СООБЩЕСТВО

СПИСОК АВТОРОВ

Сергей Круглов

Тысячелетие Битлз

22-04-2020










1
-------------------------------------------------------------------





ТЫСЯЧЕЛЕТИЕ БИТЛЗ


Негустой, юный, ромашковый ещё рок-н-ролл,
Ещё не ноет, а улыбается,
Но заводит уже всерьёз.


Лондон, центр мира, весна.
Планета усохла,  холодная война, люди  как в пустыне.
Перед собором Павла демонстрация разогнала  туман:
Весна, че, свобода, марихуана, любовь!
Бога в толпе почти не видно. Зато видно
Пастора Маккензи: он сжимает кирпич.
Он видел во сне
Подземные цветы, демонов невроза,
Крыс,  под ручку вступающих в храм,
Импланты их зубов,  чувств,
Гога и Магога, ядерные небеса. Дурашливо-сини
Вы, небеса, в зеркале витрин Пенни-Лейн –
Кирпичом по вам!  Пастор Маккензи
Яростно подпевает:
«Нельзя купить любовь, любовь,
Нельзя купить любовь,
Но можно продать любовь, любовь,
Можно продать любовь!»


Того и гляди, че,
Музыка перерастет в шум.
Весь этот рок мешает спасению. В этом, увы,
Ортодоксия права.
Не отвлекайся, молись.


Видишь, как ритмично лопата вздымается над гумном,
Как всё жарче огонь?
Погоди: вот настаёт невероятный век,
Которого бы  нам в глаза не видать, че,
И всё это ещё вполне может снова стать
Ещё одной ступенькой вверх – туда, где наш
Настоящий дом
И земляничная поляна навсегда.




                                
BLUE  MEANIES




Теперь так мало греков в Пепперлэнде,
что мы сломали Греческую церковь.

Теперь и Пепперлэнд - не Пепперлэнд.

Но нас теперь вообще так мало всюду,
что мы сломали Всяческую церковь.
И се, под небом изумрудночёрным,
среди дерев и гор кислотноалых,
на нас попёрли Синие Вреднючки
в своих стомиллионных лэндкрузейрах,
и молнией лиловой нас разят.

Теперь спасай нас, Юный Фред, как только можешь!
Наверх, наверх, где есть неплоский воздух,
наверх, через размазанную пальцем
по пластиковой плоскости стола
неглубину Времен, Наук и Монстров,
спасай корпускуляры наших душ ---

---(Упование наше Жолтая
Прибежище наше Подводная
Покров наш Лодка)---

---последней музыкой, дурацкою надеждой,
и половинкою дыры из Моря Дырок,
и малою частичкою любви.





HOP,  HEY  HOP

По теории шести прикосновений,
можно быть приобщенным
ко всему сущему в мире.


Потанцуй же со мной, любовь моя, хоп,
хей  хоп,
о скорее! я уже
почти, видишь, не существую. Но если успею -
шесть раз
коснусь тебя, танцуя,
хоть чем-то.



YESTERDAY


Декабрь. Глуха за окном   мгла сугробовая.
Нет тебя рядом – только
На коцаной крышке вертушки
Ряд аккуратных шариков жёваной жвачки, - словно
На долгую горькую память
Нагадила  большая белая безмолвная
Снежная птица
Со сломанным  клювом из хриплого корунда.





LUCY  IN  THE  SKY  WITH  DIAMONDS


Когда Люси О.Доннел,
девочка с калейдоскопическими глазами,
 была маленькой,
она смеялась,
 брызгалась краской в мальчика Джулиана
на уроке рисования.

Когда Люси О.Доннел выросла,
она умерла.

Системная красная волчанка -
болезнь Либмана-Сакса-
 аутоиммунное заболевание -
 system lupus erythematosis -
 диффузное заболевание соединительной ткани,
 характеризующееся системным
иммунокомплексным поражением соединительной ткани   и её производных
с поражением сосудов микроциркуляторного русла.

Рак – один из штрих-кодов смерти.
Мы все рождаемся, неся его в крови,
в слизи,  в лимфе.
Никто, никто
не пройдет мимо: контроль бесстрастно, педантично
считывает нас на выходе.

Но ничего, детка,
ничего.
Смерть – начало выздоровления, ты же знаешь.
Когда отворятся двери реанимации,
первое, что мы с тобой увидим – что всё осталось как прежде,
как в детстве
(«клянусь Богом и клянусь Мао!») :
на розовом и голубом вокзале
нас встретят пластилиновые носильщики в зеркальных галстуках,
и в такси из газетной бумаги мы поедем туда, где
закон Христов в нашем сердце
и Люси в небе в алмазах навсегда.

Просто  терпи и не отпускай,
не отпускай,
держи
меня за руку.



FREE  AS A BIRD


              Анне Цветковой

Так бесконечно  издыхает  эта зима, что
Какая уж там весна  -  внутрь себя повторяем  мы.

Но не сомневается та птица, – видишь,
Там, под стеной гаражей, куст.
 Неуверенно  утвердилась на голой ветке,
Решилась петь.

Небольшая, сорная, одинокая   на фоне стены.
Чем только жива –  думаем мы – и снова,
Не в силах смотреть в окно,
Соединяем  шторы.

Чем живы птицы, - счастьем, отчаяньем.

Счастье птицы  -  неведенье:
В  силу своей  физиологии,
Она способна видеть всё то же,
На что мы уже не в силах смотреть из-за своих штор,
Но только то одним, то другим глазком,
По очереди. Синтез же ей недоступен.

Отчаянье птицы – отчаянье:
Что бы ни отразилось в крошечном  карем  зрачке,
Исполненном  тяжкой мартовской пустоты  небес,
Какая бы паника
Ни захлестывала сознание глухой волной, ни сводила голос в судорогу иглы,
Она не прекращает петь.








2
 



ПЕСОК И СОЛНЦЕ

                                    Сен-Сенькову





GENE AMMONS

как странно
как волшебно
встретить тебя на одиноких ночных улицах
этого города

верблюд
узловатый коленчатый
медленный
саксофон Бога нашего


EDDIE «LOCKJAW» DAVIS

ночная френдлента

рифма к слову «цветков»? --
«сен сеньков»
«макаров-кротков»
далее везде

- - - - -

немного не то но
как живительно
несовпадение

невидимые поэты ! наш век
слепившие из песка
неторопливого сакса
струй дождевых




FLIP PHILLIPS – Love  Story

осторожно! не наступи:
саксофон
пьян в слизь

в жалкий пытающийся приласкаться затихающий всхлип

и так много ночей подряд

механическое повторение
снова и снова пока
не вырубится память

ночь не нежна: пылающее светило слепит
бесконечными барханами осыпаются шурша вниз
золотозеленые мертвые змейки ноты
расчлененной любви

пьяницы-саксофоны
Царства Божия не наследуют:
их там у ворот поутру подбирает
посланный заплаканным Богом
ангел-реаниматор


JEAN-PIERRE RORIVE

о альт! так
чешуйчат блестящ так
змеевиден
такой изгиб
что вот ныне
сам гугнивый Бах-Боговидец
вознес тебя медного на столб органа
посреди пустыни века
в последнюю отчаянную попытку
спасения многих

славословящая глотка
отверзтая в небо
в силы престолы
господства

лужёная молитва
сияющий раструб
народ не отводи взгляда


СУХБАТОР

ветры
отсюда из горла Азии откочевав на восток
достигли запада


ураганы
собирают ясак с побережий

большие белые
небоскребы лежат в руинах
ввс ржавеют в песках
дымы скрип телег

империя
великий ордынский джаз
от моря до моря
со столицей в Северной Каролине


лимбэ морщинистый
прадедушка саксофона
тоскует протяжно: о,
золотой Керулен голубой Онон!

песок и трава:
самая длинная в истории инструмента музыкальная фраза




СЕРГЕЙ ТЕРЕНТЬЕВ – Свет Осенней Листвы


лирика
гражданская как панихида

пустота осенних аллей
шурша мокрым асфальтом
проплывают рояли

опавший кленовый лист
не имеет обратной стороны

поторопись домой! скоро
выключат день в последнем
одиноком окне



BUENA VISTA SOCIAL CLUB

сибирский августовский кул

такие высокие звёзды
бывают только над океаном
безудержное сердце
штурмует казарму Монкада

смородиной терпкого ночного горя
катятся в иван-чай и крапиву
глаза Абеля Сантамарии



MILES DAVIS - Summertime

полдень стервятник
скользит по краю
невидимого винила

распластанный жаркий
черный
отточенный как лезвие «Нева»

неторопливо свисая
опадает кольцами в ладони
срезанная кожура голубизны


MICHEL PETRUCCIANI – Be Same Mucho

рваное живое мясо
нанизанное на длящуюся как конвейер
неумолимую смертную полярную пилу виолончели

милая! это какая-то ошибка
уведи детей скажи им:
их отец ни в чем не виноват ! скоро
совсем скоро я вернусь
милая!
целуй меня крепко




GEORGE  BENSON   - The  Little   White   Woman



Мое черное сердце – запиленный старый винил
(Дымный, легкий, как бы необязательный джаз,
Бензиновый, неоновый, ванильный тонкий ночной асфальт
Призрачного города, выстроенного на вулкане).

Чтобы винил начал вращаться и звучать,
В него, в лиловую запекшуюся  борозду,
Опускается белая гладкая мерцающая игла
В   вышитом бархатном башмачке,
Лодыжка очерчена тонкой серебряной змеей,
Сапфировая жилка пульсирует сквозь корунд, - игла
Опускается все ниже,
В средоточие музыки, вынимает свое острие  –
И снова. И сердце, хрипло стуча
Изношенным воспаленным механизмом,
Рождает треснувший, но твердый и  протяженный звук,  и больше
Не умолкает и не останавливается никогда.



JOHN COLTRANE

первые полчаса
музыке отдаёшься мнишь:
чистая радость

облака радости облака
ангельские золоторозовые хоралы

но свет незаметно прибывает
перестраивая на ходу свою структуру
не волна не частица – мощь
и победно
(не отменить пришел Я тебя
возлюбленный Мой! но
исполнить)
переполняет всё

свет как удар полноты

облака исчезли
-- в панике обнаруживаешь себя
стремительно падающим вверх

да это редкая радость: затяжной прыжок
исполнение мальчишечьей твоей мечты
но кто о кто тебе виноват
что ты так и не научился раскрывать парашют!

(на эти звуки точно ложатся стоны любви
Симеона Нового Богослова
яростного святого
слезы которого лезвие :
всякий не влюблённый безоглядно в Дух
недостоин жить

-- и это рассечение твари
вырывает из крови к свету
новую жизнь
серьёзнейшую неотменимейшую смерти)

сердце бедное сердце!
разорвешься от ужаса высоты? раскроешься
алыми на ветру лепестками любви
навстречу Духу?



LOUIS  DANIEL  «SATCHMO »  ARMSTRONG


У нас – перемена сезона, и мало что установилось
еще. Моросит: всегда моросило. Душе
уходящей воздаяние видится только как кара. Здесь,
в этакую погоду,
этот голос волгл, как сырой газетный лист:
не удержишь в пальцах. Но есть еще Америка.

Америка, страна без войны!
Ночная страна золота и электричества,
миллионов мерцающих ламп,
шин, звезд, текущего асфальта,
фетровых шляп, белых мужских зубов,
обнаженных женских плеч,
голоса, этого голоса, Америка,
этот дикий континент радио и медленной,
медленной любви. Все – в огнях.
Рай вещей, ад человеков; здесь
этот голос не сыр, но сочен, сочен,
как свежая печень.

Да, пожалуй, ад. Он красногуб и религиозен,
его вера синкопирована. После смерти
кто-то из нас, вполне вероятно,
будет низвергнут сюда – здесь этот голос
можно пить, можно, дымящийся, резать
(каковы на вкус красные, толстые губы?
ты помнишь? – Еще бы: я помню).
В воскресной школе нам рассказывали,
что Христос когда-то сошел сюда –
нести грешникам весть – и так и ходит,
очарованный, молча, и все никак не найдет в себе силы
вернуться.



СВИНГ


Боже! Вонми
Арете Франклин:
Не из одного ли корня
Растут, раскачиваясь,
И осмогласие, и
Лиловогубый  госпел.


Да, знаем: тоскою
Меди топил
В глине, в глине будней
Иувал тяготу крови и грех, - но
Пел и скакал,
Перед ковчегом, раскачиваясь, пел
Давид, и был прав,
Давид, Давид, и был свят,
Как знаменем, голосом, головой, сердцем
Раскачивал славу святой Давид!


«Пою
Богу моему» - не
Отчет о жесте благочестивом, но
Заповедь, Боже, Твоя! Того, Кто
Пет быти  гласы преподобными.


 
3





БУЛАТ ОКУДЖАВА

1

Ну и что, что Мандельштама сгноили.
И что.
Этот большеголовый, тонкогубый,
Долгоносый, страстный, величавый,
Велеречивый, но так, что и простецу понятно,
Московский иноземец,
Ара, чучмек, жид,
Волшебным отсвиставший дроздом,-
Рассеялся, рассредоточился вот,
Ушел сукровицей вглубь,
Проник в почву, отстоялся, - и се,  взошёл
Этой попсой.
Раздирающей надвое
Душу, но и как бы оную  излечивающей, - домой
Возвращающий  память, домой.

Вишенка последнего троллейбуса. Туда, туда!
Туда, пока
Не кончилось сердце.

2


Никто из вас, о бедные мои куклы –
Ни король, ни солдат, ни прекрасная дама –
Не остался никем, и не мог бы.
Смерть перерезала нити нервов, с шумом
Вознеслись в пустоту ваги,
Движенье покинуло шарниры,
Осыпались со стуком руки, головы,
Запрыгало и кануло гуттаперчевое сердце,
Умолк органчик смысла.
Только мертвая трескающаяся крошащаяся крашеная плоть вы ныне,
Только красная глина.

Но жив Бог наш ! вон Он
Ищет и ищет вас,
Право правит в ночи
Спасательным синим своим корабликом,
Верно держит курс в бездонную тьму,
Крепко сжимает штурвал! Бог Триединый,
Бог-Король, Бог-Солдат, Бог-Дама,
Всему верит, всегда надеется, никогда не престает
Ждать сверху, из вороньего гнезда,
Крика вахтенного ангела : «Земля! Земля!»


ВЛАДИМИР  ВЫСОЦКИЙ


кони-звери!
кони привередливые,
зубы,
змейи шеи,
блистательный интеллект,
ни капли сочувствия.

"ямщик, не гони лошадей!
гонимые, сам знаешь,
моментально
станут гонителями:
не мечи бича
своего: как бы,
обернувшись,
не растерзали тебя!"

ямщик обмяк, внял.
ямщика унесли под руки.
ямщик не погнал лошадей.
ямщик послушался
тебя, батюшка:
ямщик осел в яме,
пьет вековечный
чай гекалитрами
(водочку уж не осилить).

ну что же.
давай, батюшка,
содержи теперь
семью ямщика.
приплачивай ему
из собственного кармана.

если по закону любви - то
как же иначе.




ИЮЛЬ 1980-го, ПОХОРОНЫ ВЫСОЦКОГО


Не успеешь прочистить горлышко,
Задыханно выдохнуть «ухх!...» -
Только русская птица еврейская скворушка
Что подумал ты, выпела вслух.



Чтоб, спела она, выпивая,
Сдохли две судьбы наши – кривая
Да нелегкая.

Олимпиада начинается.
Лето не кончается.
С нами мертвый  скворушка
Навсегда  встречается.




ЯНА ДЯГИЛЕВА

Как на золотым синё небе запоют -
Так на серым бело земле откликаются.
Янка рваная из подземки –
Пелагея напевная из маршрутки,
А девчонка-весна
На талом тротуаре пританцовывает.

Весна, девка шалая,
С ранья постаревшая,
Никому не нужная!
Голос хриповат, сиповат,
Волосёнки крашены-перекрашены,
Космы, косыньки, жидкие, жалкие,
Под акриловыми ногтями - грязь,
Земля асфальтовая, льдяная, сорная,
Голый пуп, в пупе - железный гвоздь,
Детородки-придатки простужены,
Грудки плоские, пипеточьи,
Стана вовсе нет, ножки кривеньки,
Песня - мат-перемат, тоска недевичья,
Стоит, в горло синенькое пропихивает
Пиво колючее, мёрзлое,
Надежду жгучую,
Тугу вековечную,
Март-сиверсень!..

Нет, стоп, не на тот мотив повело.
Ни плачи, ни пляски - не звучат, дают петухов.
Её не стилизовать.
Никакому умнику не понять тайны
Песни Песней ,- как
Это цыплячье тощее лоно
Может благоухать ворохами пшеницы?
Что в ней, засранке, сернино?
Кто там у нее пасёт между лилиями?
У кого не поднимется гранитный ноготь
Раздавить копошащееся крапивное семя?
Кто прекраснее тебя, возлюбленная Моя,
Ты, что виноградника своего не уберегла?

«Ай, тили-тили тесто,
Ай, неплодное детское место,
Ах ,так-перетак,
Сифак да спидак,
Ай да Жених да невеста!»

Март. Тень луны
На заплёванных, во вмёрзших бычках,
В битом стекле, в очёсах дня,
В оцепенелых очах светофоров, перекрёстках
Крестообразна.
Собачья свадьба
Окружила двоих, смерзшихся цепко
В отвергнутом миром союзе,
Ждёт в вежестве и терпеньи,
Как паладины у трона, склонив выи, -
Как давно уж разучились вежествовать люди, -
И всегда кто-то из псов в честь молодых запевает
Невоспринимаемую спящими
Нюркину песню.




ВЕРОНИКА ДОЛИНА

весна
еврейская русская московская девочка
из музыкальной школы шлёп-шлёп
ботиками по лужам
а тут –  век
из соседского двора парень уркаган
от стены подворотни отлепился
сунул в живот финку:
«за измену ссука»

вытащить нельзя: вытечет
жизнь
остаётся только
ползя по стенам к своему парадному
петь
петь не умолкая


АННА ГЕРМАН

такая  осень

наши любовь и грусть – очевидны

эти песни
адвентистки седьмого дня,
благословенной католическим понтификом,
так любят
прихожанки православного храма,
те, кому за сорок

батюшка тих
от слёз взгляд нерезок
окна сторожки зацелованы мокрым дождём

магнитофон поёт:

«на ветру сердечком красным
бьётся лист осины»





ПСОЙ КОРОЛЕНКО


«я есть просил, я замерзал»
             (из песни)

Лютые Святки!... Метельная каша,
Снег да мороз залепляют уста…
Две сиротинки, Псоша да Паша,
Славят младенца Христа.

О как нарядна ты, ёлка господская,
Утренник в доме , веселье чрез край;
Что под окном там? – колядка сиротская:
«Грошика, пане, подай»!


Псоша играет на старой гармохе,
Паша поет всё   Квитко да Барто;
Зябок их вид  , одежоночки плохи…
Нет! не откроет никто.

Не умолкайте же, сирые, малые!
Се, в унисон вам, над небом седым
Шестокрилатый   чтет шестопсалмие
Трубным молчаньем своим.




АНСАМБЛЬ СТАРИННОЙ МУЗЫКИ «МАДРИГАЛ»

 
       Памяти Евгения Аргышева 

Мы слушали ансамбль «Мадригал»
На коцаном запиленном виниле
(Прости мне, - я немножечко соврал:
Был «пласт», «винил» тогда не говорили).

И нам страна святых чудес
О Сальваторе возглашала  снова,
И этим пеньем я  воскрес, и ты  воскрес,
Не понимая ни полслова.

И контртенор, как миссионер,
Вступал в страну вотяцких  людоедов,
И жертвы след исследовал, и пел,
И вёл по следу.

Дыра, в которую мог истицать наш дух,
Латынию, отглаженною костью,
Была заштопана – то двух -,
То трехголосьем.





ВЛАДИМИР МАРКИН,  «СИРЕНЕВЫЙ ТУМАН»


Разнузданный мотивчик и расхожий,
Не претендующий на глубь и высоту,
Горишь, обметанный, на красногубой коже
Прыщавое тату.

Колков не натяну и струн не разорву я –
Оставлю всё как есть, но наплыви из мглы,
О память, смётанная с мясом наживую,
Саднящие стежки невидимой иглы.

И голосом седым босяцкий тон не вдруг-то,
И цыпки на перстах успели зарасти,
Но на барре войди и вспомни нас, Кондуктор
Всепонимающий! помедли и прости.


4
----------------------------------------------------------------------------------------------------------



ГОУ ХОУМ


1.         ГИТАРА

Я – деревянная девочка.

Мой папа – сумасшедший Орвил Гибсон (Каламазу,
Штат Мичиган).
Моя мама – мрачная инфернальная мандолина.
В конце девятнадцатого века папа запатентовал меня,
В начале двадцатого – умер  от эндокардита.

С тех пор я – сирота,
Подорожная плечевая,  
Девочка без дома.

Я отдана всем бродягам мира сего: автостопщикам, дальнобойщикам,
Всем, кто мчится
По этому шоссе.

Они все –
Под моим омофором.

Тот, кто сумеет
Совершить  особое касание моего лона,
Извлечь из него   звук
Смирения и жертвенной любви – тот
Недалек от Царства.



2.         РОБЕРТ  ЛЕРОЙ  ДЖОНСОН

Это вам сейчас, модным мальчикам Москвы,
При нынешней  сопливо-никакой погоде,
Кажется, что заголять щиколотки – это модно.

В Америке начала ХХ века, в дельте  Миссисипи,
Маленький негритенок с мосластыми кистями рук,
Торчащими из кургузых рукавов пиджачка,
В коротких штанинах, - выглядел жалко.

Люди дельты
Ему  рассказали, что, если в безлунную полночь
Прийти на перекресток дорог, то мимо
Может проходить сатана – он настроит
Твою гитару, но взамен потребует душу.

Глупые обыватели!....разве
Может кто-то потребовать душу,
Кроме Того, Кто ее создал?

(Да в Его лексиконе
Отродясь и не было слова «требовать»).

- Ты хочешь звучать, мальчик?

-Да. Очень хочу.

-Звучи. Только…легкой жизни
Я тебе не обещаю.
В двадцать семь лет ты погибнешь – злые языки
Будут говорить о тебе пустое – но тогда
Мы встретимся снова.

-Я готов.

-Готов?...ну что же.
Играй, мальчик.
Играй за Меня, - так, как мог бы
Играть и  Я, но не могу, видишь,
Мои руки пробиты гвоздями, и Мне
Не взять баре,  вообще
Не удержать гитару.

А потом – мы встретимся снова. Не тотчас, но все же -
Будешь со Мною в раю.



ПОЭТ ОЛЕГ ДАРК ВЫКЛЮЧИЛ  «LED ZEPPELIN  IV»
 И ВПУСТИЛ В НОЧНУЮ КОМНАТУ СОЛОВЬЕВ


Ворвались соловьи - и расселись,
Кто на полу, кто на подоконнике,
Галдели нежно,
Растолкав смеющихся Цеппелинов
(Нежная соловьиха-соло
Вошла в локоны Пейджа.
Как застенчивая жгучая купальщица в водопад).

В прокуренной комнате
Торшер дотянул до утра,
И не гас, в унисон желтоватому свеченью,
Since I've Been Loving You.


***
Июнь
Звенит своим днем
Мяучит дождем в ночи

Белый кот Плант
Чёрный кот Пейдж

О лет зе сан
Бит доун эпон май фейс
Старс ту филл май дрим



VOGLIO  ESSERE  CON VOI

бедного студента
всему научили меня итальянцы
двое великих – данте алигьери
 и адриано  челентано

первый научил как умирая  потея
оберегая зренье от права и лева
через пламена ада
протиснуться в рай

второй - как танцуя
наш рай протащить в ад

и жить в аду
жить Христе Спасе
жить начиная с пустого выжженного места
каждые новые две трети такта


БАРАБАН НАВОЗНОГО ЗАЙЦА

ро-ро-роспутинн
грохотал барабанн

мы с тобой помним:
никто не пришёл умирать
на васильевский остров
кроме пожилого прыгуна бобби фаррелла

в 2010 году
во время новогоднего выступления
в ресторане «гимназия» в санкт-петербурге
на корпоративном празднике компании «газпром социнвест»
61-летний музыкант почувствовал себя плохо
29 декабря в 22:45
фаррелл зашёл в свой одноместный номер 707
в гостинице амбассадор
30 декабря около 10 утра
участники группы вопеум
обеспокоенные отсутствием фаррелла
обратились к сотруднику гостиницы
который открыл электронным ключом дверь в номер
где обнаружил его тело в кровати
"варвара жарит кур" - только и смог
сказать сотрудник

знал бы он
что именно эта фраза
и знаменовала нетленную славу

органами следственного комитета по санкт-петербургу
проведена доследственная проверка
причиной смерти стала
остановка танцующего сердца

пожилой прыгун Господа нашего Бога

словно девочки-сестры
лиз митчел и марсия барретт
влажными карибскими очами
посмотрели мальчику вслед
но не прервали концерта



СКА


нестёртые пальцы
струны гитары небо
кромка прибоя

иногда
этого хватает
чтобы вспомнить о Царстве

блюбит в москве
не бывает свободен от москвы
москва определяет это звучание
как сказал московский
мумифицированный предусмотрительно
ленин

все эти плитки фонтаны
самокаты кофейни
блаблабла мемы
златые полимеры
все эти химеры
финансовые потоки -
все эти деньги
деньги как известно
это кровь бедняка

а бедняк - он что
он
исполняет ска


 
5



THE  DOORS - People Are Strange



Когда ты сам чужой – то все вокруг чужие.
Кто в никуда бредет, того нигде не ждут.  
В толпе не видно лиц,  и улицы  кривые
Безлюбого в бордель безлюбый приведут.

Ты сам себе никто,  ничем  в ничто глядящий,
Сквозь пелену дождя не видя ничего.
В огромном  городе    потерян, словно в чаще,
И имени вовек не вспомнишь своего.




GOGOL  BORDELLO -  When Universes Collide




-Неужели ты
Не придешь ко мне,
Я подыхаю,
И я кричу?

-Я иду,
Но ты разве не знаешь:
Мы с тобой-
С разных раёнов.

Бетонные стены,
Граффити в ночи,
Битые стекла,
Лужи мочи –

Эгегей,
Нананана,
Дыры в ладонях
От гвоздей.

От Моего
Раёна до твоего –
Целая пропасть,
Возлюбленный Лазарь.

Эгегей,
Нананана,
Отец останавливал,
Но Я иду.

Он говорил Мне:
«Не попадайся,
Сыне Мой,
На чужой стороне!»

Но ты позвал –
И вот Я иду,
Эгегей,
Нананана.

Два вертолета,
Два пулемета, -
Над Гефсиманией
Ночь нежна, -

Только не спи,
Только бодрствуй
Вместе со мною,
Нананана!




BlACKMORE”S  NIGHT – Home Again




Вместо мезузы  – кнопки звонков.
Этой коммуналке – много веков.
Кто тут жил, кто умер, кто живет теперь?..
Вот Я и вернулся, вот стучу  Я в дверь .

А ведь Я  когда-то строил этот дом,
Те, кто тут роятся,  и не помнят о том.
Скрежетнёт  засов :  «Нет свободных мест!» -
Ничего, Меня устроят  хлев  или крест.

Кто не спрятался – Я не виноват,
Считово-не считово, но Я иду домой.

Кто не спрятался – тот и не пытайся,
Ищу тебя, любимый Мой,  и
Иду домой.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney