Звательный падеж
Даниил Артеменко
Даниил Артеменко о себе: «Родился в 2001 г. в Москве. В 18 лет поступил во МГИМО, ушёл с первого курса и перевёлся в МГУ на классическое отделение филфака. Три года провёл в кадетском классе. Какое-то время учил китайский, два года – японский. Но ничего не помню».
***
плакать по себе стыдно
ты возьмёшь жёсткий воздух в горло
а там уже твой голос
помолчав человек
понимает и смиряется
но обычно молчание есть молчание
предвестник утраты и рати её топчут
уголки и иголки строчáт
вот и говорю что нет его
больше всего молчание похоже на
потерянную кошку
вдруг скажешь а ничего в ответ
бежишь по залу шуршание пыль
пыль от слова пыланье на солнце
мышка и камыш — как их выпрямишь
сланцы у входа и залá в корешке
ты ждёшь её к вечеру а она
прячется в сукновом мешке
и наконец
не важно найдётся вместо
и будешь чуять как кружится запах
один ты его помнишь
ты мила мне как когда-то была мила
шелудивая пластмассовая юла
та юла отдавалась всему
детскому саду: я жалею тебя юла
***
на душе чисто когда
enter:
и ничего хорошего и ничего плохого
на строке этого кода
всё избыточно
и ищешь пути
себя вписать по ошибке:
вот я пробел или вот я точка
так чтобы это ни во что не влияло
и
всё-таки пишешь:
так я чувствую себя под нейролептиками.
***
надежда на смерть
рождается рано
помню ветер в листочек
и глиняные сапоги
падают себе падают и без них
не бывает оттепели
ложатся пастилой на бумагу и грунт
говорят люди
хотят чтобы после них что-то осталось
но я ей-богу не хочу
не хочу чтобы осталось не только от меня
но и от всех нас
это же от страха смерти правда ведь
я конечно умру но не совсем умру
а чего тут бояться?
пожили и падай
падай
***
на серой виселице
берёзых ветвей
сивых как
спички утекшее пламя и запах
котят вешают
они спадают серёжки и совсем ниточки
весна
рождается их целая
горсть и часть
верещает
весна как
война с жизнью
бой с болью
кто-то говорил что
если выйти в лес в пять утра
слышен будет шум костей
и натяжение сухожилий
я не знаю что это
но иначе быть
не могло
петушиные бои
нас привезли сюда
ободранными
шеями
но могут ли они говорить мы?
эти стихи к
написаны в темноте
потому что темнота есть
в плоских
ярых их глазах
лучше
я
не могу понять их
мы
нас привезли сюда
и мы сами
жаждем
выдрать перья
другому
и всё-таки мешается мы
оно говорит только
что это мы их
этому научили