РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЛена Захарова
Стихи
06-11-2014 : редактор - Женя Риц
(1)
***
с неба падает снегом
кожа толстеющих облаков
как же знакомо
кажется даже с каждым
я лично знакомо
думает голое тело
впадая в снег
с неба падает кожа
все вокруг засыпает
тело за ней засыпает
в облачной оболочке
просыпается в ванной бочке
под кафельным небом
в облезшей пене
в густой от кожи воде
и смотрит как ухмыляется
складка на животе
***
каждый день из меня
выпадает трава
словно моя голова –
Земля
и все время осень
и падают, падают волосы
липнут на все на своем пути
надеются прорасти
так оседают на мне
травы других планет
в руки вцепляясь так
что страшно
и сложно сдунуть –
могут решить, что тел
подходящих нет.
им рано об этом думать
***
господи, дай мне сил
я со вчера ничего не просила
но сегодня опять
боюсь засыпать
зная, что крошится кожа, ногти гниют
между зубов растворяется жизнь
бродит по телу двухвостый жир
(хоть кто-то во мне отыскал приют)
господи, знаю, не отзовешься
это как сашу позвать в центре вокзала
но я в принципе все уже рассказала
а ответ вряд ли уже успокоит
***
крошится верхняя кожа
скоро вторая треснет
сохнет песочное тесто
с начинкой творожной
я – человек коржик
кормушка на ножках
заживо кушают птицы
ветер разносит в крошки
я превращаюсь в нас
скоро все тело разлетится
скоро откроет
каждая крошка
заспанный глаз
***
Соне
если и прятать в карманах
то их – не нас
думают пальцы, из глаз
выжимая день
тело не может уснуть
в узел себя связав
в пододеяльник вдев
хочет врасти в матрас
но кто ему даст
человек-узелок
прячет голову в животе
в ненасытной своей пустоте
в начале своих начал
где был бесконечнее калача
может тогда он мог
легко засыпать по ночам
не надо
тихо
не двигай ногами
оно не спит
в пятки сбежав из-под ребёр
слышишь
может его как деда
мучает гайморит
может как бабушку
выдуманные
мыши
может бессонница
хочется пару слов
чтобы вживую
может оно
болеет
хочет вздымать
салфетки до парусов
может в бреду
и думает здесь
теплее
пусть обижается
тихо сиди
молчи
пусть не подумает
что выбираться
нужно
бабушка с дедом
посапывают в печи
их обманули
и выпустили
наружу
***
мир от всего устал
у мира болит голова
давит на темечко небо
где прячется пустота
везде прячется пустота
мир от себя устал
мир закрывает глаза
словно его нет
и никогда не было
сразу все
становится по местам
***
мой мозг так глуп
не верит, что он умрет
будто играет в игру
и знает секретный код
не слышит, что говорю
миленький, маленький мой урюк
мы не избраны ни в коем случае
так зачем мы друг друга мучаем
что мы как муж с женой
давай успокоимся ладно?
посмотрим, как все закончится
но мозг продолжает корчиться
у мозга другие планы
вещество
мира последнее сохранение
виснет во мне с утра
надо вставать
и дальше играть
грузится новый уровень
что он опять несет
впрочем неважно все
равно остальное умерло
кроме усталости –
верный отряд
мертвых личинок
косы сложили
в кучке лежат храпят
я бы легла к ним
но говорят «иди»
тыкают стрелкой
рыхлое тело
распоясанные бока
тащит за шкирку
невидимая рука
из сектора в сектор
доносит до нового уровня
бросает за кромку дня
и кажется даже смерти
стыдно играть в меня
кто-то
за окном завывает салют
что за праздник
не помню
почему я на кухне стою
ищу убедительный повод
сдвинуться вправо влево
что-то начать делать
начинаю смотреть за окно
где подбитое небо краснеет
раскудахтался радостный дом
на балконы слетелись соседи
в тапках с едой в халатах
взглядами стёкла лапать
с головой зарываюсь в ковёр
и как будто становится тише
и как будто вокруг никого
ни счастливых
ни лишних
но через миг
возвращается в ухо
(как в тишину
вгрызается муха)
салюта торжественный вой
и радостный топот
над головой
вечером
мир усыхает до отражений в окне
голос родной сообщает
выживших нет
после рекламы о спорте
«да, дорогой»
вздрогну
с третьего раза зажгу огонь
синее пламя, запах паленых волос
кто-то стране медаль золотую принес
нужно отметить
чая стакан подниму
и с отражением чокнусь
глядя во тьму
шепотом
открывает рот
залезай быстрей
в мой просторный горб
спрячу
посреди носков свитеров штанов
не отыщут дверь
изо рта его
вылетает моль
молча
замечает свет и летит летит
тихо
лишь в конце пути
на меня упав
вскрикнет
(2)
***
слишком знакомый рот
вижу гниет зуб
словно в родном доме
прогнил забор
пока я стояла у новых ворот
приклеивала звонок
ничего не слышала
потрошилась крыша
дом пожирали крошки
в воздух врастали кошки
шерстью осели стены
а я ничего не слышала
я ничего не сделала
и дом превратился в гроб
и гроб превратился в рот
и зуб что вот-вот сгниет
решился мне что-то сказать
ну что он мне может сказать?
и я закрываю глаза
закрываю глаза
***
кошка как свитер
лежит на гладильной доске
бабушка дышит
я проверяла вчера
снова соседка спорит не знаю с кем
день утекает и подтекает кран
суп или кашу сварить
налить молока
вместо обеда устроить маленький пир
держится мир мой хрупкий
на острие звонка
вдруг замолкает соседка
надеюсь спит
***
входишь в чужой быт как в океан без рыб
здесь же нельзя жить здесь же везде ножи
режут морковь хлеб мясо и нервы нет
сил океан пуст вдруг раздается хруст
режет салат брат словно сестре не рад
словно мне семь лет он отвечает «лен
это чужой дом свой заведешь потом»
***
бабушка грядку полет
и землю дерёт на клочки
папа не может вспомнить
куда положил очки
я наблюдаю с краю
как будто смотрю из окна
может очки украли
а бабушка ищет клад
может мне это снится
бабушка папа я
слишком чужие лица
в рамках вокруг стоят
***
«…б твою мать принесите мне ложку»
след на щеке от щетины
запах окрошки
кепка для выхода в город
гармонь на комоде
руки в земле
и никто их теперь не отмоет
землю зачем отмывать от земли
«се не гоже»
только об это не знает случайный прохожий
он замечает, что покосился камень
и по нему птичий помет стекает
после ноября
в ноябре зарываюсь в тройной тулуп
или в плед
или в деда Мишу
или грею котом деревянный стул
у меня привычка бежать к теплу
и за дедом
когда он вышел
а на улице
бррр
зарываюсь в шарф
не увидишь
ни рта ни носа
а на улице все
сапоги спешат
лишь медведь размеренный
грузный шаг
не подстраивает
под осень
ну а мне то – бррр
мне бы нужен плед
дед смеётся
ой кабы кабы
его ноги съедает фонарный свет
зарываю ладошки в медвежий след
возвращаюсь
в январь
минус двадцать
лет
а у
деда
давно
декабрь
***
тихо сидим и боимся услышать
топот сапог внизу
нас берегут паутины и мыши
выпал передний зуб
зуб на ладони похож на конфету
мыши ругают «брось»
месяц внутри просыпается, светит
грустно скребёт ребро
ветер колени щекочет сквозь щели
чувствует нос грозу
сипло скрипят на прощанье качели
крепче сжимаю зуб
скоро узнаю, что все умирают
может, и я умру
но не сейчас
под крышей сарая
чтобы до нас дотянуться
смерти не хватит рук
(3)
***
жили-были два коробка
счастливо жили пока
не решили вдвоем пожить
узнать что в другом лежит
выбрав лучшую из коробок
начали жить бок о бок
а хотелось – душа в душу
и начали два коробка
друг друга пихать в бока
чужое нутро слушать
а его нутро
как в ночи метро
притворяется что мертво
а ее нутро
только пальцем тронь
пожалеешь что не мертво
быстро наслушались два коробка
разошлись по углам своего коробка
стали орать через все жилище
чтоб ничего не слышать
***
мы любим животных
врете! заведите тогда кота
кто вам поверит, если в квартире
ни пса ни кота ни кота
не было никогда
только зачем нам кот
если у нас живет
моль василина, муха марфуша
и клан тараканов
которые ночью под дверью
чистят друг другу усы
никто все равно не верит
не любите вы животных
зачем вы вообще живете
заведите хотя бы детей
***
ночью ему говорю
я буду кротом
хочешь со мной убежать
превратиться в крысу
сможем дела отложить навсегда на потом
из одеяла построить надёжный дом
и под ним до конца (неизвестно какого)
скрыться
будем сидеть и седеть никуда не пойдём
крыс и кротов не пугаются только в книжках
будем свой мир сочинять и ночью и днём
вот мы плывём загораем поём под дождём
очень фальшиво
но с самой высокой крыши
так проживём и забудем по сколько нам лет
переплетения пальцев от скуки меняя
больше вокруг ничего настоящего нет
так что лежи
и пожалуйста выключи свет
крот всё равно не увидит
без одеяла
*на мед и*
тихий семейный ужин
желчь сцеживаем в стакан
знаем, молчать лучше
в комнате из стекла
едим лапшу
со своих ушей
вкусно. без ГМО
глушим уличный шум
чавканьем. мажем мед
на лбы, подбородки, щеки
тут муха влетает в щелку
жужжит и кого-то ругает
мама визжит
папа размахивает руками
кажется, эта муха
больше нас
понимает
***
тазик стоит под ванной
течет труба
голос из спальни
хочешь устроить потоп?
голос из кухни
клянусь, починю потом
самое ценное хоть бы в комод убрал
если затопим дом
не расплатимся в жизни!
значит, наш дом превратится
в огромный аквариум!
где от испуга спутались все этажи
а мы как безумные
плаваем плаваем плаваем
знаешь, ты прав, не чини
подождем потом
разом со всем покончим
но к ним не придет
ни потоп ни пожар ни вор
может от жалости ночью
на кровать упадет ковер
дом
в доме недавно погас звук
слышите стал затихать свет
встаньте живые кто есть в круг
чтобы хватило тепла всем
пальцы теней на щеках стен
вязнут в желе тишины-тьмы
как в летаргическом пен-
сне
будем за стёклышком жить мы
жаться вжиматься в окно лбом
ртом выдыхая сырой след
бредить что каждый из нас дом
где говорил но затих свет
(4)
на карте мира
между африкой и китаем
жил в подъезде у нас старик
в океане ногой болтал он
и кричал
«получай, Ледник!»
до полудня сидел в россии,
пообедать шагал в канаду
мы объедки ему носили,
но сегодня уже не надо
я к нему подошёл в субботу,
по холодным вискам провёл
и с божественною заботой
завернул старика в ковёр
***
гробики ходят по улицам
ходят и что-то ищут
гробики странно сутулятся
клонят к асфальту крышки
гробики ходят одетые
в шапках пальто ботинках
гробики взрослые
гробики дети
никак не могу привыкнуть
снова в асфальт
утыкаюсь носом
нервно чешусь
вытаскиваю занозы
***
фея летит по улице
машет руками
город трясется
крылья блестят на солнце
«в Цветочном раю я продаю
счастье по низким ценам
не проходите мимо!
тюльпанов, роз, георгинов
купите букет, возьмите буклет!
люди, хотите счастья?
приходите в Цветочный рай»
фея стоит на улице
все на нее любуются
думает фея, господи
я же просила волшебником
самым обычным волшебником
«люди, хотите счастья?
приходите в Цветочный рай!»
с работы
(1)
монстры вторглись в подземный мир
пассажиры прикидываются людьми
станция «парк культуры»
в уши врастает гул
гравитация тянет вниз
уголки губ (из-за ритма читается Уголки)
(как это может вынести человек)
(2)
и мужчина почтенных лет
надевает как шапку пакет
выпадает буханка хлеба
пакет начинает петь
оранжевое небо
оранжевое солнце
в оранжевом вагоне
оранжево поют
я тоже могла бы петь –
в руке у меня пакет
но в нем килограмм котлет
(как это может вынести человек)
(3)
пассажиры хотят спастись
закрывают глаза
но никто не спасется в мире
где к дверям «прислоняться нельзя»
вагон продолжает путь
пакет продолжает петь
маршрутка
за окошком маршрутки летят гуси
под капотом заглохли и спят кони
а водитель сидит молчалив грустен
колесницу в косой горизонт гонит
колесницу неспешно жуёт небо
облаками слюнявит стекло, шины
колесницы на небе едят с хлебом
или с мясом маршрутки
пока живы
пассажиры летят и гусям машут
разъедает маршрутке слюной тело
а водитель с утра не доел кашу
и не вспомнит никак
что ещё
делал
***
я совсем еще юный трамвай
залезай в меня залезай
слышишь прохожий
входи на свет
опасности нет
только блаженство
сидений мягкая кожа
голос в динамиках женский
подскажет маршрут
только никто до конечной
не остается тут
жутко становится если на вас идет
тетка-кондуктор бешеный бегемот
тетка ревущая, от которой несет мочой
сложно поверить, она не при чем
бродит внутри, буянит, зовет кого-то
это просто душа это ее работа
***
взгляд незнакомца поймав в толпе
я захотела его обнять
глупую песню вместе пропеть
про чудесный пень
про чудесный день
хоть известно всем
не бывает такого дня
но ведь можно спеть как в последний раз
о всех пнях и днях, о чудесных нас
проорать
все кончится хо-ро-шо
незнакомец, стой
ты куда пошел?
(5)
***
дома - трансформеры
закопанные в землю по горло
им скоро станет и они встанут
и начнут целоваться
начнут целоваться
и себя уже не обманешь
они все видели
боже мой
они же все видели
***
когда я все-таки прыгну
с парашютом из белых трусов
как напившийся одуванчик
ветер продует дырки
о которых я и не знаю
будет смешно и не страшно
с трусами-то над головой
а потом церковная вилка
проткнет меня как пельмешку
скажут
господь покарал
побоятся спросить за что
***
зачем мне рыбный крючок
у меня же день рождения
и руки на месте?
подруга не ответила
проткнула мне щеку крючком
ты много добилась за год
и ушла
гостям очень понравилось
мое фирменное рагу
они ели тянули меня за уши
трепали за щечки и за крючок
наверное, дорогой, фирменный
***
если я постарею
к врачам обращаться не стану
к друзьям обращаться не стану
к семье обращаться не стану
пойду в туалет
возьму половик
от которого
до сих пор
пахнет котом
пойду на балкон
буду лежать и молчать
не плевать в потолок
привыкать
***
у него нет никого
в чьи волосы можно уткнуться
и каждый день в час пик
он ждёт
самый набитый автобус
и утыкается носом
в волосы капюшон или шапку
какой-нибудь девушки
необъятной женщины
крикливой тётки
и дышит
и хранит этот запах
до самого
завтра
в столбик
постирать бабушку
прибрать кота
замочить трусы
прийти на кухню
смотреть омлет
выливать компот
выгладить бабушку
не прожечь
еще один день
а то завтра опять
волосы не расчешешь
(6) и все остальное
***
поэты двадцатого века средней руки
в обнимку с берёзой любили стоять
но в городе н* не найти берёз никаких
и я со столбом обнимаюсь минут по пять
***
от жары или радости слёзы со лба текут
над столами прогнутыми льются вино и чай
это праздник, наверное, что я забыла тут
я забыла слова
а здесь неприлично молчать
полагается, плакать, не носом дышать, а ртом
кислород подаётся по просьбе в пустой стакан
я дышу и молчу, вспоминая порой о том
кто лежит и молчит на столе, как божок-истукан
разговоры, дыхание, плач всё сильней вокруг
заунывную песню не хочет никто менять
но из гроба божок-истукан поднимается вдруг
в тишине говоря
«я живой, юбилей у меня»
***
каждый садовник желает знать
где притаился червь
каждый садовник желает съесть
свой и соседский сад
каждый садовник – бог
все остальные – чернь
может, поэтому сгнившие
ягоды дольше всего висят
каждый хороший плод
каждый садовник – в рот
собирает, собирает
в садике людей
выбирает выбирает
между адом, между раем
про-хин-дей
каждый садовник рождает жизнь
то есть болезнь и смерть
(вот ведь садовник – злодей, детей
сотнями морит в год)
каждый садовник – плод
значит, он будет съет
каждый садовник не хочет знать
кто соберет его
собирает собирает
в садике людей
напевая напевая
це-лый-день
«есть над садовником главный садовник
будь ты грешник или паломник
или половник или помойник
хоть прародитель звезд
вееедь
звезды едят планеты
помойник съедает воду
половник съедает суп
паломник других съедает
а грешник себя съедает
но как-то живет живет
из года из года в го
и станем нефтью
я завещаю из тела сделать
спинку сиденья метро
чтобы живое сидело тело
спину ко мне прижав
кожа останется - сшейте куртку
волосы я завещаю куклам
кости отдам семье
будет в шкафу скелет
значит, осталась
(если осталась)
вечность моя
Душа
только похоже такую гадость
даже в утиль не сдам
***
доктор, спасите, душа разрывается в клочья,
больше нет мочи терпеть одиночество ночью…
(снимайте штаны)
днем бесконечные люди ужасно мешают,
а вечерами я ем, раздуваясь, как шарик…
(сделаем клизму)
боже, смотрите, я морщусь, старею, лысею,
помню, блондинкой была в позато воскресенье…
(снимайте штаны)
миленький доктор!
правда, ведь правда, поможет?
доктор кивает
больной улыбается
слышится треск распоровшейся кожи
хоровое пение в гостях
как сорняки развелись голоса
лезут без спросу в уши
женя жужжащая словно оса
писк василисы глушит
аня с андреем ругают коньяк
лена с ильёй болтает
саша с сергеем поют про коня
смотрит кино виталий
титры поехали
спорим не знаешь его
в главных ролях
геннадий а может егор
главный продюсер
наглый такой говорит
роли озвучили
хватит насиловать ритм
выйду ночью в поле с конём
ночкой тёмной тихо пойдём
Педро, Педрито!
решил пригласить в ресторан
Я умираю…
рубашку бы хоть постирал
Буду любить тебя вечно…
и смотрит на грудь
(хрипы, стенания, слёзы)
я как заору
мы пойдем с конем по полю вдвоем
мы пойдем с конем по полю вдвоем
нина надежда ирина илья
хор завывает дружно
всё хорошо
только
где
я
может как эта кружка
(что никогда не пыталась петь)
я звуковая ёмкость
кружка, не хочешь ко мне в дуэт?
кажется, мы споёмся
cожители
проживала голова
в шалаше под одеялом
она всем надоедала
то чихала
то ворчала
не давала спать ночами
вот такая голова
в том же самом шалаше
окочуривалось тело
оно ныло и болело
то не гнётся позвоночник
то отказывают почки
в этом славном шалаше
а ещё была душа
проживала одиноко
у другой души под боком
эх, несчастная душа
жаль, не в этом шалаше
не под славным одеялом
где больная голова
телу сдохнуть не давала
так как в райском шалаше
не пристало быть душе
я и мой друг
пришёл ко мне в гости друг
и голову
бух – на блюдо
спокойствие, - говорю
рассказывай, легче будет
не слушает друг меня
себе отрезает ухо
«работа друзья семья
всё в мире моём протухло…»
я голоден, грею суп
смотрю
а у друга глаз нет
катаются по столу
а друг продолжает
«гаснет
зажжённая кем-то жизнь
какая-такая сволочь
решила нам так сдружить?»
зеваю
почти что полночь
а друг
отрезая нос
губами в трубу
«устал я
за что это мне далось?!»
рыдает
и тает
тает
сбегает под стол рука
и друга тошнит слезами
молитвами с языка
на блюдо они сползают
но я захотел в кровать
на скорую склеил друга
«тебе, - подсказал, - пора
пиши, как себя с утра»
и пишет мне друг с утра
«я оставил руку»
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney