Артем Осокин
Текст внутри открытки
Лэся
"Лариса" на школьной тетрадке
Евгения или
мать
сына моего
нотариус
ПГТ Запрудня Талдомского района
собутыльница и любимая женщина
скоро серьезная годовщина
научись говорить по-русски
ты же
юрист-правовед
Женечка
дурочка
дура
идиотка
сколько можно уже ведь это
семейный кодекс а не гражданский
ты послушай себя хоть раз
дело в том
что слова перебираются не случайно
сложнее ли
проще ли всё обозримое этих звуков
на которые человек откликается поворотом головы
а предмет отвечает контуром
искомое речью теряется в пересудах
что ты вообще такое
как тебя называть
мать сына моего
нотариус ПГТ Запрудня
или просто хохлушка
что?
повтори пожалуйста
я тебя не расслышал из ванной
Лэся
какая нахуй часовенка
это молельня
мо-лель-ня
Лидья Пална ещё говорила разве не помнишь
мимо такой проносил тебя в белом платье
над грязью дорожной
но это было тогда
а сейчас
на парковке Ашана ты пропала из виду
обернулся – и нет жены
а пакеты лежат себе в луже
а ведь только салон почистил
ну удалось хотя бы
запихнуть обойные рулоны в перегруженную «Оку»
тех незнакомых женщин
мы тогда опоздали куда-то
наверное чёрт с ним
Женя
так ведь надо было сказать?
я сказал по-другому
это – молельня
это
пасторальный клёкот воробья
над кусочком желтого сала в компостной куче
принтер со скрипом и хрипом печатающий на бересте
укоризна дотошных соседей или вибрация
стёкол на кухне во время семейной ссоры
Лэся
попробуй капустки попробуй понять
с крепкого слова застольного и с неё
с вялости за груздочком да под огурчик
с неё начинается Родина или то
что мы называем домом
я всегда говорил что Родина
это романы Фенимора Купера из сельской библиотеки
«зуб даю» и «бля буду» пол серыми вётлами на берегу
кладбище стало щербатым но мы довольны
русские могикане с прутьями из ограды наперевес
или я говорил другое
что Родина это погреб
Николай Алексаныч устроил нам с матерью гон
топором представляешь по креслу вот было же время
когда мы узнали что Родина это погреб
поползла по щеке ностальгическая слеза
и сместились границы дома до гор картошки
баночек скляночек бочек под пыльной лампой
Женя
мне очень страшно
иди обниму
ведь только тебе
бутербродов сделаю на работу
только тебе
грудинка паштет огурец фольга
не тронута к вечеру шли их нахер
этих - которых «мне только спросить»
ешь а не говори
ведь салат
в тарелке
заветрился
ешь и заткнись
Жопа
только с тобой одной
делил бы кровать хамоватой кубинки в общаге МГУ
каждую щуку пойманную в подпитии
и родил бы сына в чьём будущем так неуверен
гладить больную кошку по маленькой голове
с тобой только
говно кушать
сначала дослушай
а потом говори
Лэсюшка
я даже боюсь представить какие сайты он там читает
сайты где пишут что дом это хлеб
закупаемый про запас
плесневеющий несъедаемый дом это рыба
замедленно гниющая в морозильнике или место
где мама и папа
и доча и сына
и Мышка и Жучка
никак не могут решить кто же из них неправ
родная моя
у меня наверное
обливается кровью сердце когда ты несешь хуйню
опять говорю не то
я просто не вижу
пота на лбу выступающего боеголовки на горизонте не слышу треска
подсолнечной скорлупы чьих-то костей в СИЗО
во время очередного репортажа на «России-один»
или матча по биатлону
краска ли кровь на форме – количество попаданий
политическая ситуация – виноватые
всё менее различимы
родная
ты можешь по-тише?
там наши
пойми ж ты
НАШИ ну ёб вашу мать
остановитесь пока не поздно
Женюша знаешь
пойду-ка я покемарю
сказано все что должно
затушёвано умолчанием
сон снимает ответственность за слова
произнесенные накануне
поэтому доброй ночи
с «Тихим Доном» на сердце
с облезлой липою за окном