Борис Херсонский
выбранные сновидения о несчастной и невозвратной любви-5
В Городском Полуподвальном Клубе была объявлена встреча Одесской Интеллигенции с Одесской Литературной общественностью. Они пришли со своими знаковыми фигурами, которых расставили на полу, после чего начали встречаться. Тут вырубили свет и клуб погрузился во тьму. Когда свет вспыхнул вновь, знаковые фигуры лежали вповалку, как будто здесь играли в боулинг. На столе не осталось ни одного бутерброда с тюлькой. Одесская Интеллигенция исчезла. И только Литературная Общественность растерянно озиралась по сторонам. К ней подбежал корреспондент Единственного Городского Телеканала и спросил - хотите ли Вы сказать что-то нашим телезрителям?
- О, да! - воскликнула Литературная Общественность - я хочу сказать, что я ненавижу Бориса Херсонского за то, что он выкладывает много стихов на ФБ.
*
На Седьмом Километре проводился конкурс реализаторов имени Мефистофеля "Продай свою душу". К полудню на центральной площади
у вечного мангала собрались десятки тысяч человек. Как выяснилось, все они продавцы - ни одного покупателя!
Вот доказательство того, что дьявола не существует! - томно сказал друг, обмакивая кубинскую сигару в бокал, наполненный коньяком "Бисквит". Если бы он и впрямь существовал он скупил бы все оптом!
Друг - атеист, он верит только в дело братьев Фиделя и Рауля Кастро.
И тут на площадь выехала черная карета, запряженная четверкой черных коней с траурным плюмажем. Из кареты выскочил человек в черном плаще с красным подбоем и мешком золотых. Он начал швырять золотые в толпу с криком "скупаю оптом"! Рядом проводился сбор подписей.под коллективным договором. У столика, покрытого кумачом, сидела медицинская сестра в абсолютно черном халате, накинутом на обнаженное тело. Она наносила удар ланцетом по подушечке безымянного пальца каждого подписанта,
после чего счастливый продавец ставил подпись собственной кровью.
К счастью , среди продавцов оказался неграмотный, который поставил вместо подписи крест. Завидев крест, вся честная компания провалилась сквозь землю. Туда же провалились и золотые монеты - все до одной.
Долго искал смирительную рубашку с воротником под бабочку. Оказалось,
что их просто не выпускают. Причина абсурдна, якобы это потому что в манжеты смирительной рубашки нельзя вставить запонки, а нельзя вставить запонки, потому что нет манжет. Какая ужасная демагогия!
Придумают же люди!
Но в поисках несуществующего товара набрели на смирительный камзол, черный, с ремнями из крокодиловой кожи. Вещь антикварная. Дорого просили, но я купил, не торгуясь. И есть широкий ассортимент детских смирительных рубашонок, очень милые и нарядные, и детки не балуются!
Да, я ведь сошел с ума от любви к Одесской Интеллигенции, нужно заметить.
*
Люся купила мне смирительную ночную рубашку с рюшечками. Немного женственно, но зато красиво и надежно - не буду во сне размахивать руками, тщетно пытаясь обнять ускользающий призрак Одесской Интеллигенции.
*
Прочел в "Монинг Стар", что Лондонский поэтический фестиваль "Ленин в Цюрихе" в связи с последними событиями переименован в "Ифигения в Тавриде". Или "Нифигения в Тавриде". Да кто обязан помнить эти античные имена? Главное - Крымнаш. И вокруг - вежливые люди.
Молодец! - услышал я сладкий голос - дошло как до жирафа Мариуса! И я узнал - это сказала она, она, Одесская Интеллигенция!
Проснулся в слезах от жалости к расстрелянному жирафу Мариусу, до которого так и не дошло..
*
Приходил друг, пил коньяк бисквит, закуривая его гаванской сигарой (или я опять что-то напутал?). Говорит, - хочешь загадаю тебе загадку?
-Ладно говорю, загадывай - а сам жду подвоха или погребки.
-Что такое остановка по требованию?
- И это твоя загадка? - разочарованно спросил я, - ну, это когда трамвай останавливается только тогда, когда кто-то хочет выйти или войти.
- Нет! - воскликнул друг, - остановка по требованию это когда ты остановишься и прекратишь писать стихи по требованию Одесской Литературной Общественности!
И они втроем расхохотались.
Почему втроем?
Совсем забыл сказать - за спиной друга стояли братья Кастро Фидель и Рауль.
*
Как-то мне приснилось, что меня завербовало ЦРУ, а Одесскую Интеллигенцию - ФСБ. И вот я звоню ей и говорю: Забудем старое! Раньше мы любили друг друга, а теперь давай друг друга завербуем. Двойной агент всегда в двойной цене!
И хоть говорю я по телефону, ясно вижу, как она вытаскивает китайский веер из муфты и долго им обмахивается. вроде как душно ей стало от моего предложения. Наконец она говорит - хорошо, но только дай мне обещание, что ты прекратишь писать стихи и вывешивать их на ФБ!
- А тебе-то какое дело? Может быть, стихи - это маска, за которой я скрываю лицо шпиона?
- Я не для себя прошу, - сказала Одесская Интеллигенция, - это я по просьбе Одесской Литературной Общественности.
*
Ранним утром муэдзины со всех четырех минаретов Одесского ЖД Вокзала возвестили о прибытии скорого бронепоезда из Санкт-Путинбурга. Я гулял по перрону, пересчитывая молодых спортивных людей в акриловых вязанных шапочках,
прибывших в Одессу. За каждую подсчитанную голову ЦРУ платило мне по одному американскому центу. Деньги небольшие, но ситуации сложилась такая, что и этими деньгами нельзя было пренебрегать.
*
Количество монументов на Седьмом Километре возрастало. Все они были перемещены - из разрушающейся Одессы и ее северного брата - Санкт-Путинбурга. Надо ли напоминать, что все они были переименованы? Три грации оказались статуей в честь Одесской Интеллигенции, Одесской Литературной Общественности и Одесской Агентуры. Памятник Екатерине Второй превратился в памятник Одесской Фарце и первым реализаторам Седьмого Километра, а Медный Всадник считался памятником доктору Бенкедорфу на белом племенном жеребце Блейлере.
Но попадались и оригинальные композиции, к примеру, памятник Демократии.
Памятник представлял собою увеличенную копию избирательной урны с гербом Неизвестного Государства. Туристы и покупатели с удовольствием бросали туда записки с пожеланиями счастья в двуличной жизни. Только Стена Плача собирала больший урожай подобных записок. Позднее рядом с копией избирательной урны поставили плохую копию статуи Венеры Милосской. Это был намек на то, что демократия - безрука. Но намека почти никто не понимал.
*
От вылизывания до укуса - один шаг.
Бася.
*
Приходил друг, курил гаванскую сигару, обмакивая ее в хрустальный бокал с коньяком "Бисквит". Рассказал, что в Одесском порту творится нечто неладное. Крейсер "Смотрящий" всплыл со дна морского в полной боевой готовности. К нему присоединились эсминцы "Зажравшийся" и "Ссученный".
Ожидается десант.
Даже поговорку придумали: "Десант - одессант".
-Но сюда, на дачный участок они не придут? - взволнованно спросил я.
-Придут, - печально промолвил друг, - но мы с тобой уже этого не уивдим.
-Мы погибнем?
-Нет. Мы летим на Кубу, на Остров Свободы! Братья Фидель и Рауль ждут нас.
Я оглянулся. Черная кошечка Бася не торопясь, складывала пакетики с кормом "Сочные кусочки" (Внимание! Этот текст не является рекламой продукции фирмы "Вискас"!) в небольшой чемоданчик.
И впрямь пора - подумал я. Огромная ракета "Ромео и Джульетта" стояла за окном, готовая к старту.*
Видел кошмарный сон - по канату. протянутому под куполом церкви, шла Одесская Интеллигенция, балансирующая с помощью китайского веера, который она держала в одной руке и муфты из трех хвостов чернобурки, которую она держала в другой. Навстречу ей, по тому же канату шел мой друг в безупречном костюме от Пьера Тейяр де Шардена. Этот балансировал с помощью гаванской сигары и бокала с коньяком "Бисквит".
Сейчас они столкнутся и упадут! - подумал я. Но ничего подобного не произошло: им удалось как-то разминуться. Одесская Интеллигенция оглянулась и прокричала: Увидишь Херсонского, передай ему, что я его ненавижу!
-За то, что он пишет много стихов? - сочувственно спросил друг.
- Нет! За это его ненавидит Одесская Литературная Общественность!
В это время хор прогремел "Аминь!", и я проснулся в холодном поту.
И что же? Около диванчика, на котором я прикорнул в роскошном антикварном кресле сидел мой друг, Он курил огромную гаванскую сигару, обмакивая ее в бокал с коньяком "бисквит".
- Я должен сказать тебе важную вещь! - Я видел Одесскую Интеллигенцию, и она просила передать тебе, что она тебя ненавидит!
*
Из Санкт-Путинбурга в Одессу для поклонения был доставлен чадотворный образ Властителя. Он был выставлен для поклонения в Храме Планирования Семьи. Очередь бесплодных женщин выстроилась на много кварталов. Пытавшихся занять очередь мужчин гнали с позором.
Рядом со святилищем находился акушерский кабинет, где приложившихся сразу ставили на учет, как беременных. Одна из них спросила у Регистратора, не рано ли, на что Регистратор отвечал: у нас сбоев не бывает.
*
Огромная колонна с портретами Брежнева и Черненко с криками: "Одесса и Санкт-Путинбург - города побратимы", "Всем, кто не вор - дадим отпор!",
"Не поверим злобной дуре, что играет на бандуре!", "Всех, кто ходит в вышиванке, мы прокатим в русском танке!" шла по Дерибасовской. Рядом с колонной ехал сам доктор Бенкедорф верхом на белом племенном жеребце Блейлере. Я окликнул доктора и спросил, куда идет колонна.
-Вестимо, в третье отделение Одесской психушки! - радостно воскликнул доктор Бенкендорф. С этими словами он пришпорил белого племенного жеребца Блейлера и скрылся из глаз.
Только не возбуждайся! - мяукнула Бася, как всегда сидевшая у меня на левом плече, - это была онейродная апокалиптическая галлюцинация!
*
Все утро гуляю по участку, любуюсь расцветшими вишнями я яблоней.
-Люся, - говорю, - как ты думаешь, а мог бы я всю оставшуюся жизнь не выходить за забор и быть счастливым?
- Ты? - фыркнула Люся, - да ты сошел бы с ума!
-Вот это совершенно невозможно! - грустно сказал я и отправился надевать новую смирительную рубашку.
- Люся, да что с тобой? - промурлыкала черная кошечка Бася, - он ведь давно сошел с ума от любви к Одесской Интеллигенции!
- Прости, Бася, я забыла! - смутилась Люся, - он ведь ведет себя почти как нормальный! Прости!
- Бог простит, а мы не судим - смиренно ответила Бася и направилась к кормушке.
*
Ранним утром муэдзины со всех четырех минаретов Одесского ЖД вокзала возвестили о прибытии бронепоезда из города Санкт-Путинбурга. В поезде находилось несколько скульптур из демонтированного в связи с проведением Зимних Скачек Летнего сада. Для охраны бесценных памятников культуры, приобретенных по случаю Одесской Фарцой, в том же бронепоезде прибыло несколько сот зеленых человечков в масках Буратино и немедленно заняли позиции на дальних подступах к Седьмому Километру.
Скульптура "Три грации" заняла почетное место в Конопляном Ряду рынка. Надпись на пьедестале гласила, что скульптура изображает Одесскую Интеллигенцию, Одесскую Литературную Общественность и Одесскую Фарцу. Я обошел скульптуру вокруг, и, не увидев ни у одной из прекрасных дам ни муфты, ни китайского веера, понял, что меня подло обманули.
Между тем из Санкт-Путинбурга пришла радостная для одесситов весть - на Зимних Скачках победил доктор Бенкендорф на белом племенном жеребце Блейлере.
*
Я шел по кварталу красных фонарей в Амстердаме. Именно в этом квартале находилось поэтическое издательство, выпустившее мою книжку в переводе на нидерландский. Я шел, стараясь не смотреть по сторонам. Но вдруг прямо передо мной выросли две женские фигуры, похожие друг на дружку как две капли воды.
- Пойдем с нами красавчик, - сказала первая, - на чистом русском языке, - мы подарим тебе незабываемое наслаждение!
- Именно подарим! - добавила вторая, у нас каждый десятый клиент - акционный. Ты у нас акционный, красавчик!
- Идем, пощекочешь нас своей седой бородкой! - сказала первая, а мы тебе такой массаж устроим, такой массаж, забудешь о своей нидерландской книжечке.
Господи! Да откуда они знают! - подумал я, но они уже подхватили меня под локотки и повели к машине.
Что-то до боли знакомое было в том, как они меня вели. Да и машина... Ну откуда сегодня в Амстердаме возьмется черная "Волга"? Секунда - и я понял, что за рулем сидит Майор Валерьевич! И как сидит!
Но эти дамы полусвета! И тут меня осенила догадка: так это же Мизера, прозванные так за то, что всегда ходят парой! Кто-то говорил мне, что они - женщины, но я не верил.
-Ну ка, девочки! - лихо закричал Майор Валерьевич, возбудите его хорошенько! Покажите ему ваши маленькие красные книжечки!
Совершенно синхронно девочки вытащили из декольте удостоверения Углового Здания и раскрыли их перед моим изумленным взором. В одном удостоверении значилось: подполковник товарищ Карл Маркс. Во втором: майор товарищ Фридрих Энгельс.
Тут я действительно возбудился.
*
Я бежал со всех ног по Пушкинской. За мною гнался друг с сигарой в одной руке и с бокалом, наполненным коньяком "Бисквит" в другой.
- Не беги! - кричал друг,- я должен, я просто обязать сообщить тебе нечто чрезвычайно важное!
Знаю, знаю - улепетывая. думал я, ты опять скажешь мне что Одесская Интеллигенция меня ненавидит и, как всегда. перепутаешь ее с Одесской Литературной Общественностью!
В бессильной злобе друг запустил в меня сначала сигарой, а потом бокалом и оба раза промахнулся.
Мимо проезжала бричка. я вскочил в нее на ходу и, хлопнув кучера по плечу, закричал: гони в дурку.
Кучер расхохотался и оглянулся. Это был сам доктор Бенкендорф! Нужно ли говорить, что в бричку был запряжен белый племенной жеребец Блейлер?
Бричка во весь лошадиный дух катила к Слободке- Романовке.
*
Однажды Московская Диссидня, отдыхая у моря, решила разыграть Одесскую Гебню и пошла в магазин "Политиздат", чтобы купить там все брошюры с произведениями гениального секретаря ЦК КПСС товарища Леонида Ильича Брежнева. Но в помещении магазина находился какой-то стрип-клуб.
Потрясенная, стояла Московская Диссидня вновь и вновь перечитывая вывеску.
Что, бабка, - глумливо сказал ей плечистый парень в вязанной шапочке с бейсбольною битой в руках , станцевать захотела? Ну иди, иди, попрыгай вокруг шеста!
Тут-то Диссидня вспомнила, что товарищ Леонид Ильич Брежнев давным давно умер, и товарищ Андропов давным давно умер, и даже товарищ Черненко, уж на что был молодец! -- тоже давным давно умер. И СССР распался. И визы всем дают. И говори, что захочешь, только потише.