Павел Финогенов
ДЕВЯТЬ ОСТАНОВОК
Посвящается Диме Ларионову
* * *
они летят на свет
и попадают
не в пекло лампы нет
в невидимую паутину
между лесом и светом там замирают
чуть подрыгав лапами и головогрудью
ах если б можно было так
навести их оптику чтобы
видели паутину
ах если б можно было представить
что родина существует
* * *
дома из керамики в городе
солнечное стекло
поролоновые плечи в моде
тебя повело
по заброшкам копеечным сквозь
слащавые шлягеры жилого массива
russian girl & american boy
где c веркой мухиной делишь стакан
[когда <я> говорит <ты>
значит оно не в силах
<нечто> назвать собой]
субтильное на фоне трафаретных
плывущее над лесом монументов
ему гораздо больше лет
чем в паспорте указано
которого в кармане куртки нет
даже инструкции по применению
завод-банкрот такие больше
не производит но тем лучше
остановят взрослые и к маме отправят сразу
она как не жилая повторит заученные
(с другого детства) фразы
иголочка слетит у радиолы
замолчит в жаркий вечер хрипун
ляжешь в десять в лёгкой лихорадке
станешь гадать до глубокой
впадины в ночь взросления
отчего навсегда одиноко
как скрыть двойку до воскресенья
определить увы не получится
гетероморфным стихом
что стало с юдиной таней
когда она ушла с теми двумя
по песочным заброшкам искали
искусство воспоминаний
невыученный урок
* * *
"...умеешь летать умей
делать это хорошо..."
говорила мама а ты
"...какое бы нельзя ещё..."
держался за юбку
сегодня вот за парапет
забавный телесный запрет
забавно душица расхлябана
ах чтобы их игры погасли
пройти б цветомузыкой скрябина
по тверди сонета «гласные»
и пролечь дальше стиха
параличом или совсем уж чистым чем
куда и лета не текла
"...так - спать пора..."
но мама окутывается почвой
оборачивается в
страх перед хрустом костяным
студёной тьмой ударом снега
за час полпачки это дым
перед открытой дверью некой
где ты воочию "...авось..."
мамаше шепчешь "...я останусь..."
чуть тронув пёрышком стеклярус
не бздынь струны как топора
а снежный смех домашней вишни
Am Dm па-рам пора
а ты боишься
ты боишься
* * *
троллейбус следует до площади советской
отсюда следует придётся выходить
да здесь недалеко вот заодно согреться
в биг-маке можно в диктофон наговорить
ведь родина молчит вся в девять остановок
не разведёшь на бодрийяровский базар
[здесь кем-то требуется вставка знака/слова]
да стоит ли когда мудрец уже сказал
мол ягодицы молли – символ в виде сердца –
теплей чем камни тысяч солнечных итак
троллейбус следует до площади советской
а дальше – в парк
* * *
одному почвеннику нравилось это
россия. конец девяностых.
панельно-кирпичная жизнь
витёк со двора смотрит косо
отец говорит "...постригись
сам роллингов слухал когда-то
и прочее ваше бг
но в полимерпроме патлатым
отнюдь не легко..." и т.д.
за школой мышца́ми играет
бекетовская гопота
на квас по червонцу стреляют
пройти б незамеченным. да!
ты был коренной словно зубы
как тридцать один жёлтый зуб
из трёх одноклассниц вон ту бы
что пишет на парте "сосу"
без разных цветов провожаний
и снизу её телефон
лежит прежде шкурных желаний
на парте потрёпанный том
какого-то там михаила
ты после просёк – кузмина
витёк обрывает "...нехило!
тебе брат дорога одна
такими порядками мысля
в петлю или в ннгу..."
отец говорит "...постригись бля
иначе я сам постригу..."
* * *
другому почвеннику это не понравилось
умел бы кроме слов хоть на гитаре
нормальным людям и компаниям
ртутные диски бы впаривал
жил бы себе припеваючи
а так всё в тоске по не-бывшему
крутишься собираешь жимолость
по грядкам контекстов утраченных
уже не поймут наши дщери
святого не пришей андеграунда
автохтонного сатуновского
откроют и снова закроют
а мы уже в школу пошли
где в каморке шарманщика мало-
помалу народ с башлачёвым
кочегарит дерётся в предбаннике
мы курим в сторонке. ещё бы!
их роль велика но давайте-ка
помянем не-бывшую молодость
такая вот полисемантика
такая вот вечная жимолость