РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВИван Ахмадиев
Автомобильный фолк
06-11-2006 : редактор - Женя Риц
Превед.
У меня все ка_ра_шо, вот только Висна не пришла,
задержалась где-то – загуляла и запила.
А я вот пишу письмо, посылая на...
все, что не ты, и что не сама Висна
...А еще у нас длится февравгуст, и бежит молоко.
Ты только волнуйся чуть-чуть и не более, умоляю.
А я хотел улететь в Колчестер, но на метро
меня докинули только лишь до Лубянки.
Я купил воздушные шарики, пару грамм кокса и телефон –
каждый вечер звоню Богу, но линия перегружена...
Подумываю завести оружие,
а то каждый третий твердит, мол иди в Бабруйск.
Но я не жывотное – я человечег, и я одинок.
Нынче шол душ, и я как-то насквозь промок, –
хотелось твои стихи, чтоб смотреть меж строк.
...А может, я все же жывотное – из сказок или стихов,
но не ламантин и уж точно не бегемот,
но это не важно. Я просто скучаю по
тебе и еще Висне,
Вод.
спускаюсь в метро (где-то в центре) – жара, сухость
и представляю, как встречу тебя – ирония и запах кофе;
всегда надеялся, что ты читаешь мои стихи и посты,
потому как иначе мне все это просто незачем…
Е.Агеевой
постой, расскажи, почему взрываются звезды?
только ты одна знаешь, отчего ночь как кромсать небо.
а хочется лишь бежать себя. и как можно на хуй,
но вообще, ты уже объяснила, что себя – бесполезно и глупо.
ты там | это | береги себя, контролируй –
это тебе не нажраться и просто прожечь полгода;
ты помни – я собирался сверкать пятками до самого Вьетнама,
и мне просто блокадно, что нет денег и даже визы.
и вообще, знай – здесь глаза для тебя открыты,
здесь всегда – о тебе, и есть море чтобы топиться;
так не остановят меня ни тайфуны, ни цены на водку, –
здесь звезды взрываются и любовь – как бежать по стенам.
ты постой, я, кажется, знаю, почему Земля вертится,
для чего жизнь – на ней, а в кармане – шмали на две ракеты;
потому как ждут тебя и, хоть ты тресни, будут;
вернешься – и мое сердце снова начнет биться.
М. или D. или кому еще
1. 3атягивался на твои пальцы,
3аколдовывался корицей и черным чаем,
3амыкался поцелуями твою шею
3а гла3а как 3а рамки выходил и вконец 3а3нался…
2. На 4етыре 4асти 4ертил 4ерной тушью, –
гла3а вырисовывались все глубже, 4аще, –
я люблю тебя бе3 пересадок – метро или вен линии
лелеют ласку, льются атласной любовью-смертью…
3. Я 3арывался и 3арылся за 4етыре 4аса после,
3атвердел… 3аиндевели окна, 3абыли вывихи.
Я ждал тебя или буду ждать, 3а гла3а посвящать строки,
а пока ел, пел, 3нобил, 3апе4атлел и 3аре3ался…
натягивается веревкой петли, что на виселице,
поцелуй замыкает, искрится, огнем ластится
и ночь проходит под совершенно иным девизом
оставляя после во рту привкус чужой слюны, рвоты
фонари как-то по-другому светят, тьма впитывает звуки и жесты,
качаясь, как пьяный, кончаешь на тонкий запах полуночи
запах же этот вьется вокруг, затягивается на шее,
и ты уже отключаешься, в голове – только глаза, губы, влажность
или, лежа с Ней на диване ближе к провалу в алкогольную бездну
замыкаешься в Ней – так похоже на секс, на простую еблю, –
языки ваши входят-выходят, оставляя только
срезанные края, разорванные ткани, горячую плоть и нет надежды на утро
но все же утро приходит, как новый прихот –
свет вытесняет события прошлого года – остаешься высосанным и прибитым
позже, конечно всплывает дерьмом кое-какая память
но главное – это губы, язык тонкой бритвой, и снова язык это больно
еще же бывает, на остановке осенним днем так на смерть не похожим
в ожидании автобуса, греетесь друг другом, жметесь друг к другу щенками,
листья вокруг, их ветер срывает с деревьев
а осень сжигает мосты и закуривает новую “пятку”
“черт, как же здесь холодно” или “у меня не обветрились губы –
и, да, никогда, но так люблю на ветру целоваться”
и холодные, жесткие, треснувшие (все ж до тебя обветренные)
шаркают по твоим, чуть ни царапая, искру выбивая
бывает и по-другому, но кое-что верно всегда
остается в оконцове одно – привкус чужой, горечь и в памяти – губы, “было мокро”
холод ли, дождь ли, весна или Нового Года подбитое празднество
все же – одно, ты крадешься домой,
западая на тех, кого ты целовал да и просто по стенам
держась за воздух и чьи-то языки, когда-то резавшие, кромсавшие, в тебя поступавшие
затягивается петля, усиленная уже сотней-другой вот этих веревок, –
поцелуев – нежданных, холодных, больных, сухих, резавших или кромсавших…
посмотри – я, наконец, проколол уши,
надел черную рубашку...
спирт глушишь?
посмотри, я поменял хайр,
налей тоже
у меня сегодня по расписанию гибель,
значит –
можно.
я застрял в одном утре, похожем на зиму,
тихо смотрю – отмирает небо.
есть надежда, что тоже вот, блядь, совсем так же вымру
но давай не будем давай не будем не будем об этом...
ты только вслушайся – это молчит сердце,
ты только вдумайся, я зря бросил курить ч/з месяц после,
смотри – проколол уши,
пошел к смерти,
оказалось – на хер, так тоже можно.
я потерялся в одном поцелуе, ни черта на весну не похожем,
блюю, улыбаюсь, понимаю – не быть лету.
есть подозрение – мне аналогично скоро не быть тоже,
но давай не будем давай не будем не будем не будем об этом...
я вчера целовался с осенью,
а она целовалась с улицей -
снова осень читалась заново
и гуляла все с кем ни попадя.
джинсы рваные, кеды, маечки,
мы шатались кварталами пьяными,
на вокзале курили вечером –
грохотали нам вслед поездатости.
у фонтана под неба куполом
молча пили за наше прошлое,
и слонялись потом подбитыми
и пикировали (по квартирам ли?)
зашептали все подоконники,
засмеяли подъезды и лестницы
ночь лежали по разным комнатам,
а с утра пили пиво с чипсами.
а потом, не прощаясь, разными
укатили домой дорогами,
только думаю, еще встретимся –
наизусть ее номер выучил...
подчиняя себе весну, выкуривая НЕпредпоследний Camel,
обещаю себе, что ребенка так бить не буду,
как тетечка передо мной говорит: “сука,
ты либо заткнешься, либо тебя брошу тут!”, а
мальчик кричит, кричит: “мама, не хочу, пожалуйста!”,
а та: “я тебя брошу здесь, гаденыш! Кто тебя научил такому?!”,
а он еще маленький, не знает, что по-другому
тоже можно – и он тогда и не плакал бы;
я все же в свои 18 лучшей бы мамой был…
***
а лет через 13, уже зная, что мама тогда крыла матом,
и наплевав на это, мальчик будет глотать пиво
на той же лавке (или выблевывать пиво обратно),
или вот так же – просто курить Camel,
и не будет думать о том же, а может быть: “На сегодня
у меня девушки – нету, а друзья – тупые пропойцы,
а мама горбатится сразу на двух работах –
чтобы я поступил и учился. Я люблю ее” и расслабится…
Но все же крики мамы – это не правильно, и мне не нравится…
Послезавтра – кружка кофе,
забудь слезы по птицам в глухих переулках.
заглуши и заметь – это – мое море,
это – не рифма, это – не повод… на окнах – простуда.
по телефону вновь говорят: “все абоненты умерли”
глоток текилы прижжет раны на сердце;
и еще, просто вопрос – как мне теперь согреться?
куда деться?
если на небе вновь протянулись миги и стэлсы,
а вовсе не боинги…
я чувствую, мы здесь замерзнем,
вмерзнем в тарелки с супом,
постели, чужие губы
(хорошо хоть, чужие) или исчезнем просто, –
тени на асфальте и пятна от разлитого масла, –
каша готова и так, нервы не трать напрасно.
говори со мной долго, пока светит этот лимон в небе,
кислятина – воздух. О смерти уже забыли.
а мне бы
лишь пару затяжек Весны, – от нее безразмерно плющит,
Послезавтра – глоток кофе, не забудь кстати,
не вставай с кровати, –
на ней отпечатались все запятые и точки
выцветшей, постаревшей ночи,
а если говорить проще, –
скоро зима нам вставит и провернет, как может.
берегите себя, знайте, что я послезавтра – тоже…
_____________________________________________________________________________
ЛЕС
шумит-вышуршивает свой фолк.
хвостом ловит еду стыл волк.
волгл лог да плюс сух трав стог
чтобы ел коченел пил скот
и приходит в себя вервольф
закрутила во тьме мечта
ведьма раз наколдует, два,
в темноте прорастет трава,
да проснется, взойдет гора,
из горы прорастет скала,
в ней поселимся ты и я,
опоздать и прослыть за нет,
омертветь поедать свой бред,
да взовьется огонь во тьме,
двери скрипнут, и выйдет зло
отчеканит туман и лед,
перекрестишься, повезет,
нас найдут или вдавят внутрь,
перебьют, перетрут в муку,
переставят твою в мою,
а в дупле кровь суха кора –
в ней согреемся ТЫ И Я
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney