РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Никита Миронов

Небо как редкая группа крови

05-06-2007 : редактор - Павел Настин





посвящается Саше Казанцеву


* * *

справедливо было начать
ты сотворил то
что сотворил

но хитросплетение уз
не крест
а прочно очерченный ход

так что я говорю:

ты сотворил это потому
что

от - осталось только конем,
не спеши пешеход

связь рвется когда нитки кончаются
и
нечем связывать плот
пренательные швы
и... нечем
связывать
плоть

и .. тогда.. каким-то неведомым образом отходят воды
и.. отделяется плод

резать изнанку света -
похоть, хохот.

жевательная резинка
холод, озноб, пот

требовать
взахлест, крест накрест
выгибая свой хвост

надолго ли
артистический жест
полубог-получерт
рассчитай-получи

ты сделала это because of you're tired
или because of you're hot

разделить котлету на мух под силу не каждому

осы, что шьют тебе дело
себе пришивают хвост

свет,
за занавеской - зима,
снега наплакал кот.
рассчитай-получи
пару лишних банкнот
пару лишних цитат

задергивая шторы -
неестественный блеск
(чёрт!)

не откроешь глаза -
роем
залетят в рот

запись на нотных клетках
т е л о

чертит тревога мелом
твой невысокий рост
неумытый рот

редкие волосы падают
на чело,
изо рта вылетает word

что ты слетела..
с моего языка
(чёрт!)

редкие люди
сидят
и смотрят друг другу в рот

шепчу ветру
палача... палача..
и сладко плачу

на лету подхватывет хор ангелов
как много лета и много тепла как
зим много лет
и...
я...
не открывал букварь
не читал взашей
не писал взахлест

уши закрой и не залетай,
снега хруст,
Брут.

утро весеннее утро
мне шьет от ворот
поворот

поводом тела уставшего от войны послужило.

гланды как красные вишни
как вши
как тряпки жмут знойный пол
жуют злобный пот

отчего ты не черная
чертит чертенок мелом

шрамы ограда ночи
травматический шепот
цикад

травматический опыт:
полёт..


* * *

не о лае собачьем ведем беседу
до себя дело есть, седое лето
бездетное, как
раздетое, как
повисло в тучах и облаках
так, что не видно ни луны, ни солнца
каждый метит свое крещендо
отвинчивая детство от подоконника.

тыры-пыры открыта пара бутылок
пива, разноцветная стеклотара
рыгает кефиром; эфиром; метаном
железобетонно стучит гитара
отлучая меня от клира
фирменная этикетка горит
пожаром, редкая нимфетка
способна на жалость.


* * *

через море одуванчика семечко носит, носит,
оконные стекла перебрасываются с востока на запад,
следят, где солнце, а где дыма кусочек,
волной ловят, фотовспышкой встречают гл'аза
вороны кричат свое, волки хнычут,
куры несут золотые граммы,
авто не спят.
люди звери хочется сказать
одному за тридцать
и он ведет девочку на танцы
не танцевать.
второму пятнадцать и он
не спит
выводит псину гулять в полночь.
псина грубая не умеющая льстить
не замечает прохожих замечает кусает не дремлет
зубы впиваются или это мальчик ведь люди звери
приходит в голову как только открываешь окна
окна стонут ворочаясь от двери к двери
слышен только свист улиц и автомобильной сирены.


* * *

он движется медленно по периметру
ртом
ловлю
его
дыхание

не требовать от него прощения
быть
одним
из
его
параметров


* * *

о, говори, говори, я не стану тебя прерывать
сейчас, когда небо горит, когда моя
не-имеющая-возможности-передвигаться мать
горит, рассуждая о последнем дне своей жизни,
кому она хочет его отдать,
кого напоследок обуть-одеть
накормить... говори, пока стелется
небо над слабым огнем свечи,
когда в небе не звезды, а какие-то кирпичи,
свисающие со стен высотных домов.
ну же, давай, говори... нет, кричи!
что ты стоишь и молчишь как заблудший овец
детство, которое ты простишь
и отец, которого не найдешь
которого не найти


* * *

теперь, когда нежность над городом тиxо плюет в потолок,
а ты, раздавленный мыслями, xодишь под этим небом
впадая в полный восторг,
губы немеют и земли цвет
обязательно станет нежнее
увы, некогда думать о небе и разноцветныx глазаx
где-то блуждаешь весь в блестящиx стразаx,
государственный муж едет в барскиx саняx
ты же стоишь на кристальной московской стуже
а твои штаны специально заужены
и мне нет дела до твоиx слез
когда придешь ко мне и заструишься, простуженный
придется тебя где-нибудь поxоронить


* * *

город, истерзанный гравием
music without love
непоправимое дыхание потной ладони
на петропавловской в равных условиях
находятся все

на пустыре —
трамвайная тишина.


* * *

проведи рукой там, где
голуби упрямо клюют хлебные крошки
а ватные платья от дольчегаббана
не стоят выделки
уведи меня от, ведь
ворот криво ухмыляется
образы: воды, лодки
кончается водка,
а руки связаны.


* * *

жизнь моя сплошная жизнь-печаль
радость обратная сторона луны
и если в екатеринбурге йодированная сталь
то в питере гранит купирует первый закон Телемы
тЮрьмы, в которых ума камера
обскура обкурившись выходишь на теплую улицу
вскоре обнаружится что у тебя пропали
и проталины и талая вода всюду


* * *

если кто не видел стебли плетующиеся к небесам
индийским или каким там ковром
что вам объяснять равноустойчивых пешек экстаз в трамвае
говорить или чего-то лишать украдкой смотря в глазок
нажимая на кнопку звонка спуская твой рок и вой
спуская наконец роковой курок
оборачивая ствол винтовки инвалидной коляске радуясь
кровоток глаз нескончаемой страховки
веревки, от которой на коленях мураш
ки
и твоя вода кипяток
и я знаю где твоя мама хранит белье
мне все равно что твоя крупа - песок
и твое небо - дорожная пыль
под ногами


* * *

вероятно одна сцена слепа
ослепила глазными белками слов
ударами палача
со слезами лишними через плечо
плача лижешь меня меняя
свой почерк
(прочерк)
веришь пойдешь за моею спиной
моим решениям
проверь рельсы лесов
на засов
закрыты


* * *

не во сне тебя нет
и от неба земля далека
звонкий грохот карет
под сиренью зака
та. решишь написать смс
осень встретит бока
ми. королей больше нет
увлекаюсь богами


* * *

утаиваю таю
снег во рту на языке
чтобы потом говорить по телефону сложно -
в моем плевке мел января
молча сидеть сжимая в руке
телефонную трубку
в облаке облике блике -проще
в телефоне сложнее
лучше уж сразу
гулом в домофоне
дымом на фоне дома
свистом промежутка
метром календаря


* * *

выходит так
что лучше ему не звонить
ведь ему рано вставать
и ему не нужен никто

выходит так
все говорят что
ты к нему приставал
а ты всего лишь хотел
потрогать его лицо

сослагательно
былое лыбится
тучи и яблоки на столе
зеленеют
когда-нибудь все забудется
и кому тогда
скажешь
выпей меня


* * *

он нервно глотает твое питье
ему не налить не споить нигде
его огорчает твое нытье
вдвоем отрываетесь по ночам
его оголенный торс и тепло
в твоей постели везде везде
и где-то на дальнем конце земли
ему одинаково все равно
что ты тут один и тебе нигде
не нальют за доллары ни за что
когда его лайнер садился ты
ощупывал нервно свое лицо


* * *

две веточки ивы росли еле слышно
в кустах крапивы роились
жуки
и муравьи

веточки черные на небе синем
чертили
линии строгие

темной зимой
замерзли и затвердели

но пришел человек
и согрел одну из веточек
своими руками
теплыми, как летний день

веточка грелась и пожимала плечами
плечи ее не знали границ печали
глаза человека
бережно их изучали

но вот, солнце взошло
никогда ничего не прощали

только пели малиновки
и воробьи
свое верещали

зимою многое
произошло
но солнце взошло
и веточки снова покрылись зеленью


* * *

зеленые степи телеэкрана
когда показывают футбольные матчи


* * *

закатал рукава закат
мертвые залежи
вещей в витринах


* * *

в основе лежит камень
снует норка меж ребер
и снова ты посылаешь открытку
по адресу, указанному на альбоме
в руках - скомканная бумага
липкие пальцы склонны к измене
розовая лейка на подоконнике
из нее поливаешь
цветы

цветы бумажные
бумажные бумажные
сложные, трехэтажные,
сложенные вдвое лепестки

сложное письмо без указания обратного адреса
благодарность: на пальцы
надеваю не кольца, но соленые губы твои

разговариваю, разгребая листья
загибая пальцы, пересчитывая ребра
вспышка света -твои сбылись мечты


* * *

выбоины на дороге
поголовье спасает копыта
топчет траву, покрытую
снегом и пылью,
у одного из
парнокопытных — бант на роге
в горы бы им, в крайнем случае —
в поле. играть в рога и копыта
спасать семейство.
более ничего, белее.

в темных коридорах красный платок
машет корридой. вспышки
странно ведут себя среди прочих
черти
лопатки, как собственно и лодышки
вертят мир
а мятные пятки как легкие дышат.

и в легкие, которые лгут, продолжая дышать
обогнав эстафету —
стерео-звук.
покрытый лаком сервант,

краска стекает и дым сигареты
украдкой берет таймаут
уходит в декрет
сводя все на нет
сводя все к так называемому потому что

тем временем

«таких как ты клепают пачками
штампуют на фабриках прямо в одежде
череп твой призван украсить
мою спальню,
а кости таза -
стать моим умывальником.
руки расставь, Света
покажи свою бесконечность
бета, детьта
повернись к свету» (Е.М.)


* * *

где невский там гирлянды и горы
ландшафты
рисуют дизайнеры шапки баннеры
и растяжки
и где-то посреди всей этой сказки
бытует семья без отмазки (и без прививки)
и детские салазки
и где-то твои глазки блестят
и как всегда нету смазки
и вмазываемся


* * *

рот завяжи мне медным шнурком
гирлянды
ночь или день
главное что зима
и пол
и поварешка и суп
и венские сосиски
и стулья
где-то я различаю маленькие трещинки
асфальта
и венчает этот пейзаж
нервное завязывание шнурков на ботинке



* * *

кто сосет мой член под кустом?
мимолетно подспудно в туалете
вытирая бумажным жгутом
полотенцем из ящика для утиля?
где правда-ложь ящерица карабкается по стене
клетки?
и к батарее прижавшись твои волосы вьются как рожь
твои кудри на стенах
и ложится трава подо мною и стелется
и разве я не говорил что люблю тебя?
где трава там твоя рука о мою трется
и линия тетради когда-нибудь оборвется
потому что метелица
и зима пришла как говорит моя сестра
и разворот книги слепит глаза
и твоя рука как вторая жизненная трасса
автоматная очередь / взлетная полоса

желчекаменная терраса


* * *

и заканчивается допустим моя неделя
разумея себя на твоем плутоне
громыхает под комьями снега
и бьет тревогу
голосами гремит и просит
ответить или отпрянуть в косом испуге
где кончается север начинается вьюга
на эти дни делится моя последняя неделя-подруга
и начальный этап этой снежной хлопушки-жизни
взрывом хлопчато-бумажным наполнившая подушки
все это новый год и под елкой игрушки
снова детство высунулось из-под стула
где же губы твои что ли спрятались от испуга?


* * *

через месяц февраль луну и весла
к багровому сланцу слюде ковровых покрытий
разумеется прямо смеется и молится молча
солнцу
где кончается радуга и начинаются будни плуга
что скачать мне скажи в интернете несчастном
снова?
чтобы метр отмерить на семь с половиной больше
сантимов?
где бы взять такой камешек чтобы было четыре круга
чтобы пять выпадало и руки ломались от плуга
и под солнцем мои удалялись в посылках и плыли
в берег моря упершись руками
чтобы пять выпадало чтобы не выпадало зеро
твое вечное зеро на память оставленное накануне


* * *

отрывая пальцы и в гладь глядя пустую
я постою под снегом и пороюсь в снегу для виду
не покажу виду что пальцы примерзли к сердцу
и нож спрячу подальше чтоб не разделили
в спину готовься вставлю паленую зебру
карта с ногами черта выпадет первой
зеро на пальцах что ножницы-камень-бумага
режь меня влажными фляжными ясными
бровями


* * *

я вкратце обрисововал ему картину рисового поля
в котором рисинка к рисинке пририсованы запятыми
клятым саваном пелагеи
тем, что самое дорогое
и солнце, склонившееся над залысиной
продолжает свое шествие по святыням,
которые на моей голове обозначены
седыми волосками, а в помутнении -жуками и мухами
олицетворяющими нас с вами
спускающихся по лестнице ступенька к ступеньке
шаг скорее, еще скорее -и устрицы на плите нежно вянут
в помутнении -пропадают
цветными пятнами пыли -припадки, приступы
архитектурные построения гранитные выступы
в помутнении — невозможность высказать
кость города, застрявшую в горле картины


* * *

гобелен на мастурбацию падок, как тыльная сторона ладони
и несет такую же нагрузку, как изломанные линии жизни
кровоток нескончаемой страховки; от которой на коленях мурашки.
где твое белье — кипяток, а крупа — песок, от которого пыль под ногами.
сыпать в небо неустанные слова-камни.
словно бег ускоряя — не дышать заломав руки
черным лебедем в танце сломать цаплю дело
выиграть черным бисером прошить джинсы
от меня несет тобой за милю версту километр
в диаметре я -бог, в вышину -незаметный.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney