СООБЩЕСТВО

СПИСОК АВТОРОВ

Сергей Круглов

СТЕНГАЗЕТА

16-03-2019








Выбранные записи из Живого Журнала



СВЯЩЕННИК В МИРОВОЙ ПАУТИНЕ

(вместо предисловия)



Недавнее сообщение о том, что  Священным Синодом Американской Православной  Церкви были приняты рекомендации для священников по использованию  социальных сетей,  вызвало резонанс и в российской  церковной среде.  Что и неудивительно:  социальные сети  интернета –  не только средство коммуникации, но и  трибуна,  более-менее доступная и свободная, и сообщения о том, что некие власти предержащие (государственные  или церковные) обращают на эту трибуну ,по тому или иному поводу,   внимание, отзывается в российском интернет-сообществе болезненно, подчас едва ли не паникой : мол, не идет ли некто во главе роты  ОМОНа   нас «организовать и возглавить», проще говоря - контролировать-пресекать-закрывать, ограничивать гласность и свободу слова…  Вполне понятны по этому поводу и раздумья церковных деятелей: раз социальные сети могут быть и амвоном, и местом коммуникации, а значит – местом  христианской проповеди, апологетики, миссии, благотворительности, даже совместной молитвы людей, рассеянных по лицу земли, но имеющих возможность быть вместе в интернете в онлайновом режиме,  то надо ли как-то по-особому организовать  бытование в этой сети  священнослужителей?.. Из тех отзывов православных людей (в том числе священников) на информацию, которые можно прочесть  уже сегодня, хотя бы вот и на «Правмире», ясны следующие точки зрения: кто-то считает, что надо подобное ввести и у нас, да еще и пожестче, в виде строгой церковной цензуры, чтоб «не баловались» и не впадали в ересь и прелесть,  кто-то – что можно и ввести, но откорректировав с прикидом на российскую действительность и загадочную российскую душу, кто-то – что такие рекомендации есть ущемление свободы и заорганизованность, и что   пусть всё в соцсетях идёт само, по воле ветра и волн… Сколько людей – столько мнений. 

Прочтя американский документ,  всякий, думаю, поймет: он составлен все-таки более для американцев, исходя из насущных реалий и проблем американской жизни (например, пункты, касающиеся детей и молодежи, и т.д.). В строках его более всего сквозит  забота о том, что является в нынешнем западном обществе одним из довлеющих факторов – забота о политкорректности.  Нам в нашей российской церковной (пока еще) вольнице это бывает и дико, и непривычно.  
 Вообще, политкорректный лексикон, например  слово «толерантность»,  в нашей церковной среде считается  почему-то вражиим, относящимся до   апостасии  и прочих  ужасных вещей, так что церковные консерваторы не только светских критиков Церкви, но и церковных либералов ругают «толерастами», а меж тем если присмотреться к жизни мира мирского, то видишь, что сегодня в России именно православная Церковь (за инославных не скажу, не знаю как там в Лондоне, я не была) – при всех ее нестроениях , алчно подмечаемых критично настроенными СМИ и властителями умов , при всех даже грехах  и вопиющих несуразностях в деятельности отдельных церковных деятелей  - является чуть ли не единственным островом подлинной толерантности, сиречь взаимотерпимости, в море житейском.  В Церкви нашей кого только нет – ригористы и вольнодумцы, монархисты и демократы, последователи о.Меня и о.Шмемана бок о бок с поклонниками о.Шаргунова и о.Сысоева, ярящиеся ярятся, спокойные спокойствуют, теплохладные млеют  и посещают храм лично -  два раза в год,  третий же раз  – по телевизору через канал «Союз»,  а ревнители  катакомбного первохристианства живут коммунами и предают смерти ананий и сапфир, одни духовную балду пинают, другие предаются суровым бдениям, пощениям и исихастским Богосозерцаниям, адепты народного благочестия посвящают жизнь крестным ходам, поклонению святыням  и святынькам и составлению анналов «Православные чудеса в  …цатом веке», а  «голым умом живущие»  (по выражению Андрея Платонова) обличают таковых в язычестве и обрядоверии,  каждый волен выбирать себе приход, батюшку , образ жития, зачастую поедом то одни, то другие друг друга поедают и анафематствуют , крики, вопли, скандалы меж детьми , - а все ж таки заесть друг друга окончательно не могут, потому что Бог не дает, всех терпя и принимая, всех наказуя и милуя , со всеми возясь и никого не отвергая, и как-то всё это  ,пока еще не грянул конец света и Суд,    уживается под теплым омофором  церковным, так что , в самом деле, кому только на Руси  Бог есть Отец, тому и Церковь – потенциальная мать, пожалуйста, двери для всех отворены, хочешь – заходи, хочешь – выходи… И толерантность  эта  подлинная, потому что – не человеческая, установленная законодательно,  а  - Божья.  

И такая же картина – в наших социальных сетях. И скандально там бывает, и всяко – но все как-то живо. Как в жизни. Вот меня тут спросили: какие бы вы, на основе своего опыта пребывания  в том же Живом Журнале,  правила вывели для священника, общающегося в этих сетях? А какие правила, - такие же, как и во всей прочей жизни, основанные на человеческом и христианском разумении…  Уточню только: всё ,что я тут пишу – это ИМХО, личное мнение, и правила эти, очень приблизительные, если я для кого и пытаюсь сформулировать, то прежде всего для себя самого, а если пригодятся кому-то еще – то и на доброе здоровье.

Первое. Не врать .  Вранье, неискренность, нарочитость – видны собеседнику всюду, хоть в живом  общении, хоть в виртуальном. Использовать ли всякие ники, аватарки и прочие элементы интернет-игры… Мне лично это претит – куда важнее оставаться самим собой, тогда и возможен живой разговор с собеседником.

Второе. Уважать собеседника, кто бы он ни был. Разговор по принципу: «я – орденоносный иерей, а ты –  никто, я стою в позе учительной, а ты нишкни и внимай» - недопустим. И вообще, люди не дураки, и простое памятование о том, что твой собеседник может знать о Церкви, разбираться в ее догматах, канонах и реалиях лучше тебя,  даже если он иноверец или атеист, весьма душеполезно. Никогда не надо бояться говорить «не знаю» и благодарить за то, что собеседник тебя чему-то научил. Вообще, вежливость , простота, умение  слышать другого  – бесценные вещи, от них в общении много взаимополезности.

Третье. Уважая собеседника, вовсе не обязательно соглашаться с его убеждениями, не надо  смущаться ради человекоугодия выражать свою веру. Ну, это и так всем ,думаю, понятно, тем паче  речь идет не вообще о блоггере или  вконтактнике, а о священнике.

Четвертое. Или даже первое, по важности… Давать отчет себе самому:  то, что я пишу в том же блоге – что это?  Нарочито миссионерский посыл? Проповедь ли церковная? Или просто человеческие размышления,  в которых есть место и несовершенству, и сомнениям, а значит – место возможности в диалоге попросить прощения и сказать «я был не прав»?... 

Пятое.  О неупотреблении мата, ругани, троллинге, участии в массовой травле кого-то  на форумах, влезании в чужие разговоры с поучениями, о здравом правиле «тебя не спрашивают – ты и не сплясывай»,  – нечего и говорить. 

И шестое.  Некоторые православные блоггеры, в том числе священники, стараются, чтоб в профайле в списке френдов были у них только благонадежные православные  личности, и считают, что   общение с человеком иной религиозной, культурной или не дай Бог сексуальной ориентации  само по себе может скомпроментировать их, а через них – и Церковь…. Сомнительная позиция, на мой взгляд.  Кто бы ни был человек – но если он искренне вопрошает тебя о твоей вере, о чем-то важном, - как можно его отринуть? Господь, как мы знаем, не боялся общаться с мытарями и блудницами …

Ну, и главная рекомендация священнику – сев к компу, перекрестись и скажи молитвенно: «Укрепи мя, Господи, яко посреде хожду сетей многих!», нацепи  необходимые гаджеты    -  броню правды, шлем спасения, щит веры и меч духовный - и смело кликай мышью, ибо  ежели  Бог  за нас, то  кто затроллит или забанит нас. 


СВЯЩЕННИК  В БЛОГЕ

Повсюду ночь. И лишь в ЖЖ не ночь:
Не диски жесткие, се, трутся и вертятся:
То кто-то жизнь там выцарапывает прочь,
То скрипло  комменты скринятся.

О отзовись на этот смертный скрип! о позови
Того и этого по именам их кровным,
И сотни призрачных друзей благослови
Перстосложением именословным.

К тому они хотят (их скепсис – только вид!),
Кто их елеем сострадания помажет,
Кто утлый крестик их нательный освятит 
И свечи затеплять покажет!

Нет, не к тому, кто прозорлив, кто  вычищен и свят,
Кто светит без теней, в плевке смертей не гаснет,
Кто белый и стерильный хлад
Приравнивает к горней ясни, -

К тому. кто плоть,
Кто взъял на рамена обеты бденья,
К тому, кто, словно Ты, Господь,
Смиренно ошибается и молит о прощеньи,

Кто знал соблазн, кого сомненье жгло,
Кто звал, рыдая:
«Искусство ты мое сестро!
Религия ты брат моя родная!»

Люблю Тебя! Пасу Твоих овец
На диких кручах виртуального покоя,
Но это – ночь, и я устал, Отец.
Сам упаси, Своей Рукою,

Умри за всякого – чтоб в пропасть не упал,
С отчаянным чтоб, с детским криком
Он вечной памяти Твоей не миновал,
Не канул в ночь сгоревшим юзерпиком.

(Опубликовано : интернет-издание «Православие и мир», 28 октября 2011 г.)



СТЕНГАЗЕТА


Кто-то метко назвал   Живой Журнал  - «стенгазетой»: мол,  в стенгазете ведь о личном, важном, больном, потаенном – не пишут, пишут – в дневнике…

Конечно, есть крайности эксгибиционизма – но я не о них.  Я о другом немного – о ракурсе рассмотрения  стенгазеты…

О вечности. Что такое вечность с точки зрения христианства? – не  длящаяся бесконечно пустота (которая, если бы таковая существовала, и верно, была бы  хуже ада), нет. Это – вечная жизнь. Место бытия, наполненное смыслом, светом, вежеством, приключением, творчеством,  - любовью, прежде всего. Место, где мы – не одни, но не так «не одни», как в армейской казарме, тюремной камере, коммунальной квартире, очереди в поликлинике, накопителе в аэропорту (образы ада, взятые из нашей обыденности, можно длить и длить), - не одни в любви. Каждый – самоценен и неповторим, но и каждый имеет право позвать, коснуться другого и получить ответ, получить тепло, дружбу, нежность, поддержку… Вечность: другие – это рай. Другие, Другой и я. 

Думая о вечности, неизбежно думаешь и о степени сохранности того, что тебе дорого уже здесь,  в этой жизни, своего  нажитого: любимых людей, детей, стихов,  отношений, чувств, домашних любимцев, домов  и деревьев, вещей, мест, событий… Так вот, в вечности – степень сохранности вечная, но на первый взгляд – как бы  непрочная: хлеб, отпущенный по водам, песня, спетая на ветер, монета, отданная без надежды на возврат, любовь без гарантий взаимности (как говорят, первый пример безответной любви – любовь Бога к падшему  человеку…). Отдай – и сохранишь, расточи ради любви – и приумножишь. Сохрани, усокровиществуй, зарой в землю – и потеряешь… Таков закон любви, закон Христов. 

Так вот, написанное в ЖЖ (повторю: говорю не о конкретных  частных примерах, а о целом)  видится мне преданным высокой степени сохранности – до тех пор, пока есть в написанном частица любви и правды, пока искренне доверяешь это в руки читающих тебя френдов… Один человек , в минуту восторга, назвал даже ЖЖ-сообщество и его потенции «новой соборностью», - конечно, это, на мой взгляд, чрезмерно, но не лишено смысла. Я бы употребил такой образ:  копаем картошку;  дело это – замечательное, особенно если погода хороша, дело  доброе , реальное, живое; солнышко светит, голубизна неба, золото берез дальней рощицы,  исходит ароматом свежеразрытая осенняя земля, в спине и руках гудит благая здоровая усталость; первая порция накопанной сочной картошки отправляется в золу; круг товарищей у костра, людей, объединенных общим веселым и нужным трудом. Смех, разговоры, булькает по стаканчикам  хмельнокипенная бодрящая влага, на газетке – крупно настроганные  хлеб-колбаса-помидоры, сырая соль в спичечном коробке… И вот ее, черноугольную снаружи и розовоянтарную, пышущую жаром внутри царицу полей, извлекают палочкой из золы. И горячую, пачкающую персты, сияющую земным несовершенством, кидают друг другу, передают из рук в руки… Время этого полета в кругу рук – время подлинной жизни картошки, время ее вечности на бренной земле. Так и записи в ЖЖ – они живут, пока они  в руках читающих их людей, далеких, но и близких, тех, кому ты не побоялся отдать оторванное от себя родное,заветное, важное,  кто питается и живет им, найдя в нем – нужное себе. Не возможности  электронных  технологий,   но  живое общение -  гарант сохранности и подлинной пользы настуканного тобою на клаве, отправленного, казалось бы, в механическое сетевое никуда. Да, стенгазета – и кружок читающих ее, отталкивающих друг друга, дышащих дуг другу в ухо, живо комментирующих написанное –  своеобразный символ живой  соборности, если хотите.

…По сравнению с этим,  написанное  - не суть важно, на бумаге ли, на мониторе - для себя, в стол, спрятанное от постороннего взгляда за семью замками… прекрасно оно написано или бездарно – кому какое дело? Богу, для Которого мы якобы пишем? Ну да, Он, конечно, прочтет. Вздохнет, помолчит…и в лучшем случае (худший случай не будем и рассматривать)  скажет: «Ну что ж, хорошо написал. А теперь иди и дай это почитать ближним  твоим, - видишь, сколько их у тебя?»







очень важное имхо
Христос - Он какой?

Как люди составляют представление о Нем? Читая Евангелие, в опыте Богообщения, пытаясь исполнять заповеди  и т.д. - это да, но что происходит дальше?

На это есть два взгляда...
Первый - что всяк человек ложь, и поэтому всяк искажает облик Христов (сперва в своем грешном сердце, а потом - и проповедуя такого "христа"),подделывает Его под свои любимые  грехи и слабости, впадает в прЕлестное представление о Христе, как это говорится. Обличений этого феномена  мы (я, ты, вы, они)  немало слышали и читали. (Один из косвенных признаков, чтоб понять , как именно исказил человек образ Христов  - послушать, какую любимую цитату из Евангелия он чаще всего любит  приводить в обоснование своего "христианства" - опуская при этом другие места Евангелия...) Это действительно дело страшное, и  это - сплошь да рядом в жизни есть.

Но я вот о чем: думается, что есть не только это.

Второй взгляд - такой: человек не больше Бога. И таким, каков Бог есть, познать и охватить Его не может никто: мы- люди, а Он - Бог.(примечательно: чем ближе к Богу в процессе Богообщения были подвижники - тем все менее ясно они могли описать Бога, так, чтоб слушатели поняли..."глаголы неизреченные", или "темная ночь", или "опьяненность Духом", ит.д.) Что бы мы про Него ни говорили - а Он вполне свободен оказаться совсем не таким, и кто бы Ему мог запретить?(Прим.: всё это говорится ТОЛЬКО в христианском контексте. Т.е. исходя из того, что, как бы Бог Себя ни вёл, страшно, сурово, непонятно,  но мы знаем, что Он - благ).Но каждый видит Христа - таким, каким Он ему открылся,сообразно его характеру, его жизни, его силам или слабостям, добродетелям или греховным болячкам. Насколько, как это говорится , человек "смог вместить"... Ведь люди - реально РАЗНЫЕ ( по крайней мере на нынешнем этапе жизни). Какой Христос - правильный? тот ли, которого открывает авва Дорофей или Симеон Новый Богослов, или митр.Антоний Сурожский, или Честертон, или Льюис? или так: про кого из этих пятерых мы скажем, что он - не христианин и что он лжет о Христе? или все же - видим у них  нечто ОБЩЕЕ, пусть и не формально?...

Люди - разные (это только грехи одинаковые). В силу своей слабости, они не выражают точно и адекватно Бога - но каждый своей разностью в проявлениях веры и любви ко Христу способен в чем-то   восполнить другого. Нет, это не механический синкретизм - это живое общение в любви. Приближаясь ко Христу-Центру (помните знаменитую радиальную схему?), мы становимся ближе к другу - но не становимся абсолютно тождественны, как капли ртути. Каждый из нас неповторим. Доказательство - не просто "Бог нас любит", но и то, что Он пытается говорить с каждым, с личностью, не  с "массой", поскольку Сам-Личность,  и объединить - в любви, а не в безликой одинаковости.

Иными словами, я тут - о человеке. О том, что конечно всяк человек ложь - но при этом всяк человек НЕ ТОЛЬКО ложь, в нем есть и то, что Бог любит, ради чего Он и жертвует Собой. А кому что первым бросается в глаза - наша падшесть или наше скрытое, уязвленное, но величие, - это тоже зависит от устройства нашего зрения, - у кого что болит, тот о том и говорит. (Помните в патерике, как два монаха каялись в грехе? один убивался и плакал, другой пребывал в радости о прощении, - и оба были Богом приняты...).

Три  прим.

Первое: читающий радостно потрёт руки: "Ура,батюшка рече, что Бог нас и так любит! так наплевать же на пост, молитву, самоотречение и проч." - и ошибется. Два вышеописанных взгляда, два среза нашей жизни СУЩЕСТВУЮТ ОБА. А бывает - и в одной человеческой жизни, в одном сердце...(преп.Нил Синайский точно сказал:"Оттого и падали падающие, что не уразумевали, как в одном сердце пребывают и дым греха, и благодать" - простите, не уточнил побуквенно  цитату). И  безоглядно уклониться в одну из сторон -гибельно, всякая чрезмерность, как сказано, от лукавого...Просто - как-то бы держать в уме: тот Христос, которого я искренне и яростно исповедую,а то и  проповедую, - НАСТОЯЩИЙ ли?.. И отвергая представления и веру  ближнего,отметая с порога его  взгляды, его личность, так усердно выпалывая в ближнем сорняки  грехов и  воззрений, видящихся мне  ложными, что вот он уж и корчится в агонии  под  моей  тяпкой,   - не совершаю ли я страшное дело, даже если бы я двигал горами и имел всю веру?...ну, словом, опять - про любовь к ближнему...

Второе: слышу яростный глас: "Да чего тут "представлять"?!! независимо от наших представлений, есть Христос настоящий, вот же - в Евангелии описан!"  Но, как только задашь наивный вопрос: "А какой же именно?" -  тут же ответ: " ДАК ВОТ Я ЖЕ ТЕБЕ И ТАЛДЫЧУ КАКОЙ, МЕНЯ СЛУШАЙ, ТОЛЬКО МЕ-НЯ!!!" - см. сказку про белого бычка...

И третье. Всяк человек ложь - и я тож. Все вышесказанное - применимо и  ко мне. Но сказать "а может, я и не прав", или так:  "сказал, но в это не верю" - это уже маразм. Да, что-то утверждать - риск ошибиться. Прав только Бог. Но Он не хочет быть правым В ОДИНОЧКУ. И людям дан от Него  дар - утверждать. Если не на что опереться - как вообще жить? КАК человек будет ходить ногами, если его Бог все время носит на руках?
Ах, скажете, так ведь, ходя, можно упасть и морду лица в кровь разбить?...это да, это вы совершенно правильно говорите. Можно упасть. Но главное - потом можно подняться и идти дальше - это тоже Его дар нам. А пожалуй, и не только дар, но и требование.
 







НЕДЕЛЯ О СТРАШНОМ СУДЕ


Ин суд наш, ин суд –Божий….

Я например люблю Божий суд.И очень его жду, честное слово. Скорее бы.
Именно за то, что он – страшный.

В каком смысле «страшный»? В смысле – великий, непредставимый, выносящий моск, в корне сносящий напрочь мое представление о том, что я – ОДИН и всё и вся сужу по себе сам самим собою, что кроме моих представлений о мире нет ничего, врывающийся в мой аутизм – лавой кипучей и мучительной горячей любви….

Помню, слышал как-то рассказ одного путешественника (по-моему, Федор Конюхов это был, нет?): плыву мол я по океану, эта безбрежная Атлантика, на маленьком плоту…и вдруг обана!! молча и мощно передо мною всплыл кит.
Он, говорит, ничего мне не сделал. Просто – ЯВИЛ СЕБЯ, всплыл.
Я маленький. Он – большой…
И вот этот момент перелома сознания, внушающий и ужас, и освобождение от наработанных годами самостных мозолей «я», убеждающий паче слов: есть БОЛЬШЕЕ, чем я, и это – реальность, которой можно и должно наконец довериться сомневающейся в своей утлой якости душе, момент, толкающий личность человека в сторону переосознания своего места в мире и пред Богом , - не самоуничижения, нет! но начала познания того, что есть ДРУГОЙ, и что диалог возможен - и совершенно непредставим, и что главное главнейших – любовь – не совсем то, что мы о ней думали («Совы не то, чем они кажутся»!), а порою – совсем не то.


…Вспоминаю у Льюиса в «Космической трилогии»: чувство, с которым люди приближались к уарсам.





* * * * * *

В замечательной книге о преподобном Силуане Афонском, которую знают и любят многие, есть эпизод, некогда меня поразивший… 
Эпизод этот описывает случай, произошедший с преп .Силуаном, когда он еще не был  монахом на Афоне,  а был молодым парнем  Семёном Антоновым и жил в родном селе  на Тамбовщине.

«В какой-то праздник, когда водили в селе хороводы, Семён смотрел, как один мужик, средних лет, его односельчанин, играл на гармонике и плясал. Отозвав этого мужика немного в сторону, он спросил его :  «Как же, Степан, ты можешь играть и плясать, ведь ты убил человека?» (Он убил его в пьяной драке). Тогда тот отводит Семёна ещё немного далее и говорит ему: «Знаешь ли, когда я был в остроге, то много молился Богу, чтобы простил меня, и Бог мне простил, потому я теперь спокойно играю».

Поразившее меня тогда, много лет назад, при чтении книги, продолжает поражать и до сих пор, когда я воочию  вижу все эти вещи в жизни, в себе, в людях:  да, Бог действительно прощает грехи кающемуся в них человеку. Но прощение не может произойти, если человек его НЕ ПРИНЯЛ. Человек – воистину любимое дитя Божье. И Бог относится к человеку настолько подлинно, с такой любовью и таким уважением, что без его согласия, без ответного движения веры-доверия, ничего и никогда сделать с человеком не может.

Прощение грехов – это дар Бога. Но дар не состоится, останется недействительным, если есть только Даритель, но нет принятия дара…  Если нет вот этого в сердце и уме человека: «Да, я совершил тяжкие грехи. Но я от всего сердца в них покаялся. И я твердо верую, что Бог их простил, изгладил, уничтожил, их больше нет во мне. Остались воспоминания о них -  так что с того?  Пусть эти воспоминания станут моим опытом, зрячим опытом жизни, и теперь я  трезво оцениваю себя, не обольщаюсь насчет того, что вот уж на такой или такой грех я не способен, -  отнюдь, я  понимаю теперь значение новозаветных слов: «Блюдите, како опасно ходите…»  Но Бог простил – и я начинаю этот новый день с чистого листа, потому что этих грехов БОЛЬШЕ НЕТ во мне, они надо мной не властны. Отныне я учусь жить  с Христом и во Христе, словно никогда и не грешил, отныне в жизни моей – новые увлекательные и важные цели и смыслы, новое наполнение…»

Да, в таинстве крещения Господь омывает всякий грех человека. Но часто бывает, что человек, придя неготовым к крещению, к этому поистине новому рождению, к тому. что отныне, говоря словами апостола, уже будет жить не он сам по себе, но будет жить в нем Христос, этого прощения не принимает. Как часто мы видим, что  кто-то начинает активно двигаться, расти в этой новой жизни – а кто-то, как недоношенный младенец, все еще слишком слаб и болезнен…






* * * * * *

«Любовь к миру есть вражда на Бога».

Это совершенно так.

Мир, в котором мы живем, густо и неотделимо замешан на зле. Чего ни коснись – во все вплавлено зло. Ну какая есть в мире святыня, в которой бы зла не было? Материнская любовь?...да бросьте. От родовых мук до материнской тирании и детской неблагодарности… Родина? Россия, например? – как Москва осваивала и присоединяла, скажем, Пермь, Урал, Сибирь… да, государственность, просвещение и проч., - но сколько насилия, сколько крови, сколько всего…что говорить, известно (Вон, подымите головы – видите, посреди небесных лугов, у золотой березовой рощицы, на пригорке сидят два русских пацана, ясноглазых, светлых, Женя Родионов и Андрей Сухорада,  один строгает прутик, другой посадил на тыльную сторону ладони божью коровку, - вот у них спросите про Россию, про идеалы,  про мечты юности, про то, каковы наощупь зубы молоха, пережевывающего своих детей…) . Детства светлые глазенки?- сколько бывает неправды, сколько тьмы необъяснимой,  сколько трагедий. сколько горя в этом  детстве, которое  взрослые стараются забыть, вытеснить, идеализировать, которым навострились ловко торговать …Святыня жизнь-ради-жизни? – болезни, труд до ломоты,  страдания, усталость, скука, разочарования, неудача…что перевесит: всё это – или радость летнего утра? я – нет, уже отнюдь не готов ответить споро  и сходу… Святыня человек? – без комментариев: просто в зеркало посмотреть… 

(Да, конечно, вы верно перебили:  всё это может стать и ступенью к жизни вечной. Но -   только если сделать всё это Христовым. Иначе – никак. Всё оправдание «христианской цивилизации, культуры, искусства и пр.» и  может быть только в этом вот освящающем жесте, - точнее, в ПОДВЕДЕНИИ ПОД  ХРИСТОВО  БЛАГОСЛОВЕНИЕ человека, а самой -  отступить в сторону;  больше ни в чем).

«Любовь к миру» - сотворение из него кумира, объявление его таким, какой есть – единственной святыней, попытка устроить его так, чтоб он такой как есть жил вечно, попытка построить на земле рай в любом изводе, коммунистическом, либеральном, религиозном, частном,  - есть вражда на Бога, того Бога, Которого этот мир неумолимо, неотменимо прибил ко кресту.

Симона Вейль права: кто в этом мире взял в руки меч – умрет от меча, кто не взял – умрет на кресте. Каждому из нас предстоит стать или палачом – или жертвой, третьего не бывает. Палач – однозначен. Как только возмутился и принял насилие как правду, взял меч  – так и стал в чем-то, пусть в малейшем -  им, стал на сторону мира и его зла, чем бы себя ни оправдать… Понимая, что ЭТОТ мир без зла и насилия не может, что третьего пути в нем , таковом как есть,  нет,  Христос отвергся быть в какой-либо мере палачом (царем, вершителем,  капо, вождем, кем там еще, эвфемизмов много) и выбрал – стать жертвой. И Своих – зовет к тому же…

 (Отдельный вопрос – КАКОЙ жертвой нам стать…без правды Царства Божия и без Христа? – участь ТАКОЙ жертвы, думается.  вряд ли лучше участи палача…)

…Чтобы просто выжить и жить в этом мире, Христос собственно  и не нужен. Хочешь жить? – напади на ближнего, отбери у него еду, воду, воздух, достояние, убей и съешь его самого (о жизни-после-смерти, воздаянии загробном и проч.: сытое брюхо к учению о посмертии достаточно глухо, если что)…Хочешь остаться человеком? – тогда тебе в другую сторону, на путь жертвы.

Но и убежать от мира, просто отвергнуть его и «не касаться», пытаться не быть ни жертвой, ни палачом  - тоже третий путь, тоже не выйдет. И не просто потому, что деваться нам из мира, как с подводной лодки, некуда. Мир нуждается в преображении и спасении – прежде чем умереть, пройти через смерть, стать тем ничем, из которого Бог сотворит новое небо и новую землю: мир есть зерно. Новый мир каким-то таинственным, необъяснимым образом, вырастает/творится Богом – из этого падшего  («достигло до вас Царствие Божие»…).  Зерно должно умереть ,сгнить в земле,  чтобы дать урожай… И эту сельскохозяйственную заботу, этот наказ Бога человеку – владейте землей – никто не отменял…Умирай вместе с миром, корчась и страдая, при том что и гарантий-то никаких, - как Христос корчился и страдал, но не отвергал…путем зерна, единственным путем СМЕРТИ зерна.

«Любовь к миру»: пытаться сохранить зерно от смерти, лелеять его в целости, длить его существование в качестве нетленного зерна – вовек не дождаться плодов. «Вечная-жизнь-на-земле», целомудрие и нетленность зерна  – неестественны и ужасны, как мумия Ленина… 

(О том, каким же образом смерть вместе с Ним и мука – бывают радостью, как это: бремя Его легко, - не буду здесь. Нет сил пока, больно разговор велик…)





* * * *

Вот даже и Господу помогали крест нести....

И нам тем более. Мы не одни на своих виа долороза. И не только Господь с нами - вон и Симон Киринеянин направляется к нам... Знаю-знаю, он не сам, его заставили. Тем не менее. Сегодня не сам - а завтра, глядишь, сам.

Ближние, которых заповедано любить...они часто нас и снабжают нашим крестом, и прибивают к нему - но они же часто и помогают нести.





борцам за правду
Всё, всё, говорит Господь, могу я преобразить, - и камни сделать хлебами, и болотную жижу - святой водой, и лягушку - царевной!  А вот только этого, воина Христова, яростного ненавидчика фальши,  - никак не могу: такой панцирь носят на себе его гордость и праведный гнев, что все стрелы благодати Моей от него отскакивают!...

Вот он опять вышел на битву - и убивает всех подряд, всех, кого почитает виноватыми в распятии Сына Моего, косит из пулемета - и скоро уж  никого не останется на земле живого!.. так любит Бога, что презирает и ненавидит людей. Всех поубивает - и до себя доберется... Ну вот как его остановить?
А!  вот идет ему навстречу другой воин, вполне равновеликий, - тот, наоборот,   яростно и пристрастно любит людей,  ради маниакальной  идеи дать им земное счастье люто  ненавидит и презирает Бога... тоже крупнокалиберный пулемет тащит, в Меня метит...Ну  вот, пускай сойдутся - и  садят очередями друг в друга, пока патроны не кончатся!...
Давайте-ка тихонько - в сторонку, чтоб не зацепило; за Мной, за Мной!.. Пока они там, сердешные,  воюют - Мы с вами еще поживем, и мир поживет, и успеет спастись








* * * * *



Кто такое любовь – никто не знает. То ли зверушка, то ли заболевание….Молодое поколение смотрит на нее сверху вниз, с оттенком превосходства, экзотического интереса и стеба: во,  приколись! марсианская корова !... Старшее поколение – снизу вверх, с чувством св.ужаса и благоутробнаго  отвращенья, нашаривая артритной трясущейся рукой  что там - осиновый кол, чеснок, баллон с дихлофосом: беззаконно, противореально, чур нас  чур!... И все сходятся в едином мнении: не жилец на этом свете.

Эй¸говорю,  слышала, что тут про тебя говорят, что ты не жилец?  на этом свете?....А?...то-то что два!...  Погоди, я выключу этот свет, включу тот: а ну, так что ты там  себе думаешь по сему поводу?
 А любви чего: она ничего и не думает  по этому поводу. И повод-то…разве это повод. Что же она мне скажет….сто дураков, ясен пень, завсегда спросят в сто раз больше, чем одна такая вот любовь в состоянии ответить.  Вот устроилась у меня на плече, поерзала, за шею обхватилась, прижалась, сопит в ухо, улыбается…  
Да….
Вот и Рождество, любовь моя маленькая,  дитятко…
«Знаю-знаю!..Рождество!...».... молча  вздохнула, запрокинула лицо в бездонные зимние небеса, ловит потрескавшимися  всклень    губами  медленно, тихо нисходящий  к нам грешным , в нашу тесную темную нелепую скоромимопреходящую юдоль, припухший счастливый звездный снег.



Пасха скоро


Вчера в воскресенье на Литургии, евангельское чтение от Марка:

Он им - предстоит Ему  пострадать в Иерусалиме, быть убиту и в третий день воскреснуть...
А они - хлоп-хлоп глазами...помолчали; тягостное непонимание...и - снова о своем, с увлечением, глаза горят: а кто сядет у Тебя по правую руку, а  кто по левую?

И Он помолчал (с печалью, наверное, и с нежностью, - любит ведь их до смерти!..): а чашу, которую Я пью, вы-то потянете?...
Да конечно, конечно!! какой разговор! мы хоть счас!  - аж подпрыгивают, повизгивают, друг друга толкают: во, зыканско!...

...Дети, чисто дети.

А мы что, не такие? 
Тоже всё - от своего христианства воцерковленнаго  чего-нибудь такого ждём...зыканского. Результатов там, гарантий...
Какие там "результаты".
Никто, никто не знает, что нас ждёт завтра.
И ничего-то мы не минуем, "щасливо" не избежим...
Страдания, труд, тревога, болезни,  одиночество, усталость, разуверения и  разочарования (в том числе - в Церкви нашей, в ее организации, в устоях, в  целительности разнообразных "святынек",  в  "торжестве православия" в мире сем), уход или предательство детей, уход - за черту - тех, к кому мы привязались, оскудение всего естества, маразм,  старость, смерть, - на пути каждого из нас, чего уж там обольщаться.

Никто не знает, что с нами будет завтра...

Но зато все мы знаем, что будет послезавтра.

Наш Господь, которого мы рискнули и полюбили (кто - всем сердцем, кто - сотой частью нечистого, сорного сердца своего), Он, воскресший, в Своем невероятном теле носящий раны - печати того, что и поныне Он - наш, а мы - Его, куда-то то там "вознесшийся", но невероятным образом оставшийся с нами, да так, что мы иногда и не чувствуем Его присутствия, вот до чего Он любит нас и нашу свободу, - Он - придет к нам снова.

Не мы к нему на небо  (и сколь  раз мы пытались уже  забраться на это "небо"!...то воображением,  то по веревочной утлой  лестничке апофазы, то по карточной башенке таких и сяких  теорий,  то отважно   оседлав очередную  космическую железяку и  чая, что на пыльных  тропинках далеких планет останутся наши следы, то еще как-нибудь, но неизменно грохаясь вниз, ломая кости, обдирая кожу,  вынося из беднаго черепа последний моск), - Он, Он к нам, на бедную, изгаженную, изнасилованную, полумертвую землю, Богозданную святую нашу землю! Как судья или как кто, - какая разница, скорее бы, скорее, снова - с Ним!

Восклонитесь,тени!
Всё будет послезавтра, всё, что началось - видите ли или нет? - уже сегодня!

Христос воскресе, - ну, и мы.







посторонний 


Причина всякого холода и равнодушия, всякой дурной бесконечности и ада, всякого зла - нелюбовь....взгляд ПОСТОРОННЕГО.

Посторонний - хуже убийцы, площе и скучнее атеиста.

Что это они там делают, эти двое?!! какое мракобесие, какая дикость!... этот малюсенький протягивает что-то этому Большому, что-то пищит, Тот - чему-то смеется, наклоняется ниже, сшибая головищей звезды, наклоняется так, что хребет земли трещит и небо качается;  о чем-то яростно спорят, глаза навыкате,  пена на губах, малюсенький рыдает и вопит, Большой потрясает сжатыми кулачищами, трясет малюсенького как грушу...

Любит как душу.

Взгляд постороннего, чужой, скользящий по поверхности нелюбящий взгляд - самая отвратная и непристойная пакость, самый мерзостный грех на свете.

Если ты посторонний и никак не хочешь быть иным - хотя бы просто отвернись! Отойди от них вообще.. И молчи. 

Что там эти двое делают... чем там малюсенький меняется ( и главное - на что?) с этим Большим, что драгоценное, единственное как-бы-своё (по-настоящему-то ничего своего не имеет) вынимает, отрывает и отдает - брит-мила,  капелька крови, черная удушливая маленькая смерть в крещальных водах, каменный нож, деревянный крест...твоё ли дело, если ты - посторонний.

...Ориген говорил: Церковь Христова  родилась на Голгофе  истечением  Крови и Воды.





ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ


С одной стороны, человек, конечно, не только человек, он больше и шире самого себя; человек - символ.
Но с другой-то, с первейшей и важнейшей стороны, человек, прежде чем - символ, есть просто человек.
В этом "просто" - всё не просто, не плоско; в нем глубина и великий смысл...

Говоря "не будьте как книжники и фарисеи", Христос  имел дело с символом; но, думается. каждый фарисей для него был прежде всего человеком. Одного из них Он заметил сидящим на дереве и пошел к нему в гости ,чтоб принять участие в застолье; другому - бросал в лицо гневные слова; третьему явился в сиянии невечернего света по дороге в Дамаск...И на крест Он пошел не ради символа, но ради человека. 

Там, где человек, конкретный живой человек, становится прежде всего символом, где за контекстом - общественным, политическим, расовым, религиозным, культурным, любым, сколько их там еще в мире сем, во зле лежащем -  сам человек перестает быть различим , неповторим,  ценен и значим, там христианство заканчивается, там - пространства многообразных, но до тошноты одинаковых держав князя мира сего.


Зверю, чтоб пожрать человека, надо его прежде превратить. Сделать символом, наделив вместо бесконечно глубокого, Божьего, смысла - иллюзорными важностями иных смыслов, опредметить человека и встроить как пазл в вавилонскую картину  своего...
Слава Богу за то, что у Него - все живы, что Он восстанавливает и восстановит человека в Царстве Своем, которому - когда всё это отгремит, выболит и канет - нет и не будет конца.




* * * *

Всё в человеке намешано. И грязь, и святость тут же, в одном флаконе, и такое, что никакому уму не постижимо;  и никакому диву не надаешься, имея дело с человеком.

Не надо никого никогда идеализировать, никем обольщаться.  Не надо человеком очаровываться. Не надо никогда в человеке разочаровываться.

Человека надо -  любить.




ДВОЙНИКИ


«И враги человеку домашние его».
Кто враги? О ком говорит Христос?
Отцы-аскеты Церкви трактуют иногда так: главный твой домашний враг – внутри тебя, это твой двойник.
Твой ветхий человек, твой Каин.
(А иногда, увы,  это ты – враг, твоему новому человеку, твоему Авелю… )
Вас двое, а сердце у вас одно, общее.
Задача нового человека – убить ветхого, убить врага, темного двойника, мистера Хайда.
Оружием веры и самоотречения, покаяния и смирения,  поста и молитвы. 
Уморить голодом, лишив его пищи греховных страстей. Заразить вирусом света и ждать, пока свет поглотит тьму… Уворачиваться и получать удары, истекать кровью, попадать в плен, поднимать восстание снова и снова.
И – мучиться самому, потому что двойники имеют общее сердце.
Может статься, убивая двойника-врага, новый человек, Авель, доктор Джекил погибнет и сам…Да и не «может статься» - точно погибнет. И родится снова - совершенно другим…Тем, кто уже двойника не имеет, кому Бог даст новое светоносное имя, написанное на белом камне.
 



* * * * * *


Остро почувствовалось на Литургии, что такое - грех хулы на Духа Святого.

Поставить Ему границы, считать Его "своим", пытаться над Ним властвовать ....

Как летучий свет, СВОБОДНО приходящий - но так же свободно и уходящий - исполняет, наполняет всклень плотяные формы окружающего; без Него - всё ничто: писание, традиции, каноны, храм, престол, иконы, свечи, поклоны, пение, чаша, таинства, все виды святынь; грех хулы на Него - слепота: счесть, что сами эти формы есть непременное условие наличия Духа (да, чтобы сесть, птице нужна ветка, - но ЭТОЙ птице НУЖНА ли, насколько нужна, кто исповесть, обусловлена ли Она веткой?... но- привязать ее к ветке?!..посметь не отпустить в небо?!!...) - а тем паче счесть: только ЭТА НАША ветка есть обиталище Духа... Грех - уничижить, не признать Духа там, где Он есть, в том, в ком Он есть и привитает.

Духа нет, а мы этого подчас не видим, как не видим Его и когда Он есть, слепцы, ведущие споры о тонкостях птичьих виражей в небе...





ПРЕЖДЕОСВЯЩЕННАЯ


Литургия - это в самом деле небо на земле.
Не в пиитическом переносном смысле, - в совершенно точном.
В доме Отца обители многи суть - русская литургия есть русская обитель на небе, римская месса - римская обитель на небе, агапа харизматов-христиан где-нибудь в уругвайской деревушке - их обитель на небе; все то, что достойно быть литургией вообще на земле - обитель, образ происходящего на небе, печать равнообразная.
Но литургия - и земля на небе.
Там нет ничего кроме нас и нашей литургии, которые и которая - ЕЩЕ здесь.
Наше небо мы совершаем здесь и сейчас.
Страшная ответственность, невыносимая - пока еще - радость. Огонь, поядающий заживо всех нас сейчасных, смертных - рождающий нас заново. Роды. Смертельные родовые муки, исполненные тишины, света и царственности.
(Мандельштам где-то, да, - "все причащаются, играют и поют" - одна из обителей в доме Отца).

Точнее не знаю, вернее, не могу сказать.






ВВЕДЕНИЕ ВО ХРАМ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ

«Входит девица в храм по ступеням…»

Смотрю во время службы на лица стоящих в храме и думаю: сколькие из них  за эти годы тоже вводили своих детей в храм, страстно желая  их   воцерковлением как-то, в глазах ли Божьих, в своих ли собственных, компенсировать свою прошлую безбожную жизнь…(насколько еще «прошлую», да и насколько «безбожную» тоже, - вот еще вопрос)…

И как эти дети, ведомые Ангелами, входили в храм, как во все глазенки впитывали высоту и глубину, полусумрак будней и дымчатое сияние праздничных служб,  пламя свечей,  как всё им было мило – иконы,  дым ладана, звон кадила, пение,  крашеные яички и залезть на колокольню  на Пасху, самодельные вертепы и походы «славить»  на Рождество… Как они подрастали, как по много раз на дню  стайкой ловили во дворе батюшку – кто первый возьмет благословение, как мамы и бабушки, зря это,  не могли на них наумиляться. Как, отпихивая друг друга боками (руки-то заняты, крестообразно сложены на груди), толпились у Чаши.  Как дружно ходили в Воскресную школу, устраивали утренники, играли в снежки в липкие тёплые снегопады; как кто-то, глядишь, важный и потный от волнения, вида равноангельского, уже стоял в стихаре, держа свечу на Великом входе, и чье-то родительское сердце таяло:  будущий служитель Святого Православия и молитвенник за грешный род, бабок- прадедок … И как все они, почти все, - в 15-16 лет исчезали из поля зрения причта святаго храма сего… Редко кого увидишь на воскресной Всенощной, - бочком проскользнет на елеопомазание, быстро приложится к иконе и Евангелию, в краткий момент, когда кисточка ставит масляный крестик на лбу, смотрит напряженно перед собой, никогда – в глаза священнику…

«Первый, первый, кто первей?»
Всё уже у них позади: и первое «православное всё»,  и первый макияж, первая сигарета, первая бутылка пива или банка «Отвертки», и первая любовь, и первая тоска, и  всё-всё, так хорошо известное всякому из нас , - далее по списку , продолжить может любой.

И слёзы мам и бабушек – эти уже не первые…да и не последние. Вроде о детях, - а приглядишься: снова о себе самих…

Однако мы-то с вами, коли уж почитаем себя христианами, должны знать: слёзы – это еще не последняя инстанция. Есть то, что – выше и дальше, «над музыкою есть музыка иная», и ничего еще не кончилось, все только началось… Ну, это уже другой разговор.




* * * * * *


Почему мы  тревожны за своих детей, почему они так часто доводят нас до отчаяния, и так нас  страшит мысль о их будущем, о том, что надо будет перерезать когда-нибудь пуповину, выпустить их в этот мир, а кого же мы вырастили-то ? Потому что мы в детей  не верим. Как и  вообще не верим – в людей (среди которых – и мы сами, кстати). В то, что на самом деле, в подлинной своей глубине, человек – добр, хорош, прекрасен, насколько бы сильно ни был он испорчен … Бог - подлинный родитель наших детей – вот Он как раз верит в них. Мы постоянно доказываем ему, что в наших детей верить нельзя,  злорадно –да-да, злорадно – показываем Ему своих детей , убийц, насильников, воров, иждивенцев, наркоманов, бессердечных циников и негодяев: «Вот, полюбуйся! мы так и знали – вот же они, на скамье подсудимых!». Да ведь Он и не спорит, - с нами поди поспорь, тем более что и Он Сам-то – на той же скамье сидит, рядом с ними, с теми, кого любит до смерти… И только прикрывает голову пробитыми ладонями от града камней, которыми мы забрасываем скамью подсудимых, - мы, люди порядочные и положительные,  строгие судьи и изобретательные на пытки  палачи. 





* * * * * *


Луиджи Джуссани, известный католический деятель, основатель  движения «Чиэлле» («Comunione e Liberazione»), в книге «Можно ли жить так?»  на  вопрос студента  о вере : «Я хочу знать, почему в конечном счете доверие уверенно? », приводит такую иллюстрацию:

«Доверие порождается тем, что мы уверены, что то, на что мы надеемся, то есть счастье, будет нам дано, потому что Бог умер ради этого.  {прим. моё:  я вот грешник не уверен, что Бог умер именно ради этого, т.е. ради «счастья», как мы его себе мним… ну, это другой вопрос.} Уверенность надежды совпадает с уверенностью той отдачи себя, какой является доверчивость.

Мальчик из Сардинии в течение всего года хорошо себя ведёт и с приближением Рождества пишет письмо Младенцу Иисусу: «Дорогой Младенец Иисус, весь этот год я вёл себя хорошо. Поэтому я прошу у Тебя в подарок на Рождество мяч Руда Гуллита и ракетку Рода Лавера».  Наступает Рождество, но он не получает этих подарков. «Ну что ж, теперь, видимо, я получу их только в следующем году»,- думает он. Опять он ведёт себя хорошо весь год – насколько может, конечно! – и когда наступает декабрь, , вновь пишет письмо: «Дорогой Младенец Иисус, в прошлом году Тыне послушал меня, но в этом году Ты должен меня выслушать! В этом году я опять  вёл себя хорошо. Поэтому не мог бы Ты всё-таки принести мне мяч Руда Гуллита и ракетку Рода Лавера?» Наступает Рождество, но Иисус опять не приносит этих подарков. Весь следующий год мальчик из Сардинии сгорает от негодования. За девять дней до Рождества, когда уже поставили ясли, он озирается, чтобы никто его не увидел, хватает Младенца из первых попавшихся яслей, засовывает в карман и пишет письмо: «Дорогая Божья Матерь, теперь, если Ты хочешь получить братно Своего Младенца, Ты должна достать мне  мяч Руда Гуллита и ракетку Рода Лавера».

Вот таков пример… Может, он и умилительный (падеццки), но жаль, что не сказано, как там было дальше… Мне, например, страшно жалко мальчика, - если и в этот раз ему не дадут просимое?..  «Птичку жалко». А кто из нас по временам не такая «птичка». 
А? …

Знамо дело,  нам с вами, тыщам православных, уже проштудировавшим книжку  «Добротолюбие для мирян», сразу хочется строго вскричать: язычество и потребительство!... в самом деле, на многочисленных крещёных, приходящих в храмы и пытающихся так-то вот,  путём различных манипуляций с иконами, свечами, акафистами и пр. выморщить у Бога «музыкантоу, непрэмэнно музыантоу!», мы уж нагляделись…(да и сами -то порой, да?..)

(А что – «вскричать»: а откуда мы знаем, вдруг мальчик-то из Сардинии – истинный  Богочтец?  Вдруг он в среду-пяток у матери грудь не брал, в шумныя игры не играл, был затворником с 11 лет, овладел навыком умнОй молитвы  и имеет прямую и без помех связь с Богом?...то-то).

Ну, шутки в сторону.

У меня вот два помысла: когда читаешь многие такие вот католические книги, они кажутся какими-то…детскими, что ли. Примитивными… Много в них «психологии» в ущерб «духовности», и пр.. Но, думаю, это от того, что там очень хорошо разработано и сказано, как жить ПРОСТЫМ христианам в ОБЫДЕННОМ мире. И нам, воспитанным на «духовном» (типа младенцы, миновавшие молока и сразу пересевшие на бутерброды с сервелатом), на том же «Добротолюбии для мирян»  и  «Триадах в защиту священнобезмолвствующих», так и хочется задрать перед НИМИ нос: у православных собственная гордость, на буржуев смотрим свысока… Но, скакнув на ступеньку равноангельскую, на идеал монашества и «Лествицы» -  и миновав ступеньку человеческую -  не обманываем ли мы сами себя, есть ли мы для начала  – просто ЛЮДИ-то?...(опять пишу банальное, простите!..) Да, сокровища Св.Отцов и Св.Предания, - но НАШЕ ли это сокровище? Как у Данте: «Да, монета ценная, и чекан верный, - но есть ли она у тебя в кармане?»
И не отсюда ли, в том числе, что многие из нас, знающие отличие Ефрема от Исаака Сирина, имеющие  мозоли на коленях от целонощных  стояний на правилах и гастрит от сухоядений, не имеем ни путней семьи, ни друзей, ни смысла и радости в жизни, ни путёвого покаяния,  не умеем исполнить ни одной заповеди Христовой, а имеем кучу комплексов и фобий (отсюда – популярность книжек «православных психологов», где, по большей части, всё до кучи – гвозди, мёд, г.. и пчёлы…), перед которыми «смирились», забывая, что смириться подобает перед Богом и ближним, но никак не перед грехом и  бесом?..

А второй помысел – про мальчика из Сардинии.

Надо ли просить у Бога, и даже не очень «духовного» и «спасительного», но и таких вот простых вещей?-  Наверное, все-таки надо. А у кого же еще-то  и просить.

Стоит ли быть уверенным, что Бог слышит КАЖДУЮ нашу просьбу  и исполнит её? – Сдается, что стоит. Бог любит нас, и Бог – действительно всемогущ.

Но вот иметь в виду, что исполнить просьбу нашу Он  может вовсе, совершенно НЕ ТАК, как нам представляется, - необходимо. И уметь различать в том, что дает Бог, именно то, в чем мы так нуждаемся, - вот этому нам с вами  надо учиться. 



Галилея


Сегодня причащал неходячих больных - насельников Дома-интерната для инвалидов и престарелых (раньше я уже помещал в ЖЖ фото нашего маленького храма, расположенного на его территории). Причастил примерно 110 человек - в двух корпусах...Помогали мне, как всегда, две  матушки (всего у нас матушек таких пятеро) - они не монахини и не попадьи, но свое наименование заслуживают вполне, немолодые прихожанки Спасского собора,  безвозмездно возящиеся с инвалидами: кому принести святой воды, крестик, продуктов, кому Евангелие почитать, письмо написать, просто навестить, поговорить, приготовить к Причастию, и все такое. К этому делу кого только ни пытались привлечь, и молодых, и сильных, - увы, не выдерживают...одну даму, помню, в полуобмороке пришлось чуть ли не выносить из 3 корпуса (самого ...эээ...отстойного корпуса, там всякие самые больные, невменяемые, безродные, пьющие и т.д. - "сор да мышьи говна", по народному выражению...) - и накурено там невпродых - потом подрясник и все прочее долго смердит табачным перегаром, и когда возвращаешься в собор, работники храма сразу приветствут: " В инвалидке были, батюшка?", и мочой и прочим неблаголепно пахнет... Другая, помню,  дама , к концу посещения палат уже на первом из трех этажей сего корпуса, в голос ,выпучив глаза ,твердила  некие заклинательные молитвы - есть там у меня парочка человеков, отборно лающихся матом и отпускающих всякие явно демонические замечания на появление христиан... Ни та, ни другая более прийти не захотели - ну и ладно, мы и так управляемся, Богу содействующу. У меня там, в третьем корпусе - моя маленькая Галилея, бываю я там с такими массовыми требами нечасто, раза два в месяц, выхожу  оттуда без физических рук и ног, зато - на крыльях весенней радости, честное слово.

К галилеянам, как известно, чистопородные иудеи относились свысока, больно уж много в Галилее язычников проживало... Для нас с вами Галилея - символ юности и любви, цветущая страна отрады, какой, видимо, она была и для Спасителя во дни земной Его жизни.

Обо всех насельниках дома инвалидов, даже третьего корпуса, написать - никакого ЖЖ не хватит. Самый, так сказать, православный корпус - в других, более благополучных, народ более разборчивый, настороженный, плененный житейскими заботами; более...эээ...фарисейски благополучный, если можно так сказать. Нет, есть и там замечательно верующие люди - но в 3 корпусе батюшку ждут все. "Не бывает атеистов в окопе под огнем", конечно, и можно съязвить, что радость их вымучена- что еще остается, мол,безногим-безмозглым, рады всему!..Нет, не так они  всеядны. К слову же,  еще из радостей жизни им остается сакраментальная  водка - пенсию-то все получают, в день ее приноса и два дня после трезвых почти нет, кроме некоторых деревенских бабушек (есть такие особые, светлые, сухонькие, чистые, бесконечно милые "деревенские " бабушки, вы знаете. Они всегда тихо и чистенько сидят на своих коечках, среди смрада, ора радио и телевизоров, как птички на ветке чужого им дерева, всегда в платочках, кончиками которых утирают одинокие свои слезы). Сказать, что религия им - один свет в окошке, нельзя... Есть там и такие, кто не прочь поспорить со священником (один, когда выпьет, все предъявляет громогласные претензии ко Христу :" За что?! Где справедливость?! Он сирота - и я сирота! а вот Его прославили - а я гнию?!!" - и потрясает култышками довольно могучих рук). Есть один очень сердечный и умный "атеист в третьем поколении"; и  "свои" -  тоже всякие...Слава - ЦП с детства - никак не может причаститься, плачет и мучается: как причастие - так он датый, деньги водятся, вот и дружки вокруг вертятся...пою его святой водой в таком состоянии (радует, что за время его воцерковления на стенах его комнаты - живет один, привилегия немалая - убавились плакаты, а на полочке - видеокассеты с голыми бабами). Не смог сегодня причаститься Александр - один из самых сурьезных наших прихожан: тоже с утра выпил, даже на глаза не показался, стесняется. Помню, как его крестил: буквально за несколько минут до моего прихода (а креститься он хотел давно) кто-то ударил его по голове в какой-то разборке... Захожу - все в кровище, медсестра обрабатывает рану... Вот в такой фронтовой обстановке и крестился: его тошнит, я держу ему тазик одной рукой, другой - крещу, говорю :"Терпи!", а он хрипит: "Терплю, батька! я всю жизнь терплю!" А с какой радостью  встречают меня Валентина и Надя - Валентина немая, громко и радостно мычит на весь корпус, бежит по коридору, вся светится, как новогодняя елка; а Надя - лежит  вся скрученная, как макаронное изделие, тоже немая +ЦП, с мужскими чертами лица, небольшой бородкой и огромными выразительнейшими очами ("глаза" не скажешь!..), и мычит, и плачет  такими слезами,которые не помещаются в спичечный коробок. А бабушка Катя, которая истово  ходила и к нам, и пятидесятников слушала, и баптистов, и всех подряд, - любое живое слово о Боге впитывала... Нет, обо всех нет возможности рассказать. А сколько похоронил - больные люди, мрут, что поделаешь... Идешь по палатам, санитарки, когда-то ернические и недобрые, сейчас все - свои (у кого ребенка крестил, у кого - проблемы в семье, у кого что), подошвы местами чвакают, прилипают к пролитой моче, дыма уже не замечаешь, и голоса нет, и молитвы выходят всякие разные, некалиброванные, и всех охота прижать к себе, посадить в карман, ей-Богу, иначе не знаю как и сказать, чтоб избежать сентиментальных и выспренних соплей, которых недолюбливаю...

И вот сегодня: сколько раз я нарушил всякие каноны и правила? Бессловесные исповеди принимал? принимал. Именословным перстосложением мусульман благословлял, а они  радовались? и то, и другое. Тётю Аду, урожденную католичку,причащал, без Чина присоединения из ереси латынской и проч., и с Пасхой поздравлял? поздравлял. С атеистом соглашался, что Бог - где-то возле сердца? соглашался. Всполошенную бабулю, плачущую, что по неведению ходила к иеговистам, разрешал и причащал, опять же безо всяких епитимий? было дело. И еще всякого!...Господи, помилуй Ты меня,грешного. И спасибо Тебе, Господи, что дал - в который раз, и всегда одно и то же! - переступить лень, неохоту, тоскливую обреченность: мол, да сколько же их!..- дать самому себе пинка, а Ты уж в полете перехватил, и направил, и все управил, и слава Тебе за всё.

Словом, Галилея  языческая, как есть Галилея, страна любви.


(ВЫКЛАДЫВАЮ ПОМЫСЛЫ, РИСКУЯ НАВЛЕЧЬ ТЫСЯЧИ КОММЕНТОВ. ДА НЕ БУДИ!... ТЕМ БОЛЕЕ – ПОМЫСЛЫ ВЕДЬ ДОСТАТОЧНО БАНАЛЬНЫЕ, И ПРОЧ,)


Крошка сын (сразу оговорюсь – не мой, а умозрительный) к отцу из воскресной школы пришел, и сказала кроха:
-Быть духовным – хорошо, а телесным – плохо!

Папа как стоял -  упал: - Слушайте, детишки,
Где вы взяли этот бред, из которой книжки?!!

…да книжек-то много мы знаем  таковых разных, на эту тему…(про св. отцов не говорю – те пишут все верно, просто мы, видимо, толком прочесть не умеем)… Отношения с Богом, трактуют эти книжки,  должны быть дескать  «духовными», и с миром – тоже «духовными». А   духовное означает «невидимое». А «невидимое» что означает? – в воображении. В уме. В богословских дискуссиях.  В крайнем случае – краешком чувств, самым только краешком, не более! «спасение души», и проч. (как будто душа без тела – человек).

 А душа что такое, спросишь так-то вот? –  И начинается: «Эээ…мнээ…нуу…такая прозрачная….» И – цитаты, цитаты, цитаты,  много тыщ одних цитатов.

А вот же, к примеру: «…кто будет есть Мое тело и пить Мою кровь…» - и что?  Что:   реакция понятная, покрутили пальцем у виска и разошлись. Совершенно НЕБИБЛЕЙСКАЯ реакция. Даже и не классически  языческая, там-то  здравого материализма вполне хватает, там – скорее  с объектом поклонения-приобщения проблемы…не поймешь какая реакция (сказать бы «платоническая», да и в этом можно засомневаться…) 

Я о чем: такой небиблейский взгляд, не видящий, что СЛОВО ПЛОТЬ БЫСТЬ, что духовные и плотские вещи  едины (просто бывают, как у Льюиса, «порченые вещи» и «порченые хнау», но это уже тема отдельных примечаний), да еще наложенный на искания вольнаго обезбоженнаго  разума , особенно в последние века, - столько выморочной поэзии породил!..обескровленной и пустой…без вкуса-цвета-запаха, симулякры симулякров одне. Все книги Библии, например,  весь их слог – таким мясом, таким духом, таким высоковольтным напряжением цветут, поют, повелевают, возглашают, кричат!... а тут …разве что шептание под одеялом. (И еще оправдываются: вооон ведь какой поэт сказал, что «ни съесть, ни выпить, ни поцеловать»!...глупые, да он ведь ровно о противоположном, о шестом чувстве как раз!...)

Бродский точно вычислил: «поскольку заливает стеарин // не мысли о вещах, но сами вещи». (ну и что, что делал из этого невеселые выводы, - ну имеет право, не ста же он пядей во лбу, чтоб в бездну высоты Откровения заглянуть, да  не через богословския штудии, а через поэзию свою, через кровь речи,  и не оробеть!...человек ведь все-таки, да?) 

…вот я как вшивый о бане, все хожу и бормочу: поэзия и есть « сами вещи». Самавещь, самовещь.  Одно из подтверждений библейского христианского реализма, штуки нешуточной и кровавой вполне. (Конечно, далеко не только она одна, - просто я сейчас именно о ней).
С чего бы иначе  еще и по сю пору, когда уж «обчество» вроде всякого насмотрелось и к искусству относится как к стиральному порошку, чисто потребительски, а не бытийственно, - с чего бы, говорю, за эту поэзию всё продолжают и продолжают жизни отдавать?!  Сейчас слышу нотатки: «гордыня и прелесть бесовская!» - да ну?  Отдавать Божье бесу – не богохульство ли?  - да не будет. 

(Того же бы, скажем, Олега Охапкина на эту тему  сейчас спросить, одного из многих таковых… Да сейчас уже не спросишь. А когда близко-то был – никому не нужен был, спрашивать его…(см. в гугле : «пророки и отечество»).





* * * *

Мир душевный. 

Стяжи, сказано опытным человеком, дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи....совершенно верно сказано.

Ну, насчет тысяч мы с вами точно  не знаем, но что такое этот самый мир внутри нас, этот дух мирен -  имеем представление... Когда он есть - то это Царство Божие. Ну или хоть просто рай. Или его преддверие. Когда его нет - это ад. Для нас самих. И для наших ближних через нас. Уже здесь начавшийся, в земном периоде нашей жизни ("во времени")....

Любой повод  может лишить нас  этого мира. От  внезапного ареста по навету  до мухи, упавшей в суп....

Вопрос: что делать, чтоб вернуть мир душевный?

Ответ: не тянуть, а немедленно проглотить ежа.

Обыкновенного ежа, живого, с острыми колючками.....
Понимаю, что в пищевод он не лезет - но не надо опускать руки и отчаиваться! наоборот, надо стараться и упорно его туда пропихивать. И непременно получится, зане проглатывание ежа в этой ситуации сколь вполне реально, столь и жизненно необходимо. Пожалуй, другого рецепта  против потери мира душевного и утихомиривания ада, пылающего внутрь нас, и нету....

Ежа самости.

Признать свою неправоту и покаяться в самости и  саможалении....сказать это легко, сделать - смерти подобно. (Как не вспомнить слов Бердяева: "Обида - это ободранное самолюбие"...ободранное болит, и  изрядно). 

Но когда колючий ком продерется таки внутрь и выпадет, выйдет духовным , простите, афедроном в тьму внешнюю - вот тогда на это пустое кровоточащее  место и прольется  животворящий  Дух. А пока ком там, пока самость там гнездится - Духу  просто некуда.






* * * *

Жан Даниелу, размышляя об общих  исторических, социальных и географических корнях иудаизма, христианства и ислама, в «Богословии иудеохристианства» сказал:

«Есть нечто объединяющее наши религии: обличение идолов».

Подумалось: и те, и другие, и третьи – обличая идолов, увы!  сколько попутно создали новых идолов, жертвоненасытных , видимых и невидимых…
Сколько идолов – внутри нас, а мы поклоняемся им и  не замечаем их существования в нас, как не замечаем до поры до времени лямблий… 







и  лишь влюбленный мыслит здраво
Читая и слушая разных людей – в СМИ, в ЖЖ, в быту – говорящих о Церкви, о ее проблемах, о ее современном состоянии и ее истории, видишь простую вещь: всякий судит со своей колокольни. Вот, то на одну колокольню влезешь; потом слезаешь, кряхтя, с нее; влезаешь – чтобы сравнить, и в сравнении найти истину - на другую, на третью; потом – устаешь туда-сюда карабкаться – ноги-то не казенные, спина трещит, в голове – каша, в ушах – шумы клинические, нехорошие! – начинаешь возводить свою собственную колокольню, располагаешься там в холодке, на ветерке, в тени стопудовых своих колоколов, отдыхаешь… а там – берешь мегафон и вливаешься в какофонию легиона ораторов, и втягиваешься в борьбу «за веру и верность»…

Какая же она все-таки, Церковь? Чем большее количество мнений выслушаешь (таких убедительных, в самом деле!), тем меньше понимаешь, какая. В самом деле: материалист – видит в Церкви ненужный, а главное, бесполезный в жизни прибамбас, пустую мечтательность, опиум для народа, а чаще всего - институт пастырства для вполне ему, материалисту, понятной стрижки овец. Человек, живущий виртуальными мирами, идеалист дешевого разлива, не умеющий обращаться с плотью, с вещью, с миром (и втайне страдающий от этого) – видит в Церкви «язычества», «суеверия», «обрядоверие», «материализм», и в конце концов благовестие Христово у него «превратившись в пар, с ветром полетело к неизведанным мирам». Эллин видит в Церкви махровый иудаизм, иудей – высоколобый эллинизм, и тот и другой зрят под краснокоричневыми рясами генеральские погоны. Пьяница и любитель в пьяном виде подраться видит в Церкви сборище серых, скучных ханжей, стремящихся застегнуть рубаху-правду всякому рванувшему ее на груди. Консерватор-фарисей , любитель цементировать живое, видит Церковь раздираемой ересями-расколами заживо, так что и клочка-то от нее здорового почти не осталось, любимая книжка у него – про сектоведение, ужасается: ах, что делают, нелюди!.. так досконально знает все про секты, что на знание христианства места уже не хватает. Склочный невротик видит, конечно, одно загнивающее болото ,которое надо революционно взорвать и обновить (взорвать – туда-сюда, а вот обновить, - ага, дай-ка ему в руки мастерок или рубанок, он тебе настроит!...да и не возьмет он, не для того у него откуда-то белы рученьки растут). Пиит-маргинал видит Церковь армейской дедовщиной ,сборищем администраторов, властолюб-дедухан – сборищем салаг, гусей, потенциальных лохов, которых сам Бог велел чморить, рабов, которые не могут без господина (по-моему, в книге «Десница великого мастера» есть эпизод,г де рабы строят храм, и на вопрос, почему их плохо кормят, некий бригадир говорит: «Сытый раб плохо работает…» ну, это так, к слову). Вахтерша видит в храме засилие голоногих девиц, голоногая девица – засилие злых вахтерш. Словом, можно продолжать до бесконечности, перебирая , тип за типом, всю эту человеческую комедию. (Батюшка, зависший в ЖЖ и узнавший недавно, что тоже может «говорить прозой», видит в Церкви огромную аудиторию, полную – «вонмем!» - народу, глядящему ему в рот и ждущему головокружительных откровений). 

И только святой видит Церковь – святой. ,радостной, чистой невестой Христовой. И всех-всех в ней – святыми (не безгрешными праведниками, а святыми, - се лев, а не собака!). Святой видит в Церкви , да и во всем Божьем творении, не вытесненного из себя мистера Хайда, врага народа, а самого цельного себя, наполненного Святым Духом. Тем, которого мы просим : «Приди и вселися в ны!», и ох как неохотно пускаем, когда Он и впрямь приходит, а то и не пускаем вообще…

(Всякий, дочитавший до этого места , конечно, вправе сказать: «Батюшка, так ведь это – общеизвестные вещи, открытая сто раз Америка. Почему вы все это пишете?» 
Хм, почему…почему…
Так и вертится фраза из старого анекдота: «А потому что это наша родина, сынок»…
Это я имею в виду под «родиной» - нашу кипучую человеческую ситуацию сегодняшнюю…человеческий наш фактор, людей, составляющих Церковь…

Ах, анекдот про что?.. Ну, кто знает – тот знает).














* * * *

Как вы яхту назовете – так она и поплывет…

Вот назвалась Церковь «Новым Израилем» - и словно бы восприняла на себя не только благословения, но и болячки, и грехи  Израиля старого -  которого  мы в православии так уж привыкли обличать.

«Мы православные, потому что русские!»  - как похоже на : «Мы не от любодеяния рождены, и отец наш Авраам!…»

Что же негодовать, если веревочный бич снова и снова возносится над нами.

(Собственно, подставить можно хоть что, например «мы истинные католики, потому что поляки»  и т.д., но о чем лично не знаю, о том судить не буду…)







НАД ПРОЧИТАННЫМ

В статье Бориса Останина и Александра Кобака «Молния и радуга. Пути культуры 60-80х годов», написанной еще в доперестроечное время, обрел такое место:

«Традиционное для России противостояние «западники-славянофилы» или «радикалы-консерваторы» склоняется в 80-е годы в пользу последних. Можно ожидать, что могучий консерватизм  Православия укрепит социальную и психологическую устойчивость, ослабит значение личных прав в пользу личных обязанностей, усилит соборное начало с его принципом уместности каждого на своем месте – и тем самым поможет человеку смириться со своей судьбой, вдохнет в нее смысл.»

(В кн.: Б.Останин, А.Кобак «Молния и радуга. Литературно-критические статьи 1980х годов» Спб., 2003г. – с.26)

…Вольно нам ныне, по прошествии более чем 20 лет со дня произнесения сих слов, оценивать меру прозорливости авторов ( так и слышен нестройный, но торжествующий хор: да ведь вот же -  общество «Память», «новая стагнация», пущенное каким-то ехидцем выраженьице:  вместо «церковь в параличе» - «церковь в неглиже», и все такое)!... конечно, было бы интересно спросить у Бориса Владимировича сегодня о его мыслях по поводу… на мой взгляд, мера доброго чувства – и в статье, и в этих словах – все же такова, что  выраженные здесь чаяния если даже и пересмотрены, но все же не отринуты вконец выразившими их в оные, такие близкие и головокружительно уже далекие, времена…

Но я не об этом даже раздумываю… А вот о чем – насколько Церковь ПОЛЕЗНА обществу? Насколько Церковь ДОЛЖНА СЛУЖИТЬ  обществу, и -  в чем? Или не должна вовсе? С одной стороны – таки да, «кто хочет быть первым – будь всем слуга», Церковь – не секта, живет среди мира, и в ней исполняются слова Христовы о том, что Он пришел не погубить мир, но спасти, преобразив (образ закваски, преображающей косную массу теста ). Но с другой стороны – увы, как часто мы видим, что, как только возглашаются лозунги и пытаются быть проводимыми в жизнь программы «социального служения Церкви», «нравственного воспитания общества», «привития обществу традиционных духовных ценностей», «укрепления социальной и психологической устойчивости», всяческих «диалогов» и всего такого, - так не столько воцерковляется мир, сколько обмирщается церковная организация…не то чтобы это все «губит» Церковь – Христова Церковь бессмертна, и врата адовы не одолеют ее, -  но…думаю, понятно, о чём (достаточно сиюминутном, на мой взгляд, и преходящем, но всё же)  речь.

В голову приходит одно: служить обществу  и потакать  обществу  – две большие разницы. С чем бы сравнить?
Поскольку я человек не теоретический, а поэтический, то пришел в голову образ: мама и ребёночек. Служит ли хорошая мама своему ребенку? – безусловно. Любит его, растит, пестует, исполняет его нужды и проч. Но потакает ли ребенку хорошая мать во всех абсолютно его  фантазиях, капризах и т.д.? – нет, конечно. Что бывает с такой потакающей мамой, когда дитя вырастает, а пуповина все еще не перерезана – увы, знакомо многим на горьком опыте… И каковы бывают реакции малыша, когда мама вдруг ведет себя НЕ ТАК, КАК ЕМУ БЫ ПРЕДСТАВЛЯЛОСЬ – тоже известно… 
Хорошая мама видит ВСЮ ситуацию и знает,  что делает. Ребенок – нет (точнее, далеко не всегда и не во всем). Мама растит ребенка, а не ребенок маму. Мама отвечает за ребенка, а не ребенок за маму (по главному счету). При, конечно же, доминанте любви,  Богоданная обязанность ребенка – ПОЧИТАТЬ маму (какой бы та ему ни виделась и проч.) Богоданная обязанность мамы, точнее, один из ее аспектов, озвучен ап. Павлом – НЕ РАЗДРАЖАТЬ  ребенка… (и проч. Этот ряд, при желании, можно или продолжать, или опровергнуть).










из одного письма



…Если собрать весь компендиум наших сведений про ангелов, окажется, что мы знаем про них вообще-то мало (известно, насколько схема Ареопагита условна...). Вероятно, это и промыслительно: Господь не дает нам пока знать о них лишнего, слишком уж удобопреклонен падший человек ко всяческому идолопоклонству, к ангелолатрии в том числе, да и куда полезнее нам заниматься своими насущными делами, нежели самозрачне зреть ангелов, пребывая в сем теле смертном (что вообще-то само по себе - маловыносимое зрелище: если бы ветхозаветные люди, едва не погибшие от ужаса при виде грозных посланцев Божьих, увидели розовых румяных трансвеститов, которых мы изображаем на открытках, то наплевали бы нам полные очи).

Про ангелов-хранителей в Церкви { ... }  имеется стойкое мнение, что они приставляются к христианину в момент крещения, что представляется сомнительным - куда более вероятно, что ангела-хранителя человек имеет при себе уже от рождения... Ангел-хранитель - существо прежде всего глубоко ЛИЧНОЕ, имеющее неотделимое отношение к самой неизменяемой сути человека - именно к личности, а не индивидуальности его, поелику признаки последней вполне себе могут меняться у человека в течение жизни... Сердце как мистический Богонаправленный центр личности, совесть как  гортань  голоса закона Божьего, неповторимые и неотменимые черты, по которым Бог различает одного человека от другого, - ангел-хранитель крепко сращён именно со всем этим; познать ангела-хранителя во многом - познать самого себя; известная ситуация: ангел-хранитель, видя нас во грехах, зажимает нос от смрада и плачет и не может подойти - образ страшного конфликта человека с самим собой, внутри себя самого, с тем собой, который задуман и сотворен Богом изначально как дитя Божие, который "добр зело"...

Есть ли у ангела-хранителя имя? Мнится , что возможно есть ... То имя, невыразимое и непознанное пока что нами, истинное наше имя, которое, по Писанию, написано будет на белом камне и которое никто не знает, кроме того, кто получает, - наше с ним общее имя; впрочем, если мы будем достаточно чутки, то сможем расслышать это имя уже теперь  - именно им зовет нас Бог в ночи, в тот самый час, когда мы особенно безгодно храпим смертным сном на ложах своих.







* * * * *

Рай реален, поскольку реален Бог.
(«…и на строгий Твой рай…»)

Ад реален, поскольку реален человек.





* * * * *


Поскольку, несмотря на то что всё вокруг мрачно и ужасно и для веселья мало оборудовано, живем мы все-таки не этим мраком, но  и не весельем, а верою и надеждой, -  то есть, верится,  надежда и грешнику из ада выбраться .

Иногда мнится: наверно, в аду тоже есть некая иерархия....и как и принято у Христа - и там тоже  последние будут первыми.
Сиречь, картина мнится такая: видит некий подвижник (не помню точно, про кого писано и в каком патерике?...) злаго язычника, торчащего по грудь в адском езере огненном; почему  по грудь - а потому что стоит он на плечах нерадивого епископа; а тот стоит на плечах например банкира, тычущего перстом в "вашу рпц" и поучающего монахов нестяжанию, а банкир стоит на плечах например иеромонаха, поучающего семейных, как им себя в постели вести, а семейные в свою очередь - - -  ну и так далее.
Пирамида такая, в духе школьных торжеств 30-х годов.

Так вот, кто в самом низу-то пирамиды? мнится. что самые слабые и немощные, у кого сил и наглости нету никому на плечи взлезть, сор да мышьи говна, - тот, кому поучать некого....(Где-то читал - в газовых печах Аушвица так было....идут - несут детей, стариков и  слабых поддерживают - а откроют камеру , и видят: все самые слабые внизу, затоптаны теми, кто лезет вверх за остатками воздуха... Нет, конечно, ни в коем разе  винить никого не виню, да и кто посмеет обвинить, да даже если бы и сам побывал там внутри.  Просто....страшно это всё, и - очень жалко всех).

Вот они, наислабейшие,  и есть первые - не в иерархии пирамиды, а (другим глазом посмотрим) - в очереди у железного люка,  у выхода из ада.

Ручка люка  - да, раскаленная, браться и подымать  голыми рученьками придется, - но зато замка нет, выход свободен. Всегда кстати свободен, если что.




* * * * *


В народе есть представление, что автоматически  благо тому, кто умер на Пасху, на Светлой седмице, что верно он – праведник, и пр.

Представил человека: вот тебе только что врач  объявил страшный диагноз; от болей ты не спал ночь;  тебе изменила жена; тебе нанесли подлую обиду; внутри тебя – гнев, горечь, тоска, отчаяние…. И вот в таком состоянии ты отворяешь дверь, входишь, - а там радостный праздник. До праздника ли теперь тебе?.. развернулся - и, ещё более обиженный посторонностью этой радости, уходишь восвояси.

От тебя, человек, всё, всё зависит.

Замечательно и потрясающе, что бывают и такие, которым, вот в таком состоянии, всё-таки – до праздника. В которых радость – побеждает. Сам бы таких не видел – не поверил бы на слово, что такие есть.





* * * * *




Как-то залез я случайно в ЖЖ одного сатаниста (именно не дьяволопоклонника - есть у них там всякие градации, кто в курсе,тот знает - не того, кто кошек по ночам на кладбище режет и пентакли рисует, а именно сатаниста). Попал просто по ссылке из ТОПа, статья обычная, на горячую общественную тему,  написана нормально, увлекательно... Полистал ЖЖ, по-видимому популярный, имеющий много читателей, ну и нашел там посты по идеологии сатанизма (примат воли, мораль это бред, Бог к людям равнодушен, ну и всё такое). 
Ну, не суть. А в  одном посте там картинка-схема нарисована, иллюстрирующая идеологию: Конь - это тело, Всадник - это воля, самый главный, всем управляющий, Птица летит - это разум, Собака - это совесть, регулятор такой, местами нужный...

Думаю: где же я такой набор персонажей встречал?

Вспомнил: в сказке про бой на Калиновом мосту.
Выезжает чудо-юдо многоголовое...конь под ним споткнулся ,ворон на плече встрепенулся, черный пёс ощетинился, - на мосту-то оба-на, вот и он,  слабый человечишко Иван-крестьянский сын.

В общем, образы всякие, аналогии...






** * *


После Литургии – спешу на почту, заплатить за телефон (спешу, т.к. в эти дни, после праздников, народу на почте множество).
В том же направлении – спешит какая-то дама…пришло в голову: поди и   она на почту, и с той же целью…и желание её – прийти поскорее, чтоб занять очередь… вот и на меня она посмотрела отчужденно и недоброжелательно: видно, и про меня думает то же самое, как бы ей меня опередить…проявление зла, в котором лежит мир, в его простейшем, обыденном виде…
А ведь подойди я к ней, заговори, спроси: вы на почту? – а тем более предложи: вы торопитесь? Что ж, давайте я за вами очередь в кассу займу!.. и все такое, - то есть ВСТУПИ В ЛИЧНЫЙ КОНТАКТ – последствия могли бы быть ошеломляюще небесны, благодатны!... много раз убеждался, во всяких очередях и пр. (в конце концов, дама шла НЕ НА ПОЧТУ, но не в том суть…).

И вот что пришло в голову:

Проявление между людьми правды (той, хорошей, евангельской, про которую :  «блаженны алчущие и жаждущие правды»…), милости, бескорыстия,  прощения, любви  и пр. – возможно  только после наведения между ними ЛИЧНОГО контакта. Никак не ДО.

И то же самое – в отношениях Бога и человека.

И никакой ИДЕОЛОГИЕЙ, самой наихристианнейшей, этого не достичь. Зверь-мир этих идеологий видал – и схавал тысячи…только – ЛИЧНО.












* * * *

Почему Бог так часто ведёт Себя, будто Его нет?

И почему одни из нас радуются НЕВЗИРАЯ, сквозь слёзы, и почему-то знают, что если Бога нет – значит, Он просто  где-то в другом месте ? И почему другие, яростно и презрительно  отрицающие Бога, с такой обидой реагируют на эту заброшенность человека и мира, ведь обидеть может только Кто-То?..

Риторические вопросы, не попытавшись найти ответ на которые, невозможно жить…

В романе Айрис Мёрдок «Дитя слова»  есть рассказ про одного деятеля искусств, устроившего перформанс. Участникам было предложено залезть в бумажные мешки, а затем, по сигналу, разорвать их и выбраться наружу. Весь фокус акции был в том, что сигнал так и не прозвучал. Долго прождав, участники стали вести себя непредсказуемо, всяк по-своему…

И еще – стих Сергея Стратановского:

О, лик случайности – хозяйки кирпичей
Вниз падающих с крыш на головы прохожим
Летящих прямо в нас из Божьей пустоты
Вот собралась толпа. Убит! Неужто ты!
Нет. Слава Богу нет. Лишь на тебя похожий.

















* * * *


Да, правильно сказано: стоит ли знать, где и каковы ад и рай, - важнее знать, как туда/или туда (не) попасть…

Ах, тебя всё-таки интересует, где и каковы? – какой ты…ну, не упёртый, не упёртый! я же так не сказал. Ну что с тобою поделать, раз так.

Ну вот они.

Ой, восклицаешь, как много! –а ты думал. Всё дело – в количестве.
Именно столько, да: 6,6 млрд. раёв и 6,6 млрд. адов на планете Земля (каждый четвертый – китайский).

13,2 млрд открытых порталов в иные измерения, скажем так, - и все измерения  могут стать единственными, если войдёшь безвозвратно…

…да? а как ты думал. Серьёзно, ещё как. Предельно серьёзно, брат.

Закрой-ка ты эти «Хождения по мытарствам», эти лубочные страсти, - изучи-ка ад и рай  по-настоящему…хочешь? ну вот и начни – с того, что поближе…ближе, ближе, ещё ближе.
Ещё ближе.
 Ближе близкого. 






* * * * *

Мы живем в том дне творения, когда Бог творческое дело передал - нам...Мы возвращаем Ему всё - преображенным: "Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся". Хлеб и вино Евхаристии - не впрямую Богом из ничего созданные вещества, но то, что преображено и взращено человеком. И жизнь с Богом, жизнь будущего века, уже проступающая во времени - не первозданный сад, но рукотворный город; "Иерусалим, устроенный как город..."






О ЦЕЛОМУДРИИ

Складывается впечатление, что для нас, современных грешников, самая неприемлемая добродетель -  целомудрие (не говорю даже о высшем  понимании этого слова как цельности всего духовно-телесного состава преображенного во Христе  человека, но даже хоть и о том смысле, какой в быту  чаще всего имеем в виду)… Даже  упоминание о, например, смирении или послушании или посте  не вызывает порой  столько неприятия, раздражения, насмешек, попросту непонимания, как упоминание о целомудрии и девственности. И непременно прилепят к нему эпитеты – «ложное», «ханжеское» и т.д…(ср. общеупотребительное обсценное: «да что ты из себя целку строишь!», и подобные безумные глаголы…) 
Был как-то свидетелем, как разгорелись в одном разговоре  нешуточные страсти, в таком вот раздраженном тоне, вокруг житий святых – мученика Философа, юноши, которого пытались лишить девственности, связали и пустили на него опытную шлюху: когда она всякими способами стала его разжигать и он понял, что дело худо, он откусил себе язык и плюнул ей в лицо… И еще – св. благоверного князя Феодора Ярославича, это старший брат Александра Невского. Его решили женить – а он помер в день свадьбы, оставшись девственником, и через много лет тело его обрели нетленным (спорщики-хулители   почему-то считали важным аргументом (чего?!...), что сему святому нет службы в Минее, ну и расхожие речи о «деканонизации лишних святых» тут же слышались)… Да и мало ли таковых святых, последовавших примеру Иосифа Прекрасного, оставившего  одежду в руках похотливой фараоницы, в наших святцах… 
Конечно, можно много всяких соображений привести против  девства и его хранения, и биологических, и гуманистических, и теологических… Но всё-таки, отчего же нам с вами никак не понять, в чем мистическая христианская тайна целомудрия? отчего возмущаемся словами святых, что  целомудрие необходимо нужно и для семейных людей, не только для монахов? да и - не представляем, что  это вообще такое?.. - среди прочего, думаю, есть одно очень простое и печальное соображение: потому что мы-то сами - не «человечество» вообще, а вот лично и конкретно  я, ты, он, она, - это целомудрие, в сердце прежде всего,  утратили.





* * * * *

В храме подошла юная девушка (совсем юная), и с искренним негодованием и недоумением вопросила:
-Вот объясните, почему мы с мужем не можем заниматься открытым сексом?!!
-Открытым - это как?- озадаченно спросил я. - Днём на улице, что ли?
-Да нет! Почему запрещается открыто этим заниматься как нам хочется, какими хочешь способами, во всяких позах,  и получать удовольствие?!! Вот я решила подготовиться к исповеди, читаю книжку про грехи, и  там написано, что всё это - грех...

Честное слово, я смутился и не знал, как толком ответить, мямлил что-то про тот же  грех, про целомудрие брака и проч. невнятные глаголы...и вскоре смолк.  Не сам предмет вопроса меня смутил. Меня смутили глаза девушки: абсолютно искренние, наивные, предельно однозначные, прозрачные настолько, что вся ее небольшая душа видна до дна, - острое чувство сковало мне хризостомный язык: чувство, что, чего  бы я  ей сейчас  об этом христианского ни сказал, она совершенно реально   меня НЕ ПОЙМЁТ.

Скажете: искушение, надо было усиленно помолиться и обратить-таки грешницу к покаянию, найти слова и проч... Может, и так. 
Но вот  позже я вспомнил эпизод из книги про старца Силуана, который нередко припоминается мне, по разным поводам.... Там о.Софроний, автор книги и сотаинник преп.Силуана, рассказывал, как он одно время на Афоне нёс послушание духовника братии. Пришел к нему один монах, попросил  совета; о.Софроний долго его наставлял. А  какое-то время спустя встретил старца Силуана  и поделился с ним: вот, мол, на такой-то вопрос я сказал брату так и так, - но правильно ли сказал? И старец ответил: ты сказал всё абсолютно верно. Но это - НЕ ЕГО МЕРА.





…А ТЕПЕРЬ ПОСЛУШАЕМ НАЧАЛЬНИКА ТРАНСПОРТНОГО ЦЕХА,
или
ЧТО ЭТО ТАКОЕ БЫЛО

В многочисленных комментах к незамысловатому, вроде бы,  посту про целомудрие  были и восклицания типа: «Ого!! И отчего это сей вопрос так задел многих?» (Кстати, что меня лично более всего в этих комментах порадовало, так это не столько их количество, сколько - гораздо более -  то, что уважаемые френды, прясь в этой пре, нигде не дошли до ругани, что нередко, как известно, случается). 

Отчего задел…  Ещё бы не задел. Если почитать со стороны, выглядит так, словно некоторые восприняли описанное в посте как ОЧЕРЕДНУЮ   попытку Церкви  влезть в частное семейное дело, а другие некоторые изо всех сил оправдывались и доказывали, что это не так. Да и не «словно», а так и есть. Вот и меня спросили: а вы-то  на чьей стороне?

На обеих сторонах из вышеуказанных (на первой – т.к. и сам бы не потерпел, если бы некто ИЗВНЕ попытался бы давать мне безапелляционные  руководящие указания насчет моей семейной жизни. На второй – т.к. я считаю всё же  своим долгом рассказать человеку – если он готов слушать – про эти самые страсти и что от них бывает, вместе с ним – опять же, если он хочет – поприкидывать, как можно избежать вреда от этих страстей, а он пусть сам решает, что к чему. Примерно так, а не «указания» никакие…).
 Есть еще и третья сторона, на которую вот как раз дал бы мне, грешному,  Бог не вступить (поскользнувшись) никогда: сторона того самого «авторитета», который всякого входящего на порог храма автоматически считает уже своим пасомым, дело которого – умолкнуть и внимать, подставив ладони ковшиком под ушат благословений.

Да, Церковь всегда говорила вслух. И в случае, когда говорил Сам Христос, и когда говорили апостолы, дело частенько заканчивалось не самым благостным образом: были среди слушавших те, кто  принимал услышанное, но были и те, кто в раздражении тянулся за камнем. То же – и теперь: раскрыл рот сказать о дорогом, наболевшем, Христовом, - жди  камней, не только  аплодисментов…и радуйся. И люби побивающих тебя (если не любишь таковых – чем ты отличаешься от них?..)

Самое печальное (ну, это банальное  место, недаром я выше выделил слово «очередную», и тому, что оно там вообще поставлено, никто не удивился, верно?) – что со временем представители Церкви все чаще стали поддаваться соблазну укрепить действенность своей проповеди простым человеческим методом: тому, кто угрожающе поднимал голыш, не менее угрожающе показывали булыжник ( это по схеме «кнута», по милостивой же схеме -  обещали сделать сии камни хлебами)…

 Простите, не буду уклоняться в сии исторические  бояны, - на то «есть тьма охотников, я не из их числа». Важно то, что, ежели когда-то пространство Европы было более-менее однородно христианским, то нынче уж  не то. Взять Россию: наша «единая Россия» вовсе не так едина, как мнится иным.  В наше время в нашем месте  речь Церкви раздается в общей комнате, где вместе с «малым стадом» живут и многочисленные «внешние» (недаром я выделил слово «извне»), и представителям Церкви все же следует делать акцент: что вы сказали, заткнуться? – простите, мы не к вам обращаемся. Не любо – не слушай: мы говорим к своим, к «малому стаду»… (Логика мира сего предполагает, правда, и такой исход: слишком громко говорящего с его «малым стадом» вытолкают из комнаты в шею, - вот эта ситуация Церкви хорошо знакома, еще со времен Римской империи… ). Нет, это не значит, что Церкви надо видимым образом удалиться от мира в скиты, закопаться живьем в мины, - Церковь остается с Христом в этом мире, среди его многообразных многообразий. Я не о столь возвышенных вещах – я просто об обычной  тактичности, вежливости и элементарном  желании (или принуждении себя к тому, чтобы)  выслушать  собеседника, каков бы он ни был…

Приходит к тебе, батюшка, человек с вопросом – ну пойми ты, что то, что для тебя – истина, вовсе таковой для пришедшего может не являться. Ну не набрасывайся ты на пришедшего с Номоканоном наперевес (и даже – с Евангелием в переводе Кузнецовой  наперевес! Какая разница, либерал ты или консерватор, названия разные, а суть одна  – наперевес…). Просто поинтересуйся ЧЕЛОВЕКОМ. Кто он, что, почему… какие у него есть свои истины. Нет, о вере, о  Христе и Церкви не умолчи – но хоть сперва попытайся понять, что именно этот человек сможет расслышать, а что – нет…
 Также – и для широкой аудитории, ежели ты – церковный вития: не лезь ты на общественную трибуну с тем, чтобы  трясти там булыжником, или  обещать превратить его в хлеб (всё равно не превратишь, даже – пять хлебов во много хлебов не превратишь, это чудо не тиражируется, и слава Богу). Не мни, что тебе внимает либо многомиллионная Святая Русь, либо  многомиллионная орда недалеких язычников, которых надо во чтобы то ни стало загнать в ограду церковную (у Мацейны есть  мысль: количество, число, численность – ценность антихриста). И тем более, не считай, что пересказанное тобой из христианской книжки, даже и из Книги Книг, будет для слушающих насмерть разящей новостью. Окружающие тебя люди всё прекрасно знают и понимают. И начитанных среди них больше, чем ты думаешь. Мало того: много и тех, кто недалек от Царства Божия (не одни же гонители среди нехристиан наличествуют), кто и  сам знает, что не хлебом единым жив человек.

Тем более, подчеркну: уж всяко не твоим бутафорским хлебом, раскрашенным гуашью под горбушку булыжником, - евангельской солью можно посолить только НАСТОЯЩИЙ хлеб.

 









ГЕНДЕРНОЕ

Одна прихожанка, побывав в паломнической поездке, делилась впечатлениями. В группе у них было несколько священников, и, говоря об одном из них, она вскользь проронила: ну, этот – какой-то ненастоящий батюшка… На  вопрос, почему – ненастоящий, ответила: «Да ну!... Из автобуса выходит – женщинам руку подает!... Как не батюшка, а мужчина какой-то».

Есть, есть такой стереотип по отношению к священнику в определенной церковной среде: настоящий батюшка должен быть благоутробен ,  браду иметь Аароню, не говорить, а учительствовать, не есть, а вкушать, под рясой ничего плотского не иметь, и передвигаться коли уж не плывя по воздуху, то ,как писал когда-то Лесков (правда, об архиереях, но тем не менее), «на шести животных цугом с двумя человеками назади»… Подрясник его выглядит как платье и застегивается на «женскую» сторону,  это знаменует, что существо он почти равноангельское, и никакие гендерные критерии к нему не применимы. О том, что батюшка вообще-то  мужчина и имеет жену, помышлять подобает, что живут они «как брат с сестрой», и жену священника принято называть не «женой», а «матушкой» (хотя она не настоятельница монастыря и матушкой никому, кроме собственных детей,  не является). Такое представление о, в частности, священнике происходит из укоренившегося среди воцерковленных представления о том, каков должен быть православный мужчина вообще.

Мы с вами нередко видим – в храмах, в паломнических группах, на подворьях монастырей – персонажей, соответствующих таким представлениям: мужчина вида строгого и постно-бледного, с бородой и нестриженными власами, одет в темную рубаху, пиджак и сапоги, на левой руке у него намотаны четки, а правая свободна – во-первых, для совершения крестного знамения, а во-вторых, для того, чтоб «учить» глупую бабу, Евино семя, тасканием за власы, а нерадивых детей – ставить под иконы на поклоны… В самом деле, трудно представить, чтоб такой  рукой можно было ,например, дарить цветы или ласково касаться тела любимой, не видится в такой руке и шпага, защищающая честь  дамы – слово «честь»  ,как известно,  у нас противоположно понятиям  «смирение» и «покаяние», а назвать  воцерковленную  женщину «дамой» придет воцерковленному же человеку в голову разве что в качестве оскорбления… В таких семьях (чаще всего – пришедших в храм  недавно,  в этих семьях  только-только в красном углу, убрав телевизор, поместили иконы)  детям на ночь читают жития святых, но никогда не прочтут «Хроник Нарнии», а уж о том, что происходит в спальне родителей в таких семьях, не леть и глаголати…

 О том, что стереотип «Домостроя», под который иные из нас стремятся с первых же своих шагов в Церкви подстроить свою жизнь, не менее опасен, чем любой другой стереотип, о том, что жизнь во Христе – это не бегство  в стилизацию, а  преображение данного нам мира во всей его многогранной и сложной полноте, мы зачастую совсем не думаем…  Стилизация под «жизнь в Боге» – страшное дело; то, за что Христос в Евангелии называл  фарисеев и священников «гробами раскрашенными», тоже, в общем, было такой стилизацией, доведенной до степени самодовольного образа веры .

Да, понятие «рыцарство» пришло к нам к Запада, оно связано с культом поклонения Пречистой Деве –  в отличие от полноты почитания Божией Матери, укоренившегося на Востоке (хотя такое разделение, на самом деле, достаточно условно). Глядя на картины и статуи Мадонны, мы приучены говорить о дурном психологизме, о страстной   «душевности», противоположной истинной «духовности»… Но тем не менее душевное – необходимая составляющая человека, каким его сотворил Бог.  Душевное, «просто человек» - низшая ступенька, а духовное, «христианин» - высшая, никто с этим не спорит. Но пытаться влезть на высшую ступеньку , минуя низшую, стать христианином, не став сначала человеком – опасный путь в никуда. Не уничтожить наше душевное – но очистить от греха , этого ждет от нас Господь, ведь любой грех на свете, как мы знаем, это испорченное врагом добро, тем врагом, кто сам – не творец, он может только портить хорошие Богозданные вещи…

Должен ли мужчина быть рыцарем по отношению к женщине? Несомненно. Утрачивая этот рыцарское мужское начало, мужчина  в современном мире, в том числе – и воцерковленный мужчина, утрачивает постепенно и другие качества, необходимые как воздух:  мужество, умение принимать решения и чувство ответственности, жертвенность и умение любить.  Немало православных семей явно или тайно несчастливы оттого, что муж, слишком прочно «примерив» на себя домостроевский наряд, смотрит на жену только в ракурсе  заповеди «жена да убоится мужа своего», как на  автомат для стирки-глажки-готовки или, еще хлеще, по-манихейски, как на «плотское искушение», и в его глазах более не видны влюбленность , восхищение своей единственной и неповторимой .  Немало юношей в наших храмах – инфантилы, в которых греховные страсти-то есть, как и во всяком человеке, а вот чувства совершенно не развиты,  в том числе и оттого, что их отцы-неофиты  учили их: если девушка ждет от тебя слов любви и признания в чувствах – предложи ей вместе прочесть акафист, а если просит защиты – увещевай терпеть и смиряться, ибо «искушение и попущение»… 

К слову сказать, Евины дщери в такой ситуации вырождающейся мужественности (увы, приметы этой деградации мы видим в обществе повсеместно)  учатся как-то приспосабливаться. Воцерковленные женщины, не находя счастья и тепла в семье,  создали свою собственную   субкультуру, с «послушаниями», паломничествами, «двадцатками» и мироносическими культами «батюшек», культуру настолько многостороннюю, что разговору о ней стоит посвятить отдельное исследование (помните анекдотец, хорошо понятный именно православным прихожанам: «Кто у вас в семье глава? – Духовник жены…»).  Я же тут, в завершение своих раздумий , вспомню одного опытного священника, который на нередко  повторяемые мужчинами слова апостола Павла , мол, женщина в Церкви да молчит, резонно говорил: «Вот когда сам будешь как апостол Павел – тогда будешь и  женщин  поучать».




* * * * *
Мужчины - не то, чем они кажутся.

Думаете, мужчина - тот, кто любит войну?...Войну любят как простое. Войну любят как лего, ее любят дети. 
Пацаны любят войну. Поцы, ищущие простых решений и не желающие видеть настоящего и жить в нем. И что-то решать.

Накачанные банки, штаны милитари и берцы - мужчина, любящий это и унижающий женское, не мужчина, он Иоселе, которого задавила в детстве има полония и который хочет отыграться....на ком? На себе, карапетик бедный.
Банки и берцы - такой же атрибут гей-парадов современности, как лифы,  чулки в сетку и жеманный излом запястья.
Накачанная мечта педофила.
Латентное желание: всей грудой мышц сладко застонать под...
Тьфу. Не леть и глаголати.


Найфомания!...
О.Флоренский где-то писал, что все изобретения человечества - желания слабого человека продлить себя в пространстве (оптика - продлить зрение; и т.д.). 
О.Флоренский понимал в материи, он был лучший из язЫков...в этом ему можете верить.
Эротоманы холодного оружия - просто импотенты, желающие продлить в пространстве свой член.
Нож сделает то (дух ножа, бес ножа сделает то), на что я сам не способен, на что не потентен....
Жалкое, ужасное зрелище.  Адское зрелище.
Их потолок - покрыт узором дамасской стали; их предел самореализации - побрить себе левую руку, держа нож в правой (или наоборот, если найфоман - левша). Это сладострастная разновидность мастурбации.

Всякий, кто любит клинок больше женщины - не мужчина.

Мужчина не любит топор - он им работает. Рубит, тешет. Использует его, не попадая под его чары. не заморачивается на нем. И даже если убивает по необходимости - для него топор есть инструмент, не более...

Тот, кто способен двенадцать суток терпеливо сидеть у постели болеющей жены и детей и менять им компресс на лбу - это мужчина.
Здесь всё, и кровь, и пол и характер, и никакого вейнингера.

Мужчина универсален от Бога. В нем есть что-то женское; в недомужчине - только что-то женственное, бесплодная кожилистая потуга.

Мужчина - царь. Отрезать от себя кусок мяса, чтоб накормить голодную женщину и дитя... --- и, запахнув порфиру  и улыбаясь, а по временам - бескомпромиссно и  грозно хмурясь, но - соучаствуя, будучи всем для всех, ТЕМ, КОГО В НЕМ ЧАЮТ, повелителем, мужем и отцом, Сыном Божьим - Печатью Отца Равнообразной  и Сальватором,  величественно и вежественно наклоняться с трона к просителю, утвердив длани в подлокотники трона.

Настоящий мужчина не может не знать, что такое родовые муки и саднение треснувшего сосца, цедящего - через боль - жизнь.






* * * * *


Мужики! кто любит сказки от младых ногтей и по сию пору?

я!!! я!!! я!!! я!!!!.... - лес рук.

Все любим.
Про Емелю, Серого Волка, Джинна из лампы и Огниво.
Про халяву, в общем.

Вот смотрите: а в сказках, где фигурируют женщины, тоже есть волшебная вроде бы халява - взять хотя бы Хаврошечку и ее Корову, или Василису и ее Волшебную Куколку, или там Сиротку и ее 12 месяцев, или Золушку и ее Крестную, -  но прежде чем для них чудесная халява зафункционирует, женщины-героини сказок сами таааакие испытания проходят, сами готовятся к получению волшебного подарка - такими трудами, потами и ломами судьбы... на этом фоне иваны-цесаревичи и емели с алладинами выглядят бледно,  злодырями, жиголами и инфантилами. 

Вот почему так, а?

Не есть ли тут отражение древней интенции, выраженной как-то словами святых: "Адамово мужское  семя от греха пострадало более  всего"....
На первый взгляд, нас мужиков, лежебоков и сластолюбов, не жалко - а на второй, наоборот, жальчее: женщины спасаются хотя бы  трудами  , их и в храмах, гляньте, больше, - а мы-то чем.... Видать, потратили мы, фэтфрумосы,  когда-то чрезмерно горячих своих  витальных сил на драконов, горгонов и прочую пустельгу, а на обычную, настоящую, правдашнюю  жизнь - вот где скрытые-то горгоны, вот где изо дня в день подвиги!!!.....- осталось шиш да маленько.... (имхо, конечно).





* * * * *


Думаю дальше: а зачем же, раз так , Бог - в мужском образе (простите мне, феминистки, мою неполиткорректность)?...

Сила?...
Гляньте вокруг: женщины часто куда более всякой силы являют, чем вырождающиеся мужчины...
Первородство?...
О нем ли и говорить многим , тем, кто пьяные храпят рожей в чашке чечевичной похлебки....

Всяко думал.
Потом подумалось вот что:
а мужчина - коли он и воин, и пахарь, и - царь и священник (таинственный Мельхиседек, моли Бога о нас!....) - он, если не вовсе испоганился и выродился, он - заветное слово знает.

Заветное слово, да. Царское, первосвященническое, первозданное.
Перед которым женщина, если она не вовсе с глузду съехала, умалкивает и бледнеет. Не потому что тупо боится - а потому что любит и благоговеет....
И слово это ставит женщине ПРЕДЕЛ. Не будь того предела - женщина бы весь мир, вроде бы собирая, разнесла по щепе. Слово, которое есть - и опора...защита и оборона. На которое женщина может "прислониться", к дубу перебраться.
Которым вообще-то и живет.
И которым счастлива. Часто - не взирая на внешнее убожество своего "абдуллы"...

И слово это - волокно в корнях мира.
Божье слово...и наше , человеческое.
И - оно мужское, вот что важно-то.








КНЯГИНЯ ОЛЬГА



Пять тысяч древлян. 

Кто-то говорит про княгиню Ольгу: "Шекспировская фигура", кто-то сравнивает с пророками Илией и Елисеем (забитые вааловы жрецы, задранные медведем дети-хулиганишки...), кто-то язвит: "Вот мол какие у вас православных святые!...", кто-то благочестивый пытается неуклюже обелить: мол, все это выдумки, никакой кровавой бойни не было, а вот есть равноапостольная бабушка равноапостольного князя, плоская фигурка на картонной иконке в сусальной софринской позолоте... 

Какая уж есть. 
Судить языческого человека по новозаветным меркам - глупо. Но не о том даже речь...а о том, судьи кто. 
Кровь и плоть, ярость и боль за мужа, груз ответственности за княженье на плечах как нечто глубоко личное, сколь утробное, столь и небесное... 
Нам этого уже не понять, мы не знаем этого вкуса на языке, в сердце, - это мы плоские картонные люди, во многом утратившие естественные человеческие плоть и кровь, а вот Дух-то стяжавшие ли - большой вопрос... 

Если представить, что христианства нет, раз - и исчезло, а есть выбор между тем старым язычеством и нынешним (язычеством?....не знаю как назвать ....даже "обществом потребления" не назову: в моем понимании "потребление" связано все же с наличием аппетита и носит возвышенно-раблезианский оттенок, - ну, это только мое восприятие, конечно) ---нынешним, - я бы выбрал старое язычество, мир, полный богов, тайны, судьбы, - но и любви и совести и живой яростной крови, равно горячих, как раскаленная дозолота баня, полная корчащихся древлян. Мир - и тут все же устраненное христианство не может не появиться - полный ПРЕДЧУВСТВИЯ. 

Месть за мужа... Мир предчувствия - и мир послевкусия: двое  , снимающие уютную квартирку и воспитывающие канарейку, - случись с одним что, второй может разразиться серией записей в рубрике "Мои твиты" и в знак траура сделать себе новое тату на лодыжке, может и  горевать - но вот  баню поджигать явно не станет. Даже пустую... И кишка тонка, и политкорректность (пусть даже ее родословную возводят к "христианским ценностям") не велит.








* * * * *

«Воскресение Твое , Христе Спасе, ангели поют на небесех…»

Хоругви, как длинновыие  притихшие   птицы, плотно обхваченные жилистыми ладонями – в одном кулаке ноги и крыло, чтоб не улетела -  медленно наклоняются в дверной проем храма и сплавляются  в ночь;  апрельские звезды отражаются в  ручье крестного хода;  певчие идут не в ногу, кутают в воротники озябшие голоса; в моем конце мое начало – ручей течет к истоку,  набухает плотиной у запертых дверей, которые сейчас батюшка крестообразно разомкнет взмахом кадила: «Слава святей единосущней животворящей и нераздельней Троице…».

Нажитое за жизнь: мы давным-давно сделали себе секретик, драгоценный НЗ, собрали и припрятали свои сокровища: отложили на покой, на после-труд, на после-старость, на сон-на угомон, уютную разношенную припахивающую потом  смерть, отшлифованное и тщательно по размеру подогнанное одиночество,  несколько иллюзий, дешевого  серийного  производства, но искусно, так что вполублизи не отличишь, раскрашенные  под мечту, -   ан пришли, и  вот, отвален  камень с кустодиею, ветер шевелит белые пелены оберточной бумаги, заначка наша пуста! А дивные Твои новые дары, данные взамен  – они невыразимо прекрасны, но ведь они  уже, но еще не, да и даже когда возьмем в руки, осторожно и недоверчиво: что это?! – хватит ли еще  этих  наших дырявых рук удержать, не уронить, использовать по назначению.






ВЕРИТЬ В ЛЮДЕЙ


- Я не верю в людей.
-Почему?
-Да они ведь грешники,   свиньи! Раз за разом вижу, как , несмотря ни на что, лезет из них одно и то же дерьмо, снова и снова они подводят, на добро – отвечают неблагодарностью, дают обещания – и вновь и вновь их нарушают, возвращаются ко греху, как псы на свою блевотину… В Бога верить – это да. А в людей – разве можно верить?
-Не только можно, но и нужно. Иначе – как исполнить заповедь о любви к ним? Любви к ближним без веры в них нет.
-Ну докажи, что в них можно верить!...укрепи во мне веру в человечество, покажи мне добрые примеры, что они, при всех их гадостях, остаются людьми!...
- И чем твои слова отличаются от слов, обращенных ко Христу в Евангелии : «Покажи нам знамение?»… Вера – уверенность в невидимом, доказательства тут ни при чем. Так же, как и вера в Бога. 
-Что, и в людей?...опять риск?
-Риск. А чего ты хотел. Как Бог рисковал – на крест пошел…
-Он что, еще и верит в людей?
-Конечно. И в тебя, в частности. Вот ты все спасаешься, предаешься строгой аскезе,  каешься, раз за разом уничижаешь себя на исповеди, но  все никак не можешь избавиться от своих многочисленных  грехов… Ты ведь сам в себя не веришь, в доброе, прекрасное, лучшее  в себе,  и самого себя не любишь. И других людей не любишь и не веришь в них, всех изначально видишь грешными, погибающими, негодными, лживыми, порабощенными злом, - может, оттого и суешься все время их «спасать», и отчаиваешься, и раз за разом бываешь ими, «спасаемыми» тобою, посылаем на три советских буквы, даже самыми близкими, твоими домашними… Ты не веришь ни в себя, ни в людей, а вера – неотъемлема от любви, без веры – не бывает любви, как и любви – без веры. 
А Бог – верит в тебя. И в него, и в нее, и в них, и вон даже в тех.  Как любящая, нормальная сиречь,  мама верит в то, что ее сын – хороший. Даже если он, младенец, обкакался у нее на руках, или если он  – наркоман, или  сидит на скамье подсудимых… Сердце любящей матери не лжет. Тем более – любящее сердце Бога. Оно верит. 
Попробуй хоть раз посмотреть на людей -  Его глазами, глазами веры. Но предупреждаю: это тяжело. Скорее всего, если последуешь по этому пути – веры в людей -  окажешься на кресте. Хотя, о чем это я!...конечно, на кресте. Ты ведь христианин, не так ли? 

Или… уж не хочешь ли ты сказать, что хотел бы и христианином быть – и креста избежать? извини,  и на елку сесть – и задницу не исцарапать?...разве так бывает?

Ну что ты молчишь?












будьте как дети
Да мы вроде  как раз и не против - быть как дети.
Мы и хотим быть как дети.
Вся закавыка: КАКИЕ  именно?..

Мы хотим быть - максимум трёхлетними, с соплями, капризами и "наручками"...
Чтобы у мамки сидеть, протертое яблочко муслить, и ни за что не отвечать - ни за разбитую чашку, ни за обоссаннные ползунки. Чтоб любили нас такими, какие есть, восхищались и тетешкали, передавали из уст в уста как образец гениальности  всякое неумелое  коверканное словечко...

Увы, не тянем. Не хватает огромной малости - чистоты, цельности (в том числе - цельности чувств), безоглядной, кстати тоже,  веры в мать... 
А быть  ДРУГИМИ детьми - которые постарше, которые должны слушаться мать с отцом  и быть им  помощниками - мы  совершенно не хотим.

...так хочется иной раз помолиться Богу этак-то  по-детски!... Пытаешься, наблюдаешь со стороны за собой, навздрючиваешь чуйства, чтоб какбэ поестественнее вышло... а Он возьми и ответь: " Не ломай язык, говори по-человечески. "
Ой, как обидно!.. нехороший Ты,  Боже, нечуткий!.. 

Вытрешь сопли , вспомнишь, что именно у нас с обиженными делают, - встанешь с колен и за работу. Оно как-то вернее - долг исполнять, правильнее как-то. Глядишь - и успокоился, и радость появилась откуда и не ждал... особая такая  радость, трудовая. Глядь - а и Он - работает с тобой на равных: пилу на себя - пилу отпустил, не жми чтоб не заклинило, жик-жик - вот скоро она чурка и перепилится!.. Зной, пот, спину ломит; Отец улыбается: давай-давай, сынок, давай, любимый Мой.







* * * *

Вчера в беседе один человек, несомненно верующий и церковный, размышляя о том, как поступить в насущной житейской ситуации, сказал: "Что же делать, ума не приложу... То ли тупо принять волю Божию..." - "Сам-то, говорю, услышал, что сказал?!..."  Ну, посмеялись, конечно...

На самом деле, бывают моменты в жизни, когда именно бездействие - самое трудное и ответственное действие. Не дергаться внутри себя, не простираться хотением далее завтрашнего дня, не строить планов, не ставить (кому?...Кому?) условий, не пытаться угашать курящийся лен, доламывать надломленную трость... Это возможно при одном условии: наличии (обретении)  внутри себя некоей тишины, исполненной смысла, некоего сгустка исихии. Обретение - и внимательное удержание его там... Создание твердого места внутри себя, на которое можно ступить из лодки вслед за Ним, начиная путь по водам.

(П.С.: речь выше - конечно, не о "воле Божией" вообще, она-то  нам хорошо известна, - а просто о нашей растерянности в конкретной сиюминутной ситуации, когда мы не видим ее начал и концов, не понимаем контекста, а понять надо срочно).





* * * * *

Как поступать с одержимыми бесом? - способ человеческий: уничтожить. Если враг не сдается, его уничтожают, и т.д.
Способ Христов и здесь из ряда вон: беса - выгнать, но оставить в живых.  В ЖИВЫХ!!  Как же так, он ведь опять на кого-нибудь нападет, и все такое...



* * * * *

Недавно был день памяти пророка Наума (НАХУМ ХА-ЭЛКОШИ), храмового пророка времен реформ Иосии. Масса записок на молебне - за учащихся, о вразумлении детей... Оторопело кинулся к Библии - перечесть Книгу Наума, вдруг ум за разум у меня зашел, что-то упустил...Да нет, все на месте: сама книга, среди так наз."малых пророков", - со страничку, все там про гибель Ниневии и царства Ассирийского... При чем же тут - учащиеся в школе? Объяснилось же всё сие мне, невразуменному, просто: "пророк Наум - наставит на ум".

Ну, тогда понятно... На Маккавеев - мак веять, праведный Путин - наставит на путь, баптисты - баб тискают, адвентисты - ад винтят, и т.д., и т.п. Народное творчество.  Гениально.  Как там Блейк говорил? - "Человек выпрямляет кривые пути, гений - ходит кривыми".






ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ


Кто первый перевел труды и учение свт.Григория Паламы , благодаря кому они воплотились по-русски?
Преподобный Сергий Радонежский.

Не на бумаге, конечно  - жизнью и подвигом.

То же, что и со стихами: перевод есть сотворчество, к голосу добавляется второй, третий - и одинокая мелодия перерастает в симфонию.

Во многих православных книгах и статьях встречал ругательски ругательное отношение к Ренессансу, мол де - начало а там и апофеоз  богоборчества и секуляризации христианского мира...
Не так, думаю. Эпоха - антропологии, интереса к человеку, к его двусоставности, к вершинам и безднам...
Там же написано, что было сие на Западе; неправда, было и у нас. Тот же Палама, и Сергий,  и Андрей Рублев - вот ТАК явленное Возрождение.

* * * * * *

Давно думал: что такого в  картинах Нестерова, что так трогает и влечет в них моё сердце?..
Дошло: воздух.
Земной воздух в них весь - выкачан, а напущен - небесный, настоящий, правдишный, как в детстве говорили ; "реальный", как ныне говорят.

(Про "реальное": ни к селу ни к городу вспомнилось детство: ежели кто, помню, презрев неписаные законы игрушечных битв, схватывал настоящий камень и пулял в супостата, - сразу раздавался крик негодования: " Ты чо?!! камнём железным!...." - и с таковым агрессором переставали играть, его исключали из мыслимой ойкумены, чурались его... Дети, нынешние дети, скажите заради Христа: есть ли  у вас сейчас такие неписаные, нерушимые законы чести и рыцарства, законы ваших игр, есть ли то, о чем говаривали: "Знай край, да не падай", есть ли интуиция, что честь и крутота - и закон милости к поверженному суть одно и то же, или уж и впрямь одна крутота осталась, один обезьяний закон добивания падшего?....
Отрок Варфоломей - тот, по житию. в диких немилосердных игрищах участия не принимал... да и еще бы. Ладно сам получил в лоб "железным камнём" - а ну как другому кому во гневе и ярости залепил, кому стал причиной горьких слёз?...не может совесть и тихая любовь того понести).

Воздух, да

Небесный в этих полотнах воздух.

Сирый, легкий, сырой, грибной, комариный, полный счастья, - такой, как мы иногда. помните, в детстве давнем вдыхивали, каким опять дома, у Бога, будем дышать.

Сергий наш преподобный - наш русский воздух. Да и - аще восхощете - и всехный.
Не богослов - никоих сотниц не писал, и  кроме как своим личным многотрудным житием - исихии сердца и послушанию рук никого не поучал.
Не строитель, собственно (а ведь строил конечно много, да как -то... не так, не "величественно":сам пилил-строгал, венец на венец пристраивал, кряхтел,  а славу-то всю - другим отдавал влёгкую; и наградили ли бы его нонешние церковные власти медалию св. Даниила Московского "за благоустроение и благоукрашение" - это, мню, вааааапрос...).
Не то чтоб прямо "патриот св. Руси" (тогда поди и слогана такого - "Святая Русь" - не слыхивали), а тем паче - "единой россии"  - - -(ну, конечно, благословил князя Димитрия на битву, знаем... но не как дальновидный и ярый геббельс, не как радетель об укреплении глиняных ног железных империй, не шаргуновски - шавкуновски - а  как-то то так отчески: чадо! ты что, собрался в драку лезть? ну чего же...благослови тя Господь; да лишнего греха на душу не бери, да смотри живой приди, сынко мое....да вот у меня тут два мниха - им, сердешным, у нас в обители тяжело, они парни ражие, поединщики бывалые, кровяные, удалые, ты их лучше забери с собой на рать, авось сгодятся... ).

Кто он, Сергий? да никто.
Монах. Монос. Один как перст.

Очи к небу; птицы кричат перелетные; осень, Бог да душа...
Никто, из которого никого - вся Русь выросла.

И мы с вами выросли.





* * * *

В свечной лавке увиделась книжица «Православное отношение к деньгам « (М, «Дар», 2006). Актуально в эпоху-то  мирового кризиса. Жанр книжицы – весьма характерный для такого рода изданий: сборник цитат (как не прийти на ум, для сравнения, расхожему  в православной миссионерской среде выпаду против протестантов: вот, мол, они вечно цитаты из контекста выдергивают!...ну, в сей книжке, одно правда,  контекст ширше: тут не только Св.Писание, но  и св.отцы, и современные церковные авторы).

Глянул в содержание – глаз зацепился за некоторые названия разделов, звучащие вельми благоуветливо: «Потерпи, и получишь награду на небесах»;  «Если ты беден – значит Богом любим» (ага, думаю, вот он, железный  миссионерский  довод!..);  а рядом – «Не богатство зло, а отношение к нему», «Чем меньше мы любим богатство, тем вернее оно служит»…Такие книги хорошо  бизнесменам дарить, как приложение к медалям за строительство храмов (правда, когда дела их терпят крах, взыщут ли они в сих книгах еще и утешение?..в разделах про бедность?..). 

Что-то до боли знакомое слышится в этих, формально верных, посылах о бедности и богатстве…

Не знаю я. По-моему, чем делать – в церковной жизни - некоторые акценты: «православное отношение к (нужное подчеркнуть)», лучше бывает  промолчать.






СЮЖЕТЕЦ

Как-то давненько, в издании, называемом кажется «Православные чудеса ХХ века», читал, помнится, про о.Иоанна Кронштадтского … Вроде: юноты решили поиздеваться над его прозорливостью; на пути его следования одного уложили, укрыли дерюгою (шубой?..шинелью?...); и, как только о.Иоанн подошел, возопили: помолитесь, отче! наш товарищ помре!... Тот сурово стал, помолился – и ушел; а юноты, снявши со смехом дерюгу-шубу-манто или что там, с ужасом увидели товарища мертваго… (Что-то как-то не очень  верится мне в сей рассказ, тем паче наш простонарод соврет – недорого возьмет…но а вдруг. За что купил, етс. Кстати: к сему месту, пока я печатал, Wорд примерно 70% текста подчеркнул красною пилою, а слово «мертваго» вставил с Б(?)ольшой буквы --) 

…Так вот.

Реальный сюжет из нашего с вами ЖЖ:
Некий бойкописец соорудил себе ник, а с ним – и ЖЖ-биографию; это ведь так прикольно (как ноне говаривают); фантазия у него неплохая, абстрагировался от себя и вжился в новый ник и новую биографию вполне конкретно, выступая в роли не себя, а придуманного персонажа –  современной дамы полусвета… Дальше – больше: искренностью и занятностью постов своих оный бойкописец возбудил массы, вызвал обширный зафренд; среди френдов – попался и священник…Слово зА слово, комментом пО посту: бойкописец вошел в роль; просит священника помолиться о том и сем; наивный и на голубом глазу своем священник истово молится ( о НЕЙ!..) --- и

…и – что?... вот думаю: может ли сюжет наш – по вышеозначенному -  развиться так, что в одно прекрасное утро, в реальном своем реале, подходит бойкописец спросонья к зеркалу в ванной и видит в нем ---

* * * * * 

Давно хотел написать об этой встрече, да считал – неинтересно, больно уж тема избитая… а сегодня вспомнил -  оказалось, вполне актуальная…
Некая путешественница по святым местам, лет не понять сколько – то ли 45, то ли 65,  не монахиня, но из тех, кого именуют «матушками»,  одета стандартно: куртка с капюшоном, платок, юбка длинная, кеды, рюкзак…каким-то ветром занесло ее в наши края – родня, что ли, у нее где-то здесь… Во всех посещенных ею святых местах – ищет, похоже, одну и ту же «мышку на ковре»: признаки конца света, происки закулисы, старцев с чудесами и откровениями, и проч. Вытащила из рюкзака и показала увесистый том – «Посмертные вещания Нила Мироточивого»:  «Читали? ох, я как читала, как читала!...над каждой страницей плакала. Одной этой книгой можно спастись…всё про нашу жизнь». 

Много и охотно делится с вопрошающими своими познаниями, почерпнутыми в странствиях. Говоря, часто крестится, размеренно, упирая персты крепко.
На вопрос : «А  Евангелие вы вообще читаете?» - ответ характерный: «Современное (sic!) Евангелие читать не благословляют, в него масонами внесено много искажений… Читать надо акафисты о спасении России».

Помню, ее же высказывание о Грузии : «Грузия продалась Западу, там все осквернено…» На замечание, что де помилуйте, в Грузии – Православная Церковь, ответ был : «От Христа – весь мир отступил. Старцы говорят, что в мире сейчас остался неоскверненным (вообще, «скверна» у нее – самое частое слово)  только русский Христос!»  

Печалится (любителям котегов – не читать, чтоб не травмироваться J): «Раньше я животных любила, много бездомных кошек кормила, их (кошек, сиречь)  молитва была доходна до Бога… Но мне сказали, что сейчас все породы кошек – модифицированные. Через них от верующего стала уходить благодать…» На вопрос про собак – ничего нового не сообщила («собаки – скверна»)… 

Глядя перед собой суровыми глазами , вздыхает: «Сейчас все священники – волки в овечьей шкуре…», спохватывается, что ведь и перед ней – священник, и торопливо расплывается в заискивающей  улыбке: «А у вас-то в храме – такая благодать, такая благодать, спаси вас Господи!...», и тут же переходит к завершению разговора:  «Благословите продуктов с панихиды в дорогу?»

На вопрос о личной жизни ответила тоже охотно, но голос потерял металл, стал надтреснутым, со слезами, долго и путано рассказывала какую-то историю, как родня ее всякими способами выживала и лишала имущества…похоже, не врала.

Помню, мне ее как-то жалко стало: никому, видимо,  не нужна в жизни – и вот попала в сферу этих закидонов псевдоцерковных, и почувствовала в ней некое самостояние, вроде как утвердилась на своем месте, и так боится, как бы кто ее не разуверил во всех этих пророчествах и старцах: разуверит – чем тогда жить?...





* * * *

На службе сегодня:  N., высокого роста, сутулый, с большой шишкой на переносице, волосами жесткими , как черный валенок (чувствуется под епитрахилью на исповеди), глаза светятся тихим, мирным… Человек болящий, слабоумный. Очень любит храм (и еще, как я заметил, детей).  Вот и сегодня приведшая его прихожанка, патронажный соцработник, радостно пожаловалась на него: повела в баню, а он опять сбежал на службу.




* * * *

У нас тут родительский день два дня служится, так давно заведено. Да и на многих других приходах, знаю, так же, особенно - сельских, где один священник  на две-три деревни: в понедельник служит панихиды в одной деревне, во вторник - в другой-третьей, чтоб везде поспеть...

В доме инвалидов сегодня панихиду служил. Записок заупокойных пачку принесли, по корпусам собрали, у лежачих больных, поминают своих...
В одной написано, почерком корявым, старушечьим таким:

ПЕТРА
НИКОЛАЯ 
ФЕНИ
МАМЫ (НЕ ПОМНЮ)

Господи, думаю...
В двух словах - вот она, вся жизнь.




      * * * *

Подошёл после службы смущённый парень, не особо воцерковленный – раньше его в храме не видел (а может, приезжий): батюшка, освяти машину, - а то мне вон какой номер припаяли… На номере – три шестерки. Воздохнув, что мол идол в мире -  ничто (уточню: до тех пор он ничто, пока мы не придадим ему «чтойности» -  своим ли поклонением, суеверным ли страхом перед ним, как, знаете, на улице хулиганы или собаки – если их чрезмерно боишься, идя мимо, непременно привяжутся, помню из детства…), отправился за кропилом.

Потом думал: это хорошо, что у МЕНЯ нет машины,- а вот если бы мне такой номер достался, оставил бы я его, презрев-де суеверие, или все-таки попробовал бы сменить? Всё же, наверное, сменил бы...как-то не по себе, однако. Как, например, один мой знакомый (аналогия не детально точная, но что-то общее есть) , библиофил, в советское еще время, когда хорошие книги были дефицитом, имел увесистый том Хемингуэя. Том сей оказался зачитан таким образом, что нестойкая позолота на черном корешке стерлась, да так,  что – и смех и грех! – остались отчетливо видны только три буквы из фамилии автора: первая, последняя и «у» в середине, как прямо в анекдоте… И мой знакомый, сам себе посмеиваясь, но  все же соорудил книге новый корешок :  «Ну, у меня ведь разные люди бывают…»




* * * *

Увлеченно говорит и о мистике христианства, и о любви, и о милосердии, и о помощи друг другу, и об аскезе...  Так ты, говорю, и с двумя бабами живешь одновременно, и анашу вот потребляешь, и пост не признаешь, - какая аскеза-то?... Да вы поймите, снисходительно улыбается он,насиловать свое я - грех, а  Евангелие - это вечная весна человечества! Что, говорю, ты мол занимаешься любовью, а не войной? Точно, закивал страстно, нельзя ни с кем-ни с кем воевать! (у людей, подвинутых на антихристианской мистике, почему-то частенько с чувством юмора напряженка), заприплясывал даже: "тынц-тынц-тынц", и беленькое неоновое солнышко самовлюбленности в глазах светится.




* * * *

О героизме: Татьяна Горичева, где-то в дневниках 80х годов, упоминает, что на Западе люди расслабленны, и для западных христиан идеалом стали языческие добродетели… 

       И у нас сейчас – то же самое.







* * * * *
        
Когда садятся батарейки, в борьбе с неумолимым абсурдным миром кончаются силы, и мгла уныния и отчаяния застилает очи - полезно вспомнить: вся эта мгла - ВНУТРИ нас.
А снаружи...
Снаружи - просто декабрь.




* * * * *

Лицо усопшей имело такое выражение, словно она уже прошла все мытарства и вышла в полуфинал.








* * * *

Транспортир внутри: точно отмеряет,  на сколько градусов поклониться  братьям-сестрам в храме, на сколько – дьякону, на сколько -  настоятелю.  Хоть бы раз ошибся!.. залюбуешься.



* ** *

- Все религии – ложь! Что ваши, гойские, что наша еврейская!... ммм, лицемеры!.. Моя мечта – специально доживу до Машиаха, и вот когда все эти праведники будут есть своего Левиафана – вот так встану перед Ним, чтоб видел, и буду демонстративно поститься!..



* * * *

Усики перышками, бородка подбрита беличьим хвостиком, носовой платок – кружевной, парфюм изыскан, даму, подходящую к исповеди, поддерживает под руку, и этак галантно преклоняет к ней  со вкусом вылепленное ухо мраморного цвета…вылитый Арамис.



* * * *


Записки с грехами – куда девать после исповеди? Обычай: рвать, а обрывки отдавать покаявшемуся – мол, дома сожжете (так и подмывает сказать: сделайте самолетик!...)



* * * * *

Подошла старушка (впрочем, "старушкой" как-то ее не назовешь....очень похожа на фрекен Бок своим видом и  уверенным напором) и сказала: "У меня больная сестра. Она не выходит из дому...Вы должны поехать и сделать ей забор".

Нет, я, конечно,не против, вообще попам физически трудиться полезно, работа-то у них однообразная, статуарная чаще всего...

"Или нет, как это у вас называется?...- продолжала она. - Не забор...а, вот: собор!"

О соборовании шла речь-то. 




* * * * *

Пришло мне тут желание, содеять деяние, которого я ранее никогда не делывал: прыгнуть с парашютом. У нас тут это можно сделать, с небольшого самолета...
Но мне не разрешили.
А жаль вообще-то...
Наверно, вид бы был романтический: прихотливо вечереющий свод осенних небес, поп задумчиво  летит, ряса развевается на ветру...






РАЗМЫШЛЯЯ О ГАРАНТИЯХ СПАСЕНИЯ


Вчера на Радоницу – на кладбище солнечно, относительно тепло, людно…
Новое кладбище в Минусинске большое (в год хоронят примерно 1200 человек, при численности населения 60 с чем-то тысяч). По улицам кладбища – народы идут, туда и сюда…

На одной из этих улиц встречаю работницу нашего храма, тётю К., старенькая уже, много лет работала  в храме – то у панихидного столика, то уборщицей, то сторожем… Обнялись; плачет… Сон, говорит, намедни видела. Снится мне покойная Т. (не так давно эту Т. схоронили, тоже – полжизни при храме работала, начинала еще в те советские годы, когда всем в храме управляли не настоятели, а «двадцатки»…) Так вот, вижу, говорит, ее в таком виде страшном, в мрачном  месте; снимает она с себя халат – это у них  вроде рабочей униформы, бросает его оземь и со злобой такой говорит: «Вот, всю жизнь в храме проработала – и ничо не заработала!»  К чему это, батюшка?

Да, говорю, к чему-к чему…Мало ли что во сне приснится…поговорили, словом. 



пасхальное

Вчера - звонок от далекого друга.
Я, конечно, говорю:
-Христос воскресе!
А в ответ:
-Ну да, ну да...
-Это что, говорю, за отзыв такой?!..
-Да вот, говорит, это я так,машинально... Тут мне тоже позвонили  по телефону.Я сразу: "Христос воскресе!" А мне, бодрым электронным голосом :"Уважаемый абонент! Доводим до вашего сведения..." ну и так далее, что мол телефон отключат за неуплату...




* * * *

Только что пришел с праздничной Всенощной. Народу – множество, атмосфера радостная, освящают вербочки…

Идя по храму (в это время настоятель помазывал всех елеем), слышал блистательные слова  одного мальчика, лет примерно 6 – 8ми, обращаемую то ли к маме, то ли к бабушке (мальчик незнакомый, - тех, кто редко в храме бывает, сразу видно):
-А кто такая Ваисия?
-Что?..
-Ну, Ваисия – это кто?
-Какая Ваисия?
-Ну, вот батюшка, когда водой брызгал, говорил : « Освещается Ваисия граблением Вадысия…»

(Кто не в курсе, поясню: кропя водой вербы, настоятель говорил положенные слова, указанные в Служебнике : «Освящаются ваия  сия кроплением воды сия священныя, во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь». Этим старославянским выражением – «ваия финик» - называются ветви пальм, которыми народ встречал Спасителя при Его въезде в Иерусалим).

Шед домой, изнемогал.
Вот так он жжот, Вадысий!.. осветил Ваисию фонариком и ограбил. С празднечгом мол, матушка!..   

(Хотя, в принципе, слово «грабление» может происходить не от «грабёж», а от «грабли», - однако слова-то сии всё равно однокоренные, не правда ли, филологи?).




* * * *

На вечерне,на молебнах  - вслушиваясь (пытаясь вслушиваться)  в слова канона, тропарей,  кондаков...
Почему у многих - пустые лица, никто не слушает поемого-читаемого?
Поют и читают плохо? а почему поют и читают плохо?...

"Перевести на русский!" - воскликнут .

Не в том даже дело...я вообще не про то.

Я про то, что в молитвословиях Церкви ,в связках слов и образов, ныне уже - затёртых для нашего слуха, сконцентрирован ОПЫТ.
Но - НЕ НАШ. ЧУЖОЙ  нам (не всем, не всем, конечно! я не про всех, не про всех).
Опыт - не "предстояния-председания, поста-молитвы" и пр., опыт ЖИЗНИ.
Страшный, между прочим, опыт.

А у нас его нет (у многих из нас, оговорюсь. У иных - вижу, что есть). Мы жить - боимся, потому что...(ох, тут не буду; страшно даже касаться...)

Иначе скажу : многие пытаются научиться жизни во Христе не из жизни ВООБЩЕ, из настоящей обычной жизни, а из вот этих же тропарей-обрядов-правил-канонов... Молитвы читают, а жить не живут. Симулякр, одним словом. Жить во Христе, не живя. Там - перед Ним симулировать "жизнь" исполнением обрядов (только не говорите "А! он против обрядов! вот-вот!" - НЕТ, я НЕ против обрядов, они нужны и полны жизни, просто - той жизни мы еще чужие... )  - а здесь, в жизни, не пускать Его в жизнь и самому толком не жить...
Такая тоска сдавила душу от краткого осознания  всего этого...

(Жара, которую не выношу;  после службы голова не очень внятная, и выразился не очень точно, простите,  -но понятна хоть суть-то?...
В принципе, банальные вещи говорю, про нашу христианскую безжизненность.... А знаете, почему они - в блогах, в СМИ, в проповедях и пр. - банальными стали, и для кого? не просто для того, кому они в общем пофигу, кто просто наблатыкался болтать про них "со знанием дела", но и тому, кто  вроде понимает их важность - но не ПРОЖИВАЕТ их).




* * * * *

Сёднишное, на исповеди: некая N. около часа каялась в многоглаголании.



* * * * *

Тут недавно в одном посте означилась идиома «корпоративная солидарность»….

Как-то – давно – я с одним батюшкой  на эту тему беседовал. Спрашиваю : «Ну вот если  например приходит ко мне   некто мирянин, и слезя и стеня жалуется на произвол и безобразие некоего иного священника, - я что должен делать, по-вашему?»  
Тот мне говорит: «Ты того священника должен покрыть любовью, а мирянину -  напомнить про бревно в глазу его. Блюди взаимовыручку священства! А то – впадёшь в грех осуждения сослужителя, непрощаемый ни в сем веке, ни в будущем».
Мда, думаю…тяжело пожатье каменной твоей десницы… коротковата, по чести говоря, у меня любовь, всех-то покрыть поди и не хватит…да и осуждения, ясен пень, боюся…

«Ну а вот, опять спрашиваю,  ежели МЕНЯ обличат в грехе  прихожане, - должен ли я  хоть тут-то пред ними покаяться в СВОЁМ грехе, попросить прощения, смириться до зела и проч.?...»

Ответ был дивный и мною не ожидаемый.
«Ты что – НЕВЕРУЮЩИЙ?!!» - грозно рек батюшка…








* * * * *

- Ох, тяжко согрешила - осуждала батюшек!...
-И правильно делала.
-Как это?!!!
-Очень просто. В древности у иудеев обычай был - собирались вместе, приводили козла, священник возлагал на него символически грехи всего общества, и козла вместе с грехами выгоняли в пустыню, чтоб там его черти съели...Называлось - "козел отпущения". Мы в новозаветные времена на своих приходах этот обычай соблюдаем немного иначе: вместо тех козлов отпущения Господь дал добрым людям других - батюшек, чтоб их осуждать....

(...Конечно, этак -то далеко не каждому ответишь. Иная священноприхожанка внимает настолько истово и напряженно, что всякое слово, исходящее  изо уст священноиерея, воспринимает священнобуквально).




* * * * * *


Сегодня - венчание.
Готовлю все к венчанию, листаю Требник... А там кто-то из батьков делал пометки карандашом, для памяти, что за чем совершать при венчании.
Читаю:
"Встают на ручник".

(Рушник имел в виду некий отче ).








* * * * *


Послушник рассказал: иду по улице. Вижу - возле часовни вмч. Пантелеимона Целителя ( что на перекрестке двух людных улиц Минусинска),  остановились две тетеньки, повернулись к часовне, не спеша истово перекрестились на нее и поклонились... Вот, думаю, молодцы, не стесняются открыто креститься!....Гляжу -  достают из сумок пачки журналов "Сторожевая башня" и принимаются активно их раздавать прохожим.




* * * * *


Нередко вспоминаются слова одного церковнослужителя (точно не помню кого, по-моему, епископа какого-то): "С женщин какой спрос....с них и на Страшном суде ничего не спросится, а за всё придётся отвечать нам, мужикам..."

Настоятельно предлагаю отставить в сторону всякие ернические смыслы. которые тут можно сыскать, а равно и те, из-за которых могут обидеться феминистки, т.е. уничижающие женщин как таковых, а остановиться вот на чем: в этих словах есть самое простое напоминание о весьма тяжком грехе Адама...Мало ли, что тебе жена предложила плод! своя-то голова на плечах есть, Сам Бог же говорил тебе?! и второе: стал спирать на жену....спирать ведь - так "естественно": вот же мол факт (еще и Бога поддел: "жена, которую ТЫ МНЕ ДАЛ....")....дурацкая инфантильная  психология, поиск крайнего....не по-мужски это всё, и не по-человечески.

Спирать и оправдываться - любимый у нас способ самозащиты, диаметрально противоположный - покаянию. Способ, ведущий в ад прямиком. В ад как - помимо того, сего и прочего - место РАССЛАБЛЕННОСТИ и невладения собою.








* * * * * *

Забавная картинка сегодня в храме: высокая, загорелая, тщательно отделанная фигура, маленькое черное платье, вечерние украшения и макияж (это с утра пораньше), модельные туфли на шпильках, на голове – ситцевый старушечий платок, такой, знаете, беленький в сиреневенький цветочек, завязанный узлом под подбородком… Стала рядом с тем местом, где я исповедь совершаю, там большая икона Пантелеимона Целителя и подсвечник. Поглядела она на эту икону, поставила свечку, подумала…достала из сумочки какую-то свою икону, небольшую под стеклом, крепко взяла ее обеими руками, близко поднесла к лицу и стала в нее, как в рацию, что-то настойчиво и требовательно говорить… Дети мы все, такие дети.



* * * * 

Утром проснулся от звуков "шарк-шарк"....Московские дворники метут, и снега никакого уже не видать; но он всё же - был.
"Не говори о них - их нет..."
И еще, помните, у Карсавина в "Поэме о смерти", поэме о становлении любви через смерть и распад, яростный плач к Богу: Ты всесилен, можешь меня и уничтожить, но того, что я все-таки был, изменить уже не сможешь...

Первый снег всегда умиротворяет, дает надежду.
В описаниях катаклизмов конца света - первого снега нигде не значится (как, впрочем, и последнего)...




 
облико морале

Катехизис советского/российского интеллигента включает в себя как песни Визбора и Окуджавы, так и пьесы (и фильмы по ним) Шварца и Горина.
(фильмы Тарковского: к ним следует относиться   примерно как православным - к "Триадам в защиту священнобезмолвствующих"  Григория Паламы: не понимать, но почитать "нашим всем" и к месту цитировать).
На обложке катехизиса - фотография Янковского в роли Мюнхаузена (он же, но в роли героя "Ностальгии" - на той же обложке, но в  издании либералов, в роли митр. Филиппа - на издании консерваторов).





НОСОРОГИ, ДОЖДАВШИЕСЯ ГОДО


Размышляя на тему абсурда, я задал вопрос в своем блоге   друзьям: что такое для вас -  абсурд? Приведу здесь некоторые из ответов:


-Этимологически - то, что можно услышать от глухого (ad absurdum). А шире - любой нерелевантный ответ на твое ожидание (в частности, на ожидание твоего здравого смысла).


-Неадекват, противоречие, нелогичность.


-Мне представляется очень интересным вот это: " ad absurdum - исходящий от глухого" (лат), т.е. нелепость, бессмыслица, но какая (!)
Довести до абсурда - значит не пожелать вникнуть, проанализировать высказанную мысль, выслушать, постараться понять; а с помощью голой логики (и часто неправильной) привести к потере смысла явления, предмета разговора и т.д.
В общем, абсурд - это где-то пограничный столб, за которым прекращается ясность понимания бытия и начинается фальшь, лукавство.
Короче, в моём понимании это совсем не безобидная бессмыслица.


-Что-то, что нарушает мою картину мира таким образом, что я не могу самостоятельно ее "починить" :-)


-Абсурд для меня имеет некую негативную окраску. Не просто то, что не может быть (не может случиться по логике), а то, чего не должно быть (по общечеловеческим ценностям). Вот ребёнок с оружием для меня - абсурд. 

-Красота жизни, но и страшное в ней зло, бессмысленные страдания старых и малых…


-Потаённый, скрытый смысл, явленный поверх привычной логики во взаимоисключающих  явлениях.



-Абсурд, на мой взгляд, это атипичная реальность, ориентиры в которой смещены за рамки нашего восприятия.



-Абсурд - наглядное выражение правды, не прочитываемое сознанием индивида по причине его ( смотрящего) коренной лживости.


-Я не воспринимаю понятие "абсурд" как что-то негативное или, тем более, несуществующее. Бытие полно абсурда, и это хорошо. Ежедневное нарушение формальных законов и правил скорее даёт нам надежду на хороший исход нашего пути, чем наоборот. Например: врезались две машины на встречной полосе, но никто не пострадал. Это странно, но так бывает, когда в нашу жизнь вмешивается Рука. А самый большой абсурд в наших джунглях - это любовь: чем больше отдаёшь, тем больше получаешь.

Даже из этих немногих цитат видно, что диапазон помыслов  человека об абсурде велик: от умствования, выраженного в  поисках  словарного значения понятия,  до горячей и даже болезненной реакции на живую жизнь, причиняемую ею боль, на  себя в этой жизни… 

Абсурд, повторим  – живая реакция ума и сердца человека на видимую утрату смысла в окружающем его мире и в собственной жизни.  Все стенания всех Иовов, все философии пессимизма, все сонмы проклятий, высказанных за историю человечества небу и земле, все слезы, пролитые в страшных мясорубках веков, в природных и техногенных катастрофах, в войнах и социальных потрясениях, все стоны утонченных душ, силящихся пробить толщу застойных, болотистых  состояний эпох  безвидных и пустых, - все это кричит об утрате смысла. И попытка человека найти смысл в самом абсурде, признание возможности того, что смысл в абсурде  есть, но нам он недоступен – это великая попытка человека прыгнуть выше себя, преодолеть свое косное «человеческое, слишком человеческое», это – проявление в земном человеке его небесного генома, указание на то, что человек гораздо больше того, чем он является в свинцовой ситуации «здесь-и-сейчас».  ХХ век, век страшных потрясений человечества,  был одним из веков, когда вопрос о человек и его смысле ставился особенно остро. И те острочувствующие натуры, мыслители и художники слова и образа, которых мы привыкли – начиная с Ницше -  считать человеконенавистниками, как раз и подтвердили: человек – велик, потому что за гранью понимания, за гранью абсурда его ничтожности, смертности, малости перед лицом безжалостного мира, есть питающий его Смысл. Вскрывая нагноения абсурдности нашей повседневности, вопрос о смысле задавали классики театра абсурда – Ионеско и Беккет. Истинное мужество перед лицом «великого и ужасного ничто» явили  атеисты Камю и Сартр, мужество, максимально возможное для человека, оторванного от Смысла окончательно: мужество поступка – когда тебе бессмысленно и тошно, помоги тому, кому еще тошней, согрей страдающего собрата теплом, несмотря на то, что и тебя, и его – экзистенциально  чужих друг другу! -  вскоре ждет ледяная пустота…

Можно сказать, что христианство отвечает на эти вызовы абсурда – ничем иным, как абсурдом же (знаменитые слова Тертуллиана «верую, ибо абсурдно» вспоминают все, размышляющие на эту тему, как верующие, так и атеисты).  Мир без Бога – абсурд, но и Бог, умирающий на кресте за грехи мира, а потом противу всяких законов воскресший и каким-то образом сообщающий Свое воскресение  людям  – абсурд не менее. Евангельские слова полны этого абсурда: если зерно не умрет – не прорастет, если сбережешь свою душу – потеряешь ее, если не станешь мал – не будешь велик. Самый малый из всех – опозоренный  страдающий Человек, распятый как разбойник, бессильный перед лицом сильных мира сего; и если, подобно Ему, не возьмешь крест свой, не последуешь за Ним в эту смерть  – не воскреснешь,  не войдешь в Смысл вечной жизни в ее силе и славе…

Нынешнее время – время сильного соблазна: похоже, что  общество все менее и менее склонно искать в Церкви Христовой обретения смысла. Внешне Церковь, и у нас в России, и за рубежом, вроде бы  сильна, статусна, влиятельна, историческая традиция христианской цивилизации вроде бы еще крепка, - но среднестатистический обыватель, за века слишком уж привыкший к Церкви,  все больше разочаровывается в ней, потому что она «не помогает». Страдания, болезни, социальные проблемы,  страшные катастрофы потрясают землю и воды, человек стремится к  комфорту и  безопасности (а в потенциале – к бессмертию)  уже здесь и сейчас, а их нет как нет  - и Церковь ничем не может помочь, разве что снова и снова призывает к терпению и смирению да обещает умозрительную  компенсацию на небесах… Мы живем среди абсурдов, наш выбор, по слову Элиота,  «лишь выбор между пламенами – мы входим в пламя или в пламя». И выхода из этой ситуации по-настоящему два ( надежда на прогресс,  на достижения науки, техники, медицины, подводит раз за разом, и человек пытается довольствоваться  иллюзиями, предлагаемыми обществом потребления, заглушать тем или иным способом неотвязные мысли о смысле жизни и страх небытия, жить, как о том говорил апостол Павел:  «Будем пить и есть, ибо завтра умрем» - такую ситуацию  вряд ли можно назвать выходом): либо самоубийство (дух гигантов Камю и Сартра, заставляющий жить позитивно в невыносимом мире, почти исчез), то есть последовательное  вхождение в абсурд смерти, либо вхождение в абсурд жизни, в абсурд Христов. Веровать именно только и возможно, потому что это абсурдно, и вера – не умозаключение, а реальный опыт, игра в «горячо-холодно»: дай-ка попробую все же  приблизиться, довериться, рискнуть, хотя это и кажется  нелепо…и вот! теплее…надо же, теплее, еще теплее. Только так, только на опыте.  Сколько бы мы ни говорили о вере Христовой, сколько бы ни прочли о ней свидетельств и умопостроений – мы все равно ничего не поймем со стороны, ибо она – тайна. Не только умершего и  воскресшего  Бога, - тайна человека. Но она – есть, вот что главное. И она спасает выбравшего ее, приводя к Смыслу, утраченному, казалось бы, навсегда.

Настоящих христиан всегда отличают две вещи – не о внешнем я говорю, не о крестике или панагии  на груди, не об умении пересказать Символ веры и Нагорную проповедь  так, чтоб «от зубов отскакивало» - а о том, о чем выше помянули  наши  блоггеры, ответившие на вопрос об отношении к  абсурду: осознание своей – своей, а не чьей-то еще – «коренной лживости», которая и мешает видеть Смысл и быть в нем, горький плач о том, что вокруг  мир ярких цветов -  а я слеп, о том, что звучит  концерт небесной музыки – а я глух, о том, что путь к счастью прям -  а я крив и не умею идти по нему.  И второе – радость о том, что есть вокруг нас и благой абсурд, ничем не объяснимая милость и любовь, которую творит «вмешивающаяся Рука», прободенная рука Христова, радость при виде того, как носороги вновь становятся людьми, а Годо в конце все-таки приходит. Печаль, смешанная с надеждой и радостью, абсурдное состояние, радостотворный плач о потерянном, но вновь обретаемом Смысле.





* * * * *

«На всё воля Божия», -  среди верующих  этот слоган достаточно популярен. Нет, конечно, иногда за этими словами кроется нечто светлое: крепкая и смиренная вера, святая простота, блаженное неведение… Но только иногда. Чаще всего – совсем другое. Что именно – вполне понятно уже хотя бы из того факта, что этим «утешением» мы редко утешаем себя самих, - чаще других, у кого что-то стряслось (главное - что не у нас).

Десятки людей погибли , например,  при аварии на Саяно-Шушенской ГЭС… Ага, скажите-ка теперь их родным: «Ну, на то была воля Божия!»   Нет, язык не повернется…(впрочем, что это я:  как раз эти слова я несколько раз и слышал в дни аварии …и всё, повторяю, от православных людей. Впрочем – слышал  и от злостных атеистов, например  в комментах насчет моего  поста по поводу аварии и паники в Минусинске ; эти часто говорят этак с усмешкой: о! о! перепугался наводнения!...ты же поп, должен постиццомолиццослушатьрадиорадонеж, и проповедовать, что на все воля Божия!..).

К чему я это всё? – к тому, что мы с вами так часто забываем (или не хотим приложить к нашей конкретной житейской жизни) основы того, что называется суховато и скучновато «христианское вероучение». И одна из этих основ проста: воля Божия – НЕ НА ВСЁ. Во-первых, потому, что мы не роботы и не животные, Бог не «управляет» нами, в том смысле, в каком кукловод управляет куклами. Мы – дети Бога. (Мы боимся считать себя Его детьми вовсе не потому, что мол это «несмиренно» - на самом деле мы просто боимся. Потому что Отца – надо любить, а любви-то этой в нас нетути: кто любит – идёт на крест ради любимого.  И потому, что у детей ответственность перед Отцом куда выше и серьезнее, чем у рабов перед господином…а   ответственность – тоже  рара вавис в нашем мире, увы…) 

А во-вторых – потому что нет воли Божией на зло. На проклятое бессмысленное зло (именно бессмысленное! смысл имеет только сотворенное Богом – а зла Он не сотворял), на грех, на смерть и страдания, на безобразие, которым переполнены мы сами и мир, в котором мы живем.
Воля на зло – есть наша воля. Ну и, конечно, духов нечистых, - как-то мы забываем иногда, по чьему наущению творим всякие пакости, осознанно или  полуосознанно… Поэтому – происшедшее на ГЭС есть не промысел Божий – не надо клеветать на Бога. А есть злая воля многих людей – тех, кто недосмотрел, кто относился лениво или халатно…да что там говорить, сами всё понимаете.

Одно радует и вселяет надежду: в нас есть не только греховная, злая воля, с помощью которой мы вполне себе успешно боремся с Богом. В нас есть и добрая воля. Эти две воли борются в нас, в нашем сердце, как давно замечено, и борются страшно, насмерть… Именно там, даже не на ГЭС, происходят по-настоящему страшные катастрофы – но и блистательные победы.

Так что…не знаю, кто как, а я думаю так: враг будет разбит. Победа будет за нами. Но если мы думаем, что битва, ведущая к этой победе, будет чисто «духовная» (читай:  «воображаемая»), или что мы всего-то пару раз получим по сопатке и отделаемся малой кровью, - вот это мы зря.




* * * * *

«Политкорректность»…Не люблю я это слово в том его оттенке, который оно нередко принимает в разных медийных демаршах, будь то консерваторы против либералов или наоборот… Тактичность, дружелюбие, ненасильственность, понимание, терпимость к человеку и всякой   Божией твари, - это да, а политкорректность, когда становится идеологемой – нисколько не краше всех прочих идеологем. Так что пытаюсь тут размышлять о всяких вещах , пробуя эти идеологемы отодвинуть в сторону.

…Немало в последние годы есть православных публикаций о Великой Отечественной войне. Почти впрямую там говорится, что наши солдаты, пусть даже и не христиане,  были свои Богу, ведь они пали за Родину  (маршал Жуков –  был почти православный, и т.д., и поминовение 9 мая благословлено Священноначалием, и поминаем ведь  – ВСЕХ павших советских воинов, не разбирая, кто был крещен, кто нет, правда же?) … И лезут в голову непрошеные мысли (если это – прилоги вражеские, то помолитесь, братия и сестры, чтобы они из головы моей вылезли): а немецкие солдаты – были свои Богу или нет? «Убивали ведь, мародерствовали!...» - грешники, да. Разбойники, евангельским языком говоря.   Ну, а дети из Гитлерюгенда, погибшие при защите своей немецкой земли – свои Богу или нет?...( мы знаем, по крайней мере, одного такого, достигшего впоследствии, во взрослом возрасте,  высокого церковного чина…) Видел  я как-то современный белорусский фильм – названия и режиссера не помню , помню аннотацию на видеокассете,что фильм в Белоруссии был запрещен – как белорусская женщина спасла раненого немецкого солдата в партизанских лесах, выпоив его грудным молоком…
 Ведь ВСЕ люди – Божьи чада, Он ведь за ВСЕХ пошел на крест?..или нет? (Сейчас слышу скорые, гневные, учительные, как по-писаному, православные ответы, - да я и сам их хорошо знаю..)

…Каково это вообще для христианина  – убить человека? Где грань между «вынужденной самообороной» и «справедливым гневом» - он вырезал мою семью, и вот я  вырезаю его семью (знаменитый рассказ генерала в «Трех разговорах» Соловьева – хотя там не о семье шла речь, но турки представлены какими-то именно демонами, а не людьми)?...могу ли НЕ вырезать?...и если могу, как не разорвется мое простое человеческое сердце, не спятит слабый разум, как вообще возможно – НЕ отомстить?...Господи, помилуй. (Знаю, что в прежние, православные, времена солдату, вернувшемуся с войны, отпускали все его грехи, то, что он убивал – ведь врагов же! -  (да и в святцах наших – сколько воинов), но до причастия определенное количество лет все-таки не допускали, - ЧТО это, как объяснить  - не знаю…распространенная в нашем грешном мире дилемма, когда из двух зол приходится выбирать «доброе» зло?...ведь были же – христиане, не желающие выбирать из зол, шедшие на тяжелейший крест из-за этого?...вопросы, вопросы…)

…Вот я – священник. Не то что убивать живое – даже если кровь из носа пошла, негласные правила велят мне в алтарь не входить. А если бы напали на МОЮ семью, как бы я себя повел?...Не знаю, совершенно ничего не могу сказать заранее, - Господи, помилуй.

Помнится,  у М.Ардова в книжке приведен анекдотец: Петр 1 едет лесом, местами, где разбойники пошаливают и хищники порыкивают, и видит попа с ружьем за плечами. «Как можешь ты, иерей, носить оружие, спрашивает царь? Ведь если ты кого убьешь, то перестанешь быть иереем?» - «А если, ответствует  поп, убьют меня – то я перестану быть и человеком…» По-моему, какой-то  шкурный оттенок ответа попа, этакое внехристианское « гуманное здравомыслие», - или нет?..



* * * * *
…Читая подчас разные православные издания, содрогаюсь от бездумного учительного оптимизма иных пишущих: так-то у них всё гладко и правильно… Тошнотворная велеречивая риторика. Перед страшным лицом жизни – а жизнь бывает страшно жестока и нелепа, как глубоко ни суй головенку свою в песок – нет-нет да и заметишь, - вся эта правильная велеречивость – «яко порт жены нечистыя»… Она  не помогает и не спасает, она оказывается  не нужной ( как не нужна корчащемуся в болях раковому больному  софринская открытка к дню ангела: вот  морфий – тот  нужен, или смерть, прекращающая телесные хотя бы  страдания, или -  чудо, дающее сил терпеть, -  что еще?..)
 А вот Христос – нужен, и только Он один. Только Он остается реальностью, когда раскрывается  бездна бессмысленного зла и весь мир предстает пустой шелухой… И тогда-то понимаешь, насколько все Его заповеди – КРЕСТНЫ. Насколько они рискованны, болезненны, убийственны в этом мире, - в том числе, например,  заповедь о радости… Тот, кто ей попытается честно следовать – пойдет на крест, на не умозрительный, а настоящий, страшный. Бесконечная боль, мрак,  бесы как вороны, отчаяние, пропасть… смерть, и хуже смерти: ад заживо. «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?!» - что, составители уветливых православных  пособий  ( с непременными фото: дитя со свечкой в храме,  молоденькую пару  венчает молоденький батюшка ,  православный рок-музыкант задумался о Руси земной и небесной),  книжек «Урожай растим с молитвой» и «Постная кулинария»,  календарей «Год семьи православной», знаете ли вы, ЧТО означают эти слова?  Может, и знаете, да сказать боитесь. И я – прекрасно вас понимаю, и нисколько не сужу – не имею таких прав, сам такой (ни вас не сужу, ни даже греха вашего, -  хотя на это есть у нас  шпаргалочка-скороговорочка :  «грех-ненавидь-грешника-люби»…ну-ну, давай начинай, а я посмотрю, как оно пойдет). 

…Вообще, наверное, таких, как я, нельзя брать в священники. Священник, наверное, должен говорить людям всю суровую   правду (или я ошибаюсь?) – а я не могу…мне очень жалко людей, как и себя самого, и  я не могу («от маловерия», поспешат сказать). Я принимаюсь утешать. То есть я говорю им правду, что В КОНЦЕ все будет хорошо, что Господь нас не оставит, и все мы будем во Христе – но ПРОМЕЖУТОЧНЫЙ этап, ЧЕМ может достаться это все для нас, слабых грешных человеков, К ЧЕМУ надо быть готовым, хотя бы в уме…я, и нередко,  не могу сказать, мне страшно самому.  «Титаник» сломался и тонет к едрене фене – ну  давай хотя бы обнимемся крепко-крепко, перетерпим как-нибудь весь этот ужас вместе, как дети на краю, - ведь  и Он-то что делает, Он ведь  тоже обнялся с нами крепко и тонет вместе с нами…это КАК же надо верить в Него, в Воскресение, в жизнь вечную, чтобы продолжать тонуть с Ним и не кинуться, бросив всех и вся, отпихивая многочисленных  претендентов,  к спасительному бревну, мелькающему в волнах… У меня такой крепости веры  нет,  - но и к бревну как-то еще – надеюсь – не бросился…(или – льщу себе?  отчего так часто под утро проснешься невовремя, и душа ноет невыносимо?..).
 Не знаю , чем еще, кроме чуда Божьего, объяснить, что я сам-то еще жив. Да, -  это необъяснимое Его чудо, совершенно точно. Только с чудом одна закавыка – в нем нельзя быть «уверенным»,  его не включишь в «план нашего спасения», и даже ожидая чуда, смерти и ада  вкусишь по полной…
(И вообще, священник должен быть или по-настоящему  святым, пастырем добрым, ДУШУ свою полагающим за пасомых и ВСЁ – время, силы, средства, жизнь – им отдающим, про таких мы  читаем в житиях  – или полным пофигистом, механически совершающим Литургию и  требы, бурчащим торопливо  на ходу : «Бог благословит…», человеком с непробиваемым сердцем, совершенно равнодушным к разным человеческим заморочкам: отработал ,  сделал дело – и  гуляет смело, деньги там копит, с машиной возится, сад растит… водку пьет… Нет, вообще-то,  водку пить – это уже скорее  такие как я, «душевные», средние… Которым своя самость и другие грехи не по барабану,  которые от них  мучаются («чего мучиться – поисповедался и больше не греши!» - опять слышу чей-то строгий поспешный тенорок) , и от грехов других людей, и от пропасти жизни,  и ВСЁ ЭТО им невыносимо тяжело, а вера – видимо,  слабенькая, чтоб без водки-то, всухую,  корчиться на кресте дней… Вот «средним», душевным – попу быть нельзя, не вынесет ада. Или уж ошибаюсь я, сужу односторонне?…дай Господь, чтобы так).

…А настроение тем не менее – бодрое, боевое. Потому что – что же еще остается. Спаситель Сам сказал, что малая закваска сквашивает все тесто, а капля меда –растворяет в себе и преображает бочку нашего дёгтя, так что, во славу Божию, еще поживем!... Спаси, Господи, всех вас, дорогие мои, кто все это читает, кто ВОТ ТАК живет, страдает – и все-таки не сдается, кто держится за Христа, что бы там ни было, какой бы мрак подчас ни скрывал солнце. 









* * * * *

Перелистывая Райта: в самом деле, НАСКОЛЬКО мы привыкли, что слова и дела Христовы – однозначны!... И не представляем себе, насколько они – знамение пререкаемое, даже и по сю пору.



* * * * *

Подумалось, что воздаяние – око за око, зуб за зуб – совершенно бессмысленно. Оно не только не превращает бывшее злодеяние в небывшее  (что и естественно…к слову: см. у Карсавина в «Поэме о смерти»  - к Богу: «можешь меня уничтожить, но того, что я БЫЛ – этого отменить не сможешь!»...прав герой Карсавина или нет, - другой разговор, имеющий смысл только если дочитать «Поэму» до конца…), -- возмездие УДВАИВАЕТ злодеяние. 
Увы, скольких хороших людей недосчитаемся мы в Царстве Божием!...зане – не смогли отказаться от идеи возмездия, не вынесли этого отказа их разум и чувства…



* * * * *

Прикидывал, что же именно люблю у Рильке… оказалось: горячо люблю – разве что несколько стихотворений, буквально с десяток (и то: помню старый разговор в этом же ЖЖ о пастернаковских переводах…скользкая тема, мда…), и -  «Записки Мальте Лауридса Бригге». К  прочему же – отношусь как-то…слегка мучительно, что ли?...
Размышляю, в чем же дело.

Рильке: искушение ангелолатрией, етс. (?)

О последней: пара цитат.

Первая: « В то время были на земле исполины (особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим и они стали рождать им); это – сильные, издревле славные люди». (Быт. 6, 4) – вспомнилось еще вчера, в сумбурном, но важном разговоре в комментах под одним постом Ольги Кушлиной о мировоззрении и творчестве  Михаила Шварцмана…

Вторая цитата – из Ходасевича - пожидче, пояснее:

«…Здесь, на поверхности земли,
Будь или ангел или демон,
А человек – иль не затем он,
Чтобы забыть его могли?»   (цитирую без книги, - точно ли?)

…словом, помыслы пререкаемые.





«ЛУЧШЕ»:  РАЗДУМЬЯ МОНОГЛОТА
 
Прочтя «Черную башню» Йейтса в одном из  постов, один комментатор высказал мысль: ну ведь оригинал-то всегда ЛУЧШЕ перевода…
Чрезвычайно простая формулировка мысли навела меня на воспоминания и раздумья,  совершенно личные и спекулятивные; минувшее меня объяло живо, и проч.
 
Думаю я: смотря что иметь в виду  под «лучше». Каков контекст.
 
Это «лучше» может выражать собой разные категории отношения к стиху; одна из таких категорий – скажем так, психологическая, совершенно субъективная: «больше нравится – меньше нравится», «поразило в сердце – скользнуло мимо сердца», и т.д.
 
Для меня именно эта категория всегда была первозначимой и определяющей собственную любовь к поэзии…  «Черная башня» именно Кружкова; именно то, что Пастернак сотворил из «Der Schauende» Рильке; именно перевод Оношкович-Яцыны и Фиша (прилагал ли руку Лозинский?!...ну, не суть) «The Mary Gloster» Киплинга, и так далее, и так далее, - попали мне в сердце, а вовсе не оригиналы.
 
Конечно, если скажут, что это – недостаток моего посконного воспитания, незнание языков, что это просто мои собственные заморочки, и проч. – спорить нисколько не стану!..
Однако настаиваю на легитимности применения к области поэзии и прецедентного, т.ск., права.



СВИНГ
 
Наконец-то у нас не снег, а дождь!...хмурый, перламутровый, обложной апрельский дождь.
 
Дождь – из тех вещей, которые всегда меня вдохновляли; ныне я уж немолод и изношен, но всё же не до такой степени, чтобы хоть как-то не поблагодарить дождь ответным аллаверды; на громадьё-то  сил недостаёт, - но на то, чтоб полезть на  полочку заветных  любимых книг, хватило. На сей раз вытащил я – «Бувара и Пекюше».
 
Один мой пожилой  знакомый, до сих пор яро горящий идеалами перестройки, тоже числит «Бувара и Пекюше» среди любимых, но у него эта книга – на его полке - где-то рядом с «Историей одного города», по той же причине, что и, например, «Лаз» Маканина или «Кролики и удавы» Искандера  – мол социальная фантасмагория и обличительность; я же от этого вовсе далёк (нумера «Огонька» и «Юности», жолтые газетные полосы начала 90-х!...без содрогания не могу  вспомнить о вас…).
 
Какая уж там «обличительность»! (хотя, конечно, и это есть, и вообще много всего; вспомним прекрасное «Оправдание «Бувара и Пекюше» Борхеса; хвалебные отзывы Кортасара, и пр.) Для меня этот роман  – под стать дождю: это джаз. 
 
Это классный  и бесконечный свинг. Примерно так.
 
И хорошо, что Флобер его не закончил.


 
* * * *

Клайв Льюис,  «За пределы Безмолвной планеты»:

«Да, Челховек, в мире есть опасности, грозящие смертью, но им не сделать хнау несчастным. Только порченый хнау мрачно смотрит вокруг. И вот что я еще скажу. Не будет лес веселым, вода – теплой, а любовь – сладкой , если исчезнет смерть из озера.»

По-моему, это – истинно христианский взгляд на вещи. Он органично соединяет в себе, казалось бы, несовместимое – и  «Последний враг устранится – смерть», и – «О сестра моя смерть»… И  бодрую рыцарственную воинственность – и радость с благодарением…
Только одно он в себя не вмещает – манихейство, сиречь – проклятие падшему миру. 
Благословение через муку, радостотворный плач, - это и есть подлинное христианство, подлинное православие.




* * * *

"Густота, непроницаемость"...нечто в нас, куда мы Бога не пускаем...и Он плачет, и терпеливо ждет, и просится войти, и вглядывается жадно,  до боли в глазах, в эти переливы блеска, черноты, теней , света, звуков в нас, угадывает: что там? кто там? - как замерзающий нищий ребенок вглядывается в затянутые морозом окна богатого дома, за которыми - возможная  елка, праздник, смех, музыка, тени, густота и непроницаемость отчужденности... Но и как Господин дома, изгнанный, неузнанный, МЕДЛЯЩИЙ войти. Почему медлящий? какие у него резоны?!..и от грозной непонятности этих резонов - ужас шевелит волосы на голове, честное слово!...животворящий, бодрящий,  приводящий В СЕБЯ,  в ОПАМЯТОВАНИЕ ужас... 

Вот что пришло в голову, вот С ЧЕМ сравню - отдаленно, конечно - этот ужас: с ужасом женихов, который производит в них треск гигантского лука, сгибаемого, как прут, рукой грязного убогого бомжа.



* * * *

Два верстовых растения, два ствола  в заснеженном пространстве начала прошлого века - "Распад атома" Иванова и "Записки Мальте Лауридса Бригге" Рильке...И то, и другое  -  корнями растут из христианства, цветут его цветом, болеют его тлей и грибками, одной зимой застаны,  одним снегом засыпаны.

 И там, и там - рассматривание содержимого мусорного ведра, освещенного неотменимыми лучами предстоящей тьмы, вопрошенного ее гулкими вопросами... Только вот после "Мальте" - как хочется жить, как крепнет сердце, какая надежда.
Как по-разному свет Христов преломляется в толще человеческого стекла, наспех  и толсто напластованного, с песком отлитого!.. о РАЗНОМ христианстве мы имеем право сказать... (а справа и слева - гундосые, ясные в своей бритой трезвости, в одномерном гуманизме,  в жалеющем ласкосердстве, голоса : и РАЗНЫХ ХРИСТОВ знают люди... так предлагается расшатанному, как зуб, сознанию одно из самых страшных бесовских искушений современности, бедненькому нашему, ясни его в небо звезды, сознанию, забывшему связь с умом, утратившему то, что знали и досократики, и  акушер Сократ, и блистающее вежество и веселость Платона-Аристотеля, и аскеза Стои, уважаемая нами как наполнитель культуры, но презираемая как чрезмерность, и даже Плотин с Ямвлихом:  позу вежества и веры, склонение  ума перед Первоисточником, безапеляционный примат добра и смысла перед всяким дискурсом...).




* * *

...больной зуб как часть мiрового зла, - смех смехом, но в этом весь я и есть!...И на этом Ты, вижу, и строишь моё спасение (понятное дело! на чём же ещё).






* * * *


Недавно познакомился с еще одним проявлением "комсомолизма" у верующих.  Подошла женщина, из баптистов, где-то там у них училась, была директором воскресной школы; хотела бы вернуться в православие, к которому всегда тянулась сердцем. К баптистам она попала вслед за сыном: он был наркоманом и лечился у них в реабилитационном центре. Затем сын, перестав быть наркоманом, покинул баптистов, а она осталась...
Я спросил, почему же он ушёл оттуда, вот её дословный ответ: " Его исключили из рядов организации на общем собрании за гордость".
Ну не восхитительная ли фраза.






* * * *

Интимные отношения: либерализм - защита человека от Бога, фундаментализм -защита Бога от человека.



* * * *

Слова, обращенные к Фоме:

"И буди неуверен, но верен".




* * *

Рука руку мыла, приговаривала: Мойся, глупая рука, да не знай, что я делаю!




* * *

Сегодня листал бумажный глянцевый православный журнал, там -  строгая статья про вред пьянства и про братства трезвости, фамилия автора - Наливайло...







* * *

Когда во время Литургии стоишь у Престола, кажется, что цельнокаменный вековой пол собора покачивается под ногами... Сверху храм - корабль, Престол в нем - штурвал, трапезная - палуба, где команда занята всяк своим делом. Икона на Горнем месте - горизонт, нечто на линии воды, уходящей в небо, ориентирующее, куда ж нам плыть... Кресты на крыше - якоря, крепко держащие храм за небо. И в нерушимой незыблемости, в покое среди ревущей воды - и в непрестанном пока еще движении - удивительное, невыразимое , органически неотменимое сочетание!.. есть на корабле и крысы, как без них в этом падшем, только еще становящемся, эоне плавания, - но они в непрекращающемся процессе панического массового покидания судна: им все кажется, что корабль тонет, тогда как это море вокруг тонет, а корабль – плывет. 



* *  * * 
Крещение сегодня. Девочка Настенька, ей где-то 4, служит на крещении примером. Она стоит смирненько, подставляет руки и ноги для помазания, сама держит свечку, поглядывая на окружающих строго и примерно, как  звеньевая  пионерских времен…Хныкающим детям родители   хором указывают на нее: «А вот смотри, Настенька не плачет! А Настенька, смотри, какая молодец!» Уставляния перстов на Настеньку сопровождают каждое действие батюшки…К концу крещения все дети смотрят на Настеньку уже без команды, и что-то такое тихое,  нехорошее светится в их глазах.



* * * *

На днях была записка заупокойная, - вот она действительно вызвала у нас не смех, а содрогание:

зародыша Лазаря
зародыша Фёдора
зародыша Саши

Думаю: ежели они зародыши, то почему с именами?...а ежели и крещены, и с именами, то в каком смысле они - зародыши?...
Жуть. Мамлеевщиной повеяло даже...(есть у него глагол "нечеловечить", по-моему, в "Шатунах"...)



* * * *


Недавно одному священнику женщина жаловалась:
- Сын пьет... Молюсь, молюсь "Неупиваемой Чаше" - ну никак эта непутёвая икона не помогает!..

(У многих народов было заведено, да и поднесь наверное есть: не помогает домашний божок - посечь его ремнем, лодыря).




* * * *


Самое любимое мое место в книге пророка  Иезекииля – нет, даже не Колесница;  другое: то, что в Синодальном переводе обозначено как «глава 16»… Отношения обманутого разгневанного Мужа и его блядовитой жены, - кому из нас трудно себе это представить!... 
 
«При рождении твоем, в день, когда ты родилась, пупа твоего не отрезали, и водою ты не была омыта для очищения, и солью не была осолена, и пеленами не повита; ничей глаз не сжалился над тобою, чтобы из милости к тебе сделать что-нибудь из этого -  но ты выброшена была на поле, по презрению к жизни твоей, в день рождения твоего! И проходил Я мимо тебя, и увидел тебя, брошенную на попрание в кровях твоих…
 
…и увидел тебя – и вот, это было время твоё, время любви…»
 
Ну и так далее – Он для неё – всё, а она, стервь -  понемногу воспряла,  возомнила о себе, былое уж забыто; ну и, быв слаба на передок,  «раскидывала ноги твои для всякого мимоходящего, и умножила блудодеяния твои», и вот само собой  он, Мужнин гнев на потаскуху, и такие Его наказания для неё  перечисляются  и сякие. А  в конце концов – чем кончается? -  «…чтобы вперед нельзя было тебе и рта открыть от стыда, когда Я прощу тебе всё, что ты делала, говорит Господь».
 
Всегда, когда читаю, - горло перехватывает.
 
И не только потому, что – прощение и милость…Это, но и не только это. 
 Мнится, что это  место – одно из многочисленных мест Божественного парадокса, новозаветного алогизма в Ветхом Завете, чудо,  дыра в стене камеры, в которую уходит узник (помните, как в «Приглашении на казнь» Цинциннат легко – к сожалению, в видении только – вышел из темницы, и в стихах Набокова част  этот  мотив чудесной свободы – «во сне задача решена», или в «Приключениях Пикассо» Таге Даниельссона – картина, в которую уходит умирающий Пикассо...(привел первое, что пришло в голову)… или у Галковского в «Бесконечном тупике» - загнанная в угол крыса не сопротивляется  и не сдается, а – взлетает!…). Один из случаев, когда Бог Сам нарушает строгие, Им же установленные , законы, и сбитому с  толку человеку, привыкшему к дихотомиям «добро-зло», «грех-наказание», «добродетель-награда», «земное-небесное», «жизнь-смерть» и т.д., только и остается, что стоять разинув рот и моргать, не зная, как и реагировать… Этот дух невероятного явственно веет и в «гласе хлада тонка», явленном яростному горячему Илие в пещере, и в иронии по отношению к Ионе: что, дерева стало жалко?, и в нагромождении вопросов – вместо ответов – поставленных ,  в почти запальчивости, перед сорвавшим  голос в жалобах и угрозах исстрадавшимся  Иовом, и в осуждении его благочестивых, искренних в своем благочестии, друзей, и еще, и еще есть…Нет, здесь не только «психологизм помилования». Здесь – чудо любви, пристрастной, невероятной, не «чувства», а какой-то новой реальности, третьей реальности, троичности в мире манихейского привычного , казалось-бы-неотменимого, дуализма…
 
…Стоит малец, серьезно провинившийся, раздавленный осознанием вины, перед разгневанным отцом, боится голову поднять.  «А ну глядеть мне в глаза!» - грозно рычит тот, и неживой ребенок кое-как поднимает лицо… А в глазах  отца – светится что-то…что-то светится, лучится! «Что, сопли развесил? – преувеличенно грозно и презрительно  поизносит отец. – А ну, что это у тебя?!»  И , едва проследил за указующим куда-то на живот , на испачканную  мальчишечью футболку, перстом, ан перст – хвать за нос! И, не скрываясь, во весь свет, во весь смех: «Догоняй!!» И, размазав слезы, просияв всей мордашкой, всем естеством, - за ним, хохочущим, по лужайке; и носятся как угорелые, падают, борются, - какие там «морали» и «выводы», когда все ясно без слов ! и сердце в груди как ненормальная, неземная, поющая , возрождающаяся из пепла огонь-птица.



* * * *
 
Только что пришел с молебна.
 
Молебен с акафистом Божией Матери в честь иконы «Тихвинская» - сегодня она празднуется – служили в часовне (у нас всегда там по средам вечером молебны разные). Часовня маленькая, народу там собирается немного – человек двадцать…
 
Как-то особенно слова зацепили в акафисте: «…вразумляя, яко чистота, воздержание и молитвы сердечныя угоднее Тебе паче хвалы единых точию уст…». Как-то не по себе, стыдно стало перед Богородицей, - со стороны на себя поглядел: молитвы сердечныя нечасто случаются, с воздержанием дело швах, а про чистоту – вообще!.. И говорю – не Ей (я Божию Матерь, по правде,  стесняюсь и даже побаиваюсь), а как-то Господу: и зачем Ты такой сосуд выбрал, пить мол из него? С трещиной, ручка отбита…немытый, мухи засидели…
 
Что-то Он ответил, а что – не уразумею… «Других-то все равно нету»? - нет, не это…
 
Пошел крест давать в конце, а часовня тесная, - протискивался между аналойчиком и иконостасом, и лампада (как раз над иконой Богородицы висит) – стук меня по макушке!.. и елей из нее на голову мне вылился. Смех и грех!..

Так и шел домой, с масленой головушкой.


торкнуло
…как и многих за две тыщи-то лет торкало, да как – до глубины:
 
Факт непрекращающегося  создания религий – какой он феномен? Он самая что ни на есть «естественная» часть человеческого обмена веществ, прост и закономерен, как рифмование в юности и отложение солей в старости. Как вертижи, простите.
 
Человек, помимо прочего, - животное религиозное.
 
В свете сего факта христиане – атеисты!
В том самом смысле и настроении, как первых христиан, при Нероне и Диоклетиане, именовали добрые римские налогоплательщики.
Афеи проклятые. На «пустом месте» живут? - враки! А « вертижи» –то. Тит – человек, человека – пучит, значит, и Тита пучит, даром что он на голубом глазу клянется. Он божественнаго кесаря не чтит, а просто  ест детей и ослиной голове поклоняется.
 
Ооо!..так неужто сделали мы из христианства – «религию»?!
Да скоренько так…прогнали соседских деток из песочницы  - ужо вам, строители песочных Вавилонских башен! – поглядели из-под руки противу солнца, далеко ли отбежали, -  глядь, а песочница пуста, широка, богато оснащена лопатками и ведерками, песок чист, маленько только загажен;  ну-ка, скамеечку поправим, уберем пару сих собачьих какашек, да вот эту и ту формочку опробуем…а там – и увлеклись…крик, драки: не трожь ! играй вон там, к нам не лезь, у нас видишь гараж для машинок! Ах, ты топтать?!! я тебе!..-  ааа!! Я  просто толкнул, а ты – «камнём железным» драться?!! и пошло, поехало… и скрипит, да едет всё ещё…(а те-то, соседские, глядь, вернулись, старшего брата-боксера ведут, - эх, Богоспасаемыя, будет дело!..)
 
(Ну, верно, не совсем так, но вражина-то хитрый лапы потирает, уверяет: так, так!.. попробуй докажи кому).
 
Один автор православный рече: религия, со всеми канонами, обрядами и священными ея предметами – скелет  веры. Без скелета – плоть аморфной массой просядет… Прав, прав.
Да вот только как часто мнится, что скелет – вылез наружу, стал – хитином… и уж  иной слизень без хитина, без крепкой сей костяной защиты, не может  и существование свое помыслить…спрятался и сопит: страшно, ой страшно…
А враг, как чайка голодная, кружит, зубами стучит, клюв нацеливает: только высунься.
 
(Как Толстой у Хармса – вывел мораль и хлоп ложкой об стол. Зубной вернее щеткой, зане – утро).
 
…Конечно, необъективно это все, спорно; и сам я люблю религию; и – да, вы правы, правы; но все же – есть ведь такой нюанс?... как-то мы ВСЁ вместе не можем удержать  одновременно, рук у нас видно не хватает: и Христа, и «внутрь есть» - и религию…
 
Слаб человек. Всяк – ложь (да и я тож).




ПОДПАСКИ


Как известно, у пастыря должны быть и подпаски – миссионеры там,  катехизаторы, и вообще. У нас, увы, с подпасками обычно напряженно… Но иногда Господь раз! – где-то  пороется, найдет кого ни на есть, да и  пошлет  на побелевшие нивы. Вот и сегодня.

С нашими  матушками, прихожанками маленького Воскресенского храма при Минусинском    доме инвалидов, в 5-м корпусе причащаем   неходячих. Спешит за мною, гляжу, бабушка Ольга, виду деревенского (было такое подразделение бабушек, помните – на «деревенских» и «городских»), вся как печеное яблочко, в платочке, серые глазки так и лучатся. Ухватив меня за рукав, тянет на второй этаж, вид – страшно взволнованный, озабоченный, акцент – мордовский: «Ко мне в комнату иди! Надо кропить, святить, он что делаит! Всяко, всяко ругаит, п…й ругаит, надо  святить!...»  Пока взбирались  по лестнице, картина сложилась  в воображении примерно знакомая: кто-то там Ольгу ругает, надо ругателя  усмирить, а комнату - освятить; дело обычное – в таких местах всегда много ропота, обид, жалоб друг на друга, люди больные, несчастные, часто – склочные, неуживчивые,  мало ли… Вышло же  – маленько не так.

Сидит в комнате на кровати еще одна бабушка. По тому, как тихо сидит, чувствую – не видит ничего… «Это, говорю, соседка ваша?»  Ольга радостно кивает : «Ево, ево!! Он слепой…»
Слепой, да. Звать – Антонина. Поговорил с ней, выяснил, что верующая, раньше всегда причащалась, в храм ходила…Привезли ее издалека, поселили,  только что, Ольге в соседки. На шее Антонины – крестик, на стене – любовно укрепленная старинная деревянная иконка Божией Матери, в подобии  рушничка беленьком (поскольку Антонина слепая, то ясно, что Ольга иконку пристраивала)… Пока исповедовал, причащал – Ольга вилась над нами, как воробьиха над гнездом с воробьенком, вся сияла и плакала от радости. Остатками святой воды – освятил и комнату, - хотя, по-моему, эта сирая чистенькая комнатка и так светилась, нежгучим золотеньким солнцем,  невысоким небом, тёплой весной.

Шёл назад – улыбался…и стыдно было, за такую свою уверенность в нехорошем, за привычку к дерьму жизни.



* * * *


О.Константин Кравцов писал в своем ЖЖ недавно,  и я  с ним единомыслен: ад – есть.

Конечно, его «нет» в том смысле, что Богом он не создан и, возможно, когда-то его не будет, и т.д.

Но он…почти есть? – словом, он есть. И ад – именно МОЁ место. Это – не «умствование», но точное онтологическое знание, полученное через ощущение (простите, если пишу коряво, - у о.Константина про это ярче сказано…)

«МОЁ»: ад не создан кем-то, чем-то ИЗВНЕ для меня, как нечто постороннее. Он возник из-за меня, по причине меня и «моего», - велико искушение даже сказать «во мне»…

И вот что еще скажу (хотя, может быть, это только моё впечатление): ад как присутствие бесов и их нападки на тебя – еще не самое, далеко не самое страшное…что бесы, в конце концов;  тьфу на них, жалкие твари.

Ад – оставленность тебя Богом: вот это хуже. Страшная, высасывающая душу пустота (помните сцену из «Вспомнить всё» Верхувена, где герой Шварцнеггера и его подруга оказались в безвоздушной пустыне на Марсе, и вакуум стал высасывать из них воздух? – какой-то примерно такой образ в голове, хотя он и жалок, и неярок, и далеко не полон, конечно…). И оставленность –  именно из-за того, что ТЫ сам  Бога обидел, бросил, оставил…и – полнейшая беспомощность (может быть, побывать в аду – один из способов увидеть себя без иллюзий, увидеть свою слабость как она есть?..) 
 «Смерть вторая» - наверное, недалеко от этого…

И в то же время – каким целебным ЛЕКАРСТВОМ может быть ад. 


Как он ТРЕЗВИТ.




* * * * * *


Подумалось важное...

Вот про Лазаря из Вифании - ничего не говорится в Евангелии о его духовных добродетелях и подвигах, о его там особой апостольской миссии и прочем...
Лазарь просто был Его другом. Иисус любил Своего друга Лазаря. 
И воскресил его, уже разлагающегося...

Неужели не воскресит и нас, если любит нас, а мы - Его?
Неужели смерть и тление, грех, несовпадение, нелепость, страдание, разлука, старение, усталость, вязкий гудрон времени , - посмеют не выпустить нас из могилы?




* * *

  - Чо ты,баушка,  так-то  заложилася, не дозубисся к тебе! Испугалася -  залезут?
                  -Дак как не залезти… 
                  -Баушка, у тебя чо воровать-то!
                  -Дак чо… Залезут, смёртное украдут…



* * *

Зловонное погибельное болото алкоголизма.
Сразу обок – сухая каменистая выжженная пустыня абсолютной трезвости.
Ах, где же узкая полоска зеленой вольной луговины детства!...

Нет ее, нету.  Вот всё, что есть.
Вот и иди.

Говоришь, это ад?
Говоришь – нет, это только крест?
Как скажешь.
Как назовешь, так и будет.



* * * *

Сегодня у меня вроде как выходной. Но с пользой потратить день на что-то путнее, деятельное – нет сил: жестокий бронхит треплет (с подозрением на пневмонию), со времен юности такого не было: голова чугунная, дышать нечем, и делать ничего неохота… Ем таблетки, обретаюсь в полудурмане (а завтра – на службу).

Тем более досадно, что день сегодня выдался – после обложных сопливых дождей -  яркий, солнечный!.. ну, слава Богу, как говорится, за всё. Лишь бы войны не было.

(В нашем случае – лишь бы ГЭС не лопнула. Народ уже не знает, кому верить, кому нет…известно только , что ГЭС – в неважном  состоянии. И есть люди, которые , имея возможность, уезжают из Минусинска.
Намедни ехал с таксистом, который мне поведал, что «по всем религиям» конец света настанет в декабре 2012 года. Посмотрел я на него сбоку: нормальный вроде человек, неэкзальтированный, буднично так, простецки говорит…На мои слова, что, мол, вдруг еще и не будет, так же буднично сказал: «Готовиться-то ведь всё равно надо, верно?»)





* *  *

Перевод-калька: как смыслы могут меняться.

Например, «Imitatio Christi»:  одно дело перевести «О подражании Христу», другое – «О имитации Христа».




* * * *

Недавно на крещение попытался пьяный пробраться. Веселился, пытался чего-то громко говорить…Его урезонили, приставили к стене.  А  как только начались так. наз. заклинательные молитвы, он побледнел и тихонько уполз из крестилки.

Две тетки, которые его привезли из какой-то деревни, стояли красные как рак, ни живы ни мертвы от стыда… Путний бы батюшка отругал их на чем свет стоит. А я поглядел - такие они раздавленные и без того, махнул рукой только… «Вы его зачем, говорю, привезли-то?» - «Креститься он хотел…и крестным вот быть у ребенка…» - «А  как, говорю, звать-то его?» - «Павел…» - «Ну вот что, говорю, Павел, как будешь трезвый – так заходи, поговорим тогда». Он, покачиваясь и слюняво усмехаясь, развел руками и молвил :  «Дак а чо!...», этак  с педалью, с отчаянным «всяцем утверждением»  сказал, и в сих словах ясно обозначилась вся его жизненная философия.
(П.С.: он вообще-то  не «чо» сказал, другое синонимичное слово). 








* * * *


Много народу приходит в храм на Крещение. И записок много подают...

Например, таковые встретил:

О ЗДРАВИИ ЖИВЫХ (имяреки) и О УПОКОЕНИИ МЕРТВЫХ ДУШ (имяреки)

Еще - такие встречаются  пояснения:

О ЗДРАВИИ:

Елены (свекрови)
Дмитрия (сына)
Николая (отца сына)...

"Отец сына" - прямо коан дзенский, имхо.




* * * * *

Некто батюшка всем подходящим на причастие с младенцами говорит: "Кладите младенца на правую руку...Держите, как грудью кормите..."  Подошедший мускулистый мужчина с младенцем в руках  кататонически застывает и задумывается над рекомендацией.



* * * * *



Батюшка (иеромонах)  служит в небольшой деревне, рассказывает : благодетели пожертвовали на Пасху подарочков "на храм"... Раскрывает увесистую сумку: она полна бюстгальтеров.




* * * *


Монахиня Олимпиада умерла  сегодня +

...Помянник у меня -  толстый ежедневник, с двух сторон исписан: так откроешь- о здравии, так - о упокоении.
И постепенно, потихоньку, имена из заздравной части перебираются в заупокойную, просачиваются...
Как - преизбитое сравнение - песчинки в песочных часах.




* * * * *

Газетчик, - из тех, что "Церковь" пишут с маленькой буквы, а "сатана" - с большой.
И непременно спросят, разрешает ли мне мое начальство писать стихи.



* * * * *

Бабушка деревенская на исповеди, крепенькая, румяная, уютная, в ладной зеленой кофте и ромашковом платочке...
Принюхался к ней: из-под епитрахили пахнет вареной морковкой, - так по-домашнему...



* * * * *

Парень, считающийся психически недоразвитым... Тревожно с ходу  делится важным: "Во-первых, я не хочу умирать. Никогда. И во-вторых, хочу  спастись".
Когда я сказал, что Господь все устроит, - так и просиял распахнувшимися глазами на меня!  как будто поезд вырвался в лазурный солнечный день из тоннеля.



* * * * *

Годовалое дитятко размаялось на крещении, сперва урасило, потом устало и заплакало. И вдруг подняло глаза, - о  что это!!! 
Поп пред ним!!!
Борода!!
Очки!!
Крест сияет!!! 
Уставилось во все мокрые глаза, не моргнет, забыло  перевести дух;  и тоненькая паутинка слюны -  от верхней губенки до нижней - дрожит, как на легком ветерке.




* * * * * *

Сегодня служил настоятель. Вот вышел он на проповедь, сказывает ея, - а в соборе слышится шум, возле свечного ящика кто-то там чего-то выясняет, да на исповеди, происходящей неподалеку, глуховатый некто черезчур громко кается... Настоятель наш  прервал проповедь и гневно рявкнул  на шумящих, мол, что это такое,как на базаре!...Тут же - звенящая тишина в храме...И  лишь стоящая рядом со мной, уже поисповедовавшаяся,тетенька  счастливо всхлипнула: "Ой так нас, батюшка, так нас!..." - даже, гляжу, умиленная и радостотворная  слеза заблистала в очах ея, как бы при виде ангела Божия, несущаго ей благую весть.




* * * *


В понедельник, после Литургии в доме инвалидов, рассказывала одна из матушек-помощниц: придя в корпус, встретила одного из насельников, довольно молодого еще мужика. Пьяного... Увидев ее, он закричал: " Исповедуй меня! Покаяться хочу!!", завидев на ней белый фартук с вышитым крестом (похож, и впрямь , на епитрахиль...) Объясняя, зачем ему такая срочность исповедаться, сказал, что вот опять он тут выпил, маленько побуянил, руки отобрали, гады... 
???!!!
А очень просто: у него рук нет, протезы. И вот когда он напивается и учиняет драку, у него эти протезы отбирают на время, пока не проспится.



* * * * *

Женщины, женщины... Такое впечатление, что всё в стране на себе тянут женщины.

Так и хочется возгласить: "...о бабоспасаемой стране нашей Российстей..."



МИРОНОСИЦЫ-ЖЕНЫ


Есть такое старорусское слово "бабить" (в Полном церковнославянском словаре о.Дьяченко его нет, но все же) -- в Ветхозаветных книгах, в частности в истории о рождении Моисея, оно есть -- сиречь: "акушерствовать, принимать роды", помогать явлению на свет новой жизни.

Вот оно: бабье, женское, извечное.

Женщина - не дерево, и не вода,и тем паче не флогистон,  она - земля, плодородный живородящий чернозем. 
Руби ты ее топором, - ну и что?... ничего. Даже кровь не выступит.

Конечно, за прошедшие века земля эта подверглась изрядной коррозии почвы, - из-за нас же, мужчин... ну, за это не ей и отвечать, нам опять же.

"Мироносицы жены, утру глубоку..."

Ну знаю я, что женское - вторично и пассивно. И что из того?
Из вторичного - вот оно вам , активные!! - взошло - главное.
(Не к сильным в вере мужам явился в решающий момент Бог, а - в гласе хлада тонка - к простой Деве, и от Неё смиренно ждал ответа...)
Избрал Бог немудрое мира, чтоб посрамить мудрых  (избрал - нечистое (!!)даже, как иной раз трактуется, - молитва на 40й день например, и подобное,   - это что?...)

Как можно вас не любить, не восхищаться вами.
Выпуклостями и впадинами вашего плотского,  летучим огнем и ласковой водой вашего душевного!..
Всем вам - поклон, и наша любовь.






сие море великое и пространное,

тамо гади, имже несть числа, животная малая с великими...

Это - про семейную жизнь. Про жизнь мужа и жены, двух любящих, сиречь.
Натурально - море....

Снаружи поглядеть  - ничего устоявшегося, устойчивого, определенного!...то штиль с ленью и солнечными медовыми бликами позолоты на свинцовом  и голубом; то ветер, мятеж, чайки рваные орут, драка, буря, ошметья облаков!..... глядя на море, какое оно есть СНАРУЖИ, св.отцы и рекли: мятется море житейское....пучина, зыбкость; ходить по сей неверности - кто в силах, кроме Господа...Пётр вон  только  (это тот самый кстати апостол, про кого одного известно, что имел тёщу, огнём жегому :) - маленько пошел, да и то, дрогнул верою и тонуть стал.... а о прочих - чего говорить. Пучина, да и весь сказ.

Снаружи - мятеж!....
А в глубине-то.
Покой незыблемый.
И такие там гады и рыбы, ужасные, невероятные и прекрасные!....каких стороннему наблюдателю, мечущему с бережка блинчики по воде - ни во сне не видать, ни пером описать....

Такова жизнь семейная, мужняя и жонная.
Кто захочет со стороны рассудить - тот и согрешит; а кто полезет самочинно советовать да  исправлять - того скат электрический током шибанет, рыба-чорт изумрудная рогами пырнет, глубоководный ихтис-пловун  утащит на дно, в кораллы, в змии, в тенета несказанного, в безмолвные чащи донные....

Вспоминаю: один мой сотоварищ-священник, по младости и рьяности, пытался одну семейную пару руководить: вот так де живите, а так де не живите.....(справедливости ради - и те-то младые были, глупые, старческих советов у младых батьков просили!....). А наш настоятель, к тому времени  изрядно уж послуживший, его рьяного увещевал тако: " Ну чего ты лезешь их окормлять! Они муж да жена, днем поругаются - а ночью помирятся, а ты виноват будешь!..."

И чисто прав ведь оказался.

Семья....дело тонкое, петруха.



СОМНИТЕЛЬНАЯ ЦЕРКОВНАЯ ШУТОЧКА


Как известно, на белом иерейском наперсном кресте написано: "Образ БУДИ верным..." и так далее, по тексту.

На следующем, наградном желтом, написано тоже,  в смысле: "Образ ЕСТЬ верным".

А на кресте с украшениями - "Образ БЫЛ верным"...



* * * *

Действительно, священники Христовы, профессиональные клирики (подмывает сказать: особенно нынешние) - самые отвратительные из людей. Это осознание , иногда - невыносимое, -как плата за то, что во время Литургии они бывают  самыми  счастливыми из людей. (Кризис: набрали кредитов - а платить-то вдруг  нечем, никогда, оказывается, не было чем).

Псы нелающие, бредящие лёжа...
"Кто близ Меня - тот близ огня".
Кто там хотел - просто погреться?..
Холодно.

На самом краю пропасти. Глина, щебень, ноги трясутся, ищут опору,  тошнота от головокружения, идешь всё время крепко зажмурившись.

Сегодня день пасмурный, холодный. К вечеру собрался дождь... Мы несли Плащаницу в крестом ходе под мелким дождиком, и она давила на голову и поднятые вверх руки, как свинцовая.

Закрываешь глаза - а с исподу белое пульсирующее  небо, стаи черных птиц. 
Они всё летят и летят.





ПРОРОКИ ГОВОРЯТ


Братья-сослужители, отцы, - жуткое дело....

Ветхий Завет перечитываю, книгу пророка Захарии:

"На пастырей воспылал гнев Мой, и козлов Я накажу; ибо посетит Господь Саваоф стадо Свое, дом Иудин, и поставит их, как славного коня Своего на брани"....

" Так говорит Господь Бог мой: паси овец, обреченных на заклание,
которых купившие убивают ненаказанно, а продавшие говорят: «благословен Господь; я разбогател!» и пастухи их не жалеют о них. Ибо Я не буду более миловать жителей земли сей, говорит Господь; и вот, Я предам людей, каждого в руки ближнего его и в руки царя его, и они будут поражать землю, и Я не избавлю от рук их. И буду пасти овец, обреченных на заклание, овец поистине бедных"..

Как пасли и пасут овец в Палестине? Не гоня их перед собой как быдло - а ВЕДЯ за собой.... И они бегут за пастырем. А козёл - старший в стаде овец, помощник пастыря, который овцам направление и тон задает. Капо барака, так сказать....

Так что - "станут козлищи ошуюю" - на Суде-то - вот мы, крутые, знающие заповеди, умные и главные в народе.... А "агнцы" - самые бесправные в стаде, кого на зарезание уж определили....вот они и обретут свободу.

Страшно, братие. Страшно.




* * *


Думаю о Церкви 90-х....Правду говорят, жизнь тянется долго -  а пролетает мгновенно. Вот, казалось бы, вчера еще было то время. Уже - "то"...

В 90-х еще можно было ходить в домашних тапочках  (с точки зрения служителя говорю). Живенько как-то так было... Видится: это было время человеческого шанса, человеческой инициативы, человеческих предоставленных возможностей... (Отголосок тревожных слов о.Александра Меня : "Вот разрешат нам наконец говорить, выйдем мы на площадь - и дадим петуха" звучал, конечно, но приглушенно, не особо его было слышно в буднях великих строек,  в веселых грохотах, огнях и звонах. А  сегодня - кто уже отважится назвать "датием  петуха" мощный  безапеляционный глас старшины: "Рррррота, сорок пять секунд подъем!...").

И что вышло из этого человеческого, данного нам шанса? Что мы из него сделали? Осталась ли где-то она, Церковь 90-х, или все медвежьи углы, с их, кто спорит, вековечной  азиатчиной, но и живой, неподконтрольной ревизионным комиссиям жизнью,  подчистила перестройка, выравнивающая ряды эффективных менеджеров и солдатиков, вычищающая неформат,  бетонирующая дикие земляничные  поляны под фундамент - чего?.. 

...Да нет, это я просто...Это так, лирическая минута. Я не додумываю. Во-первых, будешь вслух додумывать - того и гляди, запишут оборотнем в рясах; а во-вторых, всяк человек ложь, да и я тож,  с этим присловьем кто же  поспорит.




Из писем архим. Софрония Сахарова прот. Георгию Флоровскому

О визите в СССР, 1958г.:

«Когда я был в России, то вынес впечатление, что самым глубоким «конфликтом» в России является именно конфликт «веры». Одни – плачут о тех, кто отказывается видеть столь явное, «очевидное» Бытие и присутствие Бога, другие – стыдятся, что среди них,  в такой передовой стране, как современная Россия, есть еще немало людей отсталых, «суеверных» и не способных к «научному» миросозерцанию. Так что и те и другие – не безразличны. Безразличия, кажется, меньше всего в России. Одни хотят всех привести к Богу, другие – «просветить» и сделать культурными. И вот, когда я услышал слова той женщины: «мой сын неверующий», тогда вспомнилось мне письмо парижской женщины об «аде», как современной культурной жизни, только без Бога, и я подумал : «Вот, Русская Церковь, в своей ненасытной молитве, живёт в этом аде неверия».

(…)

…Я приветствую благоразумие руководителей (Церкви в СССР.- о.С.), поставивших себе скромную задачу «реставрации». Но всё же не могу не сожалеть, что богословская мысль в России стоит несравненно ниже той интенсивности молитвы,  которая поражает в России. Народ молится с таким усердием, чтобы не сказать «огнем», какого – огня -  нигде в мире больше не увидишь. Люди, на вид простые, стоят в церкви часами и не хотят уходить из неё».

…Вот читаю и думаю: это 1958 год. 
Что изменилось за пятьдесят лет?
«Скромная задача реставрации» (речь – о реставрации дореволюционных  форм внешней церковности) – таки да, во многом реализована.
Богословская мысль?...- несмотря на множество издающихся книг, множество имен современных авторов, всякие конференции и пр.,   на доступность источников и православной  древности, и Запада, в 1958г. недоступных, - богословием, в принципе,  никто не интересуется всерьез(не почитает догматы Церкви первостепенно важной основой своей личной  ежедневной жизни во Христе, жизни своего прихода и своей Церкви).  Церковных расколов в православии ныне   – полно, из-за богословских вопросов (тех, что волновали отцов Вселенских соборов)  – ни единого: все – или монтанистского, морального  характера, или политического…(Конечно, такое деление очень условно, но и все же).
Огонь молитвы?...- времена внешних гонений прошли, открылось множество храмов, куда никто не запрещает (а то и зазывает) прийти, -  и не стал ли градус этого огня ниже?..не тянет ли дымом?..

Может быть, эти мысли неверны?
Конечно, всякая мысль, утверждающая А, неправа, поскольку есть Б , В и т.д.
И все же?..Живём ли мы по-прежнему во аде, или что-то изменилось по-настоящему?



* * * * *


Один мой знакомый сказал как-то: «Моцарт не мог бы сочинять музыку, Жуковский – стихи, Мольер – творить свои комедии, не будь у них высоких покровителей… Заигрались ли Гамсун и Паунд в дружбу с силой мира сего , заблуждались ли искренне?... Ваша Церковь – дала бы она миру собор в Шартре, романы Достоевского, музыку Баха , легенду о Граале и Жанну д*Арк, если бы не прислонялась к мощи государства, неотмирная - к миру сему? Похоже, зло – необходимые костыли для добра, чтоб оно в этом мире могло хоть как-то ходить…».

Сомнительное высказывание, конечно… (Да что на свете не сомнительно). 

Зерно, запиханное в землю, тлится землей. Но не просто тлится ею – от нее же таинственным образом берет некое питание, и таинственным же образом само умирает – но дает росток новой жизни. И вот зерна прежнего уж нет – но есть растение, новая жизнь. Жизнь вечная…

То же происходит, по-видимому, и с христианством. Оно, земное, умирает – но дает жизнь вечному, нетленному. Да, собственно, Господь про это и говорил. Не будем жалеть погибающее в толще почвы и грязи зерно, - жизнь жительствует.

И вот что еще делает погибающее и идущее в рост зерно с почвой – забирает из нее лучшее: воду, питание, сыть, суть. Какая несправедливость жизни по отношению к тлению! Берет из нее – по СВОЕМУ праву- своё. А прочее, клипот, извергнуто будет вон… (Так и государственная власть: то в ней лучшее, что можно назвать «царственным», будет и становится уже – изъято и взято в вечную радость Царства, - примерно то, о чем имел сказать Льюис, создавая образ Аслана; то, чего в нынешней ублюдочной земной власти, хоть на Востоке, хоть на Западе, хоть у нас в России, почти не видно; ибо , аще речено писателем, с той стороны в самовар льют сырую воду, а чай тем временем продолжают разливать…все жиже и жиже). И так – изо всего, созданного Творцом добрым зело и затем духом нечистым и совращенными им нами, людьмями, превращенного в грех и слизь: вынем доброе и унесем с собой. Какой пассаж, какая обида для смерти!... ведь, по сути, ей не достанется НИЧЕГО.

Что сейчас происходит в России в отношении Церкви, что знаменуют все эти сенсации и потрясения?....Много всякого, и о многом сем много сказано; но, думается, еще и это: деление на доброе и на клипот. Не только сейчас – всегда шло… Внешнее – организации и сообщества борются за те или иные места в Мировом Порядке, в том порядке, властитель которого имеет в основе своей власти «число человеческое». Организации и сообщества , религиозные и мирские, ратуют за свое место, за влияние на массы, за статус, за силу; отдельные люди, относя себя к ним, искренне считая себя «свободными», бросаются в эту вековечную мясорубку, и каждый получает свое… Государственный ли успех увесистых религиозных акций, правозащитное ли триумфальное освобождение из-под стражи пуссей, гром победы раздающийся тех ли, сих ли, пятых, десятых…делится мир, делится.

А что человек? Человек видит с горечью и бессилием: мир как колесо, куда направился изначально – туда и котится, и туда и попадет и не воротится. Человек понимает простую вещь: мир полон правды. И у каждого она своя. И каждый мнит свою правду ну конечно же самой правильной, и готов насаждать ее огнем и мечом, словом, делом, помышлением, чувством, толком, расстановкой. Искренне желая добра ближнему, иному, носителю правды конечно же ложной, уж потому что не такой как моя… 
Что делать человеку? Искать ли правды самой правильной? Где ее взять? Такую, чтоб убедила в правоте всех и навсегда? Такой нет на свете. Есть правда силы, конечно, - но она временная и непрочная: правда Алькатраса, правда экономических санкций, круговой поруки, газовых камер, резонных резонов, блатных понятий… только тресни в одном месте, яви малую щель – и душа припадает к ней, алча воздуха, скребет ногтями бетон, неудержимо стараясь – расширить, вырваться…

И есть правда Христа. Но у нее – две особенности: она какая-то….неправильная. Правда креста и любви. Любовь не ищет своего, а правда - ищет своего….И вторая особенность, главнейшая: правду Христову ни проповедовать, ни насаждать невозможно, и невозможно ничего в ней понять, пока сам не В НЕЙ. Пока не принял ее как свою, и не понарошку, мечтательно, а на самом деле. Так что – что происходит в мире сем от века и поныне с правдой Христовой, то есть с любовью (которая не означает: принять другую правду, вовсе нет, кое общение Христа с например велиаром, кое участие Его в военных ли парадах, в хоругвеносных ли парадах, в гей ли парадах?... вообще – в парадах? Он что, по Виа Долороза парадом шел? – а означает: принять другого ЧЕЛОВЕКА в свое сердце и свои руки, взять ответственность за него…) - всем известно. Дикая, отвратительная, вообще говоря, и непонятная для мира вещь - правда Христова.

Которая – правда Христова – выглядеть может в СЕМ МИРЕ, в его системе координат и контекстах, кстати, достаточно по-разному. Может – как ее мир обычно и мнит: кроткое подставление другой щеки и вставление гвоздик в дула танков; а может и…

(Но это уже – еще один, другой разговор).


* * * * *


Историческая, говорят, церковная организация, она же – официальная, она же – обрядовая, она же и проч., и проч. – тормоз. Все эти обряды, уставы, усреднение массы верующих, казенная проповедь,   одно и то же век за веком!..  Ладно бы тормоз прогресса – сие слово, известно,   идет по разряду лексики анафемской, вкупе с «глобализацией», «веротерпимостью», «общечеловеческими ценностями» и проч. – так она еще, чудище обло, огромно и все такое, тормоз и истинного христианства, на духе его она – как короста смердящая.

Ну что ж. Куда  деваться от алчущих и жаждущих правды.

Да  ведь короста, корка лейкоцитов отмерших – не вовсе дело бесполезное… рану прикрывает, организм от сепсиса оберегает. 

Фофудия, сопли? – сопли. Вспомнил про сопли рассказ, рассказывал мне пожилой столяр Федор Егорович Шефф, я с ним работал давно в одной строительной организации: мы, говорит, ссыльные немцы с Поволжья…привезли многодетную семью нашу  в Сибирь, вышли мы  на станции Канск, - а я маленький был, возьми да и обварись кипятком…мама вылечила меня так – велела всем ребятишкам жидкие сопли в тряпочку сморкать, а потом это дело к ожогу приложила, и зажило всё.

И, кстати,  тормоз в автомобиле – вовсе вещь не лишняя.
Особенно в том, который катится к пропасти.



почти Бог

Из одного письма: «…мы так часто к двум Богам обращаемся на самом деле. К одному - Вседержителю, Всемогущему Абсолюту,  Всеобъемлющему и Беспрекословному....и к другому - Собрату, с которым можно говорить начистоту, выворачивая самое сокровенное. Иногда не получается собрать воедино  Их Двоих…»
Сплошь да рядом у нас, у верующих: сотворить себе Бога, такого или такого, какого больше хочется или на какого фантазии хватит,  считать Его   сегодня – милостивым и потакающим, завтра – гневным, желчным, безапелляционным, говорить в молитве – с…Кем?  С кем?... 
Все больше и больше верить в свое создание. Укорениться в этой вере.
«Да не будет у тебя иных богов, кроме Меня»…
Это кумиротворение куда страшнее всякого атеизма.
Чьи-то хлесткие слова : «Бога почти нет» - не столько хлесткие, сколько горькие: в чаду нашего человеческого -  Бог почти не виден… Отчаянный, колото-резаный вопль Ницше о том, что Бога нет, потому что люди убили Его – скольких разбудил, скольким дал толчок к поиску, сколькие вышли навстречу Христу.
Более страшные слова, чем «Бога почти нет» - наше  религиозное, вот это : «Бог почти есть».



* * *

Один батюшка, не терпя ортодоксальную православную закоснелость,  чрезмерно увлекся протестантскими мыслителями. Что книг в ярких суперобложках перечитал – страсть!..
Кипящий мозг рукам покою не дает, - и вот  давай он саморазоблачаться, срывать с себя лишнее.

Фелонь не только что сорвал, а и потопташа ногама своима;  набедренник-палицу  там, все эти готтентотские  украсы  – ясное дело; от поручей освободил запястья и воздел длани ввысь, сжатые в чорные кулаки, прямо  как на одной картинке Гойи; гипюровый подризник, дрожа от брезгливости, на паутинки растащил; епитрахиль тож  (ее, правда, маленько подумав, вернул  на место);  ну, а там камилавок, червонных крестов с  малахитовыми прекрасами, и протчего,   –  того ему и так Бог не дал.

Заголился, ревмя ревит!.. 

А на тот случай у батюшки – настоятель был мудр, надсед, краснонос. Усмехнулся настоятель в протоиерейскую браду: млад  мол ты батюшка и глуп, и не видал больших проблем!... а вона ты кстати  протестантски заголился, - уж и стегнушко видать!...а ну-ко.
На тот случай у настоятеля в церковной ограде, у трапезной под стеной,  конская крапива росла. Самый  наш, ортодоксально православный,  аргумент . Сорвал  о.настоятель пару-тройку стеблей сего аргумента – и батюшку по заголившемуся месту, по голой-церкви-на-голой-земле, жог да жог!.. 

И что же  вы думаете – как рукой сняло.

А еще  менее погодя  батюшка-книгочий  тот с современных протестантских витий  дошел и до самого  Карла Барта; да почитал; да потом холодным покрылся: «Вона что!... я-то думал!...а ты, гой еси мать ортодоксия, - вечна; ты де, оказалось, и могучая, ты и обильная, ты и всеславная, ты и всесильная!..»

А Мать Ортодоксия, о.настоятелю подмигнувши, посмеивается в пшеничные усы: а то ж! да щи варит из крапивы, - она, когда молодо-зеленая, в щи тоже отменно пригодна.



ПРАВЕДНЫЕ

Сегодня - память праведной Тавифы, помимо прочего.

Всем известно, что о ней известно: что имя ее в переводе означает "лань", что воскресил ее апостол Петр, что вела она жизнь трудовую и делала много добрых дел, что наряду с Петром она - небесная покровительница Яффы...
И еще одна монахиня говорила, что мол если кто хочет научиться хорошо вышивать - надо молиться праведной Тавифе.

Вроде бы вот и все.

Погуглив, я и путней иконы-то ее не нашел....

Вообще, подобных людей, из  чина "праведных",  не очень много в христианских святцах (надеюсь только, что много в жизни)...По этому поводу один злохитрый иудей (прекрасный человек) как-то мне горячо  говорил, что чин праведных, т.е. простые добрые семейные люди -  собственно чин иудейский, для христианства с его "небесным экстремизмом " (это он так называл) - нехарактерный... (ну, собственно , тут он Розанова повторяет, это еще тогда замечено было).
Обидно как-то, - а что возразить-то ему было!...(я тогда едва только крещен был...). Хотел было ему примеры из жизни указать - да те несколько прекрасных добрых семей, которые я знал, все как назло были советские, невоцерковленные-невенчанные...



* * * *

Лето; прихожане разъезжают в паломничества туда и сюда.
Приехали в один монастырь - у нас в Сибири, пришли в храм. Вышел к ним приставленный гид-послушник:
-Сексоты есть?
-???!
-Сексоты, говорю, есть у вас?
-Простите...какие сексоты?!.
-Ну, соты...телефоны эти бесовские?
Узнав, что у всех есть, мрачно сверкнул глазами:
-Ох, зомбированные вы все, зомбированные!..



* * * * *

Вспомнил, что в пионерских лагерях выражение "родительский день" имело другое значение.
(Вспоминая кладбище на Радоницу, а краем уха - слыша любимый фильм "Добро пожаловать").




* * * * *

Тётенька подошла :"Вот у меня дочь в одной фирме работает, и там недоброжелатели всякую порчу наводят.... Освятите мне булавки, в кабинете втыкать?"
(Вспоминая детский стишок, как козявки продавали ежам булавки).




* * * * *

Чем же поп виноват, что слегка одутловат!...)

-Батюшка, я такую книгу прочла, такую книгу!...
-Какую? Как называется?
-"Отёчник".



* * * * * *

Подслушал беседу двух недавно рукоположенных  иереев.

- А что, у вас, отче, крест - серебряный?
- У меня?...хм...ну...идентичный натуральному.

(Из нейзильбера, значит, как оно обычно нонича, понял я).



* * * * *

На исповеди читает по бумажке с запинкой: "Согрешила...ээ...скоктанием...ис...ис...ис-ти-ца-нием...эээ..." Потом слышу - связки слов знакомые: "Скверноприбытчеством-мшелоимством-ревнованием..."  Говорю: "Ага. Стоп. Мшелоимство - это что значит?" Молчит..." Ну и на кой, говорю, из молитвослова всё переписали? Что, Господь , думаете, этот  молитвослов наизусть не знает?"  Глаза огромные изделались : "Как вы узнали?!!!" - " Тоже мне, говорю, бином Ньютона...мы, попы, уж многих так-то  изловили на этом мшелоимстве..."



* * * * * * 

Снег.... Отпеваю покойного прямо у подъезда, больше негде.... После отпевания подошла прихожанка, пожилая тетенька очень активной жизненной позиции, и тревожно зашептала: "Батюшка, а ведь его наверно отпевать нельзя было!..." - "Почему же?..." - "Он же В ГАЛСТУКЕ!...." - "Ну и что?..." - "Как что!! Я читала, что галстук носить - грех!...." - "Где это вы читали? " - "У аввы Дорофея...." 

Не очень пристойно получилось, если со стороны поглядеть: гроб, печальные лица, а батюшка чего-то от смеха давится...





* * * *

Рассказали как реальный случай, но мне сдается, что анекдот....впрочем, какая разница.

В продуктовом супермаркете ребенок дергает маму за руку и показывает на пасхальный кулич, украшенный  аббревиатурой "Х В":
-Мама, а что такое "Икс Би"?...



* * * * *

Одна прихожанка: "Батюшка, простите, я на вас гневалась сильно..." "Отчего это?" - спрашиваю. "А я ваши стихи прочла..." "Так что же, стихи не понравились?"  "Понравились, в том-то и дело..." "???"    "Мы не хотим, чтоб вы были поэтом, мы хотим, чтоб вы были только нашим  священником..."
(Вспоминая выражение "ревность не по разуму" : по-моему, она вообще не бывает "по разуму" )



в иудаизме нет понятия "ересь"

Шед по дворам, видел двух котов. Совершенно разных: один по виду дик, как генерал песчаных карьеров, другой какой-то домашний перс или полуперс с такой вдавленной в себя сугубой и важной физиономией. Ветерок порывами поддувал их загривки  и хвосты, как флаги фрегата на старинных гравюравх - прихотливо, картинно и в одну и ту же сторону. Они сидели  друг от друга достаточно близ,  на одном и том же  металлическом заборчике, никоим образом не дрались, друг на друга не шипели и даже не глядели. Выражение их лиц было таково, что при взгляде на них мгновенно подумалось: не иначе как один из них - хасид,,  а другой - митнагид.







ПОСМЕРТНАЯ МАСКА 


"То ли в избу, да запеть
Прямо так, с морозу,
То ли взять да помереть
От туберкулёзу...."

Сижу и слушаю подряд Высоцкого.
В том числе - те концерты, где он пьян, где слышно, что играет на автопилоте - в смысле, на ангеле-хранителе; ангел плачет, не хочет делать того, что ему мерзко, но всё-таки делает, потому что никак не может, не должен бросить своего, - мы  своих не бросаем, Бог не велит....

Иногда - фоном - слышны восторженные голоса, аплодисменты: "Пой, мол, Володя! классно!....пой, мы нальём!..."  -  вампиры.
Да нет, чего это я, - тоже  люди, конечно... ("А чо?!! он сам виноват! сам алкаш, сам себя распустил!...сам - упивался, сам похвалу хавал!.." - знакомые речи.... гадкие, бесовские речи, честно говоря).

...выключил,больше не смог слушать.

Вот - такая жизнь, да?
Как в переполненном троллейбусе: теснят-жмут  со всех сторон.... а начни падать - и пустота вокруг, и поддержать - некому.

Вот в такую нашу жизнь Христос, Сын Божий, и пришёл. Вот - в именно такую.





* * * * * *

Старый анекдот вертится в голове: случайно войдя в ванную, где моется обнаженная женщина,   аристократ невозмутимо скажет: "Простите, сэр"...

В таких категориях говорить о христианстве не принято, у нас по крайней мере (рыцарство - для Запада, как его назвал один православный апологет, вечно подросткового); тем не менее , независимость от греха - подлинный  аристократизм.

Всю жизнь борюсь с  плебейством в себе, и постоянно оно побеждает...




* * * * *

Одной любительнице поэзии дал стихи одного поэта, скажем, А.  Почитала она.
"Ну как?"- спрашиваю.
"Глубокие стихи, говорит. Состоянческие..."
Дал еще, другого поэта - Б.
"Ну...такие...настроенческие. "
Да, думаю...тенденция в стиховедении.
Потом - сама попросила: "А вы же и сами пишете? можно - ваших?"
Дал своих.
Ну и что, спрашиваю, какойченские?
"У вас - мировоззренческие".



СЛУШАЯ ПЕСНЮ  ДДТ «Я ПОЛУЧИЛ ЭТУ РОЛЬ»

Вот интервьюеры из всяких газет, спохватясь, слетелись клевать мою печень – все по поводу премии Андрея Белого – и у всех, в той или иной форме, - вопрос: ну как вот вы так прямо обо всем говорите?... да что значит «прямо».  Не в том дело, ерунда это.

Время говорить эвфемизмами – ПРОШЛО. Оно прошло  еще позавчера. Эзоп хороший был человек, но поздно стулья ломать: не только стулий, а и саму задницу, на оных седящую, вот-вот отхватит век-волкодав, зане век -  другим не бывает, а наш - особенно. В применении к волкам – волкодав уместен, уничтожая оных; но в применении к людям -  зол зело и бесчеловечен…те обыватели, у коих породистые хищники порвали детей , знают об этом опытно.
 Нету у нас времени больше – поэзмами говорить, нет нам благословения  длить обывательские фрикции полунезначимыми  словоласканиями  ( !...сказанул же). Джим Моррисон еще когда спел: «Это конец, мама», - ну так кто бы слушал. Поэтов, по Платону, мы увенчаем лаврами и выгоним их вон из города, - вот умри, закостеней в бронзе, тогда глаголом и жги  асбестовые наши несгораемые сердца…. 

Прямо надо ныне  говорить обо всём . И кто сей прямоты не убоится – при всех ее напрягах  – тот и поэт. Только бы от тщеславия не задохся, - ибо мы и пишем и поём не для девического, сказано,  вздоха. 



ОПЯТЬ ОБ ГОГОЛЯ

В это  Вербное воскресенье – народу множество в храме, никогда столько не видел. На исповедь – небывалое количество…. (Старый алтарник монах о.Павел, пошевеля усами, рек: «Как перед войной!…» - хорошо, приходские пифии его не слыхали, а то б сочинили какую-нибудь жесть).
 
Вот что пришло в голову (быв исповедующим), неоригинальное. но тем не менее: пока мы ВИДИМ свои грехи и каемся в них, раз за разом таскаем их, одни и те же, к исповедному аналою, мечтаем их уничтожить  - они НЕ НАШИ. Они, как бы ни нападали, ни насиловали нас, - внешние нам. Стоят ВНЕ, как за невидимой стеной. И вот, рано или поздно, мы уйдем в вечную жизнь – а они останутся…
А если не каемся в них, не страдаем от них, не осознаем их (как бы тошно сие осознание ни было!) - они  пробираются ВНУТРЬ нас и становятся – НАМИ.
И вот это – вельми хреново.
 
…Картинка: длинный коридор, на скамеечках сидят персонажи: Тарас Бульба, Пидорка с Ивасем, Хлестаков, Чичиков, кузнец Вакула и все остальные; ждут очереди. На двери заветного кабинета – табличка : «Н.В.ГОГОЛЬ. СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ». Ждут…
И вдруг – вползает какой-то смертный прыщ, вампироообразный, полунежилой, выморочный, сопливый,  ищет себе место в очереди….
«Э, а ты куда?! Ты кто?!»
« Я – Ганц Кюхельгартен! Я – тоже создание великаго классика, и своё право имею!...»
Ворчат, возмущаются, - а куда ты денешься.
Так это классик неудачно уничтожил  продукт своей пубертатной младости, что и экземпляры в живых остались, и в собрание сочинений попали…теперь – выруби-ка топором.
 
Так и всяк наш грех нераскаянный: врастает в нашу неповторимую личность…
И каково-то это будет, явление-то его, в жизни вечной, - тошно и подумать.




ВАЛЕРИ ПРОТИВ ЛЕТОВА: ГОРНЕЕ ПРОТИВ ДОЛЬНЕГО ?


С одной стороны – то, на чём я был воспитан…чем жил лет тридесять своей жизни…

- Поль Валери, «Из тетрадей»:

«Начиная с романтизма, за образец мы берем необычное, тогда как прежде находили его в мастерстве.

Инстинкт подражания не изменился. Но современный человек вносит в него некое противоречие. 

Мастерство – как подсказывает этимология слова – есть создание видимости, что это мы подчиняем себе средства искусства – вместо того чтобы явственно им подчиняться.

Следовательно, овладение мастерством предполагает усвоенную привычку мыслить и строить исходя из средств; обдумывать произведение исключительно  в расчете на средства; никогда ни к чему не приступать, беря за основу тему либо эффект в отрыве от средств.

Вот почему мастерство рассматривается подчас как слабость и преодолевается какой-то оригинальной личностью, которая в силу удачи или таланта создает новые средства, - вызывая сперва впечатление, что творит новый мир. Но это всегда только средства».

«Литература.

Сухой стиль преодолевает время подобно нетленной мумии,  тогда как стили иные, расплывающиеся от жира, соблазненные пышной образностью, гниют средь своих сокровищ. Потом мы извлекаем из их гробниц оставшиеся диадемы, перстни…»

«Произведение неистовое, полное инвектив, словно бы опьяненное яростью, изобилующее оглушительными эпитетами и образами, вызывает у меня неудержимую улыбку. 
  Ибо я невольно воображаю автора: как в определенный час он садится за стол и продолжает свое исступление».

- И вот – с  другой стороны, Егор Летов (есть и иные,- просто этот под руку сегодня попался):

Радуга над миром
Радуга над прахом
Радуга над кладбищем
Негасимый апрель!

…казалось бы, - совершенно разные плоскости, взаимоисключающие,  нигде бы им не пересечься… Ан вот – пересекаются, в отдельно взятом человеческом сердце. Уживаются? Не уживаются? Совершенно непонятно; и – больно по-настоящему…

…поспешите посочувствовать: когнитивный диссонанс (модное ныне словосочетание)? – ничего подобного.

Это, по-моему, - просто извечная , глухая  война. Война «жития-для-себя» против «жития-для-Бога-и-ближних» (нередко, как у того же Летова и прочих, инвективы стоят иначе: «ради-ближних-и-может быть–но фиг знает…-Бога», но А и Б связаны , как рядоположные  буквы единого алфавита…единой речи, единого языка, - а тот-то, живущий и пишущий для своих «высот и бездн», тот - говорит на другом языке).

…о поэтах я тут речь веду. И все выплески помыслов, допущенных здесь мною, - просто ИМХО, конечно, ИМХО, - ведь я по жизни , чего там,  трус, как впрочем  и вы тоже, не так ли, -  может быть, и не все, конечно, - в жизни всегда есть место чуду-как-исключению, -  уважаемые господа, любимые мои братья и сестры, чада века сего!..  просто предпочел я форму ИМХО-трусости другой форме трусости: «бей первым,  а мертвые не кусаются»… 

ИМХО, только оно. Пост, совершенно не обязательный к прочтению. Простите, ради Бога, если кого задел! (вот тоже – мой, увы, непрофессионализм!.. «подлинный поэт» в системе Валери, Малларме и др.  -  не стал бы просить прощения… Ёлки, думаю: а в системе Летова – стал бы?..наверное ,стал, а?..)

(И ради уточнения: среди приведенных выше и подобных  многих слов есть у Валери – настоящего, подлиннейшего, уверяю вас, поэта! -  и другие слова …другие.)




 ДЫРА В КАРМАНЕ

Вот так иногда засунешь руку в прошлое, как в уютный карман, нашарить мелочь, трамвайный билетик, брелок какой-нибудь, драгий сердцу, - ан там дыра. Всё, чего ищешь, в эту дыру улетело.

Ничего летейского,  нет: дыра эта – благая, дыра в будущее, что ли сказать. В вечность!  в которой всё казалось бы потерянное  – сохраняется, преображается и радостно цветёт и плодоносит. Божья дыра.

«Дыра» - вообще, конечно, слово неправильное. Вечность она вечность и есть: сияющий милый рай, родина, где тебя любят и ждут; где – все мы будем. По нашим меркам, вечность и позавчера была, и вчера помахала тебе рукой с перрона за окном мимолётной электрички, и сегодня посмотрела в щелку твоей двери золотым смеющимся глазом, и завтра ты с ней, плечо в плечо, столкнешься на узком тротуаре под проливным дождем на бегу…

Вечность – ну это текст, если угодно вам/нам , живущим изящной словесностью, хорошо отредактированный умным и любящим автора Редактором, - пустоты, рванина, мнимости межеумья,  всё лишнее убрано, и текст сияет цельностью и калокагатией, и вот уже ангелы читают его, восхищаются, обсуждают прочитанное меж собой,  кладут  на ноты, репетируют какой-нибудь новый златокипенный свой  хорал на эти слова. 

В Москве, аккурат 15 июня 2009 года на  чтениях в «Проекте ОГИ», привел Господь позакомиться с Юрием Годованцем – это замечательный поэт, культуролог, опытный федеральный деятель по охране культурного наследия;  а для меня главное – друг моего покойного  друга Августа, о котором я писал в ЖЖ… Имя Годованца – как часто мелькало в наших с Августом разговорах!
И тут вижу на чтении – тихо и приязненно сидит симпатичный такой Ливанов-Холмс, в галстучке…читал я  – и всё на него поглядывал.
А когда он после чтений подошёл, представился, - ох, вот она и разверзлась, благая-то дыра в кармане моего прошлого!..

И еще дальше дыра-то поползла: раскрыл я дома подаренную Годованцем книжку стихов на первом попавшемся месте: и в глазах потемнело. Тот самый стих, который прочел мне Август в самом начале нашей дружбы, стих, который дал толчок к продлению моих собственных писаний («Разрежь лимон – и это будет Бог») , и который я помню до сих пор… вот он:

Таблица Метельницкого

Чугунный чай, лимон скрипичный,
любовные удушья мёда,
кругом заржавленные спички,
библиотека, дом, свобода.

Постель, раскрытая, - на стрёме,
в душе – любое время года
и прошлое. В любом объёме.
Уединенье, дым, свобода.

Посуда, кимоно, погода,
иконостас серванта, борщ.
И ничего не происходит,
И понимаешь, что живёшь.

Спасибо вам , Юрий Анатольевич! спасибо и тебе, старик Август, и Тебе, Тому, Кто подумал-подумал – да и перерезал пару волоконец в этой подкладочной ткани, да и переплёл их по-новому,  всё конечно зная, но нимало не заботясь о последствиях, да и чего бы о них заботиться,  если всё есть, было и будет хорошо.










* * * *                                               


                                        «Гераклит ласкает меня, шептая: всё         есть огонь»




Мой друг Август  много цитировал Бродского. Но особенно часто – это:

Шей бездну мук,
старайся, перебарщивай в усердьи!
но даже мысль о – как его! – бессмертьи
есть мысль об одиночестве, мой друг.

С его подачи, это же – часто цитировал и я (юным девам, начинающим пиитам, случайным собутыльникам, жене в минуту последней доверительности,  самому себе в  выдуманных диалогах  вроде того, который вёл Годунов-Чердынцев с Кончеевым), с холодком тщеславного ликования-восторга  под ложечкой…  Молодо-зелено, неудобоваримо, кисло, терпко языку.  Питательно – настолько же, насколько наесться прямо с дерева свежепочерневшей черёмухи ( ягоды ли повинны!..)  Строки – из тех, которым не завидуешь, которые считаешь – неосознанно – как бы всё равно что написанными тобою самим.

С тех пор изменилось  , в общем,  немногое – но такое «немногое», которое называется словом «всё». И не столько в том дело, что, по должности и статусу церковнослужителя, негоже мне было бы ныне  назвать одну/-го  из ареопагитских иерархий/-ов   - «одной из кукол»…

И даже не в том дело, что весной семидесятого года ему было тридцать почти, а мне-то -  четырёх полных лет не было – солдат всё равно бы ребёнка не обидел, об чём речь; да и сейчас я формально  старше его, ТОГО (скоро вот  совсем – авось  услышу прямой его  ответ на всё здесь сказанное)…

А в том дело, что весь этот разговор с небожителем (и не только он один, сами понимаете) – не даёт мне сегодня ни спать, ни дышать, ни жить спокойно; поперёк горла встает – тоскливая  тошнота сострадания (не отвращения, никак нет – стих-то прекрасен. Именно – того, что  я сказал).  Сострадания вот отчего: Иосиф Александрович в этих словах – прав на все сто.

Он детально  прав, потому что «бессмертие» - вовсе не то, что «жизнь вечная». «Кому бесславье, а кому бессмертие» - парадигма совершенно определённа и всем нам знакома, пятого-десятого не дано. Слово «бессмертие» в любом, самом продвинутом и безбашенном, современном  переводе Евангелия, всё же  трудно представить. Шибко уж у этого слова (цитирую еще одного великого поэта) контекст велик…

Бессмертие:  вмиг забронзоветь. Покрыться -  жуткий фокус гальванопластики – бессмертной бронзовой славой… Хорошо если хоть что-то в толще бронзы, в толще «вспомним их поименно», останется живо, - как глаза у  персонажа старой советской киносказки «Кощей Бессмертный»… И рад бы обессмерченный – в царство Христово, и вот уж сделал туда потугу, но жуткого веса каменный пъедестал врос в ноги, не даёт шагу шагнуть. 

Бессмертие = одиночество. Как то бессмертие, которое описано у одного из христианских святых: глубины ада, где все связаны спинами друг к другу, и никто не видит  - ДРУГОГО, только умозрительного себя… («умозрительность» можно было бы и раскрасить, оживить цитатой  из Дюрренматта про «зеркальные кабинеты  болей», - но  это только еще одна мука, да и про зеркала  вовсе не хочется:  подошвы увязнут в мире сем, растекшемся гудроновой лужей,  в мире,  «уползшем наружу»,  ставшем «пустотой, что вероятнее и хуже ада» - благослови вас Бог, Иосиф Александрович, за вашу наблюдательность, за вашу трезвую  честность поэта,  и изо-всех-сил-мужество на краю бездны).

Я верю, что вы сейчас  всё это доподлинно знаете, Иосиф Александрович; вера же  есть, по определению, уверенность в невидимом. Но нет ведь никакого невидимки, который бы не проявился, не стал бы снова самим собой, полноценным человеком, и бОльшим того  - мы, грешники, здесь навыкли  уловлять  поэта, как в романе Уэллса, по грязи на ногах, но ТАМ увидим его как он есть – прекрасным настолько, что захочется зажмуриться, Божьим  победительно и непреклонно.

Паки и паки, - тем более, что это деление на «здесь» и   «там»  настолько же нелепо и неверно, насколько пока ещё  по-детски, со слюной на запальчивых  губах, горячо.




вода живая и мертвая

"...На Дунаи Ярославнынъ гласъ ся слышитъ, 
зегзицею незнаема рано кычеть: 
"Полечю - рече - зегзицею по Дунаеви, 
омочю бебрянъ рукавъ въ Каяле реце, 
утру князю кровавыя его раны 
на жестоцемъ его теле". 



С детства есть строки, от которых мороз проходит по шкуре , и - по сю пору; мороз и лютый восторг, вне зависимости от смысла строк... "Сквозь волнистые туманы Пробирается луна..." (первые строки, о которых я подумал в священном отчаяньи, было мне тогда семь лет: "Убиться мне, но так никогда не написать!..." - так оно и вышло; видимо, еще и нерадиво убивался :))) "В полдневный жар, в долине Дагестана..." "Что умер честно за царя, Что плохи наши лекаря, И что родному краю..." "Их глаза словно свечи, Зубы шила острей. Ты тринадцать картечей Козьей шерстью забей..." "Спереди, сзади, с боков, с высоты, - Что тут, епископ, почувствовал ты?..." "Ему обещая полмира - А Францию только себе..." У каждого из нас есть такие строки. 


"Слово о полку Игореве" - ВСЁ было такой строчкой. (Читанные позднее изводы Заболоцкого и Сосноры не переменили ничего в сем впечатлении и никак в памяти не остались...Осталось только впечатление содранности шкуры, когда несколько лет назад, на вечеринке в Интерьерном театре в Питере, "Слово" читал вслух Андрей Чернов, вживую делая скальд, вот это да, было - событием). 

"Что ми шумить,что ми звенить - далече рано предъ зорями?" Господи, как я жив остался в детстве, читаючи это. Примерно такое ощущение было... 

Думаю, что процентов девяноста текста я в те годы (6 или 7 опять же годов), разумеется, не понимал. Да и суть ли. Суть в другом...в бебряном рукаве в Каяле реце. 
Суть женщины - Божьего творения - вот и в этом тоже : тяжелый бобровый рукав, тонкие белые руки, ни меча им не удержать, ни креста, ни плуга, ни браздов миродержания, никакой тяжести, - погружаются в свинцовую каяльную кровь, в мертвую воду, безоглядно, без йоты сомнения (затертый сюжет о том, что якобы пиит выводил возлюбленную из ада, - какое там! способны ли на это самовлюбленные пииты!...это Эвридика вела, пихала, тащила Орфея за собой, выдирала его из утробы смерти, сама - осталась там, так часто, сами знаете, делают они, на это способны все они, кози фан тутти, но его - выкахала, вывела, вытолкнула на солнце...) - погружаются - и ломают собой тяжелый ток, мертвую  глыбь, преодолевают донную смерть, поднимаются вверх, и мертвая вода становится живой, и раны на жестоцем мужском сердце зарастают вопреки всяким законам физиологии и земной правды, и жизнь жительствует.  (До поры до времени, - ибо вон он, только очухался, только  обыгался -  ан опять шарит, этот Волобуев, ищет свой меч...).

И так - без конца.





* * * *


Когда-то человек решил, что пусть природа будет не храм, но мастерская. 
И устроил себе мастерскую.  Прямо в храме…

Вчера гуляли мы по близлежащему сосновому бору. Народу в теплые дни – множество…Многие на машинах, бумм-бумм-бумм – гремят музыки по лесу; запах свежепросыпающейся хвои перебиваем наплывами шашлычного дыма; всюду – следы кострищ; пластик, бутылки, шприцы  и всякий прочий мусор хрустит под ногами… Дураков работа любит, дураков нынче нет, - все отдыхают. И мастерская превратилась просто в притон.

И сосны – так терпеливы и скорбны, так сиры… Когда перед дождем налетел глухой темный ветер, гнул деревья – так ясно увиделось: вот он, Самсон, пытается сломить колонны оскверненного храма-мастерской, обрушить ставшее в минуту низкое дождевое небо на головы нечестивых филистимлян…

..Когда человечество хиреет, когда оно больно – в природе снова становятся видны следы храма. Трапезная завалена мусором и испражнениями, окна выбиты, у ликов на фресках выкопаны глаза, колонны исписаны баллончиками с краской, исчерканы гвоздем, на солее – кострище, угли от сожженных  икон… Мерзость запустения, и главное - сердце храма вырвано: исчез с престола Потир, средоточие жизни…
Но теплится надежда, почти безосновательная: может быть, все-таки Потир не похищен врагом, но унесен из храма в момент разорения, – мудрым, суровым, заботливым другом, укрыт до поры до времени, нашего ради спасения. Остается набраться терпения – и ждать, ждать дальше этой самой поры. Вон, и птичка на ветке – есть таки  и птичка, если отойти подальше от города, от шума, углубиться в бор – об этом поёт….и первая бабочка летит высоко, выше самых высоких сосен.





БЕРЕГИТЕ ПРИРОДУ, МАТЬ ВАШУ

Может, я что-то пропустил, но по вопросу сбережения окружающей среды в православном социуме встречал только или глубокомысленные богословские рацеи, от которых прикладного толку немного, или мнение: чушь вся сия, гори этот мир огнем, поелику взыскуем града небесного. 

Конечно, мнений тут много… Редко у кого из воцерковленных не поворачивался язык  горько высмеять, скажем, гринписовцев, оцеживающих комара (ратовали они как-то, что и комара, севшего кровушки попить, надо не убивать, но аккуратно сдувать, - первый же есмь аз, который ерничал: вас бы, сдувающих  – к нам, в ангарскую тайгу, где не то что комары, но и мошка, заживо поядающая!..), или зверолюбцев, рыдающих над гибелью бельков, когда рядом погибают в абортах тысячи ребятишек, или даму, цалующую мопса, но  уничижающую замерзающего у подъезда бомжа, и протчая…

Однако – все эти вещи, сдается мне имхо, попахивают серой идеологии. 
А вот люди, попросту и реально ТРУДЯЩИЕСЯ в сей области, говорят простые и важные слова…слова, осоленные солью, так скажем.

Вот опять, кладя коту в горшок газету, вынул нумер нашей «Власти труда» за 25.09.2008г., в нем – интервью с Петром Володенковым, он – участковый лесничий участка с .Лугавское Минусинского района. Ему 38 лет, лесничим на сем же месте был его отец, и он сам, по окончании Сибирского технологического института, вернулся в родное село и продолжает отцовское дело. У него –  семья, двое ребятишек, участок леса  под опекой величиною с малое европейское государство, и возле дома – дендрарий, где он разводит три десятка всяких растений, привезенных с Дальнего Востока…

Ну, не суть. А вот – цитата :

«Что останется после нас на планете? В конкретном лесу? Лес стал сырьевым ресурсом. Его приравняли к газу, нефти, другим полезным ископаемым. А лес ведь – это живой организм, особая отрасль. Лесные дары стали товаром, предметом обогащения. Тайга безжалостно вырубается. Ягодники небрежно истребляются. Грибные места уничтожаются. Даже кедровники опустошаются до такой степени, что лесным обитателям все труднее становится прокормиться. О пожарах и горельниках уже не говорю…

…леса редеют потому, что души скудеют».

Не сенсация, нет. Но этот человек – не будучи «воцерковленным» и проч., про это в газете не  помянуто  – точно сказал: все начинается – с человека.  И жизнь, и смерть…

Нет, природа – не мать наша. Мы у Бога – дети, а природа – детская комната, дом, куда Бог поселил выкаханное Свое  чадушко. На, мол, володей тут, сынку, и княжь…

Но  по тому срачу, который в этом доме стоит, вполне можно судить о мерзости запустения, царящей у нас в сердце. Что, разве не так?..

П.С.

В утешение сугубым Боголюбцам, приведу – по памяти – рассказ из патериков, про одного авву, который в монастыре обходил кельи братий. Войдя в келью и видя в ней чистоту, он рек: «Благословен сей брат! Как чисто у него в келье – так, знать, чисто и на душе!» А войдя в другую келью и видя в ней бардак, рек: «Благословен сей брат! Так стремится он в молитве к горнему, что нет у него времени помыслить  о земном!...»

Надеетесь, что и Господь таков, как сей наивный авва? 
Ну-ну, надейтесь.
Надежда, говорят, - наш компас земной…





РУАХ

Душа Сибири – тайга.
А дух тайги – ветер в верхушках сосен.
Ровный, мощный гул…
Ранней весной, где-нибудь в конце марта, когда серый стеклянный снег – как слеза на мутном гноящемся веке умирающей зимы, и уже не умоешься этим снегом, вкрапленными в него хвоинами, веточками, чешуйками коры, всем этим  целомудренным  мусором просек, прогалин,  лесовозных дорог, чьих-то лыжней,  - услышишь этот голос ветра вверху, увидишь чистое голубое  горнее мясо в пленочных  разрывах туч…
Это голос, обещающий будущее.

Уехать отсюда,  - но как жить в иных, прекраснейших краях, никогда больше его не слыша.




* * * *


Эрнст Юнгер написал свое эссе «Через линию» в 1950 году (для юбилейного сборника в честь Хайдеггера).. Всё понятно – «свое время», послевоенная Германия, воспрянуто-наступательный и – вроде бы – ни на чем  (как это мы, мол, выяснили,  с высоты прошедшего полувека!..) не основанный  оптимизм («Если человек окажется сильнее, то ничто отступит. На линию побережья будут выброшены затопленные сокровища. Они искупят жертвы»), армейский стиль мысли и построения образов, многими неперевариваемый, и проч.

Тем не менее – зацепило:

«Там, где сегодня обнаруживается этот резерв – готовность, воля к жертве и тем самым субстанция, - там всегда есть опасность бессмысленного его использования. Эксплуатация – основная черта мира машин и автоматов. Она ненасытно усиливается, вплоть до появления Левиафана.  В этом нельзя обмануться даже там, где великая империя чуть только не озолотила лачуги. В комфорте Левиафан еще страшнее. Время сверхдержав, как предсказывал Ницше, наступило.»

…вот и думаю: не прошло ли уже – или как раз проходит – время   сверхдержав, и все скрипучие флюгеры  единогласно  указывают туда, куда дует эсхатологический ветер, - в сторону наступления времени сверхдержавы? ..



Достоевский FM

Едучи в автобусе, уловил ухом "Радио Шансон" (про отношение к блатной песне и всему этому безобразию  - особый бы пост написать...брр). А уловил - вот почему:

"Неточка Незванова - так она звалась..."  - 

пел некто хрипатый...

И так стало жалко Достоевского почему-то...вот сидит он печальный, сцепив персты, как на известной картине, в сером углу, и слушает все это дело... по приговору метафизическаго нарсуда...

("Сволочь идеалистическая!" - сказал бы про меня пожалевшего наверно Ленин).





* * * *


Пуленк, Концерт для органа, струнного оркестра и литавр соль минор, 1938 год...(запись Латвийской филармонии1971г.)

Европа в судорогах...кенозис... снисхождение во ад, и утро - грядет, но притаенно...

Чудо, чудо.
И слёзы.

Слава Богу за всё.





* * * * * *

Стены наши до неба не доходят...

Но доходят - напряженные воздетые руки взывающего человека, взлезшего на стену, на самый верх, отчаянно балансирующего на цыпочках...




О ФИЛЬМЕ «ЧУДО» ЮРИЯ АРАБОВА


Почему на Луне чудес не бывает?

Потому что там нет людей.

Чудо Божье -  не загадочно-безадресное  нечто: оно всегда направлено к человеку, одному ли, многим ли, оно есть послание адресату, содержащее не только информацию, доступную для прочтения этим адресатом, но и ПРИЗЫВ: "Откликнись, это Я! и это - для тебя. В лучах чуда - увидь не только Меня, но и себя, обрати взгляд на себя,  в свою тьму, которой ранее ты не касался, сквозь которую не проницал, - вот, се, в ней стало светло, так разберись в себе -  и изменись, Я хочу этой перемены в тебе, потому что люблю тебя, и люблю крестно". И, если на ПРИЗЫВ следует ОТЗЫВ - то следует и ДЕЙСТВИЕ Бога, от которого человек- меняется...или - не меняется, ибо "по вере вашей будет вам", не ПРОТИВ веры никогда.
Кажется, Урс фон Бальтазар назвал чудеса "словами Божьими, произнесенными для глухих", примерно так  (по-моему, в "Целом во фрагменте", точно не помню).

Фильм "Чудо" режиссера А.Прошкина и сценариста Ю.Арабова ,вероятно, не назовешь таким уж из ряда вон событием  в кинематографическом (тем паче - спецэффектном)  смысле (простите, что начал с такой реплики, - больно уж достали восторги и глубокомысленные медитации над пресловутым "Аватаром" :)). Во всяком случае, с первоисточником - историей про стояние Зои - создатели обошлись, на мой взгляд, достаточно деликатно , не превратили (каковые опасения промелькивали, когда весть о съемках этого фильма появилась впервые) его в 3Д-иллюстрацию известного сюжета, этакий православный экшн... Условный город, условные имена (об этом есть уведомление в титрах);  самые яркие , "зрелищные" моменты  - момент окаменения девушки , явление св.Николая в виде старичка, крики :"Во грехах погибаем!", кормящие голуби и прочее, известное по описанию куйбышевских событий, не показаны, и это хорошо. 

Да о чём я, - тут вообще не про то речь. Если фильм - и событие, то не кинематографическое, а просто человеческое, неброское (как неброско бывает и настоящее Божье  чудо).   В  фильме важна  попытка размышлять, как в соприкосновении с чудом - в разных людях проявляется их тьма, их скрытое-истинное - и тьма эта либо просветляется, жизнь человека меняется (сама девушка Таня, журналист-Хабенский), либо еще более сгущается (уполномоченный-Маковецкий), что-то происходит ВНУТРИ всех этих людей...

Можно много спорить, например, про фигуру священника в фильме  (один мой знакомый даже  увидел в ней...скрытое обличение сергианства (!!), вот мол, ради спасения храмов-приходов отвергли Истину!...), или про явление Хрущева (по-моему, это уже перебор, хотя сыгран неплохо сам по себе), да еще про многое... Но вообще, по-моему, фильм смотреть стоит. Мы и сами на ДВД два раза смотрели, и всем знакомым даем поглядеть.







* * * *


Попался в руки учебник "Основы религиоведения" 1998 года. Религии там подразделяются на "мировые"  - буддизм, ислам, христианство - и " народностно-национальные" -  иудаизм, шаманизм, индуизм и пр...

Умилило слово "НАРОДНОСТНО-"
... экий свинцовый в нем драйв!..

По аналогии:

ПАРТИЙНОСТНЫЙ
НАРОД И ПАРТИЯ ЕДИНОСТНЫ
ЦЕРКОВНОСТНЫЙ
СЛАВЯНОФИЛЬНОСТНЫЙ
ПРАВОСЛАВНОСТНО-САМОДЕРЖАВНОСТНЫЙ
ИДЕЙНОСТНО-ИУДЕЙНОСТНЫЙ
РЕДКОСТНО ПОЛИТКОРРЕКТНОСТНЫЙ

ну и так далее, в прямостном и перенестностном смысле...






* * * *

Давно уже сделал себе обыкновение, кладя коту газеты в горшок,  предварительно их просматривать. И сколько там открытий чудных!..
 
Вот, например, заметка из минусинской нашей  газетки «Власть труда» от 15 июля 2008г.:
 
«Экскаваторщик из Красноярска Василий Шипко откопал в карьере  череп шерстистого носорога. Специалисты назвали эту находку уникальной:  шерстистый (полосатый) носорог-  представитель мамонтовой фауны, живший на территории современного Красноярского края в ледниковый период.
 
Это не первая находка древнего животного: еще один шерстистый великан был найден в июне 2007 г. у подножья горы Родинка в верховьях реки Малая Филипповка в Якутии. До наступления холодов туша хранилась в леднике. Потом с помощью подъемного крана  ее перевезли в поселок Черский на склад. Но на следующий день носорога  со склада похитили.»
 
Носорога!!
Это вам не фунт изюму.
Кладовщик отвернулся, например,  гвоздей взвесить, а они – рраз!-  под фуфайку, и вынесли.


* * * * *

Возле магазина «Корзинка» (это такой шикарный гастроном, типа супермаркет, с разными богачествами  внутри) на стоянке -  шикарные же авто. К одному из них подошли две дамы (надо ли уточнять шикарность их шуб), дверцы открыли, но медлят садиться, о чем-то увлечен щебечут, в руках – пакеты, лопающиеся от деликатесов… Возник около какой-то малоформатный корявенький бродячий пес с сединой вокруг слезящихся глаз; ясно, что содержимое пакетов его сильно привлекает, - но прямо на дам он не смотрит, а деликатно и пристально -  в сторону, и вообще вид у него такой: сосредоточенно-деловой, типа я тут по другому делу, напряженный и внутренне – а вида не подает, держит марку -  крайне смущенный, - пришло в голову, что такой вид бывает у мужиков, стоящих по какому-то случаю  в коридоре женской консультации, как бы в очереди, но как бы и вне.



* * * * *

Свершая сегодня Божественную Литургию, имел  наблюдение  за вшедшей во храм  синицею, которая в самый момент  преподания  священником  «мира всем» пред началом чтения Апостола, в отверстых Царских Вратах явилась и по амвону снаружи прохаживалась  туда и сюда, согласно ступая  съединенных  небольших ног скоком, имея вид явно любопытствующий и поражая  присутствующих немечтательно зримым  разумением нечеловеческого своего ума. По окончании же Литургии, во время панихиды идя по Покровскому приделу с каждением, видел ту же синицу, направляющуся по амвону же в сторону правого клироса, имея во рту своем пищу, величиною оный рот раза в три превышающую. Видя, что синица остановилась как раз противу   врат, на сей раз запертых  (диаконских  южных, в  которые всходят и выходят   служители св. алтаря как  в неслужебное время, так  и в моменты  Божественной службы, оговоренные преданными нам уставами св. апостол и св. отец) и с тем же  неизбывным любопытством глядит в широкую щель под вратами, как бы устремляя туда поползновения свои, прервал каждение и воспретил животному, говоря: «Несмысленная тварь! Или мало тебе места в Божием  храме, что и самая Святая Святых, куда святые Ангелы приникнути желают и зрети лице Святаго Возношения, подвергнется бесчинному вторжению твоему?! Да не буди! Иди же, Богу содействующу, снесть хлеб твой в другое место, - если же не послушаешь меня, наделенного, кстати, властию как вязать тебя, так и решить, то да воспретит тебе Христос». Смутяся и как бы нишкнув, синица послушно перешла на клирос и там деликатно и со всем вежеством ела, мелко моргая ресницами и шмыгая носом, дабы подчеркнуть предо мною смиренную свою простоватость. 

Надо сказать, напускным сим видом нисколько я обманут не был, и думаю, что небезызвестный рассказ   о многоумном синичьем племени, представительница коего во время оно и самое море зажгла, вполне может быть не просто, как всегда считалось, лишь пустою  побаснею, сочиненной для  ребячьей потехи.



* * * *

Вчера утром во дворе храма пристал ко мне мелкий Коля, сынок одной работницы собора.

-А дайте мне жвачку?!
-Ха. Жвачку тебе.... А мама разрешит?
-Не...Они жадные все, никогда не дают жвачку.... А дайте!
-Ну, спроси у мамы.

Убежал. Через минуту выбегает:
-Мне можно!!!
-Мама разрешила?
-Не...Я сам так решил.
-Ищь ты, перец какой!...
-Ну и что, что перец...А вы даааааайте жвачку.....
-Погоди....(соображаю я). Так ты ведь сегодня причащаться будешь?
-Буду.
-Ну тогда не надо тебе жвачку.
-А вы дайте, я в карман положу. Я  потом сжую.
-В день причастия вообще не надо бы  жвачку жевать.
-Надо!! Я же ем после причастия?
-Так то - еда! Еду ты проглатываешь. А жвачку выплюнешь.
Коля, назидательно-победно:
-А благодать не выплевывается!....

Вот жеж ты, думаю, а!....
(Коле пять лет).




* * * *

Перед панихидой дьякон озадачил меня вопросом: вот в записке написано  имя «Эдвард» - как его возглашать, наверное, «Евгением»? С чего бы это, спросил я. А вот он помер, и родным известно, что был он когда-то давно крещен, а с каким православным  именем – никто не знает… Что за ерунда, сказал я. Как есть – так и называйте. Господь Сам знает, как его звать, зачем же изобретать что-то несусветное?..

На это дьякон отвечал, что другие батюшки его корят и прещают, когда он вот этак-то возглашает вслух имена, не содержащиеся в наших святцах, и де как же быть?

М-да уж, зачесал я тут затылок…и посоветовал дьякону: а вы в таких случаях пищать научитесь.

-Как это?!!

-Да так, - как по телевизору пищат, ежели кто-то допустил в речи нецензурное слово. Так и вы возглашайте : «..усопших рабов Божиих : Иоанна, Дарии, - ПИИИИИИИ – Симеона…»




* * * *

Коль велика и напориста  энергия незамужних приходских жен-миноносиц!...   Изнуряющие непрестанные  труды несут многие настоятели приходов по удержанию сей стихии в рамках  приличествующих; предивны  же и всяческих величаний достойны те из настоятелей, кому удается направить оную в созидательное русло.

Сегодня рассказали  случай, бывший в обозримо недавнем прошлом с архиереем одной из сибирских епархий.

Явились к нему такие вот истово православные строгие миноносицы со взорами горящими, снедаемые ревностию по доме Божием, столпы и утверждения  какого-то прихода, дабы обличить своего священника в несоответствии занимаемой должности. Он -де и такой, и сякой, и небрежен в службе, и неблагочестив.... "Представляете, владыко святый! - вдохновенно обличает блистатоочитая. - Мы , верующие, с таким благоговением привыкли относиться к святыне, а этот, а этот!... Вхожу я во св.алтарь, кладу три земных поклона, лобызаю св.евангелие, с молитвою оное сдвигаю, разворачиваю св.антиминс, а там - КРОШКИ!...."

Реакцию владыки, говорят, надо было видеть. От его яростного вопля столпы и утверждения в платочках летели из епархиального управления якоже солома, гонимая ветром.




* * * * *

Нередко в храм приходят родственники усопших и приносят всякие оставшиеся от них святыньки:  старые бумажные иконочки с полустертыми изображениями, церковные брошюрочки, календарики, бутылочки с освященным маслицем (маслице уже закаменело), ломкие иссохшие запыленные веточки вербы, перевязанные цветной ленточкой, и всякое такое.

Среди этого - нередко попадаются пожелтевшие школьные  тетрадки с выписанными в них молитвами, изречениями, духовными стихами, всем, что на эту тему мог изыскать православный человек в атеистические времена...

Сегодня в такой тетрадочке, исписанной химическим карандашом (помните, что это такое?), крупными корявыми буквами  без  абзацев всплошь, прочел хорошую описку:

"ИЗБАВИ МЯ ОТ ВРАК ВИДИМЫХ И НЕВИДИМЫХ"

Что ж, думаю, вполне себе актуально.




* * * *

Грибы – таежное бескровное мясо.

Если бы Христос ходил по  Галилее не иудейской, а таежной, то набирал бы себе учеников не столько из рыбарей, сколько из грибников.
"...и сделаю вас терпеливыми, кланяющимися каждому, аккуратно очищающими каждого от мусора и паутин, различающими духов: съедобного от несъедобного, собирателями человеков..."

"Люблю грибы собирать - самая апостольская работка!...."

И белый гриб, за его величину, значение, вкусность и сыть, звали бы - "гриб апостола Петра".

(За малым имением в тайге белого - груздь тож).







* * * * *


Кот наш Лукас помер вчера.

И то – почти двадцать лет прожил…
В последнее время сдал он сильно: похудел, как фанера, ослабел. Недели полторы последние – почти ничего не ел, только воду пил… Потом – задние лапы отнялись, парез, всё только лежал да дремал…Температура упала до 35, вместо положенных 38. Вчера агония началась уже, мявкал, мучился – пришлось отвезти, сделать укол (три укола, сердце-то сильное было, неизношенное…) Животному – можно, ему, в отличие от человека, предсмертные страдания никакой духовной пользы не приносят.

Двадцать лет!...целые наши полжизни. Похоронил его в сосновом бору, там, куда гулять с детьми ходим, с Полиной, когда маленькая была (а сейчас ей уж 21), потом – с  сыновьями, а вот уж и они подрастают… так вот жизнь и бежит.

И самое поганое знаете что? Животное перед смертью у человека помощи от смерти ищет, у царя и хозяина  – а человек сам упал ниже городской канализации, ничем помочь не может. Животные перед смертью, наверно, ВСЁ про людей понимают – всё наше унижение, весь наш грех и всю слабость.





* * *

Иду я сейчас домой дворами; а мороз у нас нехил (эй, сеноптеги, братья по разуму!! ну предскажите нам хоть маленько послабление морозов , — все ж таки юг, хоть и Сибири!…) И в нехилом морозе, гляжу, скачет на тротуаре  птичка синичка, — роется промеж бычков  и прочей несъедобной грязи….ясно, чего роется: жрать хочет. (кто тут вспомнит цитату из Зощенки — тому респект:))
(А  сколько я их замерзших насмерть этой лютой зимой на тротуаре видел, лапки кверху… Зима, как и жизнь, вполне однозначна и не щадит никого…
А у нас кстати в семье любимая сказка — "Два брата" Шварца, и поэтому мы пытаемся против зимы трепыхаться… как-то хоть ее романтизировать, что ли…хотя и — свято любим зиму, в Африку бы не переехали жить однозначно.
Как помните Лоза пел: "Осыпаются  надежды, и вокруг такая тишь…" ну и пр.)
Жалко мне стало собратью  по невыносимой лёгкости бытия, синичку. И я ей говорю: "Ну чего ты тут роешься, в бычках да в сору? Да полети ты за метров двести, к нашему дому! там Андрюха сделал кормушку из пластиковой бутылки, висит у подъезда. И так сделал, чтоб эти небесныя крысы — голуби — не разграбили; и в кормушке есть — пшено!! и кусок сала подвешен!!"
И я пошел дальше; ну и что вы думаете синичка? ведь она эти двести, а то и с гаком, метров — летела за мной, перелетая с места на место!
И — долетела до моего  подъезда.
…Так что мню: ум — не очень-то зависит от физического объёма мозга.
Право слово , — не очень-то.





* * * *

Еще бы не пожалеть Бродского!...вряд ли будет у него пиар, как у Пушкина; недостанет времени и методических материалов у устроителей кенотафов Бродского в пыльных  параллелепипедах кабинетов литературы средних школ, не отведаем мы никогда шоколад «Сказки Бродского», и в 2096 году всемирный отец народов не объявит конкурс на лучший проект юбилейного памятника автору «Писем римскому другу»… 



* * * 

Сладострастие выдергиванья и смакования цитат - старинное человеческое, слишком человеческое сладострастие (знаменитое например церковное талмудическое  умение  выдергивать цитаты из  Св.Писания и свв.отец ,  виртуозно фехтовать ими в прях и снабжать ими учительные опусы,  должно уже, мне кажется, быть отдельной дисциплиной со своим названием и  преподаваться в семинариях, разумею - православных, ибо у протестантов поди  давно преподается). 
Сладострастие выдергиванья разящих игл из плоти дикобраза, - но берегись: доведенный до исступления щипками, сочащийся сукровицей, голый дикобраз не издыхает в корчах, но изобретает иные способы неуязвимой защиты и чудовищного по сокрушительности нападения, и вот к ним-то  ты совершенно не готов.




* * * *

Про одного (прекрасного, кстати) человека, в один момент его жизни, недавно было сказано, что с похмелья он похож на свой собственный фаюмский портрет...








* * * *

Нобелевская лекция начиналась так : «Быть знаменитым некрасиво…» 



* * * *

«Дьявол – обезьяна Бога». По средневековым представлениям, он действует пятясь, задом наперед, шиворот навыворот… Если , скажем, музыкальное произведение поистине  прекрасно, то даже прокрутить  его  задом наперед – в получившемся  какой-никакой отголосок гармонии останется…некая «интересность», томительная – и никогда не разрешающаяся загадка, вернее, намек на загадку…сколько картин, стихов, музык так написано. Сколько этих…как их, леших….перформансов, вот! представлено.







* ** *


Вереница людей, стоящих в очереди на Суд . У каждого – пропуск: паззл, у каждого – свой… Смотришь, смотришь на эту свою жизнь: какая бессмыслица, какая тщета, ради чего жил, яко соние и сень…какая горечь (и запоздалое жгучее сожаление, не без ноты сомнения впрочем: надо было поди  по-другому жить, ради «духовного»?!,,)…Какой бессмысленный паззл!...желтое пятно, полсинего кружочка, точка. И -  что к чему?..фигня какая-то!...выбросить бы , дрянь такую, - да зачем-то вот приказали в руке держать, не терять…вот и держим.. . 

…а кто претерпел до конца – тот и спасется. Кто увидит всю картину полностью.







** * *

Высоцкое настроение:

Металлический оркестр Гараняна
"Скалолазку" нарезал
На ломти ресторанной тоски

На черном палехском лаке
Красные кони вызмеили шеи
Привередливо




* * * *

 - Поэзия, как и любое творчество, - это пьянство...

- Да? А как же святая поэзия - Иоанн Дамаскин, Роман Сладкопевец?..

- Там содержится малая и лучшая часть явления пьянства - веселие духа...в такой же пропорции, как вино - в чаше Евхаристии.





ЗЛАТОКИПЯЩИЙ МЁД  ПОЭЗИИ


- Так всё-таки, поэзия - благой дар человеку или искушение лжеименного духа? просветление или пьянство? самость или благодарение?  От Бога или не от Бога?

- От Бога.

- Ну а почему же тогда с ней столько тёмного связано?! Почему жизнь поэтов, при самых их лучших строках, часто бывает полна греха, пьянства, блуда, неприкаянности, позора?!  Почему считают поэзию  многие - тёмным вином пьянящим, ведущим в бездну, а не в жизнь вечную?! почему клеймят поэзию иные церковные адепты  как несовместную со спасением?! почему возможно было сказать "прОклятые поэты", чего не сказано ни об одном из иных ремёсел?!

-На всё - один ответ: потому что поэзия - от Бога. А мы - грешные слабые  полые (как сказано) люди.... 

И она сваливается на нас - как что? как аромат фиалок на бонвивана, как дрожащий нежный лепестковый розовый мусс на чревоугодника в час его файфоклока,  как мягкие, чуть пропахшие кошачьим потом , фланелевые тапки на усталого клерка, валящегося в кресла пред телевизором в пятницу вечером, как замшеватые беруши на  филистера, предохраняющие его слух от полунощных оров разгулявшихся под окном буршей? ..как утро, красит ли она нежным цветом бедра испуганной нимфы стены, перегородки, лабиринты нашего утлого тленного одномерного сознания, нашего обезблагодаженного  сухоплёнчатого  сердца?

Как что, спрашиваю я, сваливается поэзия  на нас, даром дается  и всучивается нам, уестествляется нам,  с кровью и муками вонзается в нас,  сжигает нас сверху и леденит изнутри, властно преображает нас, как гумилёвскую скользкую тварь, ревущую среди хвощей? - сверяясь с Каким Образцом, с Какой Моделью, отсекает от нас скульптор поэзия лишнее,эти  кровавосмрадные гнойные засохшие куски  плоти-времени, чтобы вернуть Творцу Его первозданную красоту?

Не как огонь ли небесный для фигурки из папье-маше, лепленной из соплей и силикатного клейца  будней, не как ли свет - Свет - для слеповатых кротовьих суглинных глаз, не как ли огненное вино для заскорузлого язвенника-трезвенника, не как ли мощь для качаемого ветром и тенью  теней ?!

Священный мёд поэзии, мёд  Христов - валит нас с ног не потому, что он недолжно крепок, а потому, что мы падши, хилы  и призрачны, потому что мы - ещё не вполне  люди. Только поэтому.

...У дивного поэта ХХ российского века, кинорежиссера Андрея Тарковского, есть в "Андрее Рублеве" точный образ - по-моему, и для этого: победительное, неотменимое, реальное, Богозданное кипящее  олово, льющееся в  смертный ветхий тленный человеческий рот.

То же - поэзия: были бы мы поистине Божьи, а не такие недотыкомки-полухристи, как сейчас - нас не сжигал бы на раз, но питал бы этот пламенный напиток, и мы крепли бы, на радость Любимому, и  возрастали бы из силу в силу, в меру возраста Христова.

(В  день сороковин Олега Охапкина, в память всех поэтов)




поэты перед Твоим лицом

Поэты...

Александрия, Воронеж, Колыма, Болдино, Кентукки...

Трубят в трубы:  свои кровавые, самими не понимаемые, пророчества, вытрубывают все - сердце, легкие, кишки, надпочечники, высшую и низшую нервную деятельность, всю плоть...
Остаются НИЧЕМ.
Как солома, гонимая ветром, как горсть пустотелых перьев, сжатая в Горсти, выброшенная в лицо кривому мусорному ветру...развеянная в ничто.

Запомни их всех хотя бы.
Ты, имеющий вечную память.
И возможность вечного покоя.

(Только из Георгия Иванова цитату тут не поминай!!....пожалуйста).

...или они все - не перья, сами птицы?!... Кто какие. Иволга. Опять иволга, схоронившаяся в дупло. Черный дрозд. Осенний ястреб.
Литургия птиц, обреченных -  ножу и  мангалу, манию таксидермиста,  силку-вспышке-исчезновению....

...нет, быть не может.

(Не может и быть, чтоб поставил меж ими и Собой виртуал, создал сеть, уловил их, опосредовал, полюбопытствовал - и просто внес их как строчки в Твои Твитты, оградив каждого как фиксацию происшествия в твоей жизни - ради безопасности - по ту и по сю сторону заборчиками значков, кавычек и гиперссылок ....).

Они сводят тебя с неба - Ты их восхищаешь-выдергиваешь (оборванные полукорни кровоточат, сокращаются в агонии) на небо: "Ах вы так!...так Я тогда вас - вот как!..."  Пожалуйста, Господи, пожалуйста. Пусть лучше будет - так. Борись с ними в ночи, оставь их навек калеками, порви им жилу на бедре, нареки богоборцами.....благослови их, ибо вовек не отпустят  Тебя.





* ** *



О Грине:  публика была уверена, что он - прямой людоед. Убил, мол, безграмотный матрос своего капитана и уплыл на сундуке с рукописями про Зурбаган... Даже милейший, умнейший, уважаемейший Венгеров и то нежно обеспокоился, принимать ли Грина  в Литературный фонд... а не надо было в желтых журнальчиках печататься. (Возможное выражение лица думающего о Грине Венгерова: как - кто-то озвучил это сравнение - у интеллигентного  человека, когда в обществе кто-то пукнул...этакое... исполненное "утверждения";  "с велиим утверждением" - обозначение истового вежества).








* * * *


Какая...сытная  ночь!

Молнии во всё небо, враз, сильно, ярко озаряли всё вокруг (побег на небе? такие вспышки прожекторов!..), гром просто порвал ночь на части; ветер унёс всю пыль, стих, рванул снова, занавески с перепугу ринулись с распахнутого окна ко  мне в монитор, - и эх, ливануло, вскипело!...и земля под ливнем забурлила, как гречневая крупа в котле, густо, пряно.

Выставился в распахнутое окно, дышу грозой, не могу надышаться. Пить бы, жевать полным ртом грозу эту.




ДОСУЖЕЕ

Слово «хворост»… нет ли в нем общего со словами «хворь, хворый, хвороба»?
Хворые, палые ветки-сучки, сухие, ненужные, бросовые, хрустят-хворостят под ногой…
 
(Интересно в этом контексте название популярного в народе печенья «хворост»)
 
Куда ласковее, жалительнее  – назвать кого-то «хворый», чем «больной» («ты чё, больной?!»), или «болящий» (это слово почему-то  укрепилось в церковной православной среде, и тоже весьма  нередко  – с оценочным  оттенком «болящий на голову, чокнутый, бесноватый…»).
 
…В замечательных новеллах-воспоминаниях питерского художника Эдуарда Кочергина «Ангелова кукла» есть слова о том, что, наверное, только у нас  горе могут называть ласково – «горюшко».


* * * * *

На исповеди в одной записке - перечне грехов -  бросилось в глаза слово МЫЛОВАРЕНИЕ.

« !!!» - подумал было я…но потом вчитался – оказалось МАЛОВЕРИЕ.

…да…как говорил персонаж мультфильма «Волшебное кольцо», быват ишшо оптический обман здрения… Самый натуральный: ежели всю жизнь с 12 лет носил я очки с диоптриями -6,5, а в последние пару лет -6, то сейчас уже, чтобы мелкий текст прочесть, приходится порою их снимать…старость не радость.




К посту-цитате из книги Г.Каганова: о юродстве

Один из комментов к сему посту навёл на мысль: полно, да есть ли юродство именно РУССКОЕ изобретение? Разве христианский Запад не знал юродства?... Или автор книги просто имел в виду, что именно на Руси оно имело некое невиданное на Западе развитие и приобрело некое своеобразие и масштаб?...

Мысль автора книги о вписывании юродства в контекст барокко как-то не дает мне покоя… для меня юродство ( в христианском смысле)  ШИРЕ, ВЫШЕ и ГЛУБЖЕ культурного и социального явления, хотя, вероятно, связи между ними и есть, да. 

Юродивый = прежде всего, РАЗДРАЖИТЕЛЬ. Он раздражает общество. В широком смысле всякий христианин, любящий и исповедующий  Христа, - раздражает:  раздражали апостолы своей проповедью, раздражали мученики своим упертым непринесением жертв идолам государственности, раздражали монахи, в послеконстантиновские времена не желавшие вливаться в «симфонию» и быть епископами, а желавшие уединенно созерцать Бога в пустыне…раздражает примерный прихожанин,  не мудрствующий о всяких  едких вопросах современной церковной жизни, а исправно исповедующийся, причащающийся, постящийся, посещающий службы в том приходе, куда его Бог привёл, к житейскому успеху особо не стремящийся, светские власти не ругающий,  а вместо этого имеющий пятерых детей, дома читающий Евангелие и Псалтырь  и смиренно  называющий всякого попа «батюшкой».  





Муспель (к изумрудному так идет огненное)

В конце времен, чтобы биться за Христа в последней битве, все рыжие вернутся в Ирландию.
В страну хвастунов, певунов и драчунов.





ТЕМ, КОМУ СЕЙЧАС ТЯЖЕЛО

И не только тем, - всем пишу, кто сейчас это читает… нет, вовсе не приступ умозрительной любови ко всему человечеству меня посетил, - просто, листая френдленту, читая всё это, такое сложное, разное, страшное, обыденное,  прекрасное, отчаянное, думаю про всех вас, так называемых «френдов» (не очень ловкое слово),  про тех, кто в море….

И про святителя Николая, окормляющего  тех, кто в море, -  есть такой сюжет в его иконографии,  - вешний ведь  его  праздник   сегодня.

…но ты нас не оставишь и там,
и дарить будешь золото девицам,
и являться в пути морякам…

Думаю про всех, но по идее, вроде как, именно христианам положено  бы в первую очередь  понять, о чем ниже речь (хотя, уверен, на практике по-иному выйдет).

Размышляя про святителя Николая, про отношения пастуха и стада, зацепился вот за что: наверное, христиане тех давних лет – были овцы-то чище и цельнее, чем мы. Нет, не то чтоб грехов у них не было, были, конечно, - просто ответы на свои острые и важные вопросы они искали в Церкви, слушались Церковь…
А сейчас – да,  дети подросли. Перестали считать материнские слова – единственно верными и важными, ищут ответов везде, на всех путях мира…(да и мать-то – нередко со взрослыми юношами продолжает говорить как с пятилетними,; вот болезная задача для тех самых  пресловутых миссионеров, которые тут в ЖЖ глаза намозолили, да и для всех нас…).
И еще.
Есть такие слова: «Видеть свои грехи – выше, чем видеть ангелов…»
Те – были чище и сильнее нас, с ангелами общались часто. 
Но мы – в чем-то счастливее и богаче их: ангелов мы не видим, куда там,  но зато  видим себя такими, как есть , и иллюзий про свою силу и славу у нас почти не осталось…
А значит, Богу (хочется так надеяться) легче к нам подступиться.
Грязь и страдания обессиливают человека, сила его покидает – да. Но,  к счастью, покидает та убивающая нас же самих  сила, о которой Симона Вейль так правдиво и страшно писала в «Поэме о силе»…




плот

Однажды митрополит Антоний  Сурожский   сказал слова, примерно такие: "Наверно, я плохой человек, но всё, что я говорю о Боге - правда."

Еще однажды иеромонах Серафим Роуз   сказал еще одни слова : "Сейчас позже, чем вы думаете".

Сейчас - наверное, уже не "позже". Сейчас просто поздно. И  не "чем вы думаете". Мы уже не думаем ничего. Мы всё видим. А если думаем, то примерно одно и то же.

И что делать? -  попробовать спастись. Сделать плот. Кто из чего.

Вера и Бог, золотое страдание и смирение в терпении ? -  из этого. Только... "если стоишь - смотри, как бы не упасть", помните, что апостол сказал? гарантий-то нет. Какое там гарантии. 

Стихи, любимые песни, книги, дружбы,  воспоминания, сирень, дождь, снег и закаты, душевное коли нет  духовного, улыбка ребенка, домашние животные, заветные мечты, всё что есть святого,  "честертон серебряный - льюис золотой", эт цетера, - ну, значит, из этого. 
Скотч и цветная бумага, - что толку сомневаться, годятся ли они, если больше ничего не нажили: делайте из того, что есть. Во что верите. Который для вас Бог.

Делайте плот.

Спасайте на нем еще кого-нибудь, если сможете. Нет - значит, просто спасайтесь сами.

Только, пожалуйста, не убивайте друг друга в споре: чей плот остойчивей и быстроходней. Насколько ваш плот крепок - покажет приближающаяся  буря, только она одна. Слышите ветер?


 
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney