РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Звательный падеж

Филипп Хорват

07-01-2020 : редактор - Женя Риц





 

В разлуку



Влажные звёзды красных и жёлтых кленовых листов задумчиво сыпят вокруг, собираясь на земле в упругую массу, тонуть в которой ногами когда-то было счастьем. Всё в парке — и грустные скамейки вдоль аллеи, и скелетики кустарниковых вётел, и задумчивая вода Екатерингофки — напитываются крепко прихватившей, вторую уже неделю ненастной и сумрачной петербургской осенью…
Твоё настроение под стать этой осени: хмурое, невнятное, вибрирующее еле заметной тревогой. И в смородиновой тени глаз прячется много вопросов — вопросов, ответы на которых нет ни у меня, ни, боюсь, у всего мира. Что же делать, Маша, что нам дальше делать?
Я пытаюсь, но не могу, не получается оживить картинки ушедшего лета. Его как будто и не было.
И это не мы порхали в прозрачных сумеречных лабиринтах Петроградки под ворчание уходящей грозы; и это не нам улыбался рыжий мороженщик, протягивая стаканчики пломбира; и это не с нас, загадочных, срисовывал шаржи дед Савелий.
Не тренькал заливисто уходящий в депо трамвай, на заднем сидении которого мы целовались так, как никогда ни с кем до этой секунды.
И не под нашими ногами скользили солнечные пятна по аллеям яблоневого садика где-то в купчинских глубинах в тот день, когда не могла дозвониться мама — телефон разрядился, а твой номер она не знает до сих пор.
Это не ты ревела в рассвет с видом на сияющий позолотой Исакий после той мгновенной и дурацкой ссоры, мелочность причины которой давно уже напрочь забыта. И не я перебирал рассыпчатое золото твоих утренних волос, выдыхая сигаретный дым в сторону балкона, через стекло которого нас приветствовал далёкий ангел, танцующий с крестом.
Россыпь разноцветных осколков этого лета никак не собирается воедино, больше не расцветает картинкой. Потому что в один из дней, в тот, ещё не совсем осенний, но уже густеющий красками и запахами подбирающегося тлена, мы узнаём правду.
Это правда о тебе, только о тебе, Маша. Правда, которая станет болью для меня, а ты и об этой боли через пару лет забудешь. Ты вообще о многом забудешь; обо всём, честно говоря. Заблудишься, заплутаешь в самой себе и только смородиновые отсветы в глазах будут напоминать тебя ту, прежнюю, когда-то летнюю, когда-то любимую.
Я знаю, что ты не боишься. По крайней мере, за себя — нет. Ты примешь грядущее ненастье распадающейся личности стойко, так, как и всегда принимала всё тревожное, плохое и ужасное. Ты выдержишь.
Я догадываюсь, что ты волнуешься за меня. Потому что не уверена — выдержу ли я. В этом сомневаюсь я и сам. Ведь умирать, забыв о том, что умираешь — это одно. И совсем другое — смотреть на то, как уходит бесконечно любимый, но забывший о твоей любви человек.
Что же нам делать, Маша?
В ответ на немой вопрос ты слегка пожимаешь мне руку, и мы уходим, уютно обнявшись, по печальной парковой аллее в разлуку.

 
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney