РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Максім Мельнікаў

Два романа

13-06-2017 : редактор - Женя Риц





Ренессанс (роман в двух частях)

Часть первая. Профессор


Профессор всматривался в вечернее окно, пытаясь высмотреть в нём что-то, кроме своего отражения. Под уличным фонарём с белым нездешним, но одновременно таким привычным и знакомым светом, дворник в шапке с одним ухом скрёб и долбил грязный осенний лёд. Профессор, не отрывая взгляда от чёрного металла окна, достал из переднего кармана потёртого пиджака видавшую виды расчёску, расправил и пригладил непослушные вихры вокруг круглой большой лысины, ещё раз оглядел себя в отражении и повернулся к аудитории.

- Ну, друзья, - потёр он руки, - давайте представим внутренний мир молодого человека, студента медицины… он неплохо учится, на хорошем счету у руководства и куратора… и вот он решил избрать своей специализацией проктологию.

Профессор явно был доволен своей задумкой.

- А? Что происходит у него в голове? О чём мечтает в минуты уединения? К чему стремится? Расскажите мне об этом парне! Мысли и идеалы! Сны! Нарисуйте мне его портрет!

Он воздел руки к потолку, выложенному мягкой плиткой с кривыми дырочками для вентиляции. В аудитории стало тихо. Профессор сделал страшные глаза, захохотал и выкрикнул: «Добро пожаловать в клинику боли, мои маленькие филологи!».

Затем затих, обмяк, усталым шагом прошёл к своему месту и стал что-то торопливо писать в беспорядочно разбросанных по столу листах, перескакивая с одного на другое.

Часть вторая. Лена из Ветрино.

Однажды на лекции
по теме
эпоха возрождения
на одном гуманитарном факультете
один профессор
с непослушными вихрами
вокруг большой
блестящей лысины
предложил первокурсникам
представить себе
внутренний мир
и внутреннюю жизнь молодого человека
тоже студента
но только медицины
что выбрал специализацией своей
колопроктологию.

(Случай в поликлинике

Спасибо доктор,
говорят мама
шестилетнего Пети
и папа
пятилетнего Коли.
Солнечные кляксы
гоняют рыб
в шаре аквариума,
скачут по фанерным этажеркам
и резиновым бегемотикам.
Добрые руки доктора
сверкают
золотым браслетом часов.
Медицина
блудное дитя Гиппократа
лукаво улыбается нам
портретом
Йозефа Менгеле.)

Да!
воскликнул этот безумец
играющий на грани приличия
и правил хорошего тона
рискующий заработать донос в деканат
Хочу его портрет!
блестели его зловещие глаза
и от напряжения запотевали очки
из носа шёл дым
разве?
воздевал он руки к небу
разве вот так добровольно
сам
по собственной воле
без принуждения
и наказаний
нормальный человек
пойдёт работать
в тюрьму?!
Охранником?!
(было совсем тихо)
Ведь в конце дня
бесновался он
и крутился на кафедре
юлой
ведь в конце дня
человеку надо возвращаться
к жене и детям
ужинать
и делать уроки
строил
этот чёрт лохматый
страшные глаза.
Леночка из Ветрино
в красной кофточке
расплакалась от страха
ей казалось
что эпоха возрождения
это раб
сбрасывающий путы и давид
с голиафом
и жить без мамы
в общежитии
было ещё боязно и непривычно.

К О Н Е Ц



Читать – это полезно! (роман в двух томах)

Том Первый.


Работник купил сумку. Кожаную, на ремне. Дорогую. Домашний питомец – не сумка. Сослуживцы обратили внимание. Событие в жизни всё-таки. Шутка ли сказать, купил человек сумку! Жизнь засверкала изумрудными гранями. Это вам не на бар-мицву сходить и 250 шекелей за это выложить. Типа, штраф, ха-ха-ха… Тут – духовность, близость к начальству, декларация намерений. Не каждый встречный-поперечный с такими дорогими сумками ходит. Стоят, значит, на все лады обсуждают. Да, да, вот смотри тут – кармашек, а тут вот – отделение, а это ремешок. Делают лица, сумка им всем определённо нравится. Хозяин сумки явно доволен своей расторопной и впечатляющей покупкой, собеседники практически прикоснулись к высокому. Обсудили, потом пару долгих секунд помолчали, как вдруг обладатель обновы, вспомнил об одном важном отделении сумки, о котором забыл рассказать. Смотри, говорит, а вот в этот наружный карманчик я кладу книгу и читаю по дороге на работу в автобусе.

Тут надо заметить, товарищи, что обладатель книги… или сумки… что уже совсем неважно – приезжий из солнечного и плодородного Баку, где чтение Чингиза Абдуллаева есть сакральная семейная обязанность. Ибо нет в этой Land Of Fire человека, которому этот мастеровитый автор не приходился бы родственником или хотя бы знакомым двоюродной сестры, с которым она встречалась на свадьбе у Тофика. Загадочный и волнующий мир шпионов, оперов, сыщиков, следователей, чёрных тонированных БМВ. Как увлечёшься, как погрузишься, так и остановку свою пропустишь и на работу опоздаешь с такими-то страстями.

Приятели вновь оживились, стали трогать, головами крутить. Социальная реклама в банках, по телевизору, в передачах про «все вокруг жулики» агитировала за чтение, за книги, будила непонятные эмоции, вызывала желание потреблять меньше калорий, бросить курить и начать новую жизнь. Упоминание о книгах открывало новые миры и расширяло горизонты. Что-то бурлило и клокотало внутри, обладатель сумки с наружным карманчиком для книги казался пришельцем из высоких сфер. Люди качали головами и прищёлкивали языками. В конце концов, кто-то нашёлся. ספר זה טוב, сказал он, לקרוא זה בריא.

Том Второй.

Никакого пророка Моисея не было. Никого никуда он не водил и никто там не умирал. Какие-то семь египетских казней, отпусти народ мой, море расступилось… Ничего подобного. Януш Корчак – вот настоящий еврейский подарок. Перламутровые бусы и янтарная брошь. Национальное самосознание, дети-сироты, Треблинка, цитаты, писания и очки. Моисей молчал, из него ничего не выписать и на стенку не приклеить. А Корчак создавал афоризмы, любил детей и пошёл за ними на смерть. История, которую следовало бы выдумать. Духовная ценность, прозрачный лёгкий взгляд и вечный глобальный оптимизм. Готовые хрестоматии, доклады и пособия министерства образования. Людоеды улыбаются.

מה נשמה?
מה קורנ?
מה עניינים?
מה שלומך?

И разошлись. Поговорили. Нет времени, ответов никто не ждёт. Они никому не нужны потому что. Они уже давно есть. Их придумали крематории Треблинки, их придумал Януш Корчак. В этом месте надо погрустить, здесь остановиться, прикоснуться и припасть. Всё уже придумано до нас.

מה הבאתם לאכול?

Самым главным действующим лицом в школе стал аппарат для приготовления кофе. Стены с наклеенными на них цитатами – главный антураж и декорации. Всё на них можно найти. Сгоревший в Треблинке, по чистому совпадению, писал обо всём и завещал всё. Был ли он евреем, не был ли он евреем – это вопрос, это круглый стол и мнения. Ежели не был – тогда герой и мученик, ежели был… тогда, ну что с него взять, всё равно туда попал бы…

"אין לתת לילד מורה האוהב את הספר ואינו אוהב את האדם"

И ничто теперь не отвлекает от постоянной борьбы за повышение заработной платы. Потому что главное – любить людей, а не пыльные страницы скучных книжек. А пыль – это антисанитария. Лучше – бегом от инфаркта и трава на обед, а то страдания убиенной рыбы передадутся вам вместе с её мясом.

blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney