Нина Ставрогина
ТУР УЛЬВЕН. НОВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
НОВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
Подборка, опубликованная в журнале Lyrikkmagasin 1/1993.
Лужайки дышат зеленью,
что заливает их: слабо,
как щёку
румянец. Солнце
по-над землёй. Ковёр
из войлока
вздымается
безариадно
нить за нитью. Вдыхаю
весенней мумии
мукý.
Семя. Пыльцу.
-
Глиняные трубки, клочья
пивной пены. Отпечаток
на хлебе от
предначертанных
зубов.
В самый раз. Они скалятся из тебя
и поныне.
Когда поёшь наедине
двумя разными старыми
языками,
то не так одиноко,
отзываются
всех
столетий
колокола.
-
Ты мне
солнечный о-
блик, тебя
не согнать.
Твой свет на мне.
Нутро
темно.
-
Бутылки
опорожнены,
книги
прочитаны, пыль
улеглась;
дымящуюся сигарету
придёт и возьмёт
другой.
-
Биение пульса
атакует
твою нерождённость.
Тебя выставят
на мороз
колышком
для полевой кухни
оттягивать чадную, промасленную
палатку.
-
Часы, от каких
впору
спятить:
стрелки из розовых веток,
мёртвые головы
вместо
цифр. Такое чувство,
что они всегда идут
верно
в том ли, в ином ли
мире.
-
Летний песок
из твоих следов
сочится
в песочных часов моих
лёд.
-
Волосок
в бесконечном паденье
сквозь дней моих чуткую
пустоту.
-
(МОТЕТ, В СРЕДНЕВЕКОВОМ ДУХЕ)
И вот мы уподобимся
сновидцам, что никогда
не пробудятся. И рот наш будет
полниться смехом,
а наши пальцы без когтей,
как немигающие огоньки
над фитилями чёрных
чувств, тянуть
лампадное масло, где отражён
лик отсутствующего.
А языки наши будут водою,
в ней никто не омоет
нагого тела, тихая
водная гладь в дождевых кругах
хвалебных песнопений. Нет конца
тому, что не мыслит.
-
Твоё нутро, растворённое
таблеткой кальция
у летней ночи в кишащем мошкарой
стакане воздуха.
-
Ни об одном
из твоих же
ударов сердца
ты не просила. Приходят,
и всё тут.
Ты – тело хозяйки.
Лелеешь этих паразитов,
будто мать,
дай же мне ощутить их,
как бы там ни было.
-
Цветущая ветка яблони
в стакане воды. Телефон
из гранита. Потешная маска в резиновых
бородавках – пустынна. Свет едва про-
бивается сквозь
засорённого чувства
решётчатое окно.
-
Тишина вещей,
синего
пузырька – пыльная, блёклая
тишина
меж ночью земляного пола
и плесневым
сполохом –
никогда не будет
твоей. Вот опять: тебя осаждают
твоих же не-
прошеных
синапсов
орды.
-
Секунды
скользят по капле
во млечные часы. Известковая
грудь
питает твой
окаменелый
исполинский размах крыльев.
-
Красные тюльпаны
да зеркальный овал
одиноко в ночи. Может,
и есть
иной мир.