Леонид Георгиевский
Белый кот
Белый кот
своих котов и хорьков притягивает за уши к
проблемам рабочего класса, вот умора-то.
одна поэтесса о другой
вечером ловили белого кота котоловкой, сачком, руками
поэзия — это белый кот, революция — это белый кот
а ты думаешь, что поэзия — йод для ран, нанесённых белым котом
кошачья мята, от которой болит голова человека
так и ходишь ты с кошачьей мятой в карманах, головоломной, будто чужая мечта. не уходи. кот за тобой не успеет или обгонит
ловили кота, как рыбу, ловили кота, как ловцы человеков
под его правым ухом чёрная полоса
так и ходишь ты, будто чужая мечта, не нужная
ивановой а. она хочет сломать волосы канекалоном, а внутри головы не трогать
там чёрная полоса перестала быть полосой, она радуга, лента, плетёнка
если бы капитан гонялся за белым котом не чтобы убить, а чтобы не причинить ему боли
он был бы женщиной-волонтёром, наша выдающаяся культура —
это радуга из хуёв. перестала быть полосой
найдись, котик!
мои тёмные глаза смотрят в твои светлые и мы молчим как поэзия
ежегодное небо
ежегодное тело (—) плесневый гриб прокрастинации
«я» не хочу как «ты»
выбор между картоном и плесенью, капитаном и волонтёром, рыбой и человеком
но поэзия — это белый кот
революция — это белый кот
Словосочение
не могу ничего найти. уезжаю
так и они — сквозь заляпанную жиром губку гóлоса,
не имея права (у слов нет права), неживые
неживая вода, без права на сецессию
из наших гортаней, из наших экранов
и з наи/из нави. я государство. ты государство
***
размонтировали
чересполосицу
ваш металл на вкус как земля
размонтировать образ, систему
теперь, куда ни глянь, одно
одним именем названное, населённое
людьми, состоящими из двух половин, одна правая и другая правая требуют ходить
уже не по воде, а по хлопчатой бумаге
не интересуясь, кто собирает хлопок
«как движется по бумаге перо, — говорят они, глядя в экран, —
так и ты иди к нам голосом сквозь землю». требуют ходить
земля лежит, одна правая и другая правая
собирать её, будто с могилы
в хлопковые мешочки, не теперь
они привычно ошибочно набирают пароль и не могут войти, звонят
не компьютерщику, а по горячей линии водоканала
полосы на небе
Из моих народов
1.
Оно
Само должно систематизироваться, само начинаться
Сначала систематизироваться, потом начинаться
Пробиваться сквозь слои ненужного шёлка
Сосед попросил взвесить вишню, ему взвесили всю вместе с кроной
У них нет корректора, коррелятора, камертона
Как-то оно само должно расцветать на поле
Работать в семье и школе, прекращать быть заявленными цветами
Превращаться в знамя, а потом обратно
Вывинтили какой-то шуруп, теперь ничего не работает
Ждём, когда прилетит голубь мира и обернётся
Необходимой технической деталью
Как-то оно без нас должно функционировать
В двух шагах от аквариума
Полного железобетонных рыб
Размером с очистительное сооружение, только не очищает оно
Не очищает, не ощипывает даже
Ненужные мирные перья
2.
Когда наше с тобой пристанище
обнаружат, заселят настоящими людьми,
реки и ручьи потекут вспять,
от луны к солнцу,
и не будет у нас ни луны, ни солнца,
ни ручьёв, ни рек,
ни бога, ни народа.
Какой из моих народов ты собираешься отпустить?
Когда нет бога, мужа и господина,
тебя обнаруживают,
пытаются заселить
личинками муравьёв-троглодитов,
речь твоя течёт вспять,
к народу, но бога по-прежнему нет.
Какой из моих народов ты собираешься отпустить?
Кто-то взбивал разную кровь миксером, надеясь, что она загустеет, превратится в мармелад.
Когда нашу кровь обнаружат
на чужой одежде? Чьей одежде?
Ausweis
1.
пустое поле пропуска
но не бесконечное, как тупик — иногда тупики конечны
галковский говорит: куда ты деваешься, утварь*? — видя пиздец тупику
куда деваются стол, ковры, засовы, крюк, весь гардероб, буфет, свеча, гардины
рассчитай свою дорогу посреди поля, по левому или правому краю
только не над ним: не получится
галковского тут на самом деле нет, есть та, кто спрашивает: — но ведь над полем
невидимо тянутся стол, ковры, засовы, крюк
словно знамя над невидимым полком
— не трогай вещи, человек
2.
они рассказывают нам, как относиться
к дому, из которого мы ушли
сами они жили там, где в ванной не складывают дрова
я пошёл исказить их слова, они говорят: нам нельзя рисовать
неправильно поставленная рука. нельзя слушать доницетти, у нас неправильные уши
они видят столько неправильного, что удивительно
как их не выгнал собственный дом
они рассказывают нам, как относиться
к дому, из которого мы ушли
покиньте собственный — мы вам тоже расскажем
но они не покинут, им туда каждый день
приволакивают два подноса — очень новый и изысканно треснувший
иногда лишь один из двух
а если покинут, мы им тоже расскажем, но сорвёмся на середине, мы всегда
срываемся на середине с нашими неправильными глазами и ушами
и вспомним, что белая тара молчит, зелёная тара молчит,
чёрная тара не знает нашего языка.
*«Утварь» в текстах Дмитрия Галковского — эвфемизм оскорбления
Королева пчёл
Н., когда ты искала в книжке любовь, я трахалась чёрт знает с кем в сортире рок-клуба
А надо было обедать чёрт знает с кем во фраке
Раз уж нам навязали гендер, пусть он будет как у этой
Про которую ты рассказывала:
«Она изготавливает мёд и на вырученные деньги кормит котов»
Забирает у пчёл, но хотя бы не стреляет в животных, как Улановская
Больше мы тут ничего не сможем: Другие
Пропили нашу почту и телеграф
Девушка в утеплённых джинсах на трассе Е22
Хасидка с небритыми под париком волосами
Ламповая тян, что сожжёт хиккану лицо лампой
Старуха, играющая в лотерею
Королева пчёл грустно думает, что они воскреснут
Она изготавливает мёд и на вырученные деньги кормит котов