РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Алла Зиневич

Пушкин LAB

27-11-2012 : редактор - Кирилл Пейсиков





http://vk.com/pushkinlab
Владимиру Беляеву как организатору фестиваля и В. как организатору моего духа



Пушкин LAB-1. «Волчий сад»
(ВИР, усадьба Великого князя Бориса Романова)

Садовой готики оформленный огонь.

В твой давний кадр врисовываю голос,
чтоб с нами время, словно Бог, боролось
крылом кирпичным и змеящимся плющом.

И так твоё становится моим:
садовой готики средневековый дым,
(где вместе Гриффиндор и Слизерин),
как сердце для тебя, в узорной клетке кадра
поёт волнистым золотом живым.

Так и моим становится твоё –
труды и дни, земных забот быльё:
по кладке алой ангелы восходят,
и крылья притворяются плющом.

Никто из нас не будет побеждён,
ведь лестница Иакова – тот дом:
перила времени – листва, и мысль – ступени,
сокрытые ковровым кирпичом.

Но лишь вдвоём мы одолеем время.


Пушкин LAB-2 и 3 «Электричество и вода»
(выход из ВИРа в Нижний парк и к Колонистскому пруду)

I

Несёт «другой такой рабочий» технику,
как будто крест, и кажется Христом.

Поэтов поток – электрический ток
по проводам изогнутым дорожек,
где изоляцией им – травяные ложа,
стремится к камню-стражу водоёма.

И чудится, что ты в меня вселился,
когда здесь я снимаю это всё.

II

Вот линии жизни, ума, любви,
судьбы – натянуты над водой,
и небо – как моя-твоя ладонь,
а, может, и Его –
и гладят пальцы Бога
измятый водоём, весь окоём.

Нет разницы меж истиной и мифом,
когда по-настоящему живём
и любим, воплощая словом, светом
жизнь повседневную и мелочи её:

у вод стоячих / у цветущих кустов
сидят, как леший / как водяной,
гении места – поэты.


Пушкин LAB-4 «Дом смотрящего за водой»
(Нижний парк, дорога на Тярлево)

Вот Дом смотрящего за водой:
руины времени.

В кругу травы живой
поёт сирень сиреной Одиссею-
вагону, что за скалами стволов
плывёт в Санкт-Петербург по морю рельсов –
кто Пенелопа?

Та, кто воды ткёт,
и чей сюжет вдоль времени течёт:
в нём шум колёс – уток и ветерок – основа.
Сплетая-распуская звук, поёт.

Вот Дом смотрящего за водой:
руины ветра.

Кирпич клеймён татуировкой букв –
лилеями инициалов вечности
и вечности имени твоего.

Вот Дом смотрящего за водой:
руины времени и вечная любовь.


Пушкин LAB-5. «Мост»
(Нижний парк, дорога на Тярлево, ж/д мост)

В крови железо есть: по воле Бога
сосуды наши суть железные дороги –
от станций органов течёт к вокзалу сердца,
чуть замерев и сделав поворот,
как в зеркале, течёт наоборот.

Банальность рифм не есть позор стихов.
Так пусть мне первой остановит кровь
Господь! – чтоб, седину убрав со лба,
ты наблюдал бы, как железная тропа
молвою ржавой зарастает понемногу…

Я созерцаю кровеносную дорогу,
где серые и синие тельца
курсируют велением Творца
туда-обратно в такт читаемому слогу.


Пушкин LAB-6. «Остановка»
(пос. Тярлево, Фильтровское шоссе)

Она лишь миг, всего лишь блик
на фоне остальных:
забор – как ваза, и сирень
внутри него стоит.

Сюда б «зеркалку» и штатив
и руки… я не ты,
и кадр вобрал стекло и пыль
и сонные черты
поэтов, смазанность их лиц,
сгущённость облаков…

Поэт читает. Белый шпиц
любуется строкой.


Пушкин LAB-7. «Красная долина. Арка-руина»
(Павловский парк, берег реки Славянки)

Два ока Бога на меня глядят,
как в горе и в радости зрачки у тебя.

Глаз левый пуст, сквозным путём пронзён.
Глаз правый полон битым кирпичом.

Я сяду на траву у Божьих ног.
Хорошие стихи похожи на молитвы –
впаду в нирвану, выпив строк глоток,
и, как жемчужины, в её зелёных рифах
найду и четырёх-, и пяти- листник
ключей кастальских, райских клеверов!

Пусть вечно сквозь зрачки твои мне смотрит в очи Бог.


Пушкин LAB-8. «Башня»
(Павловский парк, берег реки Славянки)

Вот башня, называемая Пиль,
вот белый шпиц внизу,
а вместе – шпиль:
смешенье зримых форм и устаревших
даёт высокий штиль –
восьмой пункт фестиваля – бесконечность,
для мира логики здесь точка невозврата:
дождь проникает в землю, строки – в вечность,
ты – в душу мне, как чёткая цитата
(так я к тебе – в глубь фотоаппарата).


Пушкин LAB-9. «Амфитеатр»
(Павловский парк, берег реки Славянки)

Высоко на холме над рекой –
беломраморным бывший покой,
но мхом и сумраком прошедшее покрыто,
и одуванчики меж плит подъемлют нимбы –
в Пальмире Северной сады Семирамиды
пришельцев с поля русского полны.

Высоко над рекою солнце и дождь,
как хиппи, «делают любовь»,
и Работа Великая мирит меня с англицизмом пошлым,
ибо она повсюду – растёт сквозь камень травой
(как на записи – напряжение в голосе).

Высоко поэты над мраморами
подъемлют к Коллеге одуванчиковые голоса:
пусть летят парашютики, чуть незримей крошится камень,
Бог расчистит мох времени, мрамор песни останется –
в крайнем случае, в кучевых облаках.

Повторяются притчи: о сеятеле, о Лазаре,
о званых да избранных, о девах да о талантах.

Нас было мало, почти что одни участники,
и сестра мне дома сказала, что мы как первые христиане.


Пушкин LAB-10 «Колоннада Аполлона»
(Павловский парк, берег реки Славянки)

До подножия Аполлона пытаются дорасти мхи,
донести ему истину русской сырой земли.

… что имя римское твоё, что византийский лик?

Являешься мне в статуях, античность
которых – только форма их,
что значит, прав был Августин, и время
для Бога – вечность, нам же так дано,
как Пенелопино живое полотно:

живая, смертная нить каждого мгновенья.

Спускаются ли к водам по ступеням,
поросшим зыбким мхом времён и вер,
стихи, текущие, как танец светотени
за рамками колонн, где света и листвы
закатное сердцебиенье,
от немоты дождя сжимаются ль зонты –

остановить мгновенье!

Обрести
в его движении, трепещущем в горсти
(как в бабочки крылатом, пёстром пеньи),
свет вечности в её узорной тени
(которой имя – жизнь, земля и время),
себя самих – Амура и Психею.

На несохранившемся видео, на чужих и своих фотографиях
я себя самой старше, стройнее, страньше,

будто уже доросла до моей душа
тво-я.


Июнь-июль 2012, 21-22 ноября 2012
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney