Полина Репринцева
Стихи
Никому не расскажешь,
Как вера твоя крепка,
Как давно опухла подставленная щека,
И как нужен билет за море и облака,
И обратно.
Что там эта щека,
Подумаешь, ну саднит,
Из окна зато такой безопасный вид,
Никому не расскажешь,
Как прост и приятен быт
Эмигранта.
Как в машине любишь слушать инструментал,
Потому что от слов своих и чужих устал,
Как не можешь больше пить, потому что стар,
Малокровен.
А на улице град, парад и вишневый цвет,
На соборе собор, на буфете — ещё буфет,
Сквозь христову плоть просвечивает скелет,
Хмуря брови.
Как следишь за жизнью серого мотылька,
Как рыдаешь под запись школьного медляка,
И как утром хочется русского языка
Вместо кофе.
Не расскажешь об этом, в общем-то, никому,
Да и я тебя, знаешь, странного, не пойму,
Я сама тут сижу и песни пою во тьму,
Как в окопе.
###
Полная остановка времени в терминале,
Сверху завял букет из железных прутьев.
Быт сжимается до операции по безналу,
Бытие – до дыхания полной грудью.
Дрожь облаков, турбины протяжный вопль.
Сходит с лица бесполезного грима жижа,
Сколько же нужно выпить сегодня, чтобы
Зеркалом стать, само себя отразившим.
Скоро покажется из-под крыла пырея
Желтая рябь, угодья сухого стебля.
Глянцевый скальп фюзеляжа как будто преет
В тщетном стремлении слиться со степью.
Ветер завыл, спотыкаясь о каждый камень,
Гимн исчезающим из головы вопросам.
Видишь: вот здесь станцевала однажды Кали,
Так разошлась, что за воздух пришлось бороться.
В полупустыне схлопывается сознание,
Плоскость вальсирует, не оставляя шанса,
Взять и прийти в себя, не повиснув на небе,
И до пылинки крошечной не ужаться
Между песком, рекою да рыбаками.
Город непобежденных, нет, не прошу остаться,
Дай мне сыграть в этот раз небольшое камео,
Прошлое развернув, словно декорацию.
###
Как горько нам во рту
От осени бессонной,
От чая с молоком,
От зеркала в поту.
Жить больно на свету,
Спать душно под иконой.
И кто же в нас впустил
Такую темноту?
Возьми себе огня,
Пока не убежал он.
Огонь не любит ждать,
От этого и жжёт.
И вытащи меня
Из пламени, из жара,
Но не наоборот.
Но не наоборот.
###
Заменить пустоту уходящего синевой.
Синевой реки, у которой дышал травой.
Синевой, накрывавшей пешего с головой,
Заливавшей конных по шею водой живой.
Я приеду к тебе, потому что ты смел и юн.
Потому что ты белый ветер в карманах дюн.
Потому что никак нельзя обрести приют.
Потому что таких, как ты, все равно сожгут.
Ну и что ж, я тебе заготовлю хрустящих дров,
Чтобы мы согрелись улыбками на Покров.
Я бы всё что угодно, лишь бы очнуться вновь
На седом берегу, до дома добраться вплавь.
Лишь бы хлынула в сердце волжская волчья кровь,
И сгорела дотла на солнце чужая явь,
Чтоб из спящего леса тёмный поднялся вой,
Чтоб пропасть в синеве,
Чтоб остаться навек с тобой.
###
Тебе, должно быть, нравилось такое:
Горячий воздух, лестничный проём,
Пыль примагничена к лучам, на водоём
Шагает армия полыни и левкоя.
За этим всем какой-то был секрет,
Но ты запомнил только чувство: гулко
Стучала жизнь по венам переулков,
Стекал закат на серый парапет.
Потом твой дом засыпало песком,
В прихожей треснул лёд блестящих ампул.
К тебе пришли. Но ты под потолком
Висишь пустой перегоревшей лампой.
###
Послушай, я тебя узнала.
Ты в этом городе бывал.
Горячим ветром у причала
И хрустом новых покрывал.
А также птицей в человеке,
Весенним днем в его груди.
Но мы мечтали о побеге
И я бежала впереди.
По теплым маслянистым травам,
По нежным тропам белых гор,
Я победила, и в награду
Мне снится счастье до сих пор.
Что наш малыш пускает слюни,
Что мой отец поставил чай,
Что мы совсем другие люди
И солнце льется по плечам.
###
Девочка в красном бреду извлекает звуки из живота,
До мальчика в волчьей шкуре доносится эхом — прошу, не надо.
Но мальчик нащупал черту, и будет пройдена эта черта.
Он сделает все, чтобы она наконец доросла до ада.
И девочка делает шаг, делает два, сходит с ума.
Плачут мясные цветы, задыхаясь в холодном дыму перекура.
Ну вот, мы на месте, я должен бежать без оглядки. Дальше – сама.
Мальчик снимает и оставляет ей серебристую шкуру.
###
Я хотел бы быть деревом, тетеревом, тёрном,
Или стать целым лесом, неизведанным, тёмным,
Незаметным тебе молчаливым актёром,
Органично вписанным в пейзаж.
Интерьера деталью попасть в твоё порно:
Тем ружьём, из которого позже в упор ты
Расстреляешь любовника прямо в уборной,
Вдруг прервав мой мучительный стаж
Тебялюбия, себяотрицания,
Наблюдения безучастного за
Непохожим на здешние звезды мерцанием,
Что сейчас излучают твои глаза.
###
- Где мы?
- Парим над Атлантическим.
- А сейчас?
- А сейчас под крылом — Париж.
- Я не слышу, что говоришь.
- Расслабься, мы на месте, практически.
- Вот твоя рука, бедро.
- Вот твое.
- А давай опять.
- Понравилось?
- Очень.
- У тебя замечательный аэродром.
- Хочешь меня? Хочешь меня? Хочешь?
- Не ходи никуда.
- Я же на секунду.
- Все нормально?
- Нормально. Солдат, вольно!
- Там осталось немного. Будешь еще?
- Буду!
- Добавь лайма.
- Заряжай обойму.
- Знаешь, повсюду одни мошенники.
- Знаю, и что будем делать с ними?
- Забьем. Давай лежать без движения.
- Давай. А шторы опустим?
- Поднимем.
- Сигарету дай.
- Извини, закончились. Но остались спички.
- Зажжем по спичке.
- Понимай меня, поднимай легонечко.
- Понимаю. Это так непривычно.
###
Вот мы расходимся
Как круги на воде
Вот мы сходимся
Как пасьянс
Вот ты роняешь
Мобильный в биде
Вот мы решили
Что хватит пьянствовать
Вот я кричу
Что больше так не могу
Вот ты теряешь
Золотую серьгу
Вот твоя мечта
Зарастает травой
Вот мы друг друга
Ведём на убой
Вот стоим у икон
Наша жизнь — лютый гон
Крепок сон
Будто старая нокия
Вот мой дракон
Вот твой дракон
Доедают
Друг друга
Причмокивая
###
Я пуст
Как изъеденный лист
Как слово не знавшее уст
Я есть
Я прозрачен и чист
Я пуст
Ты прост
Ты стремишься к нулю
Ты мост
Ты второе "люблю"
Ты вес золотистых волос
Ты прост
Мы тест
На разумную жизнь
Мы танец влюбленных невест
Мы сила связующих жил
Мы — текст
###
Как утверждал товарищ мой Анти-Будда,
Разочарованный в женщинах, драках, пьянстве,
Здесь ничего не меняется и повсюду
Царствует неприкрытое постоянство.
Самое главное – вовремя всех простить
И окунуться в рыхлую плоть дивана.
Так, единица мысли – конечно, стих.
Далее – трепет, вспышка, кювет, нирвана.
###
О смерть,
Не от тебя ли я торчу?
О память,
Я с тобой делю иглу.
Как выжить мне,
Простому палачу,
Себя вчерашнего
Обрекшему на мглу?
Покуда я настроен убивать,
Сердечко бьётся,
Кровь стучит в висок.
Стою. Курю.
Сжимаю рукоять.
Меняемся?
Я следующий?
Ну ок.
###
Так умеют молчать разрушенные города;
Обновляют граффити горячей струей солдаты.
Ты до меня не дотянешься,
Кажется, никогда.
Голос придушен
Проводом телефонного аппарата.
Если воюют трусы,
Вороны не доедают.
У земли между ног –
Остывшая плоть снаряда.
Ты до меня тянуться,
Кажется, будешь годами.
Голод придушен
Поясом засаленного халата.
Перемазаны щеки красным,
Запутаны потроха,
Маленький мальчик
Машет мне ручкой
Со дна колодца.
Я разбиваю голову о стену твоего языка:
Голова
как всегда
Не бьется.
###
Ты всегда узнаешь это место
В самом неосознанном из снов:
Мертвый ствол, а по нему стамеска,
Нарушая лезвием покров...
В шарик желтый и тугой
Застыла
Капелька смолы, а в ней пузырь.
Доски накрест-крест,
Что это было?
Сколько нас явилось на пустырь?
Я тебя не понимаю, старче,
Но: приходится, как видишь, доверять.
Солнце светит яростней и ярче,
Я готовлю вертикальную кровать.
А на этом месте будут стены,
А вот здесь начнет шуметь народ,
Завтра крылья обретет согбенный,
Завтра станет проще: он умрет.
###
В городе ливни.
Липнут лавки, а лодки,
Перевернувшись,
Ловят ладошкой реку.
Лысый мужчина на площади
С козьей бородкой
Кажет в ту сторону,
Где не прожить человеку.
Почвенный срез – глинозем
Вперемешку с костями.
В долгое небо уперта
Песочная стела.
Все происходит
В точности, как оставил
Ты, уходя из зимы,
из подъезда,
из тела:
Видим жену, она
Собирает клубнику,
Волос сыновний стремится
Из черного в серый.
Та же открыта страница
В желтеющей книге,
Так же качается кресло
Под тенью шпалеры.
Я развиваю пространство,
Тебя исключая,
Нас научили
В математическом классе:
Вот твой пирог
С негаснущими свечами.
Вот твоя я,
Заснувшая на матрасе
###
Открытый настежь человек сидит на кухне.
Открытый настежь человек считает птиц.
Он скоро рухнет, говорю тебе, он рухнет.
Быть может, вверх. Необязательно, что вниз.
А этот дом к нему прилип – вторая кожа:
Холодный пол, холодный свет, пустой чердак.
И скоро дом очеловечится, быть может.
А человек? Необязательно, что так.
###
Не торопись сознаваться, Брут,
Это нормально, что дети врут.
Ты предаешь не себя, но дух,
Зарясь из-под полы.
Рано еще вынимать кинжал,
Чертов венок все равно мне жал.
С голоду сонных весенних мух
Наши съедят орлы.
Скажут какие-то наглецы —
Мол, я тебе не гожусь в отцы,
Истиной потчует старожил
Царственных сих широт.
Впрочем, спасибо тому ножу.
Как безмятежно теперь лежу
В мраморной сеточке алых жил
Вскрытый, что банка шпрот.
###
Привыкаешь к хорошей погоде и недомолвкам.
Заменили лампочки в доме и в небе солнце.
А попробуй еще себя разложить по полкам.
Может в этот раз пасьянс наконец сойдется.
Что же делать нам, удалившимся из контекста?
Слово – чище, лицо – прозрачнее, мысли – гуще.
Вырезали из камня, так слепим теперь из теста
То ли жизнь, а то ли копию предыдущей.
Здесь весна начинается радугой, не капелью.
Поцелуют в десну, не в губы –
Приятно вроде.
Только мучает что-то, похожее на похмелье.
Я не пью восемь дней подряд – оно не проходит.
###
В глухой печи
Чернеет хлеб лица.
Вступивших в пламя
Окружают тени.
И имя матери,
И проповедь отца,
И слезы дочери,
Упавшей на колени,
Проглочены горячей тишиной.
Смотрю в тебя и жжется: алый, алый!
И ты - попробуй - полюбуйся мной:
Горю. Еще горю. Не перестала.
###
мне снилось: я еду к тебе на такси
по снегу, что месяц не тает.
мне снилось: я еду к тебе на такси,
и адрес как будто бы знаю.
машина плутает меж белых домов,
водитель вздохнул "перекрыто".
бросаю монетку: готов-не готов,
вернулась к тебе Аэлита.
смотрю через дымку, сквозь тяжести век:
ты в красной растянутой поло
стоишь на пороге, и падает свет,
в глаза твои бросивший всполох.
казалось, что нам друг без друга - никак,
укутавшись амброй коньячной,
я ямочки вижу на смуглых щеках,
и больше улыбку не прячу.
мне снилась аллея из старых осин,
раздробленная мостовая...
мне снилось: я еду к тебе на такси,
и адрес как будто бы знаю.
###
Вытатуированный
На сетчатке,
Кроме прочего, части мозга,
Вынесенной на периферию,
Город.
До него кратчайший
Путь –
Моргнуть.
Чёрт возьми, я моргаю часто,
И мелькают дома, киоски,
Одичалые трамвайные линии,
Норы.
В них почти наяву –
Живут.
К мастеру!
Постучаться,
Рассердиться:
Уважаемый!
Контуры расплылись,
Цвета поблекли,
Надоел рисунок,
В душу его ети!
Взмолиться:
Вот сетчатка,
Пожалуйста,
(упомянув в сотый раз
его имя
всуе):
Люблю, но
Сведи!
###
Я себя методично стираю с карт,
И смирения роба трещит по шву.
Развожу мосты, размыкаю МКАД,
Оставляю всё, без чего проживу.
Хорошо горит, не видать ни зги,
Мой гербарий профессий и адресов,
А когда я закончу писать стихи,
Мне останется только беречь твой сон.
###
Вот я говорю – вдаль
Вот ты говоришь – вдоль
И жизнь для меня – Грааль
И жизнь для тебя – юдоль
А сон у меня – снедь
А снится тебе синь
Другого тебя нет:
Земля, холода, инь
Другой бы не смог притч
Другой бы смотрел ночь
Движение под кирпич
Другому запрещено
Вот я говорю – бег
Вот ты говоришь – ляг
В твоем кулаке – снег
В моем кулаке – кулак
###
Переступить
Через поле, через реку, через горы и леса,
Через школу и аптеку, через морг и детский сад,
Через лето, через осень, через воду, через твердь,
Через юность, через проседь,
Через радость, через смерть,
Через близких и любимых, через маму и друзей,
Через интернет галимый, и Рейхстаг, и Колизей,
Через правду, через совесть,
Через прессу и кино,
Через драму, через повесть,
Через нежность и говно,
Через деньги, через вещи,
Через жен, через мужей,
Через щупальца и клещи,
Через мыло, через вшей,
Через славу, через серость,
Через водку и гашиш,
Через солнце, через через,
Через волка, через мышь,
Через головы и лица,
Чертыхаясь и ревя,
Через голод и столицу,
Наконец, через себя.
###
Неизбежность
Сидит в печенках
Черным камушком,
Как повешенному –
Бечевка:
Слово тесное,
Не успеешь толком родиться –
Сразу замужем,
И кровать, и купе, и тело, все –
Двухместное,
Расстели меня за окошком под березкою,
Расстреляй меня звездным дождичком,
Крошкой белою,
Ох, головушка, голова – тишина матросская!
Разобью тебя, разберу тебя, переделаю.
###
Собственно, любовь – это когда сразу
Ни за что не стыдно
Сразу не был
Счастлив до
Или
Разведен
Порнографичен
Отчаян
Замечен
Достаточно хорош
С людьми (не)твоего пола
Между подушками
На острове
В ЦУМе
Перебежчиком
Внимательным
Мразью
Сокровищем
Не ты
Другой
Внезапно
Безнадежный девственник
С пробегом
Проехал свою станцию
Зачем-то послушал песню
Агаты Кристи
Забыл купить масла
И все повторится
И все пластмасса
Ни капли смысла
Тебе нужно плавиться
И дымиться
Рядом с незнакомым почти существом
Иначе смерть
Или ее аналог – скука
А кто я такой
вообще
теперь
Наверно дерево
Наверно поршень
Послезавтра
В паспорте
В зеркале
Тебя больше нет
Что еще хуже
Любовь уже не обязательна
Нужен именно этот
Человек
Пишешь стихотворение
Три дня
Получается
В общем-то
Не совсем так, как хотелось
###
Когда Нео говорит Тринити "я люблю тебя больше жизни", он имеет в виду не свою жизнь, а биологическую.
Когда ты говоришь, что любишь жареную картошку, ты имеешь в виду тёмную коммунальную кухню, белый пар и деревянную лопатку.
Когда я говорю, что люблю, я имею в виду узнавание.
А мама никогда не говорит, что любит, потому что она действительно любит.
###
Река всё знает, а я — нет. Песок всё помнит, а я забыла. Забыла губы твои, напитанные хмелем, руки твои сплетающиеся, обвивающие, путающие меня.
А может, и не было тебя вовсе, двадцатипятилетнего старичка с закатанными штанишками и вечным рюкзаком за загорелой спиной. Может, ты был ангелом, упавшим с небес в мою кровать, и от этого удара у тебя немедленно выпал зуб, выросла щетина, и член твой, изогнутый, как сабля, явил себя июльской тьме душной хрущёвки.
Но если не было тебя, золотых волос твоих между моими пальцами, сонных вздохов твоих на моей подушке, то не было и меня той, которая медовый виноград запивала балтикой, презирала трусы и лифчики, носила самые короткие в мире платья, чтобы веселей было обгонять тебя на лестнице.
А если бы была я такая, засыпающая под ветровкой адидас, которая пахнет тобой и перечной мятой, то нашлось бы место и для тебя, сбивающего меня с ног утренней смс-кой, гласящей, что все мысли твои у меня под юбкой, и та я поверила бы. Потому что случайностей не бывает. И захотелось бы мне встать посреди проспекта и рассмеяться, и крикнуть в жару и пыль волжского города: "И где, вы думаете, все его мысли? Вот, полюбуйтесь!" Потому что у меня самой никаких мыслей уже не осталось бы.
И в первый раз, и во второй раз, и в сотый раз, и в две тысячи девятнадцатый раз я сказала бы тебе, что боюсь. Боюсь, что не выберусь из-под тебя живой. Что мы, в юность брошенные, желторотые, бескрылые, пропадём пропадом, растаем, как мороженое, не увидимся больше. А ведь однажды так и будет, а ведь теперь так и есть.
Но пока ты, которого не было, будешь делать всё, что обещал вчера ночью по телефону, а в конце попросишь меня, которая, если и была, то мимоходом, сказать, что ты самый лучший мужчина в моей жизни. И я не совру. Ни в прошлом, ни в будущем, ни в настоящем. Потому что то, что ты написал на моем теле языком, точно было. Даже если меня не было, если тебя никогда не рожала мать, не порол отец, не целовала женщина, даже если я и в первый раз, и во второй раз, и в две тысячи девятнадцатый раз не резала рот о твою кривую саблю, то, что ты написал на моем теле языком было и будет всегда. То самое. Река знает. Песок помнит.
###
Белого мела хрупкость,
Скрип, плюс и минус, функция.
Школьники пишут крупно.
Вянет в горшке настурция.
Зимы совсем другие
Там, на последней парте,
В комиксах боги гибнут,
Разве им до Декарта?
Снег мельтешит в окошке,
Слякоть течёт с ботинок.
Выйти? Конечно, можно.
Выйти необходимо.
Как под ногами хрустко!
Холод во рту, что мята.
Вряд ли назад вернусь я.
Всё же и так понятно.
###
По желобкам облаков бежит электричество, темень нема.
С курса сбиваются стаи, дрожит опаленной листвы бахрома.
Осень шутя опускает монетку свою в игровой автомат,
Льются небесные воды ручьем: джекпот.
Ночь умерла, и так и висит распятая,
Под оголтелый саундтрек 99-го.
Двое глядят на рассвет. Превосходно. Снято.
Пусть же вселенная нежит своих господ.
###
Я вычеркну вчерашний день из категории "свобода"
И в категорию "победа" его с улыбкой запишу,
И зачеркну "люблю весну", поверх – "неважно время года",
И поздороваюсь с соседом, и в гости к бабушке схожу,
Все потому, что робок луч в твоих проснувшихся ресницах,
Все потому, что горек вкус твоей щетинистой щеки,
Все потому, что я боюсь, что эта каверза мне снится,
И что водою станет пол, и нереальны потолки,
Но ты поверил потолку, сосед – кретин, противно лето.
Не презирай меня за это.
Ведь я стараюсь, как могу.
###
солнце за окошком. день в пустой квартире.
не шкварчит картошка, не скрипит доска.
небо корчит рожи: облако – как лира,
Облако – как кошка, облако-рука.
дышится, как в детстве, звучно и свободно,
будто и не куришь эти десять лет.
тётя по соседству напевает под нос,
что умчится к черту, сев в кабриолет.
маленькое чудо жжет грудную клетку,
то протуберанец вырвался во вне,
чтобы было видно, как свинцовым летом
заливает магма белый мрамор дней.
###
Окуни перо в антиматерию,
Напиши этюд про апокалипсис –
Пусть танцуют дети в теплых малицах
На обломках суетной империи,
Пусть мальчонка пробежит израненный
Тонким лезвием травы сочащейся.
Что ему гундеж колен израилевых,
Если жизнь такая настоящая?
Вспомни мастерство свое оккультное,
Растеряй его в пути крупицами,
Пусть тепло земли тебя укутает,
Истончись до мягкой марли ситцевой.
Все твои слова, твои свершения,
Постный хлеб трудов твоих и тягот –
Бой тебя с тобой, продукт брожения
Тех лесных душистых красных ягод.
###
По ночам слышно ветер,
Что дует в твою сторону.
От него пахнет солью, от него пахнет солодом.
Проникая сквозь веки,
Накрывая мой сон мороком,
Он уносит от города перевалами горными.
По ночам здесь поёт ветер,
Что отдаст тебя берегу,
Что вернет тебя облаку,
Что укроет тебя травами.
Прорастет через нас вереск,
Зацветёт надо мной дерево,
Зазвенит над тобой колокол,
Ты увидишь, что мы равные.
Ты увидишь, что мы – лодка,
Захлебнувшаяся волною.
Ты увидишь, что мы – волны,
Что хотят погубить лодку.
Ты увидишь, что ты мог бы,
Мог бы стать кем угодно – мною.
Ты увидишь, что ты полный,
И не стоило рвать глотку.
И не стоило бить море
Тем веслом, что тебе снилось.
И не стоило пить море
Этим ртом, что не знал жажды.
Что же гложет тебя, друг мой?
Что ты ищешь,
Скажи на милость?
Ты же понял, что мы – трупы,
И поэтому живы дважды.
###
как всегда перепутав масштабы личности
с единицей ноль
божество с яичницей
она молвит
если б знал ты
как без тебя хорошо
ты пожалуй бы сам от себя
ушел
он поймет
что когда в нее потихоньку таял
то не знал до чего же она пустая
проще было покамест
остаться упоротыми
чтобы не заметить тупик
за поворотом
только камень
на шее
да ветер за воротом
не дают пропустить
обалденное что-то
только в бреши грудной
зацветает вишня
оттого нестерпимо
смешно и страшно
вот небесное перетекает в нижнее
вот сейчасное перекрыло вчерашнее
как блаженна сердечная иммиграция
слышишь эти рулады и переливы
как безудержно
"счастливо оставаться"
превращается в
"оставаться счастливым"
###
Девочка,
Сядь же со мной на корточки,
Будешь печенье или наркотики?
Может, опять поиграем в кортики
На твоей спине?
Тело твое – карта небесная,
Родинки объединив в созвездия,
Я бы всю ночь изучал тебя, бестия,
В саване простыней.
Мне бы срастись с этой кожей намертво,
Став её болью, став её памятью,
Снова уверовать в моногамию,
Чем тебе не косплей?
Пламенем грей меня, грей меня трением,
Чтоб отключились и слух, и зрение.
Или починим машину времени,
Будем опять на "Вы"?
Хочешь, мы снимем рассвет на видео
Как одного покрасневшего зрителя?
Тоже, поди, никогда не видел он
Таких ролевых.
###
И я молчу. Потому что не о чем. И я кидаю в бармена мелочью. И я брешу всем подряд об участи. И я хочу, чтоб ты тоже мучался. Стезя противна - быть вздорной бабою. Но вместе с ливнем гремлю и падаю. Сама пугаюсь тех каплей стука я. Вот черт! влюбляюсь. ах, сука, - сука ты... Ведь мне не надо борщей и тапочек, вчера была еще самодостаточна. С тобой и море - как чашка супа мне. Дурацкий номер твой, походка глупая... Иди ты лесом с глазами синими. И я молчу. Что есть сил. Спаси меня.