Борис Херсонский
Радоница
***
Помогите, люди добрые,
новорожденный паралич, люди добрые!
Смуглый юноша сидит, скрестив
атрофированные ноги,
и твердит, как заведенный:
Помогите, люди добрые,
новорожденный паралич, люди добрые!
*
Христос Воскресе, Галина Николаевна!
Тщедушная, похожая на птицу, вернее птичку,
скорее всего синичку или воробья,
она вернулась в 1946 году из Парижа
на землю отцов.
С ней ничего не случилось,
как ни странно, чего нельзя сказать
о ее муже, который вскоре скончался
во время краткого промежутка
между допросами в НКВД.
Она восторженно рассказывала мне о том,
что на всенощной благословляли
не только Касперовской, но и Казанской.
Она первая поцеловала меня
со словами "Христос Воскресе!",
когда узнала, что я наконец-то принял
святое крещение.
Мы вдвоем с Жоржем читали над ней псалтирь ночью,
по старообрядческой рукописной книге
начала девятнадцатого века,
почему-то эта деталь нам казалась важной.
*
Помогите, люди добрые,
новорожденный паралич, люди добрые!
*
Христос Воскресе, Леночка,
моя драгоценная взбаламошная кума.
Как-то ты попросила, чтобы я
проводил тебя поздним вечером,
по дороге мы что-то пели,
насколько помнится - "Двенадцать разбойников".
Потом ты предложила мне зайти к тебе.
И я зашел к тебе, и вошел в тебя,
и это был страшный грех - спознатися кумы крестовыя,
но с другой стороны, если вспомнить Гоголя,
"а кому какое дело, что с кумом кума сидела",
становится не так страшно.
И где те годы? И где наш крестник?
Бог простит мне наш грех,
как наверняка уже простил тебе.
Ведь это было только раз в жизни,
всего только раз.
*
Помогите, люди добрые,
новорожденный паралич, люди добрые!
*
Христос Воскресе, Миша,
ты раньше всех покинул нашу веселую
и, довольно много пьющую, компанию.
Стены твоего дома
завешены твоими рисунками и картинами.
Ты сидел на радиаторе, и что-то рисовал,
а потом взялся за торшер, чтобы его передвинуть.
Но торшер остался на месте,
а тебя мы вынесли на простыне,
потому что развернуть носилки на одесской
лестничной площадке невозможное дело.
Перед твоими похоронами ночью
у меня сломалась петелька на серебряном
крестильном крестике,
и я положил его в нагрудный карман
твоего пиджака, в который тебя нарядили
перед тем, как предать земле.
Ты никогда не носил пиджака и галстука,
а тут пришлось.
*
Помогите, люди добрые,
новорожденный паралич, люди добрые!
*
Христос Воскресе, Лидия Михайловна!
Это надо же - потерять единственного сына,
пережить его на тридцать лет.
Стать подругой его друзей
и крестной матерью их детей!
Гречанка, ты едва избежала высылки,
а вот твоя тетя угодила в лагерь
"за фашистскую пропаганду" и еще
"внимательно следила за правительственными
автомобилями, проезжавшими по улице".
Так и было написано в обвинительном заключении.
Она следила за автомобилями, но кто-то
следил за тем, как она следит.
Интересно, кто?
Это при Сталине, потом война, оборона, оккупация.
А для тебя, Лидия Михайловна, оккупация
была золотыми днями -
ты училась в греческом лицее,
ходила в греческую церковь,
и даже на балы,
тебе было известно слово "бал"!
Вот только когда в артиллерийских складах
жгли евреев -
по всему городу стоял ужасный запах.
Ты иногда вспоминала об этом.
И лицо твое выражало какое-то брезгливое страдание.
Брезгливое и немного надменное.
*
Помогите, люди добрые!
Новорожденный паралич, люди добрые!
*
Христос Воскресе, Тереза Яковлевна!
Или нет, Елизавета,
так назвали тебя во святом крещении,
которое ты приняла в глубокой старости -
мать Иоанна Крестителя, святая Елизавета
тоже не была молодой, когда родила
бородатого крылатого младенца,
облаченного в шкуры и препоясанного кожей,
с крестом в одной руке
и с чашей в которой, как в утробе,
лежал жертвенный Младенец, он же - Агнец Божий
понесший грехи мира
кви толлис пеката мунди.
Но они все называли тебя Терезой.
Мама всегда говорила, что ты была
сделана из железа, кто знает,
но уж точно не из мягких материалов.
Перелом шейки бедра в те годы
означал медленную смерть -
пролежни, пневмония, сердечная недостаточность.
Вспоминаю, вот мы с Мишей Поздняевым -
Христос Воскресе, Миша, ты тоже уже по ту сторону,
похоронен в Москве, не знаю где -
пред отцом Григорием - Христос Воскресе, отец Григорий,
и тебя уже нет, стоим и просим съездить
и причастить умирающую Терезу,
а он дает нам крупицы просфоры
и крещенскую воду и говорит, что это
почти святое причастие.
Почти.
Может быть тебе, Тереза Яковлевна, нет, Елизавета,
будет радостно знать,
что твоя внучка вернулась в Россию
и мы переписываемся.