Владимир Навроцкий
Судьба барабанщика
подарки
я вернулся - живая ящерка в левой руке, в правой пучок полыни.
ничего не принёс другого, потому что там нет ничего другого.
и за пазухой камешек тёплый, потрогай - скоро остынет,
а уже не положишь на место, не нагреешь на солнце снова.
остальное всё как-то шустро и скользко проходит между руками:
бабки, тряпки, метры в квадрате - и что я тебе несу?
только ящерку, только полынь и в нагрудном кармане камень,
разогретый июньским солнцем.
январь на носу.
птица птица птица
за окном прокричит неизвестная Брему птица
тихо-страшно белеют в углах родные спящие лица
- ну а ты-то чего? чего тебе, дурень, не спится?
- да всё потому же.
- ну и стоило ль так вот родиться учиться жениться?
чтобы лица белели? дурниной орала птица?
не честнее ль не лучше ль тихонько возвышенно спиться
ибо
ну кому ты сейчас вот нужен?
- нет, шалишь! не возьмёшь. я ещё напложу потомков,
понастрою построек и выращу кучу растений.
буду всё, что поймается, ныкать в свою котомку
и ни в жизни не буду вот так вот беседовать с тенью
стану мощным и гладким, обрастая баблом, вещами
буду дальше учиться работать лечиться лечиться
и подохну вот в этой же комнате под верещанье
задолбавшей вконец упомянутой трижды птицы
стрёмно
вот деревья одетые в золото значить в багрец
похоронные кисти ограды венки для природы
я ведь раньше был тонок возвышенен - просто звездец
и, естественно, сильно любил это время года
а теперь ненавижу. романтика, чтоб её: юный герой
по аллеям идёть и шуршить золотыми коврами
бормотат стиховинки, скребёт в хаерах пятернёй
в промежутках тоскливо и нудно трещит с докторами.
не помогут серебряный сендей скуластый даждо,
не вернут проходящие скорые наши вёсны.
скоро будет зима - такая же как только что.
мне от этого стрёмно и я говорю серьёзно.
я серьёзно. свинцовые волны стучатся о брег,
умолкают все песни, кричит пароходик бумажный.
скоро будет зима, небо серое, белый снег
мне от этого стрёмно
какое там стрёмно
страшно
Ёжик
В лесу стоит громадный ржавый Танк
И вся живая тварь его боится.
Он плачет под бронёй: - Ну как же так?
За что мне выпало машиною родиться?
Тут Бог к нему подходит: - так-так-так...
Иголки, нос, живот, две пары ножек..
Иди, не плакай. Вовсе ты не Танк,
Ты - Ёжик.
Своя звезда
у каждого в небе своя звезда
-
я вот умею считать до ста
достойно оставаться у разбитых корыт
пить взахлёб, жрать вподавку, плакать навзрыд
хочешь - ласково, хочешь - умеренно грубо
листать языком солёные губы.
дочитав до финала, навсхрап засыпать,
забывать стихи, пересказывать прозу.
-
но на самом деле мне хочется стать
серебряным дизель-электровозом.
милитари
очень хочется перед работой пересечь чего-то-там-платц,
зайти в заведенье, купивши газету, прочесть в ней первый абзац,
перевернуть, на последней странице найти себе что попроще,
спокойно сидеть, попивая кофе, поглядывая на площадь,
на серый замок, построенный на горе великими королями
потом попрощаться с хозяином,
расплатиться двумя оккупационными рублями,
сдачи не надо.
Два таракана
у мальчиков возникли неотложные дела,
у девочек повырастали белые тела,
знакомые животные внезапно перемёрли
в течение последнего месяца.
каникулы окончены. земля гола.
два стасика исследуют окраины стола.
обсценные лексемы застревают в горле
у автора стиха. автор бесится
Красным маркером
размечаю маленькую вертолётную площадку на рабочем столе,
среди дойных берёзок в лесу нахожу осину, у неё на стволе
закрепляю златую цепь на стальном костыле.
не проходит и года и вот на цепи поселяется рысь
и на стол прилетает волшебник, сгружает подарки, срывается ввысь.
значит, надо и дальше вот так же. пока я живой, смотри да учись.