РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЕвгений Козаченко
На правильной стороне
12-01-2013 : редактор - Женя Риц
На правильной стороне
30 декабря 1947 г. глазами очевидцев
Арье (нефтеперегонный комбинат, Хайфа):
Сначала услышал взрыв, первая мысль – авария, но почему тогда нет сирены, мы были метрах в двухстах от ворот, ворот не видно, но ясно, что звук оттуда, все побежали в ту сторону, кто-то орёт: теракт, началась паника, когда подбежал к воротам, увидел тела, что-то чёрное, обгоревшее на земле, в тот день дежурил Рабаб, Халил, это наши подённые рабочие, ещё кто-то из Арабского легиона, а я Рабаба знал хорошо, всегда говорил: привет, как семья, Рабаб, а он поднимал подбородок, цокал и улыбался, ну, я, как подбежал к воротам, вижу, Рабаб лежит без одной ноги, а одежда кое-где горит, культя дымится, хотел подойти, помочь, но тут началось чёрт-те что, а я стою как столб, двинуться не могу. Навстречу бегут и орут невнятное, сбили с ног, меня кто-то выволок из потока, говорит: скорее ноги переставляй, не то затопчут, давай, давай, ну, мы отбежали, спрятались в закутке. Это был Бакир, он живёт неподалёку, в Балад аш-Шейхе, деревня в двух шагах от промзоны, ну, мы с ним в одной бригаде. Не видели, что творилось, паника. Слышим, кто-то заводит трактор, забились ещё глубже. Думали, приедет полиция или пришлют войска, но полиция приехала часа через полтора, уже всё остыло.
Гарри (британская полиция, подмандатная Палестина):
30 декабря поступил звонок от управляющих нефтеперегонного комбината. Сообщили о теракте, в результате которого погибло несколько арабских рабочих, дежуривших у входа на территорию. Взрыв вызвал суматоху и привёл к потасовке между рабочими. По свидетельствам потерпевших, арабские рабочие вооружились трубами и молотками, заперли ворота и совершили нападение на евреев. Ресурса, которым располагала администрация, не хватило для того, чтобы навести порядок. Потребовалось подкрепление. Сил Арабского легиона было недостаточно. Руководство завода, чиновники и администраторы, заперлись в служебных помещениях. Нам звонили из канцелярии. Был ли этот звонок неожиданностью? Нет, он не был неожиданностью. Вы знаете, постоянно новые убийства или обстрелы. За несколько дней до этого в Хайфе арабские снайперы убили четырёх евреев, еврейские боевики в ответ застрелили четырёх арабов. (Пауза.) А у нас приказ был неофициальный сверху: если что-то произойдёт, не лезьте, это их собачье дело. Пусть хоть глотки друг другу перегрызут. Ну, вслух такое не произносят, я и ответил, что, разумеется, вышлем наряд сейчас же. Потом Биллу пересказал, Билл говорит: господи, как достало, не хочешь кофе?
Роберт (член совета директоров нефтеперегонного комбината, Хайфа):
Вы говорите, своими силами? Как, выйти и говорить? Вы вообще это представляете, хотя бы теоретически – выйти и говорить, когда на твоих глазах озверевшая толпа окружает трёх человек и забивает их гаечными ключами и монтировками? Одному еврею ударили ломом по затылку, тот рухнул на землю и сперва пытался защищать лицо руками, но ему сломали руки и начали прыгать на грудной клетке и голове. Видел из окна. И даже мысли не возникло выйти и остановить, и никто не остановил бы. Вспомнил, что дверь не заперта, запер, задёрнул шторы, только бы не разбили окно и не полезли внутрь. Семь лет о боге не вспоминал, но тут губы сами стали шептать: ну, знаете, так бывает. Не помню, сколько так сидел, только слышу, что всё утихло, выглянул: всё перевёрнуто, полиция у ворот, уф, думаю, пронесло.
Халед (нефтеперегонный комбинат, Хайфа):
Спрашиваете, зачем понадобилось убивать дежурных? Думаю, этим фанатикам вообще было безразлично, кто там стоял. Военные или нет. Дежурные были арабы, этого было достаточно. В этом месте, знаете, важно расставить акценты. Это наш город, мы владеем этими землями, и на комбинате нас вчетверо больше, чем их. Не об этом речь. Каждый день по радио, на улице и на рынке рассказывают, что творится в Хайфе и других городах. В июле – сообщения о «Царе Давиде», это отель в Иерусалиме. Фанатики из сионистского подполья заминировали подвал, у меня брат работает в Иерусалиме, брат от кого-то слышал, что поступали предупреждения о взрыве, но никого эвакуировать не успели. Ну, девяносто трупов. А 28 декабря еврейские боевики остановили автобус, который ехал в Лифту, есть такая арабская деревня на северо-западной окраине Иерусалима. Остановили, перестреляли пассажиров. Какая, вы думаете, будет атмосфера на еврейско-арабском предприятии?
Муса (нефтеперегонный комбинат, Хайфа):
Что вы знаете, вы не знаете, как это было. Вас там не было. Я расскажу. Проезжая мимо на машине, они бросили несколько гранат в охранников. Позже выяснилось, что это сделали сионисты из «Иргун». Шестерых порвало на части, несколько десятков ранило. Мы устали сидеть сложа руки. Мы взяли мотыги, лопаты, металлические прутья, камни, мы заперли ворота, мы сражались с врагом лицом к лицу. Готовились? Нет, к этому не подготовишься, это вопрос вдохновения и отваги. Раньше мы пытались жить и трудиться с евреями плечом к плечу, но существует предел. Это и был предел. Мы не пощадили ни одного – мне так многие говорили. Никого из них не осталось в живых. Не в наших силах прогнать их с нашей земли, но в наших силах вытравить их с завода.
Натан (подпольная группировка Иргун):
Сперва была идея – сделать вылазку в Нижний город и Балад аш-Шейх, оттуда обстреливают еврейский транспорт на отрезке Адар–промзона. Но тут прошёл слух, что арабы планируют захватить нефтеперегонный завод, а на заводе помимо евреев и арабов ещё британцы, ну, Менахем и говорит: одним выстрелом двух зайцев. Узнали, что у ворот стоят пикеты Арабского легиона, там же дежурят рабочие, тоже арабы. Гражданские? Что с того. Вы думаете, кого-то волновало, когда в 36-м году они подняли бунт против иммиграции евреев в Палестину и перебили в первые дни волнений больше восьмидесяти человек? Вы думаете, британских оккупантов коробило, когда во время войны они поднимали на штыки наших ребят при активном участии Хаганы? Вы полагаете, они заботились о евреях, когда принимали в 39-м «Белую книгу», ограничивающую репатриацию? Их не заботила судьба евреев, которых громили в арабских странах, и которым негде было спастись. Почему мы должны заботиться о гражданских? Это война. На войне ты либо захватчик, либо освободитель. Гражданских нет.
Саид (торговец, Дейр-Ясин):
Ничего не хочется, из дому выходить не хочется. Работать не хочется, потому что завтра твоя лавка может стать мишенью для террористов, или её сметёт толпа, или подростки высадят стёкла и убегут. Хочется, чтобы дети могли не бояться ходить за хлебом, и не страшно было каждое утро оставлять семью. Потому что неясно, что будет, когда вернёшься домой с работы, и будет ли дом стоять на прежнем месте, и будешь ли ты. И вообще, знаешь, этот вечный трёп в два уха о захватчиках и угнетённых… Захватчиков нет, и освободителей уже нет, и давно уже правых нет, потому что освободители прокладывают себе путь сквозь густую толпу, сквозь простых людей, желающих не жаться от страха к стенке. Но эта история затянулась на много лет, у жены клубок, и она не может его распутать, вот история нашей земли – это тот клубок. И чем дальше, тем больше одни будут звереть, а другие – осваиваться в роли хозяев, и неважно, кто, и риторика будет той же. Хочешь, я объясню тебе, кто на самом деле прав? Кто на правильной стороне? Когда я был как твой сын и учился в школе, я водился с дурной компанией. И однажды в наш класс пришёл новичок, имя вертится на языке, но уже не вспомню. И были те, кто подкарауливал его на обратном пути, уводил в подворотню, выхватывал вещи, бил, мочился ему на лицо. И я был среди тех ребят. И был единственный человек, который не подтрунивал над новичком: ты уже догадался, что это и был новичок. Потому что третьих нет, или ты травишь, или ты не травишь, и тогда травят тебя. Ты хочешь узнать, кто прав? Правы только жертвы, потому что им не приходится выбирать. Мёртвый ни за что не отвечает, мёртвому не на что отвечать. Мёртвые пусть молчат со своей загробной правдой и несмываемой правотой. Потому что оставшиеся обязаны выбирать и идти на позорные компромиссы. И сквозь пальцы смотреть на трупы соседей и их детей, истреблённых твоим народом ради твоей свободы и справедливости, или выкручиваться и объяснять сыновьям, чем чужой террор хуже твоего, или не вмешиваться и стать предателем и изгоем среди своих. Поэтому – не надо о верном выборе и свободе, все замазаны и неправы, и достаточно уже об этом.
25 ноября 2012 г.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney