РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Юрий Милорава

surproza

17-01-2013 : редактор - Рафаэль Левчин








* * *

Обычный ракурс устойчив ствол. С необычного в прорывах лучей и бликов, снизу между ветвей, с такого ракурса деревья двигаются, ходят, они даже летают! Осенью в самую солнечную погоду, в безветренный день ветки придают особо сладостные траектории фантастическим одеяниям еще крепких листьев, и дерево с листвой покидает свое место. Все становится условным. Сначала ветки, потом листва, потом ствол.
Листва летает группами, звеньями, стаями, ангельскими хороводами, один хоровод за другим. Золотые, серебрянные. А легкий порыв воздуха запускает толпы драгоценностей в прозрачность. В синеву неба, в новые, еще более сверкающие полеты.
Всякое дерево космично, и листья вращаются созвездьями в многоярусном куполе.


* * *

Глубина. Внезапно между домов появляется, летит набирая скорость, коллективное сознание, – стая. Она читает мысль. Голуби взмыли вверх, смотрят вниз. А я смотрю дальше, там особенно красивое, раскидистое дерево. Стая взлетает выше и на резком развороте, поворачивая на меня, принимает форму повторения всего рисунка, полного очертания этого дерева, а уже потом разлетается в стороны, и голуби занимают привычные позиции в углу небольшой площадки.
Это атомная решетка голубиной стаи.



* * *

Ремонт Большого Театра, наконец, закончен. Он такой большой. Но что-то могущественней. Знаменитый театр миновал пасть и провалился, проглочен. В страшной, кровожадной тьме желудка – зал, и над ложами нависает расшитый золотом красный бархат.
На сцене Большого Театра желудка чудовища нет никого, из зала выходят, но утробный голос униженного чудовища: “Не отворачивайтесь, Вы и Вы, остановитесь, молю, не протестуйте, не покидайте зала и сцены, мне нужны актеры на сцене и зрители, мне нужно присутствие всего зала, мне нужно ваше покорное театральное молчание и немота народа, представьте, что я стою на коленях перед вами, не делайте это, о, только не уходите!”. В результате неизбежного поведения людей и истерики чудовища – я понял, что главный смысл Большого театра в том, что он Большой, – это значит, – рык.



* * *

Ветер. Поляна. Цветы то ленятся, то колышатся.
Девушка в раздумье о счастье мужчин и женщин. О том, что они вдыхают, обоняют.
Нет, все не так. Людям для любви в гармонии не хватает не ферамонов, не ферамонов, но фолиевой кислоты. Девушка из маленького государства, обладательница скромной склянки. Она стоит у нее дома на полке. В ней ждет своего часа фолиева кислота.



* * *


Это понятно, что рыба из соседней комнаты периодически пытается что-то высказать. И рыба старается позвать меня по имени. Звуков практически нет. Но это совсем не тишина.



* * *


Читатель не любит шум, мешающий ему. Но читатель коварно отключает, в том числе и бесшумную воду, и невесомую воду.
Читателю такая вода никогда и не была нужна. Но порой он подставляет под нее руки. И пытается к ней прислушиваться.



* * *

Уже не имеет значения в эпоху унисекса борьба с растительностью на лице мужчин. Сзади то, что видно выше спинки сиденья у сидящего человека неопределенно и часто оттуда не отличить не пол, ни возвраст.
Сзади видно лишь начало бороды от ушей, но такой хитрой бороды, что может оказаться и не бородой вовсе, а уложенными ниже ушей волосами – частью волос женщины. Времена такие.
Да и спереди изменения неожиданны в сторону выбритой усредненности, неопределенности. А несбритая растительность хранит в себе ценные различия.



* * *

Это не формула, но звучит веско – “воздух не жизни”. Есть воздух жизни и воздух не жизни.
Земля и люди превратились в аквариум, внутри которого много движенья, но из него откачали всю жизнь, оставив некое подобие вакуума с питательной смесью.



* * *

У погоды тоже есть свой хайвей – это непогода.
Автомобильная пробка – в ней есть внутренний карман для исключения из правила – скользнули одна за другой две автомашины с высокими антеннами, с высокими подсвечниками, с высокими присосками.
А следом вихрь. Вихрь, рассчитывая на резонанс, делает свое включение тумблера за тумблером, потому что ничего не притихло и ничто не оценило осень.



* * *


В мире, впавшем в некоторую форму спячки, все еще создается что-то новое.
Создаются новые доселе невиданные мощные пулеметы, рассчитанные на чудовищ.
Появилась также новая сверхструна для новых мелодий, она звучит впереди автотранспорта, невидимая, создавая невероятный звук, и исчезает.


* * *


Осень – это выемка. Осень – это паз. Выемки заполняют пепел и выходят назад из пепла.
После такого маневра листва на деревьях уменьшается. Она опадает и лежит на земле. Так происходит много раз. Пульсация времени медленная, но наглядная, пока деревья не становятся голыми.





* * *


Сюрреализм. Его так много у людей в холодильниках, в кастрюлях, в казанах. Для того, чтобы разобраться с сюрреализмом, требуется отказаться от нормального отдыха. Нужен запредельный выходной, выходной за пределами дней.




* * *


Но все сюрреалистическое усвоить невозможно. Вернемся к нашим б-тюленям. С этим соглашаются (что усвоить невозможно). Позитивно – тюленей не размножают, как бройлеров.
Несмотря на то, что кто-то постановил, что впереди нас ожидает голод. Тем не менее, нас всех хранит не полная доступность научного туризма.
Утроба жизни, и последняя мощь, и котел мира – в недоступных недосягаемых водах, между глетчеров, куда не доходят ни мелкие кораблики, ни круизы.




* * *


Она волшебница. Из сложенных в несколько слоев листов бумаги вырезает наброски, потом бумаги расправляет, и получается картина. Именно так она мне предложила записывать слова. Писать стихи. Это ее первое впечатление от моих работ.




* * *


Утром можно переехать в другой город, открыв чемодан и положив в него кладкие кубы, синие, как небо. Кубы от распавшейся на кубы головы робота. Связь между Норвегией и США зависела от одного предательства и распалась прошлым вечером на мелкие части. Остро прошло совещание инспекторов, принявших страстное решение сохранить кубы. Это был умный робот. Чего стоили одни его острые зубы. На беспощадную челюсть, одетую в намордник, когда я его выгуливал, смотрели женщины с восхищением.



* * *


Обычно человек стратегически планирует, обустраивает жизнь квадратами, ловушками, капканами. А поэт организовывает жизнь прорывами. Так делают антенны, наращивают, строя, телебашни. Навинчивают круглыми секциями летающую тарелку инопланетяне, готовясь в путь.





* * *








blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney