Нина Ставрогина
Стихи
***
Nei. Ingen lunger. / Være // en råtten / stokk.
Tor Ulven *
Камня на камне –
во мне;
так, являя
собой
сбой,
оста-
точно крошусь
об аварийное:
я мост
из времени во время,
от сердца к сердцу,
их обручальный стук –
целевая и действующая причины
обрушенья меня,
места встречи
Последовательный
отказ систем:
кровеносной,
солнечной,
десятичной,
сонмища философских
Пенно и повсеместно
вскипающее крушенье
из стихии вышвыривает на рифы
рта –
изгажены,
искажены медузно-
мусорным месивом, –
сбивает в тинное,
членистотело, нечленораздельно
корчащееся по крючьям
квазисознание
ямы:
пакость – компост – погост –
под доскональным зияньем
изъятости сада –
свеченьем гнилостным
мерцающее,
меркнущее
***
Исхлёстанной
сходствами,
без места живого,
Вселенной, что, рас-
шатываема
бичующимися и бичуемыми,
подобными
и уподобленными,
валится вширь, –
не зарастить разломов
в латах корсета
из координат,
параллелей,
пролегших лезвиями
сквозь хлеб, что ем,
усеявших бритвами
лес, где ночлег,
прочёсывающих лазерами
небо,
куда
взгляд того, что осталось после
освобожденья из миллиметровой
разметки объятий
железной девы,
поднимаю от решета
с мёртвой водой
растождествления, –
мешающейся с алыми
ручьями, – числом
не отвечающими кровавым
ключам, –
меня убивающими
над жаждой
***
(в Авлиде)
Разливанное море
глáза
воз-
вращается в берега,
обогащённое осколками
и дымом;
по пробуждении
я-
сновидца приветствовали
камнями в руку
и по темени
и погребли,
сведённого ко
свитку,
в поисках коего
ныне расслабленный
ветер,
исцелившись, поднимется и размечет
кладку времён, попутно
высвобождая волосы
с твоей обречённой
закланию головы,
вплетая в них древних
птиц и космические суда,
свивая со вкли-
нившимися,
полными парусов
прядями Клитемнестры
***
(зимнее солнцестояние)
Лотос, заполонивший
череп и грудь, питает
слетевшихся на
сатурналии,
мельтешащих
чёрными обручами
демонов, лишая
их памяти, – сам
истощённым корнем
помня всё
Когда, вскормлены, орды
покинут пастбище
блаженными, чистыми
сонмами,
пастырь пожнёт
своё отпущаеши
с уст отеческих
Крона, сменит
малую схиму
пепла и плесени
на великую схизму
чёрной дыры
***
Хорошо, где нас нет,
что нас нет:
глаза подкинуты
в гнездо чужого
времени – считать
его остаток
Мои зрительные
нервы
тянутся изо рвов
незнакомого города,
ветвятся, зажатые
его брусчаткой;
моё чувство прекрасного
преет в кровавой соломе
и пудреных париках,
а эти клювы, рыщущие
в глазницах, –
ружейные приклады, что крушат
моё зренье в числе
остальных безделушек
при обыске
в жилище неизвестного, вскоре
казнённого без суда
***
…för bara ett ord, som evigt står
och gör mitt liv till en skam.
Karin Boye **
и вздрагивают саламандры в трещинах / дворцов
Кирилл Корчагин
Ляписной саламандрой
вьётся слово на корне
отсечённого языка, в увёртках
от отравленной твоей крови
отбрасывая
себя целиком, учиняя
пожар
поражения, что ещё
отстроил бы тебя
заново,
обезоруживая,
обеззараживая
твой позор
Но заблудшего оправданья
не выведешь к цели, кроша
в спартанскую
похлёбку ночи хлеб
себя: устремись
в месиво пик и факелов, положась
на отворённую, чистую
жилу пути
на Варенн,
с собой
покончив,
с тобой
начав
***
При светильнике, полном
прогорклого
времени,
чадном, подъятом
под в одночасье
вымершим сводом,
–
перед трепещущим
безумьем –
вмиг застывший
кристалл ума, изъеденный
надписью на языке
нераспознанном, но
повелевающем
лицо
необожжённой глины
подставить хлещущему
замыслу, смывающему
черты, пока
спресованные звёзды,
смёрзшиеся
в костях, будут
дробиться на
созвездья
копий,
одно из коих
отыщет и прочтёт
рану
***
(Филоктет)
Объятый
собой,
как седьмым
кругом,
деревьев и Дафны
участью, –
кормушка
ларв,
гарпий нутра,
терзающих лавровую
твою древесину;
равный
ране,
к которой
тебя гнала вся эта
гниль и свела
всецело, –
ты всё же ещё
не сбылся:
твоя агония нужна
для бóльших бед, куда
тебя бережно сбудут,
будто огонь
благодатный
***
…men där skogen står som torrast,
ska två heta gnistor falla.
Karin Boye ***
Открытия
не сделаны или забыты:
набросав изнутри
пещеры
диск земной, обнесённый
стеной пламени
плача,
спешишь
к одному из костров –
плодов
прóклятой
мировой смоковницы,
в зиме внизу
превосходящих пищу
и призванных
избавить мир
от зла
в пророчестве о грядущей
поре сухой травы
***
Бросок костей
астролога
с башни
не упразднит
игры правил
и долга
тени
львом или тигром
объять
даже расколотую
голову, – откуда
жабьей жемчужиной
со дна кубка
с кромешным дёгтем
неведомого напитка
вижу
свои же зрачки,
белеющие, как луна, и тоже
запечатлевшие пре-
ступленье законов
природы, оставляющее
тающий мир
под обеими лунами
необитаемым
***
В бегстве от казни
вещами,
саранчи
опредмечиванья,
загромождающей
мир: пространство, где мечешься, –
каждая остановка –
у подножия пирамиды, в которую
вмиг слагаются, ни одна
не лишняя –
в жертве
здесь,
на дробном поле,
осколками-колосками
добывающем
кровь, –
но в акте отказа,
который успеваешь подписать, –
утрачиваешь лишь
права,
не заклятые
узы: отныне
ты ил,
со своего
глазного дна,
как в запущенном водоёме,
сквозь стеклянную крошку
принуждаемый созерцать
неприглядную красоту,
непроглядную правду
солнца, зримого
ада, – уже не различая
кровь и траву, –
сам
вещь и чужая
жертвенная плита
***
Сердцем об острие
последнего островка
сочтя
столпившихся ангелов – с поправкой
на калек и мутантов, –
убедившись
в отсутствии
мест,
остаёшься на милости
насупленного, насурьмлённого
воздуха, ветра
в тёмных наколках,
веющих духом
сумы и тюрьмы,
полнящихся
беззаботными
небесными
птицами, которым
ты предоставлен
в любой момент:
кукующей боли, в чьи крики поодаль
вслушиваешься, чей птенец,
едва покинув
яйцо, подброшенное
в гнездо черепа, вытолкнет
все твои помыслы
в мир;
ей – и безмолвным
грифам
***
Зашитое в тёмную
материю бедра, до-
ношенное
бездной –
испорчено,
как фотоплёнка,
благою вестью
света: плёнка в одних
неудавшихся кадрах
Из-под ливня из лилий
и золота
выходя смоляным –
тем полнее
оборешь ту тьму,
куда
направляешься
***
(Превеза)
…сюда нас бросило судно – сейчас оно в сердце тьмы…
Костас Кариотакис ****
Беспокойный сон
под шум
эвкалипта, что приютил
слишком хорошего
пловца по много-
часовых по-
пытках пойти
ко дну молчания, подёрнутого
плеском
ладей – голосов, друг друга
пере-
правляющих
посменно,
посмертно
Всего слышнее
угодившие в штиль и шторм,
в объятья
Бермуд
и Саргасса
***
Мнимая птица,
миновавшая всé
ловушки материков,
не слетевшая
ни на крошку,
смотрит – вопрос
жизни и смерти, –
как
из пучины причин
поднимается Атлантидой
безна-
чальное, нераспятое
тело – с животом без
клейма рождённости;
с грудью
без нарывов, грозящих: грядущее;
с теменем из
мрамора без
скрытых трещин;
слизь
следствий
не пристаёт ко
глади без ряби –
ладоням его без линий, через
мгновение – бес-
смысленно бьющимся
рыбинам в оспяных
рытвинах брызг из
кислотной купели,
какими давно
сгоревшая звезда
упредила:
тенёта
и это
__________________________________
*Нет. Никаких лёгких. / Быть // сгнившим / бревном. Тур Ульвен (норв.) .
** и всё из-за слова, что – ввек не сведу –
мне жизнь обратило в позор. Карин Бойе (шв.).
*** …но где чаща всего суше,
упадут две искры жарких. Карин Бойе (шв.).
**** Пер. Ю. Мориц.