ART-ZINE REFLECT


REFLECT... КУАДУСЕШЩТ # 29 ::: ОГЛАВЛЕНИЕ


Лида ЮСУПОВА. Из протокола допроса подозреваемого. Рассказ



aвтор визуальной работы - Дуня Захарова



(…)
Права, предусмотренные ст. 52 УПК РСФСР, мне разъяснены.
(подпись подозреваемого)___________________


По существу показываю следующее Странно перелагать свою жизнь в слова,
                                                         (содержание показаний)
события становятся звуками… Называя вещи их именами, хочешь не хочешь, даешь им свою оценку. Я называю мужа мужем. Я никогда не звала его так, ненавижу это слово, такое холодное. Он был – любимым, милым, моим мальчиком. Эти мышцы на его животе, эта его линия тела, когда он спит на боку, в полумраке комнаты эта линия тела, под простыней, горизонт тела моего мужа, какая несравненная страсть, как я любила тело своего мужа. Его хуй только лишь касается моего влагалища, и волна всесметающего наслаждения прокатывается от вагины по телу вверх и сжимает голову миллиардом мельчайших щупальцев, обескровливая ее вмиг, мурашки по голове, потом властное движение волны вниз к животу. Хуй – верное слово, не осуждайте меня за использование ненормативной лексики. Потому что я любила его хуй. Он не был очень большим или очень толстым, нет, он не был “очень”, он был идеален. Идеален. Наверное, только раз я видела его расслабленным, у моего мужа великолепная потенция. В расслабленном виде его хуй был похож на бутон, крайняя плоть так аккуратно прикрывала головку, никакой лишней топорщащейся дряблой трубочкой кожи, как я видела на других необрезанных хуях, о да, мой муж был необрезан. В напряженном виде его хуй был похож на созревший сладчайший плод, и он давал мне удушающую сладость. Впервые в жизни я почувствовала необходимость забеременеть, только со своим мужем я почувствовала эту необходимость, после пяти абортов… О, не удивляйтесь моей откровенности об абортах! Известно ли вам, что как раз столько абортов приходится в среднем на каждую женщину? Наверное, нет. Это наша женская тайна. И беременность наша женская тайна. Тайна, которая сама по себе однажды становится явной, если она не перерождается в тайну аборта. У меня было пять тайн аборта, а шестая была тайна беременности. Мой муж не хотел ребенка. Я не хотела ребенка пять раз, и вот впервые в жизни я хотела его сейчас, но мой муж не хотел ребенка. Я беременела пять раз от… Вдруг впервые сопоставив тех несостоявшихся пап, я поняла, с разочарованием, в себе, в своих любовях, что все эти пять раз я беременела от идиотов, даже внешне не представляющих из себя ничего выдающегося. Первый раз я забеременела по незнанию, я была очень молода, почти ребенком, а он был намного старше меня… жирные лысые волосы… О, что я сказала! Но так я его запомнила... Второй раз я забеременела, чтоб удержать чужого жениха, но он все равно женился на другой девушке. Он был очень маленький, не невысокий, а очень маленький, у меня бы от него родился очень маленький ребенок. Третья беременность случилась нечаянно, мы оба были слишком пьяны, чтоб думать о последствиях, вернее, чтоб я думала о последствиях. Этот мужчина был вроде бы даже и хорош собой, но он был пьяница, психопат и пьяница, и вообще он не был хорош сам по себе, только в сравнении с уродами. Четвертая… Банальнейшая причина – порвался презерватив. Неудивительно, этот был страшный, грубый мужик, у него даже хуй был топорной работы, огромный, в толстой, обвислой коже, ой, лучше не вспоминать… Пятая… Немножко похожа на вторую – я хотела за него замуж, но он эмигрировал без меня. Этот был вообще уголовником с перебитым носом, матерился через каждое слово, он уже умер, я слышала, от наркотиков, он был вдобавок еще и наркоманом. Вы видите, в мире очень мало хороших отцов, поэтому люди верят в бога, в диктаторов, ищут отцовскую любовь, все ищут отцовскую любовь. И вот впервые в жизни я хочу ребенка от человека, которого я люблю, и который к тому же еще и законный муж, а он говорит мне: нет, я не хочу размножать себе подобных, мир перенаселен, я не хочу создавать ребенка, который будет отбирать пищу у голодающих детей Африки. Наверное, мой муж тоже идиот, да? Он, конечно, несерьезно так говорил, об отбирании пищи, и вообще, конечно, он не потому не хотел ребенка, всё проще, он не хотел менять свою жизнь, он был очень доволен своей жизнью, и, по его логике, это было бы совершенно безответственно, разрушительно – создавать себе проблемы, это было бы неблагодарно по отношению к судьбе, по его логике. Вы знаете, что я сделала? Когда его прекрасный хуй… – это было 25 сентября, я запомнила дату, потому что это был день, я высчитала, четырнадцатый день после начала месячных, они у меня через каждые двадцать восемь дней, то есть для моего цикла это должно быть четырнадцать дней, да, 25 сентября, это был день овуляции – вы знаете, что это такое? это когда моя яйцеклетка, как я, вся – желание забеременеть, и вся, как в сказке, – исполнение этого желания, – и вот, когда прекрасный, прекрасный хуй моего прекрасного, прекрасного мужа наполнил мой рот своей прекрасной, прекрасной спермой, я не проглотила ее, как он просил, – его возбуждает, когда я глотаю, – я не проглотила, а только притворилась, что проглотила, и я пошла в ванную, а там у меня уже был припрятан одноразовый шприц, без иглы, просто такой пластмассовый, ну, вы знаете, и я вытянула им изо рта сбереженную сперму моего мужа, легла на холодный кафель пола, вставила полный спермы шприц как можно глубже в вагину и быстро, резко надавила на поршень, очень быстро, чтобы сперма стрельнула как можно глубже, и потом я лежала на холодном полу пять минут, давая сперме время углубиться в меня. Вот так я забеременела от своего мужа. Но мой муж не поверил мне, что это его ребенок. Он сказал, что я никак не могла забеременеть от него, потому что мы всегда пользовались презервативом, и что вот таким, минетным, способом я тоже не могла забеременеть, потому что он знает наверняка, что я всегда глотала сперму, ведь это так его возбуждает, он всегда очень внимательно следит за моим глотанием его спермы, и даже если я мошеннически утаила его сперму во рту, если уж принять мою версию к рассмотрению, слюна, он сказал, убивает сперматозоиды, и пока я дошла до ванной, они бы все уже умерли или хотя бы затормозились, а ведь я не сразу вскочила с постели и побежала, нет, я смотрела на него, я улыбалась ему, я легла на него, не то, чтобы он помнил точно тот день 25 сентября, нет, просто я всегда, он сказал, так делаю, я не убегаю, и если бы я тогда повела себя по-другому, он бы наверняка заметил и спросил бы у меня, все ли в порядке, или что-нибудь в этом роде… И я была бы, как ворона из басни Крылова, да? Нет, я бы просто тихо проглотила… И он бы ничего не заметил. Мужчины не умеют видеть насквозь. Даже этот наблюдательнейший, любопытнейший человек, мой муж, он не видел меня насквозь… Хотя это было его любимое выражение: я вижу тебя насквозь. Но он не видел мою беременность – если бы он видел насквозь, он видел бы маленький плод нашей любви во мне, а он не видел. Он не видел меня насквозь. Я скрывала свою беременность четыре месяца. Во мне билось сердце нашего ребенка, а я скрывала. Его прекрасный хуй проникал в меня, и мне было так сладко и так уютно, мой муж и мой ребенок, рядом, во мне, я была так счастлива, я была так счастлива своей беременностью. Я стала воспринимать свое тело изнутри, из живота, центр меня теперь был моим развивающимся эмбрионом. Ни одну из своих предыдущих беременностей я так не чувствовала, все было впервые, и мои округлившиеся, налившиеся груди, с их покачивающейся болезненностью. Как я сказала! С их покачивающейся болезненностью… Так и было: боль, покачивающаяся в груди, – напоминающая мне об этом случившемся со мной счастье. Он так побледнел, когда я сказала ему о беременности. Он спросил: как это могло случиться. Я тогда ему не сказала про шприц, я притворилась, что сама очень расстроена, я плакала. Я побежала в ванную, я умывалась и плакала, умывалась и плакала. Он пришел, чтобы меня успокоить. Он сказал, что, наверное, порвался презерватив, а он не заметил. Но потом он застыл, с остановившимся взглядом, смотря на себя в зеркале, прямо себе в глаза, так пристально, что они стали краснеть и наполняться слезами, а потом перевел этот болезненно напряженный взгляд на отражение моих заплаканных глаз и сказал, что не помнит, чтобы порвался презерватив, он бы заметил. Но я ответила ему: не знаю, не знаю, я ничего не понимаю, я сама ничего не понимаю. Я впала в истерику, я рыдала, так громко рыдала, драла горло, вы знаете, я рыдала в два голоса, мой плач был как тувинское пение, я рыдала в два голоса, под журчание воды из крана, это был жуткий, какой-то потусторонний плач, мне было страшно слышать это самой, я не притворялась, я была несчастна, что мое счастье отвергается тем, кто мне его дал – моей любовью, мое счастье отвергается моей любовью. Я не могла, не хотела жить без моего мужа, но я не могла, не могла отказаться от своего счастья. Для меня эта беременность была всё, она была даже важнее моей любви, она была даже важнее меня самой, это, конечно, абсурд, но я готова была умереть ради своей беременности. Но мой муж любил меня. Он меня ревновал. Он вдруг решил, что у меня есть кто-то другой. И вот тогда я призналась. Я все ему рассказала, про шприц, про лежание на холодном полу… Он не поверил… Он не поверил. Он пошутил – сказал: не зря я, значит, передумал делать в ванной пол с подогревом. Потом вдруг, вдруг, неожиданно… Боже мой, как это странно… Он ударил меня! Он ударил меня в живот. Он ударил так сильно. И еще раз. И когда он хотел ударить меня в третий раз, он вдруг весь скорчился, сделал очень смешное, жалкое такое лицо. И вдруг он начал себя душить. Он сам начал себя душить. Неужели вы думаете, что я смогла его задушить? Я маленькая, он же был высокий, метр девяносто, а я метр пятьдесят пять. Он сам начал себя душить. Я не знаю, что это такое, почему он так сделал. Он сам себя задушил. И он упал на холодный пол ванной, и он лежал там, а я смотрела на него, я просто стояла над ним и смотрела на него. Не знаю, как долго. Я не притронулась к нему, не послушала его сердце, не пощупала его пульс. Потом я просто ушла, собрала свои вещи и ушла. Я не хотела звонить в скорую помощь или милицию, потому что я просто хотела все забыть. Я просто хотела отдохнуть, я очень хотела есть, мне очень захотелось мороженого, я купила в ларьке у автобусной остановки эскимо, поймала такси, и поехала к маме. Я плакала всю дорогу, мне было очень жалко, что у моего ребенка, когда он родится, не будет папы. Эскимо было очень холодным, я помню, очень холодным, холоднее, чем обычно бывает, я сосала его, я не проглатывала, я не могла – очень холодное… Сладкое липкое холодное текло изо рта по подбородку, по шее, вниз, между болезненных грудей, вниз, текло по моему круглому животу, вниз, втекало в мои губы, в мою вагину, сочилась по мне эта леденящая сладость. Как я сказала! Сочилась по мне эта леденящая сладость…

Мною прочитано. С моих слов записано верно.

Подозреваемый ____________(подпись)

Адвокат _________
(подпись)

Следователь (дознаватель) ___________________
                                  (звание, должность, подпись)

5.12.05



следующая Лида ЮСУПОВА. Путь к сонвтшеерсву. Повесть
оглавление
предыдущая Наташа РОМАНОВА. Стихи





blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney