РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Виктор Качалин

МУЗЫКА НЕ ГРОЗИТ

09-03-2015 : редактор - Василий Бородин





***
Склад горит на сервере Москвы
сад горит на севере Москвы
немецкий химик, открывший ионы
ненецкий мальчик, отрывший иконы

беглое Ка, родовое Эль
нет с вами сладу, снегом колет апрель

под воскресенье уходят вдаль
не дожидаясь ни льда, ни суда


* * *
Звери выпрыгивают из ковчега,
птицы, смеясь, спешат-занимают места.
После потопа земля – видима и пуста,
обсыхающее темя ребенка, еще не звезда.

Ною с семьей теперь не угнаться за тенью солнца.
Полдень, глубокий полдень, в жертву идут питомцы –
пара голубок и нежный телец, вот и радуга благоухает,
об Аврааме никто не помнит, об Исааке не знает,

плавают щепы вокруг Арарата, люди как глина,
лакома ворону лопнувшая сердцевина.
«После скончания мира – мир будет, мир, мир» --
снова прокаркал, слова не сохранил.


* * *
Рыбы пойманы, осво-
бождены от оков,
золотистое небо
галилейских волков

тает, тает, как уголь,
рассыпается вмиг,
стоит дунуть Исусу
на того, кто постиг

окончание лова
рыб, улиток, улик.

24 марта 2014



* * *
Возвратись к равноденствию, агнцам и рыбам,
захвати этот мех, в котором таится небо,
заодно – эту землю, изнутри ее прогрызает ветер
раненым волком.

Анемоны горчат, как вино, припрятанное на Кармеле,
свежим ливнем пропеты поэтические цикады,
и луна искупается в тучах снов, а смерть идет своею дорогой
до воскресенья.


* * *
святые знаки - крокус и шафран
из тела твоего произрастали,
наш сон был неразменен-неслиян,
как свет перегородчатой эмали

объятие, и нет его верней,
пусть даже солнце с звёздами остынет
был этот день, как сотня тысяч дней
и звался он в снегах: весна в пустыне



* * *
Снегу заказан путь, и он прорывается сам,
не разбирая, по небу ли мчится, по волосам, по лесам;
тут беспричинность, беспечность, и никаких тебе гор,
снег всё покрыл, убелил, повернул и стёр,
он летит тебе прямо в лицо, прямо в сердце,
и ты уже не видишь его -
вот и встречай внеочередное мартовское рождество.
И перемирие, и равноденствие, и междуречие - врозь,
есть только белый день и серёсая ночь,
а снег пробивает хрусталик насквозь.



* * *
Путь огня вверх-вниз,
и обратно идет шерстобит,
постоянно что-то горит:
масло, Сириус, море, солома,
на которую Агни присел на миг,
горло земли, обмотанное шарфом,
кони, на коих неслись Адалары к солнцу.
И у чесала-улитки ход
одновеменно прямой и кривой
в шерсти едва живой.
Рыбы внутри себя вынашивают людей-монад
без косяков и узорцев.



* * *
Три Ангела глядят в глаза
друг другу – в чаше след,
а дом – отбытия слеза,
вокзал грядущих лет,

где тишина, как третий Рим,
выгадывает фон;
со сферой в лапах – проводник,
неистовый грифон.

14.3.14


* * *
Я покинул скит.
На тропинке вниз
старец говоит:

«Не ходи туда,
где пылают льды
или города».

Горизонт поёт,
океан отмыт
слёзами пустот.

Под скалой родник,
а моя сосна
высохла от сна.


КРЫМ
Андрею Таврову

Молнии закатаны под веки,
вспыхивают едва,
в линиях прорыва -
ночи переходят реки,
брызгами летят слова,
будто недостаточно кропленья;
капля - что великий иерей.
Тают в море ржавые крепленья,
и распят на воздухе Андрей.


* * *
Цай Лун получил бумагу из волокон бамбука,
гунн получил известье на конской измятой коже,
посланье к евреям мчится папирусным свитком -
и больше ни звука, хотя и молчать негоже,

ведь пифия не садится на медный простой треножник
и не вдыхает свет, не пьянеет запахом змея,
которого обезвредил святой Егорий, без дрожи
теперь выдыхает мир бумажные эпопеи.

11.3.14


* * *
«Март - грязный аскет
в рубище снега»,
а вот и нет.
Город стал похож на сливочный торт,
пломбиры брошенных машин,
нетронутая бумага снежных простынь
на крышах гаражей – и поновленные белые саваны
на гробиках-воздухозаборниках детского сада.
Снег и звезды. Полнолунный вычищенный небосвод.
И верба по Киевскому шоссе распустилась при минус восьми.
Солнце действует так, как мы и не подозреваем с тобой,
укутанные в одеяло.

27.3.13


Музыка не грозит

Захваченный в заложники преступник освобожден, ребенок убит,
и больше ему ничего не грозит, не грозит
художник Мамышев-Монро утонул в субботу в бассейне на любимом Бали,
где он проводил с декабря по март свои лучшие дни
здоровью его ничего не грозит, не грозит
это Гоголь снимает свой епендит, свою до колен смешную рубашку,
и препоясывается мечом –
здесь не при чем
ни поэтическая печаль, ни великий канон, - как дантовский Герион,
«Вояджер» вылетел наконец за пределы Земли, за пределы системы
под названием: «Солнце, смотри!» -
в звездном чистилище на границе. А дальше прервется связь,
и он останется наедине с собой, смеясь, ведь музыка никому не грозит.

21.3.13


***
Я согрешил против неба
скрытного, седого неба, из которого сечёт по лицу грязно-серебряный снег,
и северо-западный ветер ничего не обещает, кроме смерти весны
и летнего воскресения -
на миг, ненадолго, пока
мы будем пировать с отцом;
а затем старший брат мой – он же Каин, металл и забота,
сила и страсть в его теле,
ему ненавистна
моя беспечность –
заколет вместо меня козленка,
выпьет вина из-под камня –
и станет осень.

Я согрешил против неба и пред тобою?
Да только можно ли согрешить
против этого мутного неба, мечущего то ледяную крупу,
то слякоть? Согрешил разве что – убежав
внутрь себя - там бесконечное море,
танцы, тимпаны и флейты,
корабли, уплывающие в Офир за золотом,
и не слышен звук судного рога?
Да, я это придумал – и блудницы
наяву оказались рожковыми деревами,
с которых кое-что упадает свиньям,
но не мне. И я захотел
снова под небо
отца, звёздное,
где твердь означает – «да».

3.3.13


***
Синий цирк, синяя циннерария, синий клоун - клон себя самого на ходулях
И остатки мозаик, где уцелел и ясен красный квадрат с выцветшей пустотой
И колонны, купающиеся в море

Сахарком за щекой – в баке куча обломков мрамора из дворца Эрода
Солнца крепость белым вином сверху льет непрерывно льву на загривок
Разноцветный шум затейник кидает в Пурим

Как нарочно – невидима колесниц жеребьевка и летопись готов
Дети лазают по руинам той базилики где обнимали друг друга
Григорий с Василием богословы

где растерзанный свет творенья

24.3.13
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney