Максим Бородин
Селфи и все остальные страхи
* * *
на черно-белых фотографиях
всегда белое белым
обозначает что-то несусветное
а все остальное
включая полутона
серого
твоих глаз
включая и выключая
сказанное
обозначает или не обозначает
жизнь
жизнь
жизнь
именно ты
на своих черно-белых фотографиях
отраженная в зеркале
угаданная
узнанная
только ты
всё остальное
не ты
а фотографии
с тобой
* * *
твои мечты
мячики
маяки
управляемые облаками и джинами
надо делать жизнь
изо дня в день
а что делать мне
кроме тебя
я ничего не могу делать
даже себя забыл
был или не был
уже не важно
я говорю правду
и потому проигрываю тебе
ты пишешь
«может увидимся»
а я все мучаюсь
был ли это вопрос
или просто констатация некоторой вероятности
твои мечты ведут тебя всё дальше и дальше
кто ты на самом деле
как не выдуманная мной женщина
с серыми глазами
с именем моей мамы
маяки
мячики
мальчики
и сны
которые больше чем сны
* * *
мир тянется
вытягивается в нить
тонкую
словно желание убить
хотя все понимают
что это ничего не решает
но каждый думает
его случай самый уникальный
и Бог простит
и время забудет
люди
ваше право на суть
не более
чем игра воображения
одиночество на эшафоте
как с той
так и с другой стороны
неотъемлемая часть взаимоотношений с Богом
жизнь состоит из отдельных отрезков
слов
действий
и от нас зависит
соединены ли они в единую нить
или разорваны
как разорвана история Одиссея рекламными паузами
жить или убить
не вопрос
вопрос в том
где жить
и кого ненавидеть
сны в перспективе перевернутая фура
полная акварельных красок
сколько художников
не досчитаются бессонных ночей
что б вы не считали
никто никого не простит
потому что
истина
у каждого своя
за исключением той
которая еще не выдумана
следующим мессией
или очередным
шарлатаном
* * *
твое Воскресение
начинается как обычно
за вычетом необычного
и несущественного
сон еще не нарушил границ подсознания
оставаясь знанием
с элементами мифологии
Одиссея
крамола
не менее чем
то что уже сказано
время течет в обратном порядке
и смерть уже не аксиома
а поэтическая метафора
Боги моего книжного шкафа
языческие
как все стихи мира
говорят мне
«сын наш
Воскресение вытекает из самого факта твоего существования»
сон
и все остальные ереси
Ничто
потому что подсознание отрабатывает свои тридцать серебреников
доставленные из Рима
с первой утреней почтой
электронной
как все
молитвы
* * *
где ему следует стоять
пусть и нарушая логику повествования
отстраняясь от бессилия
приобретаю иное качество
количество сказанного никогда
качество сказанного ничто
беги
словно бегущий
может перегнать другого бегущего
так и стоящий в грусти
никогда не остановится
никакой логики
никакого смысла
в этом мире
ты
и все остальные
иные
миры
кроме меня
самого
* * *
он остается в уголках глаз
газ и воздуха серая капля
и колет
летом
смертным
её ресницами веки твои
мелкими трещинками
подобными листьям на картинах Гогена
мир и всё остальное в мире не более
и не менее
и никто не вправе
вправь моё имя в плечо
Господи
заставить меня забыть тебя в себе
ничто
не заставит
и мир
остановится
и остановится имя твоё
в круге
* * *
утро начинается в ноль часов
потому что отсчет ведется от будущего
а будущее неизменно
я бы сказал «незмінно»
со временем или без него
без времени или с ним
словно жизнь распространяется в разные стороны
так распространяется волнение по водной поверхности от упавшего листа
так распространяется явь по краю моего сна
утро начинается в ноль часов
и продолжается до ноля
мы вкладываем во всё это некий смысл
еще ничего не понимая
но принимая уже саму суть времени
все возвращается
как возвращается вода к воде
как возвращается сон ко сну
как возвращается человек
никаких условностей
только то
что витает в воздухе
мера восприятия
мера касания
ноль часов
и черное и белое
и ночь
и утро
в тебе
* * *
находится всегда тысяча слов
что бы вырвать одного человека
века не хватит
реки засыпать и усыпить сторожей городов и мостов
и находим друг друга
чтобы забыться в себе
как забывается сон
даже если ты его помнишь всегда
всё или ничего
зачем говорить о Его присутствии в нас
у Бога хорошее чувство юмора
и все живое или думающее
что живое
не более чем
искорки его смеха
мифология интоксикации
любовь
люди
которых нам даёт Бог
мы сами
и она
лежащая рядом
родинками ко мне
я говорю тебе
«не пропадай»
и ты не пропадаешь
всё время появляясь во мне
и рядом со мной
* * *
ты за барной стойкой
словно душа
за частоколом ребер моих
соедини во мне суть мира
потому что мир еще не мир
а только твое присутствие во мне
и не только то
что меня вспоминает в тебе
белые плечи
волосы
все время мешающие нам
ты за пальцами рук моих
словно воздух
в моих губах
эти расходящиеся точки
на твоей спине
и никто
и никогда
меня не уберет
из этого
мира
* * *
ты опять меня заговорила
заварила с чаем и мятой
с воздухом запорожских окраин
смятым твоими руками
аминокислоты
электричество
космос
и геополитика
бездна твоих глаз
тело твоих слов
ты пишешь
«ласку и нежность твою
и рук твоих»
умножение темноты на темноту
рассматривая все линии
ладони
волосы
ты куришь
молчишь
болтаешь без умолку
всегда куда то спешишь
с тобой невыносимо
но без тебя невозможно
даже если наоборот
невозможно представить
без тебя
* * *
появляясь из ниоткуда
откуда не зная
что происходит
и море
мировое
словно искусство майя
с их чувством прекрасного
отличного от общепринятого
прекрасного
никто не знает
ничего не знает
и знает ли
море и море
переплываем и всё
как будто еще немного осталось
усталость в уголках глаз
жизнь
производящая радость и смех
цех по переработке страха
ты заплываешь в самую гущу событий
отчаиваясь от самого факта существования
отчаливая от самого факта отчаяния
Колумб ничего не открывал
открыли его
при рождении
при погребении
при прохождении некой черты в океане
как будто можно пройти эту черту
каждый надеется
каждый
тот
кто из ниоткуда
никуда
Господи
побереги своё отчаяние
для того
кто достоин его
больше
чем ты сам
* * *
пытаясь шантажировать
Его
себя
небо
море
или себя в море
себя в небе
заплываешь в него
как заплывает Поль Элюар в Алена Боске
как заплывает Марина Цветаева в Анну Ахматову
оставляя силы
словно полотенце на краю земли
выплыву или нет
вытащу
или тщетно
шантажирую себя в себе
«вот возьму и останусь
сложу руки»
а тут сбегаешь от мути
от помутнения разума
словно Эзра Паунд сбегает от Уолта Уитмена
словно Сильвия Платт сбегает от Эмили Дикенсон
ничего не проходит даром
ори не ори
море не поддается шантажу
лежу на поверхности самого себя
и думаю
«вот и пришло время
принимать себя
отдельно
от всего остального»
и Его
тоже
* * *
вера в неизданное
в невыданное
невыдаваемое
невыдуваемое
словно воздух из легких
словно кровь из сердца
жизнь
кроме как в море
тысяча историй
а вода одна
дно под ногами
существует всегда
вот только всегда
иногда пропадает
и кажется
что ты не существуешь
не можешь не существовать
словно Джими Хендрикс в своей гитаре
море тара
в которой перевозят ангелов
с одной стороны жизни на другую
с одного плеча на другое
* * *
где ты
сон мой
сан
первосвященника
«не бойся моего к тебе отношения»
пишу в шум
дождя
распластанного по времени
словно история воздухоплавания
как утешение
в эпоху человеческого безумия
смешение капель в твоих волосах
смущение
словно смещение центра тяжести
в твою сторону
где ты
ось моего сна
весна
сними всё
что принесла
с собой
ты остаешься со мной
до утра
словно остается святое писание в описании книг
перевозимых через границу
нашего воображения
движение
чувство твоего дыхания
остается навсегда
ты спишь
высматривая в снах
страх
чтобы обойти его стороной
иной
* * *
контролируй своё воображение
говорил мне мой психиатр
и я убегал из этого детского сада
не дождавшись вечера и родителей
театр по имени жизнь
со всеми пыльными ложами
дождями
сытыми билетерами
и его жителями
я бы сказал
небожителями
синеву рассыпавшие по эшафоту
твоими фото
у меня забит жесткий диск
и еще сто тысяч уголков памяти
я иду по улицам
и уже ничего не контролирую
воображение
движение
или просто ход истории
потому что
жизнь
это как раз и есть то
что хочется любить
или не любить
независимо от того
что происходит с тобой
* * *
во взаимоотношениях мужчины и женщины
есть всегда мужчина и женщина
это необходимое условие
даже если их двое
есть некая грань
при переходе которой
меняется суть происходящего
это словно свет
который пересекая границу между воздухом и воздухом
становится иным
преломляясь в нашем сознании
например знание школьных предметов
бесконечное перечисление смысла ничего не дает самому смыслу
суть в отсутствии знания
при постоянном его присутствии
вера и только вера
анализ происходящего от лукавого
как и лукавый от него же самого
мужчина и женщина часть некоего смысла
непонятного никому кроме них самих
даже скорее часть помысла
часть неизданного романа
засыпанного изданным
но не читаемым
или читаемым
но не интересным
я говорю себе
терпение и никакого отчаяния
она говорит мне
я рядом
и я знаю
что это именно так
* * *
мы привыкаем жить
со всеми событиями
происходящими в нас
и чем глубже час
с его минутами
дутыми
словно китайские пуховики
тем ближе мы к тому времени
которое ничего не изменит
потому что не время меняет нас
а мы сами меняемся со временем
час
проведенный с тобой
важнее всего
его река
засыпанная песком и солнцем
с чайками бьющими воду белыми крыльями
остров
на том берегу
вернее весь противоположный берег состоящий из одного острова
ты говоришь
не смотри на меня так
и я улыбаюсь тебе
потому что не время
менять себя в этот час
высматривая в тебе
то
что я нашел
* * *
жертвенность искусства
тварь дрожащая
или кто бы говорил
гриль
водка
и немного хлеба
художники
делящие мастерскую
с приборостроительным заводом
и горизонтом
смятым
снятым
словно девушка в портовом кабаке
местоимение образа
чувствуется размах
нах и все что сопутствует успеху
красить картинки
раскраски
рефлексии
Венеции
Византии
говоришь
асоциальная основа творчества
профессура беглецов
художник по умолчанию противник порядка
порядок
суть беспокойство
и смотрит в окно
на реку
занятую течением
словно голова судьбой
и никто
не даст
другую
поносить
* * *
рисуя лица
начинаешь понимать
строение души
выпивая с художниками
начинаешь понимать
что мир
совсем не Матисс
хотя и Матисс
представлял себе всё совсем по иному
не мирное занятие это
рисуя тело
нравится рисовать слова
крошка за крошкой
кисточкой или карандашом
шов на вселенной всегда видим только избранным
а так всегда что-то мешает жить
что-то мешает ждать
ангел
спящий в углу
трепет листа
мы говорили об искусстве
и только черствый хлеб
словно черный юмор
помогал нам соединить реальность с действительностью
или наоборот
что уже само по себе не важно
искусство понятие экзистенциальное
точка на холсте
всегда может оказаться
либо шедевром
либо дефектом
твоего мировосприятия
* * *
зажигая лампу
прямо от хвоста
от ушей
и шелковых бритых прядей
думаю о тебе
как думает о яде
или о бляде
блин
опять эта тоска
сказка начинается только тогда
когда нет этой безумной боли
у моего виска
ты
какая бы ни была жесть и дрожь
чище всех небес
и прозрачней нож
для меня
и для рук моих и для губ
потому что
всё вопреки
река
и твоя рука
на моей груди
и твой взгляд
отыщется впереди
* * *
в литературе всё проще
никакие рощи не заменят смысла
жизнь носит плащи и шали
и шелковые платки
в левом внутреннем кармане
потому что наружные ничего не значат для мифологии творчества
молчание имеет смысловое значение
но не более чем смерть в его культурологическом смысле
жизнь литературный памятник со всеми границами и надписями
ожидающими
влюбленными
и пустыми улицами
литература возникает сама по себе
словно мир в его пятый день создания
делая записи на шевелящемся холоде
думаешь только о том
что хочется курить
или пить
но не более
и не менее
литература дура
хотя и кажется образованной и начитанной
вот так затащишь её в рощу
а ей всё облака да дали
со всеми вытекающими последствиями
* * *
гормон счастья вырабатывается случайно
вот взял и появился
словно остров в утренней дымке
уже заселенный японцами или ямайскими драгдилерами
или всякими там чудесами
что-то наподобие поэта Мухарева
или камней Стоунхенджа
застроенный под завязку
завязанный по самое горло
остров
словно отрава
вплывает в твое воображение
и ты начинаешь чувствовать
что в этом мире
раньше было что-то не так
и только сейчас всё начинает проясняться
ты выбегаешь на улицу
и кричишь: «вашу мать»
хотя подразумевается совершенно другое
утро подобное рисункам Марка Шагала
или песням Сержа Гензбура
ничего не добавишь
можно только напиться
в хорошем смысле этого слова
«счастье»
* * *
душа остается с тобой
словно бой посуды на кухне
оплаченный всей кухней
и всем миром мазаны
можешь забрать с собой
вазу битую
выпитую
словно море белое до горизонта
можешь склеить
сложить
жить дальше
самое то
во всех случаях противостояния мира и тебя
душа остается с тобой
с трубой или гитарой
даром что ли
начиналось так больно
ведь есть ты
которой больно
и есть я
который болит тобой
и потому жив
* * *
у любого ангела
есть сверхзадача
например
выстроить так вселенную
чтобы не ползать на коленях
собирая жизнь
по крошкам
по камушкам
корешки книг и страницы
словно снайперский выстрел
получив цель
не стоит жалеть о философии экзистенциального
рассудок ангела не всегда ангельский
что говорит скорее о специальной подготовке
нежели о специальном воспитании
Жан-Поль Сартр не всегда существовал
и существовал не всегда
как Жан-Поль Сартр
иллюзия
левитация
бесконечность
беспечность
сила внушения
однажды я вышел на середину моста
и сказал себе
«это мост»
остальное пришло само
* * *
в основе каждого человека находится будущее
чем больше теряешь
тем тоньше чувствуешь потерю
верю в то
что жизнь наполнена до краёв
но каждый решает
сколько краев ему отмеряно
милая
солнечная
моя
так говорю тебе только я
так говорит во мне то
что дано
императивно
интуитивно
/даже не представляю
смысла первого слова
догадываясь о втором/
в основе каждого человека находится непонимание происходящего
поэзия безоглядного влечения
течение жизни всегда выносит к краю
земли
океана
себя
твоих губ
говорят
мир книга
которая уже написана до нашего рождения
и только поля страниц
и края
острые
словно слова
оставлены нам с тобой
в основе каждого человека находится другой человек
даже если это он сам
* * *
небо июля было бирюзовым и тесным
словно пили всё утро городские водостоки
дожди и беглые звуки
обозначенные в тексте
многоточием
в сексе многого хочется
много значений у каждого слова
у каждого явления
деление дождя на капли и лужи
мне нужно несколько минут
чтобы понять
где я
и целую жизнь
кто я
в июле всё начинается дождем
начиняя темноту прикосновениями
так река превращается в ночь
или наоборот
откровения располагают друг к другу
словно вены к коже
и кожа к твоим губам
текст всего лишь слепок
того
что дрожит во мне
многоточие в сексе обещает откровение в будущем
душу заводим
словно будильник
в сон
* * *
и небо
китайской велосипедисткой
падает на мостовую
выругавшись
непонятно
и одновременно понятно
всем
я думал о том
что право сильного
или слабого
не более чем иллюзия
мы продолжаем искать символы
в небе
на земле
в информационном пространстве
цифры
даты
разницы в датах
власть от Бога
или Бог от власти
или не существует ни того
ни другого
ни третьего
когда императорский дворец захватили поэты
все китайские велосипедисты поняли
что наступил день
когда надо остановиться
ибо мир сильного
не более чем
попытка слабого
затормозить у края Вселенной
* * *
в книге отсутствует начало
если ничего не сказано о тебе самом
мимолетные сны
синева бестолковых мыслей
настойчивость взглядов и рук
ничего не существует в мире
кроме
нежности
женская половина всех слов
большая часть книги
Польша твоих серых глаз
страница 239
3 строчка снизу
читаю
перечитываю
потому что
ничего не существует
помимо
уже существующего во мне
* * *
сколько не проси Его
все приходится делать самому
сколько не делай сам
все равно
каждый раз
ты обращаешься за помощью к Нему
и как бы не думали об этом другие
ты живешь с Ним
как и Он живет в тебе
такова суть жизни
такова нить любви к ней
я прошу невозможного
возможного
близкого
зная
что всё будет так
как я хочу
начиная от взгляда
её серых глаз
до кончиков
волос
и сейчас
сколько не проси
приходится любить самому
потому что у Него
только она