РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Любовь Макаревская

радиация

04-03-2015 : редактор - Женя Риц





Так слова
вышли
из снега
обнажая
голые
плечи
головы
десна
бледные
белые
точно
лабораторные
крысы
прочти
мне
с выражением
говорит
учитель
диктатор
любимый
мама
голое
больно
глазам
слуху
звучит
без конца
без остатка
сморит
в глаза
в меня
произносит
мне
больно
сейчас.


***

Я что-то очень
тщательно
очень долго
в себе
останавливала
словно
густую кровь
слишком густую
состав волокон
таков
края раны
вздуты
и приподняты
над поверхностью
в саду цветут
цветы
они медлительны
как язык любящего
по дискам
лопаткам
и слюне
проходит озноб
безмятежным катком
назови
мне несколько
складных причин
быть такой
как я есть
и
быть здесь
края раны огромны
цветы медлительны.


***

Вначале у детей
нет даже ресниц
статус в фейсбуке
выглядит голым,
а их кожа
становится все толще
плотнее
их хрупкое
сознание
по прежнему
совсем голое
за стеной
любовь
неотвратимо
сводит
скулы и кости
ломает
под себя
я выключила
приемник
я отрезала
волосы
ногти
и пальцы
набор действий
я убрала
все и себя
в долгий ящик
к белью
и мылу
солнце играет
со стеной
и зеркалом
целует стену
ищет себя
в зеркале
как в лице
без ресниц
ищут себя
и сразу
весь мир
совсем голое
сознание
никогда
не примет
столько любви
я отрезала
волосы
ногти
и пальцы
я срезала время
его слои
я теперь
тоже голое
совсем
мне не перенести
столько любви
солнце движется
по стене
как радиоактивной
паук
как поцелуй.


***

Лицо чревовещателя
молчит
немое лицо
совсем
немое
смотри
вода выходит
из берегов
обнажая
мысли
и в позвоночнике
расцветает
пунцовый ожог
так сквозь
любовь
проступает отвращение
словно
во время чумы
голодные руки
без разбора
сметают
мертвую еду
руки
и
рот
рот
и
руки
лицо немое
совсем
немое
стертое смытое
поцелуями
видишь
вода выходит
из берегов
кто-то в очереди
покупает
детскую одежду
розовый, голубой
сквозь
любовь проступает
отвращение.
( Я все еще нуждаюсь в том
что бы меня взяли на руки
и унесли отсюда
прочь.)



***

Ты вел меня
мимо
палатки с восточными сладостями
так становятся
соучастниками
так становятся
заложниками
так рана
сохраняет слюну
тело выгибается
дугой
я больше
не войду
в эту комнату
слова
не нужны
как окровавленные
инструменты
после длинной
операции
рана запоминает
слюну
местоимение
ты
местоимение
мы
местоимение
они
местоимение
я
местоимения
ничего
не значат.


***

У нас с тобой
страшные детские
лица
первобытные
и мох
между ног
до последнего
звонка
я смотрю
в зеркало
я исчезаю
превращаюсь
в вещество
в вещь
в стиральной машине
в вышивку
в мещанку
любящую
цветы и узоры
любовники
вкладывают
в друга друга
языки
и речь
и исчезают
на китайской дешевой
ложке
таят
след губ
и проступает
металл
превращается
в электрический стул
в предмет
предмет
превращается
в ужас
наши лица взлетают
как воздушные шары
как руки
в холодной воде
они больше
не наши
они забыты
навсегда
как кислород
государственных
учреждениях.


***

А потом
еще
говорят
так?
Я должна
чувствовать
так?
расскажи
мне
как
моллюски
замеряют
размер
собственной
тесноты
небо
плывет
как нарыв
расскажи мне
как
сними с языка
вложи
в солоноватый рот
словно
на руках
у меня
спит
ребенок
а я говорю
тебе
нет
это не мое
как
о банке
малинового варенья.


***

Я неосознна
в день
когда
экран погас
наши руки
сплелись
для исчезновения
в течение
двух часов
никто
не умирал
новости
спали.


Дубильные вещества
квартиры
без окон
юг
неизвестного края
ты возьмешь
меня
с собой?
Туда где
будет
война.


Туда где
за молоком
и хлебом
ходят
реже
чем за
фруктами
где
нож
встречает
мякоть
и находит
себя.


***

Апельсиновая кожура
снята
и апельсин
сияет
как рождественская звезда
первая песня
песнь песней
костер инквизитора
сто петлей
губы тлеют
как заклинание
и глаза
из огня
смотрят
в мои
сон - прочь.
Она сидит
напротив меня
волосы на прямой
пробор
она говорит
мне: -Любые
воспоминания
о детстве
фрагментированны
и этим
прекрасны.
Я киваю
и скатерть
горит.


***

Я представляю
себе
язык и рот
работа рыбий
жир
их уд
и удел
ты видел
вчера
их?
Тюльпаны
со слабым
ртом
среди лепестков
их прижимают
к губам
и ноздрям
едва
их пережевывают
глазами
и нутром
и даже
целуют
пока здания
заполняют люди
и позвоночник
является
деснам
во сне
пустые части
меня
в стекле
крайний словно
плоть
вид тоски
тюльпаны
прикрывают рты
и чахнут
выносят вазу
и я запоминаю
стебель
слабый
рот
три вида
красоты
и смерть.


***

Как будто
ты никогда
не плавал
не знал
воды
ее холодных
рук
и серых век
вчера
ночью
что-то
случилось
первый месяц
самый тяжелый
так
говорят
отрезанность
отрезанность
отрезанность
отрезанна
я буду
говорить
я вижу
текст
так
сиротливая речь
вечность
высовывает
свой влажный
скорбный
язык
и пальцы
говорят
за нас
слова
пережеваны
падают
в землю
земля мерзлая
рыхлая
глотает
их
через шесть
месяцев
здесь
будут
цветы.


***

Лопатки
у меня будут
молоко
а хребет
станет
хлеб
за окном
растет
тишина
как
флюс
как
первая пощечина
наступает
время
жертвоприношение
белому
белому
белому
и не
до чего
как бездомному
животному
только
с губ снимая
отпечаток
не забудь
что
он еще
живой.


***

Там у нас
нет даже
рук и ног
только
гортань
говорить
говорить
говорить
пока
не заболит
язык
не потемнеет
в глазах
не выговаривай
больше
буквы
четко
пусть
они обретут
новый смысл
как люди
в сумасшедших домах
где всегда
капает
кран
и этот звук
вездесущ
он поселяется
у них
в жилах
они смотрят
в окна
а окна
горят
мы смотрим
на окна
идет
снег.

blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney