РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВКиор Янев
ВЕРИГИНА ГОРА
08-12-2019 : редактор - Женя Риц
ВЕРИГИНА ГОРА (фрагмент романа «Время янтаря»)
Веригина гора, собственно, была и не горой вовсе, а поминальным холмом. На природном всхолмии были навалены обломки первой крепости вместе с валунами селя, полностью разрушившего город в конце 19-го века. Сверху мертвой Юмеи была поставлена часовня для поминовения. Монашки из соседнего ущелья принесли каменный несторианский крест, а после революционного запустения, когда забылось, откуда и горы взялись, возникла легенда про остатки древнего монастыря. Руина и руина. Поэтому так помыкивали кухонные интеллигенты, когда в живописный грот была встроена станция юмейского фуникулёра. Именно сюда, фуникули-фуникула, в садовую слободку на Веригиной горе к дедушке и бабушке сперва переехала Танька из янового дома. Кладбищенские склоны плодородны, и обморочная девочка чувствовала компотное счастье, когда локоть морщился сливой на Сливовой улице, из изюмного укуса шла сладость у Виноградных гаражей, а коленки бились в повидло у Яблочной канавы.
Земля же продолжала юлить со скоростью 30 километров в секунду и ночью Танька слышала, как погромыхивало под полом, осколки прежнего города шуршали как калейдоскоп, просвечиваемый подземным солнцем - раскаленным, как бесплодный женский таз, под канканом мантии. Иногда разрушенный город вновь собирался в первоначальном виде, иногда из обломков получался такой необычайный узор, такая призматическая констелляция, что слепнущим в гранитах мантийным лучам удавалось пронизать их насквозь и, попав в Таньку, кристаллизовать её сердечно-сосудистую систему в высокую готику. Падающую, ибо при следующем повороте подаренного дедом глобуса, когда рассыпался дымчатый калейдоскоп, рассыпалась и кампанила внутри Таньки, вызывая в ней багровый с разводами сумбур, который приходилось завинчивать на катке Медео во что-то яростное, вспыхивающее над головой солнечной короной конька, поднятого в вертикальном шпагате, гордости фигуристки из младших юниоров.
Танька залезала на яблоню или черешню и подщекотывала, тянулась веткой к брюху низкопыхавшего фуникулерчика. После вишнёвого менархе вагончик разрожался в несторианском склепе пошатывавшейся на газельих ногах сливочной публикой, которой выкипало юмейское кофе. Сайгачатина шла на шашлык и к вечеру нашпигованные ею животы урчали над клеверным изголовьем девочки, отправляясь, как глубоководные мины, в городской смог. Туда же, в гудронную котловину, в замшелый двухэтажный барак, пришлось спуститься и Таньке с бабушкой, оставив деда на его араратских склонах..
Бледная сомнамбула запахла сыром. Да и чем девочка без внутренней кампанилы могла пахнуть в погребном смоге, там и заметить что-то, кроме рыбьей сморщенности от унырнувших, было сложно, контуры домов пронизывались, верхние этажи временами пропадали напрочь, и можно было, зайдя попульсировать в кинотеатр Целинный, за дверью фойе вдруг ухнуть в невесомую пустоту, где приходилось долго собирать свои печень, почки, желудок, как расплывшейся медузе. Которая, впрочем, однажды очутилась в неожиданном коконе света. И тогда опять появилась колкая хордочка, зазвенели колокольчики и девочка могла только попискивать, ведомая яновым перстом с янтаринкой, кусочком подземного витража, который безрадостные волны городского смога вымыли из подбрюшья холма Кок-Тюбе.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney