Борис Херсонский
БОГИ УКРАИНСКОГО СЕЛА
БОГИ УКРАИНСКОГО СЕЛА
***
В крашеных рамах - холсты.
На черном фоне красные, слишком большие цветы,
округлые лица в круглых нимбах сияют из черноты.
Вот они, "боги" украинского села.
Бабка хозяйки - повесила, внучка хозяйки - сняла.
Хотела выбросить, потом на чердак снесла.
Под камышовую крышу, по-украински - дах.
Оттуда лучше слышен щебет небесных птах.
Сельские птицы знаю толк в сельских богах.
Какой - от лихорадки, какой для дождя,
кого просить о легкой смерти, в мир иной уходя,
кого - об урожае, огород городя.
Кого, чтобы сын вернулся с войны невредим,
кого - чтобы хлеб благословил, который едим.
В каждом деле свой бог людям необходим.
Для земли, для сохи, для лошадки, что тянет соху,
для ножа, которым горло режут рыжему петуху,
для юродивого, который пляшет и несет чепуху.
Для сельсовета и для райкома, для первого секретаря,
который едет с отчетом в город ни свет ни заря.
Для слепого деда, для мальчика поводыря.
Для тех, кто лежит на печи и тех, кто лежит в земле,
Для медного самовара, сияющего на столе.
Богов не может быть меньше, чем людей на селе.
*
Как большинство выпускников медицинского института, я прошел школу районного (по сути - сельского) врача. На первом году работы в Овидиопольском районе меня как-то послали по вызову в отдаленное село. После осмотра больного, замерзшего доктора пригласили в большую комнату - угостить чаем. Войдя, поразился - по всему периметру под самым потолком висели многочастные холсты с изображениями святых. Все - белолицые, румяные, на черном фоне, изукрашенном крупными красными цветами. Был холст с изображением Тайной Вечери, был коленопреклоненный старик со смешным львом на заднем плане (теперь знаю - св. Онуфрий)... Ничего похожего я никогда не видел. Что это у Вас? - спросил я у хозяйки. Та хиба ж я знаю? (Да разве я знаю?) - ответила она - Боги!
Я изумился еще больше. То, что святых в селе называют богами, было для меня и вовсе в новинку... Позднее я узнал, что обязательным компонентом таких икон были вышитые рушники. Если рушников на иконах не было, то хозяев-господарей соседи «судили», говорили, что боги у них «голые».
*
Второй раз я столкнулся с украинской народной иконой в доме своего друга-коллекционера Ильи (Люсика) Беккермана. Тот собирал иудаику и украининку (для семидесятых годов прошлого века - парадоксальное сочетание). У него и приобрел первые две украинских иконы, которые позднее подарил другому своему другу, начавшему долгий процесс собирательства и на сегодняшний день ставшему м.б. наиболее "продвинутым" коллекционером украинского религиозного искусства в Одессе.
Много лет спустя я сам начал понемногу собирать украинские народные иконы. Все они относительно поздние - от конца восемнадцатого до начала двадцатого века (одна, нарисованная на оборотной стороне куска обоев, скорее всего, написана уже после Отечественной войны).
За эти годы появилась литература, посвященная украинской иконе, изд-во "Родовид" выпустило прекрасный альбом "Иконы шевченковского края", единичные образцы украинской народной иконы опубликованы в альбомах Украинского Художественного музея и специальных монографиях. Особо хочу отметить католог выставки из собрания бывшего президента Украины Виктора Ющенко. Интересное исследование написал одессит Олег Губарь – тот самый, которому я подарил тогда часть своей коллекции.
*
Народная икона – это расхожий термин, но в него вкладывается различный смысл. Мне кажется, что здесь важнее всего две вещи – икона должна быть написана талантливым непрофессионалом. Вроде гоголевского Вакулы. Второе – иконы этого типа должны быть широко распространены в народе, их место скорее в хате, чем в храме («хатня», домовая икона - вполне официальный термин). Сельские церкви в Украине все же расписывали т.н. «академики», а именно – плохие подражатели академической «официальной» живописи. Академическая живопись, трансформированная рукой неумелого копииста, все же оставалась вторичным феноменом.
Народная икона первична, как рисунок ребенка. И это особенно ясно теперь, когда дети в детских садах начали рисовать на религиозные темы…
И в этом – особая привлекательность лучших образцов этого жанра.
*
В начале двадцатого века на Украину отправилась экспертная комиссия Синода, изучить состояние иконописного дела «на местах». Члены комиссии пришли в ужас от того, насколько деградировала иконопись даже в самом Киеве. С точки зрения официальных представителей Синода, искусствоведов, профессоров, поздняя украинская икона действительно была ужасной. Но с точки зрения крестьянина, у которого икона висела в доме, она была именно тем, что нужно: приносила в хату сакральность храма , выполняла функцию «оберега», служила символом преемственности, традиции – не случайно в центре домашнего иконостаса находились «родительские боги» - венчальная пара – Спас и Богородица с Младенцем, которой благословили молодых когда-то их родители…. Народную сельскую икону нужно рассматривать в контексте типичного интерьера и типичного сельского быта, полного тяжкой работы, болезни и горя.
Не случайно один из самых популярных сюжетов украинской народной иконы – святой Иустинианий, по преданию – был «чадозаступником», он заступался пред Господом за души младенцев, умерших некрещеными.
*
Собственно, в каждой хате было много икон – это видно на старых фотографиях крестьянского (селянского) быта. Да и мне, понятно, приходилось бывать в домах, где старый дореволюционный интерьер не претерпел существенных изменений. Разве что в одном доме на рушнике, покрывавшем «родительские» иконы было вышито «Санатория, Ялта, 1953 год». Для советского колхозника пребывание в Крыму было равнозначно паломничеству к святыне….
*
Политически Украина сегодня – унитарное государство. Но историческая судьба и традиции различных ее регионов была совершенно различна, на культуру регионов влияли различные факторы, в целом, соответствующие сегодняшним – русский и европейский. В свою очередь Украина стала мостиком, по которому европейская культура осторожно перебиралась в Россию. И в народной иконе закрепились различия, нечто вроде «школ» иконописи, каждая из которых была связана с определенным регионом.
*
Для украинских (подольских) икон были весьма характерны многосюжетные композиции, - чаще всего - триптихи. Их писали маслом по холсту, ткань была грубой, плотной, домотканой. Ее прибивали к раме изнутри деревянными гвоздями. То есть рама была и рамой и подрамником. Несколько таких дубовых гвоздей лежат у меня в ящике письменного стола. Сам холст после реставрации натянут на традиционный подрамник.
Фон на таких иконах как правило темный: черный, зеленоватый, коричневый. А краски –яркие, чистые. Фон украшался цветами. Иногда имелись и архитектурные сюжеты или попытки изобразить интерьер. Христос, Богородица, св. Николай, св. Варвара – вот наиболее частые сюжеты. Иногда изображался св. Георгий, св. Онуфрий с блинной бородой, полуобнаженный, коленопреклоненный. Рядом с ним изображался лев. Наивные изображения животных – особая статья они всегда очаровательны. И даже дракончик, которого, как собачку на поводке, ведет на цепи св Никита Бесогон выглядит вполне мирно и даже – симпатично.
*
И еще один сюжет – «Спас Недреманное Око»
Сам по себе сюжет - древний, встречается и на русских иконах. Но в украинской народной иконописи сюжет особенно популярен: Младенец, мирно спящий на кресте, в окружении орудий крестной смерти и предательства - даже петух, трижды прокричавший Петру, гордо расхаживает здесь. И кошелек с тридцатью сребренниками валяется у подножья Креста. И молоток, и говзди. И копье с губкой. И игральные кости с помощью которых воины бросали жребий о хитоне Распинаемого. И рука стражника, которую отсек св. Петр.
На этой иконе объединены Рождество и Распятие. Смысл прост: Христос родился, чтобы умереть и смертью свидетельствовать о Истине.
А вот - стихотворение об этой иконе.
*
Спас Недреманное Око.
Масло, холст. Украина. Середина Х1Х в.
Младенец спит на кресте, подложив череп Адама
под голову, рядом разбросаны вещи
имеющие отношение к Страстям Господним: завеса Храма,
квадратные гвозди, губка, копье и клещи,
молоток (не хватает серпа), игральные кости -
разделиша ризы Моя себе и об одежде моей меташа
жребий, вонмем, премудрость, прОсти,
прокимен глас четвертый, верую, и страдаша
и погребенна, и воскресшаго в третий день по писаньям,
научившего нас Воскресению, но, для начала - страданьям.
Например - направление в онкологию. Или палата
в местной психушке. Или валят на землю,
бьют ногами в голову, или в живот, волокут куда-то.
- Человек, я взываю к тебе. - Я Тебе не внемлю.
- Я защищаю тебя. - Отойди, не Твоя забота.
- Ухо Мое открыто тебе. - Не услышишь ни звука.
- Я - твой Господь! - Мне дороже моя свобода.
- Вера тебя спасет! - Мне дороже моя наука.
- Близятся сроки! - Но мне интереснее строки
стихотворные, набранные типографским шрифтом.
- Образумься! - Мне надоели Твои уроки.
- Вознесись на облаке! - Я воспользуюсь лифтом.
Голгофа. Лобное место. Тела на крестах повисли.
Ты говоришь - сегодня явится Слава Божья.
Твой крест посредине. А наши слова и мысли
вместе с орудьями казни разбросаны у подножья.
*
Совершенно иначе выглядят иконы украинского Полесья, практически неотличимые от икон Беларуси. Во-первых такие иконы писались на досках. Во-вторых - манера живописи иная – краски больше светлые, красноватые, охристые тона, красками моделируется рифленый левкас ( никакого левкаса украинские народные мастера не применяли), крупные цветы в верхних углах иконы выглядят не так, как яркие розы подольских икон. Живопись икон Полесья в какой-то степени импрессионистична. Доски – большого размера с двумя и даже тремя шпонками. Иконы Центральной Украины меньшего размера и обходятся одной шпонкой, клиновидной, получившей название «ласточкина хвоста». Многофигурные композиции здесь практически не встречаются. Некоторые иконы выглядят предельно упрощенными копиями европейских картин. Наиболее распространенный из таких сюжетов – «Богоматерь трех радостей».
*
На Западной Украине (Галитчина, Гуцульщина) также в ходу были многофигурные композиции, развернутые по горизонтали. Но материал был иным – иконы писались на доске, со шпонками – только дерево было не липой, как в России или на юге Украины,а сосной, в изобилии произраставшей в тех краях. Гуцульские иконы писались краской по негрунтованному дереву, что делало их недолговечными – краска быстро осыпалась. Но и писались иконы быстро, отличаясь особой яркостью красок и примитивностью изображений, а поновлялись и вовсе за считанные минуты. Сюжет типичной гуцульской иконы практически стандартен: в центре Распятие с предстоящими, слева – Богоматерь с Младенцем, справа – св. Николай Чудотворец в митре. Иногда добавлялся св. Георгий. Здесь даже в иконах ХХ века можно заметить влияние средневековой Европы: дракон изображается в виде василиска – комбинации змея и петуха, весьма напоминающего изображения этого монстра на средневековых миниатюрах.
*
Здесь же на Западной Украине процветал и иной жанр – иконы на стекле. Это скорее региональный, чем национальный феномен. Похожие иконы рисовались и в Румынии (в состав которой одно время входила Буковина), в Австрии, в Словакии. Иными словами – в Прикарпатье. Вот где особенно яркие краски, и особо заметное сходство с детскими рисунками. И всегда на эти иконы духовные власти смотрели с подозрением, видя в них неумелость, оскверняющую святыню. Часто священники даже отказывались освящать их. Но они нравились людям настолько, что они предпочитали покупать именно такие образа, не заботясь о том, освящены они или нет. Традиция иконописания масляными красками на стекле сохранялась еще в пятидесятые годы прошлого века.
И опять же – краска легко осыпается со стекла, стекло бьется….
*
Такова общая судьба народных икон и предметов быта, часто они недолговечны. Из тысячи образцов до наших дней дошел,, может быть, один. Но таких икон было очень много – сотни и сотни тысяч. И сохранилось их совсем не так уж мало. Повторюсь – почти все они девятнадцатого и первой половины двадцатого века. Часто дошедшие до наших дней иконы в ужасном состоянии, их реставрация и даже консервация намного дороже их «рыночной» стоимости. А для коллекционера это, увы, имеет значение. Что касается Церкви то она, как кажется, не уделяет особого внимания наивной народной иконописи. А поэтому огромное количество памятников продолжает разрушаться….
Когда-то я решил, что буду приобретать в основном именно разрушающиеся иконы, чтобы сохранить их. И, несмотря на всю нетрадиционность этих икон для большинства верующих, на своем опыте скажу – молиться перед ними может не только крестьянин девятнадцатого века, но и доктор, живущий в двадцать первом.