Кирилл Миронов
КАК КОКЕР ДЖО ЗУБ ЛЕЧИЛ
Этот рассказ автор посвящает себе и своему другу Максу.
Жил-был маленький кокер-спаниельчик – с небольшой, но ухватистой силою. И звали его Джо. И как-то раз разболелся у кокера Джо зубик. Да так разболелся, что щека вздулась и заслонила собой солнце. Точнее – она заслонила глаз, который видел солнце. Боль – невыносимая! Что делать – надо идти к стоматологу.
Пошел кокер Джо к стоматологу. «Мина Кондрашковна Могилова, грач мышиного крематория» – прочитал кокер Джо на табличке и страшно перепугался. Как же так-то? Что за грач в больнице? Что за странное имя – Мина? Потом Джо вспомнил, что его левый глаз не видит солнца и прищурился на табличку правым: «Дина Геннадьевна Копылова, врач высшей категории». Вот, теперь все как полагается! Теперь можно не бояться и идти к врачу. Высшей категории.
«Наверняка она вколет сильное обезболивающее и мне совсем не будет больно», - подумал кокер Джо. И правда: вокруг было 4 кабинета, из которых доносилось жужжание зубных машин, шипение пломбирующих аппаратов и стук зубных молоточков, но никто не стонал и не кричал.
- Подписывайте, - не глядя выплюнула старая сморщенная ведьма, указывая на листок.
- Что это? «В моей смерти прошу никого не винить?» – попытался пошутить Джо.
- Подписывайте и садитесь в кресло, - прогремела Гнила Морщиновна. Да, голос у нее был мощный. Кокер Джо представил себе нагрешившую Афину Палладу (скорее всего, измена мужу или целому Олимпу), которую Зевс навеки сбагрил в наказание своему кузену Аиду. Там она сморщилась, состарилась, обозлилась, гниет, а голос-то – ого-го.
Но кокер на то и был спаниелем, да вдобавок знал, кто такая Афина, и какие у нее были шуры-муры со всеми богами, что решил прочитать эту странную, многобуквенную бамажку.
«Я такой-то сякой-то, живу там, то да се… » Вот! «Я понимаю, что мне будет оказана квалифицированная медицинская помощь, согласно договору обязательного медицинского страхования за счет бюджетных средств. Обострение, загноение, перевозбуждение, аллергия, пневмония, тахеокардия, дебилизм, простатит, гастрит, склероз, похероз, сиськоверт, желудочная, почечная, жопошная недостаточность – за все эти и другие негативные последствия, возникшие после врачебного вмешательства, врач ответственности не несет, с чем я полностью соглас(на)ен и в суд не пойду».
- Ну ничего себе! – удивился вслух кокер Джо.
- Если не будете подписывать, выходите и пригласите следующего, - отчеканила Ведьма Избушковна.
- Да-да, конечно! – спохватился Джо. – Я просто ознакамливался с документом.
«Что делать – надо лечиться здесь и сейчас, - думал кокер Джо, подписывая бумажку с кошмарами. - Черт с ними, с последствиями, авось пронесет, подхвачу какую-нибудь аллергию и похероз. Ну, может быть, еще жопошную недостаточность…»
- Садитесь.
Кокер Джо сел.
- Чего там у вас?
- В пятницу сильно раздулась щека, заболел зуб, там вон, вот тут – над зубом – свищ – а недавно столько всего...
Гитлер Адольфович, не дослушав рассказ кокера Джо, взяла зубную железную пластину и стала е…ошить по всем передним зубам.
(Прошу прощения у почтенного читателя, но дальше я буду употреблять русский народный мат, потому что других слов к действиям, ощущениям и эмоциям я просто не нахожу).
- Ааа! – что вы делаете? – Кокер Джо о…уел от неожиданности.
- Молодой человек! Я выясняю, какой из зубов у вас болит. Может статься, что не тот. Или может статься, что все. Поэтому сосредоточтесь на ощущениях, я буду стучать по зубам и считать. Запомните номер зуба, который чувствует удар сильнее всего.
И она снова принялась …уячить по бедным пломбированным зубам маленького кокера Джо.
- Раз!
- А!
- Два! –
- АА!
- Три!
- ААА!
- Ага, значит, вот этот, - и Гаргона Медузовна снова е…нула по какому-то зубу.
- А!!!
- Что ж, местная анестезия, дергаем. Можете снять пиджак.
- Что значит – «дергаем?!» - о…уение Джо распространилось на зубной кабинет и залезло под чепчик страшно жирной ассистентке Ритуалы Похороновны.
- А вы не хотите? - удивленно спросила грач мышиного крематория.
- Конечно, НЕТ!!!
«Что за е…аный бред? Как можно хотеть лишиться зуба, который ни разу в жизни не пломбировали и который ни разу не болел? И что, простите мою бедность, я вставлю в эту дырку? Подушечку «Дирола»?»
- Ааа, так вы хотите сохранить зуб? – о, боги! Перун, Сварог, вы видите? – Европа в недоумении!
- Разумеется, я хочу сохранить зуб! – Хотя теперь кокер Джо хотел сохранить не один, а все три зуба, которые после стремительной атаки Юлии Цезаревны болели теперь совершенно одинаково.
- Тогда идите на рентген. – И она быстро накарябала на листке петушино-крысячий крендель.
Кокер-спаниель с ноющей челюстью поплелся искать нужный кабинет.
Хвала небесам – тут все прошло гладко. Пластинка в рот, секундное журчание массивной пушки, минутное ожидание снимка – и Джо вновь в кабинете у Хасады Терроровны.
- Ну да… - промычала она, щурясь на снимок. – Да. Зуб не пломбирован, воспаление над корнем. Надо вскрыть зуб, удалить корень, прочистить канал…
- Так можно не удалять? – с надеждой уточнил Джо.
- Можно попробовать не удалять. Но я бы удалила…
Кокер Джо хлопнул дверью, вышел из поликлиники и закурил.
XXI век. Век торговли пломбами, протезами, коронками и имплантами. Век разрушения и консервирования человеческого организма. Век, когда совсем не модно и более того – губительно для карьеры – ходить хотя бы без одного из зубов, которые видны при улыбке или оскале. Кому ты нужен беззубый, если ты по долгу службы должен улыбаться клиентам? Как можно серьезно к тебе относиться, если по долгу службы ты должен выражать праведный гнев с намеком на наказание, обнажая зубы в карательном оскале? И можно, можно было бы присобачить вставную челюсть, но осталось до хрена зубов, которые просто так, за раз не выдернешь! Да и вообще – это вам не морковку с грядки подергать! В конце концов, нет денег даже на гребаную коронку.
Хорошо другу кокера Джо – благородному колли Максу – у него в год выпадает по зубу. Причем, исключительно – задние. То есть, те, которые не видно при улыбке или оскале (опять же, по службе). Конечно, в некотором роде ему тяжелее, чем Джо: у Джо есть чем жевать, а у Макса практически нечем. Но он ведь как-то жует! И улыбается во всем свои передние, крепкие зубы.
Удалить передний зуб! Неслыханное профанство! Все, что крепко засело, все, что еще целое, не гниет и имеет корни, надо спасать! Чистить, удалять лишнее, укреплять внешнее, преграждать пути заражения и боления! А эти побочные эффекты? Что если тебе сделают дырку в челюсти, а тебя вмиг охватит похероз и сиськоверт? Ладно, это больше смешно, чем страшно. А вот простатит – это страшно. Вкупе со склерозом, например. Тут ты одновременно и не можешь, и – самое главное – ни хера не помнишь, почему ты не можешь! Нет, господа собаки, таких бумажек Гиппократ подписывать не давал.
Как все-таки это романтично звучит – врач! Романтично, героично, нужно и ответственно – когда тебе 7 лет, и на тупой, несвоевременный вопрос мамы, папы, бабушки, дедушки и еще вагончика родственников, кем ты хочешь стать, ты гордо, с отсутствующим взглядом, вспоминая мультик про доброго доктора Айболита, отвечаешь: «врачом!» Ясен пень, ты по-детски горишь исключительно добрым огнем, мол, буду помогать людям, лечить их, это же хорошо и все такое. Испытывая исключительно самоотверженные чувства, ты совершенно не думаешь (черт побери, тебе всего семь!) о том, что тебе придется тяжело и упорно учиться шесть лет в университете, долго практиковать и ассистировать, прежде чем самому стать настоящим врачом. Тем более, не думаешь ты о том, что людям глубоко на тебя наплевать, им важно, чтобы ты им помог, даже если ты не можешь, или у тебя закончилась смена, или ты сам болен, или ты умер, или им нужен совсем не ты, или они принесли не те анализы, или к тебе вообще принесли кота, а ты лечишь змей (!). И самое главное – ты не думаешь, даже не подозреваешь (о чем можно подозревать в семь лет?) о размере зарплаты, которая с нескрываемым, злорадным коварством ожидает тебя, будущего врача.
Спустя год 12-часовой работы семь дней в неделю на один оклад с 40 бесплатными пациентами в день, ты понимаешь: я больше не хочу помогать людям, лечить их и все такое. Я хочу зарабатывать. Ты становишься безжалостным, холодным и расчетливым. Ты начинаешь брать деньги за консультации. Ты начинаешь брать деньги за операции. Ты пускаешь пациентов без очереди, договорившись с новенькой регистраторшей на 30% с каждого проинформированного клиента о возможности «срочного приема на коммерческой основе». Теперь ты продаешь помощь. Теперь ты можешь купить своей жене не только 2 килограмма говядины раз в неделю (о, святой Павел! Ты несешь говядину не жене, а в кастрюлю!). Теперь ты можешь купить ей цепочку в «585». Неплохо. Срать на оклад, начальство и слухи. Ты хороший специалист, тебя не выгоняют, все знают о твоей продажности, но на твое место никого не найдут. Они это знают, и ты это знаешь. Ты жив. Ты врач. Очень редко, сидя холодными зимними или жаркими теплыми вечерами в ресторане со своей женой, ты туманно вспоминаешь себя в семь лет. Но ни черта не видно. Ничего не чувствуешь.
Кокер Джо гулял целый день, размышляя о врачах и царящим в клиниках свинстве. После обеда опухоль прорвалась сама собой и вся гадость вышла за час. Джо провел этот час в туалете торгового центра, надавливая на щеку и сплевывая гной. Потом зашел в ликеро-водочный отдел, взял бутылку водки и хорошенько прополоскал рот. Опухоль спала, но боль не прошла. Джо решил пить водку, глушить боль, в процессе прогулки надрался в дрова.
Было темно, но где темно – не понятно. Надо было идти домой. Выбраться на улицу, прочитать ее название и идти в направлении дома. Джо вышатался на тротуар и с трудом прочитал: «Молодогвардейская».
«Все пнтятно. Мне – туда.»
- Слыш, товарищ, закурить есть?
Два лысых бугая. На костяшках одного – наколка «Леха». Джо посмотрел на руку другого. «Леха».
- Не, чуваки, кончились. – Сигареты и правда кончились.
- Мож купишь? – Логика уличных парней сделана из железа. Поразительна и абсолютно линейна. «Это бы упорство – да на благо медицины», - мутно подумал Джо.
- Гспода, вы неповерьте – денег тож нет, - выговорил заплетающимся языком Джо. Он не врал, денег и правда не было.
- Ну, братишка, тогда мы тебя попросту от…уячим, - заявил один из Лех. Бугаи двинулись на Джо.
Утром Джо проснулся в своей квартире в грязной, окровавленной одежде. Все страшно болело. Голова, руки, ноги, тело, лицо. Зубы. Зубы!
Джо с огромным трудом добрел до ванной и ужаснулся. Из зеркала на него смотрела лилово-бурая морда с распухшими щеками. Джо приоткрыл рот и поднял верхнюю губу. Больной зуб отсутствовал. Джо потрогал десну. Больно не было. Совсем-совсем.