РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Цотне Чиковани

КАК Я РАЗОЧАРОВАЛСЯ В НОВОМ ГОДЕ

02-01-2020 : редактор - Женя Риц





Было мне тогда лет 7, ростом я был невелик, но для своего возраста достаточно образован – умел читать, писать, различать континенты на карте и даже узнавать время на часах. А вот нового года никогда не встречал.
Всё изменилось 31 декабря 1974 года, когда я в полной мере испытал, что значит неожиданная радость.
В тот день шел снег. Мы с моим другом толстяком Гио положили свои промокшие насквозь варежки на оголенные трубы центрального отопления и, дожидаясь пока они высохнут, согревали свои замерзшие ручки в карманах. Гио, который был младше меня на год, к тому времени уже успел завоевать в нашем дворе репутацию настоящего эрудита. Я тоже умел читать, как я уже говорил, но к этому времени, правда, еще не прочел до конца ни одной книжки. Гио же совсем другое дело, в его активе было целых две прочитанных книги, и это обстоятельство оказывалось весомым аргументом в его пользу в постоянных высокоинтеллектуальных спорах между нами.
- И какая твоя любимая книга? – спрашивал он меня как бы невзначай, когда вокруг было довольно много публики, на которую он мог произвести впечатление своей начитанностью.
Этот вопрос ставил меня в тупик не столько тем, что я не дочитал пока до конца ни одной книжки, сколько тем, что я никак не мог понять, как книга может быть любимой? Это же не конфеты «Мишка», не мороженое и даже не мультик «Лелик и Болек». За что же ее любить? Однако отвечать было надо и потому приходилось напрягать воображение:
- Какая какая... а вот эта – Жил-был солдат!
- И о чем же она?
- О солдате!
- И что же этот солдат делает?
- Воюет!
- И с кем же?
- С врагом!
Пока допрос проходил столь незатейливо, я кое-как выкручивался, но у злобного Гио была припасена еще парочка коварных вопросов.
- И кто же автор этой книги?
С этим было труднее. К тому времени я знал всего нескольких имен писателей, и всех их называл уже много раз в наших спорах, других же писателей в запасе у меня не было!
- Кто, кто... Руставели!- кричал я в отчаянии, и не успевал даже договорить, как разражался хохот собравшихся. Там были ребята постарше, которые знали, что Руставели это поэт, а не писатель и вообще кроме одной поэмы ничего и не оставил после себя. Но мне-то откуда было знать – пишет, значит писатель!
Но в тот день, может, из-за сильного мороза, а может, из-за чего еще, Гио был меланхоличен, никаких споров не затевал, к тому же вокруг не было публики - мы были вдвоем.
- Ты любишь бульон? – спросил он меня, чуть дрожащим от холода голосом.
- Ненавижу! – ответил я твердо.
- Я тоже. Я сегодня вылил всю тарелку за ящик для вилок. Если найдут, плохи мои дела.
- А ты иди ко мне жить.
- А у вас в квартире бульона нет?
- Не знаю, наверное, есть.
- Не хочу. Может не найдут пока, а если увидят, свалю на сестру.
Я хотел его чем-то еще подбодрить, но в это время меня позвали из дома «четвертой интонацией», и я, быстро попрощавшись с ним, побежал домой.
В те годы зов  «поднимайся домой» я разделял на 4 категории по интонации.
Первая интонация означала, что «было бы неплохо, если бы ты поднялся домой, но впрочем...».
Вторая звучала так: «мы три раза повторим, но если не поднимешься, тоже как бы не конец света».
Третья не оставляла никакой альтернативы – либо быстро понимайся, либо получишь пару оплеух.
Но четвертая была лучше всех! Она манила: ну поднимайся же, у меня для тебя есть что-то вкусненькое, или подарочек, или мы идем в кино, а может и в цирк. Понятно, что эта была самая любимая интонация, она меня не подвела и в этот день.
Поднявшись домой, я и узнал неожиданную и очень радостную новость – сегодня я буду встречать новый год вместе со взрослыми!
Мало, что на свете меня могло так обрадовать! Даже если бы Гио вдруг забыл все прочитанные им книги, и то было бы не так приятно.
Меня командировали на кухню со словами, что раз я удостоился такой чести, то изволь принимать непосредственное участие в подготовке к этому событию.
- Вот тебе орехи, расколи их, почисти и сложи вот в эту кастрюлю, - сказала бабушка, и быстро ушла заниматься другими делами.
Зачем для встречи нового года были нужны орехи, я не знал, но то, что мне предстояло, так меня окрыляло, что я забыл обо всем на свете. Сидя на полу, я со всей силы бил деревянным молотком по орехам, а в голове возникали прелестные картинки встречи нового года.
Рассуждал я, по-моему, вполне логично: если мы встречает новый год, значит, он должен прийти. Если встречаем не только мы, но и все другие люди, значит, он придет не в нашу квартиру – как тут разместить стольких встречающих? Поэтому понятно, что новый год придет в какое-то другое место, значит, мы скоро туда и поедем его встречать. Это место я представлял себе в виде широкого поля, парка или большой площади, где все могли легко поместиться.
Я уже видел красиво одетых солидных мужчин и элегантных дам. В руках они держали цветы, бенгальские огни и бутылки шампанского, их карманы были набиты конфетами. Они все оживленно говорили, шутили и смеялись, всем было хорошо и весело, и среди них гордо стоял я. Из окон ближайших домов на меня с завистью смотрели другие дети – те, кого еще не удостоили чести встречать новый год и среди них, конечно же, был Гио, на которого я время от времени посматривал надменным взглядом, приговаривая про себя: «Сиди дома и читай свои книги, а я вот новый год встречаю».
Правда, дальше возникала путница, потому что я никак не мог представить себе, как выглядит новый год. Представлял себе кого-то вроде Деда Мороза, однако все-таки сомневался: Дед Мороз это Дед Мороз, новый год – это же совсем другое дело, наверняка он побольше и посолиднее. Я хотел было спросить у взрослых – как выглядит этот новый год, но, поразмыслив, решил ни о чем не спрашивать. Не дай бог вспомнят еще, что я так мал что  даже не знаю, как выглядит новый год, и решат меня не брать. Лучше промолчать, думал я, и в этот момент услышал над своей головой жуткий крик.
Кричала бабушка.
- Вы только посмотрите на этого сорванца! Что он тут натворил!
Очнувшись от своих грез, я посмотрел вокруг и сам пришел в ужас. Вся комната была усеяна обломками скорлупы, орешки были рассыпаны по полу и на моих шлепанцах, кастрюли же, в которую я должен был складывать орехи, и след простыл, и только после того, как я решил бежать от надвигающихся неприятностей, она с грохотом упала на пол к моим ногам. Не спрашивайте меня почему, но оказывается я ее нахлобучил на голову .
Выбежав из кухни, я прихватил куртку и выбрался снова во двор. Естественно, меня никто не преследовал, и когда я вернулся минут через 10, про инцидент с орехами уже все забыли.
Дальше для меня, но особенно для членов моей семьи начался самый мучительный период.
Единственное, что я знал наверняка, это то, что новый год придет ровно в 12 часов, и потому я почти до обморока довел всех вопросом, который час? Чем сильнее темнело за окнами, тем усиливалось мое волнение, что мы опоздаем. Узнавая время, я пару раз спросил, скоро ли мы поедем, но занятые новогодними хлопотами взрослые машинально отвечали «скоро, скоро, успокойся». Но я как раз и не мог успокоиться, так мне хотелось поскорее увидеть этот новый год.
Правда, после того, как мама отвела меня в мою комнату и нарядила в лучшую одежду, я немного успокоился. Значит, мы точно скоро поедем, поскольку не бывало, чтобы меня так наряжали, если никуда не едем.
Однако время шло, а мы никуда не шли.
- Ну опоздаем же! – произнес я еще пару раз уже дрожащим голосом. Ответ был тот же – не волнуйся, скоро, скоро...
И вдруг по совершенно непонятной мне причине все сели за стол, меня тоже усадили.
-Зачем же нам есть?- думал я. – Там, на площади, наверняка, будет куча вкусного. И снова и снова повторял замучивший всех вопрос: «Ну когда мы все же поедем?»
И вот наконец освободившиеся от хлопот родители меня услышали и спросили: «И куда же мы должны идти?»
- Как куда?! Встречать новый год! Ведь он придет этой ночью?
Все молча переглянулись, неловкая пауза продолжалась секунд 20, а затем отец спокойно мне объяснил, что мы никуда уходить не собираемся, мы встретим новый год здесь, в квартире.
- Как?! – воскликнул я с надеждой в голосе, - он придет именно в нашу квартиру?!
- И к нам, и ко всем другим. Когда часы пробьют 12, мы просто встанем, поднимем бокалы, угостим друг друга сладостями и скажем: «Поздравляем с Новым годом!» Это и есть встреча нового года.
Я хотел было задать еще несколько вопросов, но новость о том, что мы никуда не идем и новый год – это просто слова о том, что новый год пришел, меня так расстроила, что пытаясь сдержать рёв, я просто сильно-сильно стиснул зубы. Весь покрасневший, я сидел молча за столом минут пять, пока бабушка не сказала: «Разве вы не видите, что ребенок устал, ему давно пора спать!» И мама отвела меня в спальню и уложила спать.
Конечно, я не помню, с какими мыслями я уснул, но наряду с переживанием неожиданной радости в тот далекий зимний день я познакомился и с горьким разочарованием. А ведь эта парочка в жизни неразлучна.



Авторский перевод с грузинского под редакцией Надежды Казариновой


 
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney