СООБЩЕСТВО
СПИСОК АВТОРОВКсения Щербино
космология
13-12-2006
космогония-1
это ли тело летело к тебе ли летело
это ли тело ли ты не отдашь не отдашь
там где луна обрывается полем и мелом
шел неил армстронг с улиткой на абордаж
зингером ли ундервудом ли браунинг-пойнтом
спляшем ли пэгги но пэгги спала в гамаке
шел неил армстронг то дольным то тысячным строем
лунцеллулойд пристрочив к помертвевшей ноге
плыли мы плыли но было ли было куда ли
верен скафандр и с детства затвержен сюжет
звонкие мухи - наездницы плоти и стали
шар этих крылышек нервничает и дрожит
все бутафория - мухи, улитки и карты
петр у карла укравший свои корабли
призрачен бархат диор ли маккуин ли маккартни
воздух напуган неловким вторженьем земли
но это ли место не самое самое место?
это ли место не самое сердце земли?
маки в метро
друг-в-друг головами вжавшись
как маки - один пунцовый
другой непонятного цвета
в шов лицевой скворцовый
скрежет скамейный вжавшись
в душном метроплитене
другой наливается цветом
под fuga appassionato
случайных стручковых рядом
стручковые злятся смычково
тангируют местечково
нервно направив лорнеты
на одного что спит
другой глазеет угрюмо
сквозь чернокол ресничий
краснеет что неприлично
вот так головами рядом
проснись говорит соседу
спящему как хорунжий
за древко держась копья
* * *
тюлень на луне гугукает
пушистый ли в пятнышку
а у меня в груди лодочка
из тюленьей шкуры пошита
ему отвечает.
тяжело жить на севере
земном ли инопланетном ли
cколько в шкуру ни кутайся
все равно волна захлестнет
или сердце двинется
так отвечает страшно там
без воздуха без людского внимания
это тебе хорошо, ты стукнешь
о ребро – и тебя услышат
и на том спасибо
да говорит а страшно как
надо мной сердце-луна круги наяривает
как остановится так апокалипсис
грудная твердь сдвинется
и будет воля
и рассыпятся пятнышки
и бока надуваются
то приливами лунными
то отливами лунными
как тюлень-цеппелин
вещность сквозь безвоздушную
пронесется до самого
пика лунного острого
без малейшей задержки
словно Ра у руля
ты ли ждешь меня ты ли мне
обещаешь отчаянье
равнодушное томное
на луне, на луне?
детство
На цыпочках за зайчиком за вальсом
индиговым и ломким лепестком
рас-через хрупкий стан перепоясан –
по россыпью-пиастры каблучком
иду себе веду себя прекрасный
в каком-то невозможном полусне -
где шарик - где улитка на луне
где все часы разобраны на части
где патиссон замасленным баском
пасленовую мучает сонату –
лиловую с оранжевым душком
в дурном углу на дачном чердаке
за самое соломенной корзиной
- проскальзываю, синий, выразимый
с рапирой веничной в испуганной руке
самой себе уже не госпожа
из синего его в ея лилова
гостиничная движется душа
гардемарины марципаны флоксы
во щели тычась двери осажа
суровой ощетинившись крапивой –
о мятой запроросшей ченстохова
гороховая теплится душа
то мальчика то девочки с рапирой
аукцион Sotheby's в Нью-Йорке
как будто вальсируя в Вене
кружится у пирса вода.
космический запах сирени.
касается носа и лба
нью-йорка кубический корпус
и неуютна как герпес
гвоздика у самого рта
кураторшей старого рода,
иной пустоты изразцом,
пин-апом особого рода,
прозрачным нью-йоркским скворцом,
чернявую тянущим спину -
иссиняя в мандолину
лемпика с брутальным лицом
и смерть за спиной: на булавку
шифоновый схвачен хитон -
безумна как Анджей Жулавски:
за пристальным светом неона
забьется музЫкой о стол
ее молоточек зеленый.
плотиной навалены лоты
изысканных спин и колен.
и слушает смерть эхолотом
печальным как хобот и длинным
изогнутым как саксофон
лемпике с ее мандолиной
в тумане сиренном и тминном
кто цену свою назовет.
пух
переселенец пух стремится в твердь
небесную - во синь обетованну
я чай принес - чай оказался сух
я тварь принес - тварь оказался творог
и ложки нет ни смять его ни съесть
и пух плывет - и тронь его не сметь
я синь одел - она как тертый капор
с латунными висюльками планет
и страха нет. и смерти тоже нет
* * *
за пражды пра за вопреки всегда
под городом терзается вода,
бутылки словно лодочки качает
и встав на цыпочки с ее плеча,
смерть лесенки слепого иван-чая
из рваного лиловокумача
забрасывает в синь за проводами,
о вечности недореча.
небесный тихоход, чей лёт недолог,
звенит душа: набрасывает полог
на пригород, где бьется венский вальс
и целовальс венецианский тянет
потянет тянет вытянуть не может
ни старцев ни серебряные ложки
ни нас с тобой картезианских дожей
посаженных на золоченый рельс
кулисной ткани
так маршируй, мой бравый marechal,
болтай, болванчик, ножками над залом:
мир начался от площади казарм
от оловянной сабли от мундира
от алых шпор запозвоночных сал
вот памятник что фридрих описал
вот маятник что павлом был указан
и вот вокзал
подарки
1
Они живут и кажутся быстрей
птенцы переселенцы цеппелины
раззявы платья заспаны подошвы
за-под обоей опухолью дрожью
живут небрежно.
еще вот-вот вздохнут и выйдут вон
с дагерротипа с шелковой набойки
за ставни фотографии двойные
развотворив окошки-распашонки
серебряные ложки отведя
им неоткуда взяться почитать
ни рассказать о как о ком откуда
вцепившиеся друг за друга в ком
пух мнутся на плечах глазами водят
стесняются как дети пух молчат
2
они живут и кажутся быстрей
эр-браунинги фицджеральды климты
елизаветты каммингсы поэты
стрекозы населяющие воздух
бог ни о ком не думает всерьез
кто из нас самый клюв и хвост и рук?
мы разрываем как дрозды пирог
своей земли запекшуюся корку
когда нам горько, мы-сбивайся-в-стай
когда темно, мы-рта-не-раскрывай
мы наполняем новостную ленту
на свой замысловатый лейтмотив
ни фарса ни тепла не ощутив
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney