Ева Ядловец
ликантропия. теокалли
ликантропия
1.
сердце стало
амфорой;
из горлышка
пёсья слюна
сочится семенем
в лёгкие
субстрат для
Aconitum napellus
слепые
корни ползут
по бронхам,
срастаясь
с ветками нервов
сосут
плевру
крепнут –
чтобы
в июньскую
лунную ночь
нейронам –
взвыть
синим
кровоподтёком.
2.
В час
меж собаки и волка
глазами
тонешь
в облетевшей листве, чувствуя
иней
на кончиках пальцев ног.
Вмерзаешь
в липкую
жёлтую дымку
под жалобный
визг
вой
подземных
керберов, фенриров -
ими
пожран
и позван
грядущей зимой.
Раствор
чернозёма
бетона
впитал
следы ребристых подошв,
вытолкнув звёздье
лап.
северный ветер
запахом
несвободы -
чуешь
чужое
своё - и по свежему снегу
бредешь, одичавшая тварь -
в час
между от
и к.
3.
белый
день.
молчаливый.
ветер
носит сгустки
метели.
за вьюгой –
глаза
галльской зимы.
новолуние.
взвыть – и увидеть
взрывчатку луны.
уничтожает-
ся
кусками
сердце-
вина тебя:
ошмётки –
пустишь на пули,
посеешь в оставшееся,
в пустошь швырнёшь
в порыве запущенного
случайно
самоуничто…
жжения
каева
каинова
осколка – глубоко
в зрачке –
не пре-
одолеть, реакции
распада:
оскал
в ответ
щерящему клыки
месяцу:
«не взойдёшь».
13 ноября 2015
теокалли
1.
аспидный куб
льда
маслянист:
лужицы
прочь от босых
ног, возвещая
от
бытие.
слева
и справа – ступени
айсбергов
тебя молчаливо
поющие
в небе –
про
пасти белых червей
замёрзших в коме
комет:
сжатых
пальцев окостенелых
стремятся достичь, бледные
бедные тихие –
одиночество съ
есть.
на лице
тают крупицы смолы
а с той
грани откуда солнце
смотрело из глаз
пернатого млечного
змея –
цепочка следов
в горючем масле –
«поджечь бы» – да спичек
нет; иди
вверх сквозь град в темноте
жёлтые пятна света на чёрном
льду
сквозь червоточины
благовоний –
иди
дотронься
пусть растопленным нами,
объ-
я-ты-мы,
мазутом течёт
геометрия матери-
и
без
рожденья.
2.
полосы
на твоей коже
прорастут
резные
изумрудные перья
лёгкостью
придавит
к основанию пирамиды
где,
страж,
под смогом
города
с
нами увидишь
небо
спи.
кра
сны
е
пятна на жертвенном алтаре
для тебя ли
для меня –
сна
добье
тся
смуглый каменщик
строитель
каменных водопадов
но
раз
будет
солнце и пыль и песок
лезвие
голос жреца
клюв которым оставлены
полосы на
твоей коже –
чтобы
лопнула скорлупа
чешуя
летать рождённый кетцаль
забвеньем
взмах
больше
нет
пирамид
3.
не-
терпимость вен, застывших
как часовые
как провода
течные суки
над городом
в темно
те
идут
стройные ряды
не-уравненных
руками держась за стены
забрызганные неизвестной суб
станцией
назад ли, вперёд
поезд следует в депо
просьба
пассажирам покинуть вагоны
в агонии
все равно
северо-юго-западо-во
с т о р г.
Чикомосток, жди
вернёмся –
за полночь
за час до закрытия
зачатые вне
пламени, племени, семени
в синтетике, от которой
сыпь
на руках и губах
испещрены
ищем твои пещеры
в аллергической спешке
в припадке удушья
под гнойными вспышками фонарей
семихолмия.
4.
ступенчатое
чудовище
крадет
следы,
выслеживает
в солнечной грязи
домов
время
настало ль
воинов и жрецов?
свернешь - молчаливо
усталой водой
сочится базальтова
пасть
по
пытками скрыться
лишь
мяч забрасываешь в кольцо
остатками языка что
пра
про
осыпается
чешуйками
рубиновой пыли
змеиное
именуя:
пить
быть
вос
стать
кровью плотью
дождевыми лесами
амазонки
камнем, к коему
никнешь щекой
в ожидании.
...
шелестом мартовских ливней
к тебе
поднимается
Кукулькан.