Николай Звягинцев
Метро
"ЦАРИЦЫНО". Выход к радиорынку.
Grishà, купите мне мобильник,
Их столько много продают.
Мне нужен утренний цирюльник,
Еще вечерний умывальник,
И руку чувствовать твою.
Еще что я в тебе проснулась,
Что сквозь горячее плечо
Я сытой кошкой улыбнулась,
Нога дорожки не коснулась,
Мощеной красным кирпичом.
Как через зеркало, прохожий
Сквозь Катерину пробежал
Такой высокий и пригожий,
Что хочет кровь и хочет кожа
Смотреться в лезвие ножа.
Когда стрелок забыл о цели
И только палец на крючке,
Как снег на форме офицера,
Язык горячий офицера,
Как лед взорвался на реке.
"КУТУЗОВСКАЯ". Выход к театру-студии Петра Фоменко.
Я тебя ожидаю в той части спектра,
Где мальчик вот-вот лишится салазок.
Ведь, чтобы оценить красоту проспекта,
Достаточно всего одного глаза.
Для взгляда хватит свистящего звука,
Для голоса недостаточно взгляда,
А за шиворот можно просунуть руку
И не опасаться, что зубы рядом.
Но душа как щель в пионерском душе
Или чуткий нос в чужом полотенце,
Или рыба, что первой пришла на сушу,
Потом летать, а пока вертеться.
Она прозрачная, как на таможне,
Но если, взлетев, не найдешь похожей,
Ремень опусти насколько возможно,
Голым пупком смущая прохожих.
"ВЫХИНО". Выход к пригородным поездам.
На платформе стоит чувиха,
Ïй завжди вiсiмнадцять рокiв.
Ваше слово, товарищ Выхин!
Доставай из своих широких!
Душу тигра и хвост павлина
Обменяй на пучок иголок.
Ты охотник до ровных линий,
Ты уже комендант вагона.
Ты не сможешь пройти плечами,
Где вослед проходила стая.
Вот сейчас за стаканом чая,
Подстаканник из серой стали.
Вот одна довела до дрожи,
А другие ей помешали.
Закажи одну из дорожек,
Сокруши их тяжелым шаром.
"БУЛЬВАР ДМИТРИЯ ДОНСКОГО". Выход к Куликову полю.
С утра выхожу – татары!
Я спрятался за повозку,
А сзади шальная стая -
Идет, непирая войско.
Мышиного цвета крысы,
Русалки на конной тяге,
Бегут боевые лисы,
Цепляя асфальт когтями.
А в небушке круг за кругом
Чертя в необъятной шири,
Летает моя подруга,
А лифчик ее четыре.
И все ее части речи
Увидев в товарной массе,
Природа встает навстречу,
Встает, как в десятом классе.
"МАЯКОВСКАЯ". Новый выход к 1-й Тверской-Ямской улице.
На небе тучки – этакие бляди!
Пятнадцать штук – чего бы это ради?
"ОКТЯБРЬСКОЕ ПОЛЕ". Выход к ул. Маршала Бирюзова.
Ты знаешь, маршал Бирюзов
Не взял на небо тормозов
И в той стране на букву Ю
Теперь доподлинно в раю.
А некий школьный мой друган,
Что, к счастью, не попал в Афган,
Поныне пьет нектар земной
Не с Бирюзовым, а со мной.
А та, забытая уже,
Чья в школе всех смущала ж,
В долине счастлива весьма,
Что силиконова сама.
"БАУМАНСКАЯ". Единственный выход.
Случись, во время демонстрации
Мужик с поленом пробежит,
И ощутят его вибрацию
И финн, и дикий ныне жид.
Я так встречал Трамвай Желание –
Обычный парусник из слез,
Чья жизнь, как тень от перекладины,
Легла от ростры до колес.
О серый волк и зайчик беленький!
Я ровно здесь учился сам
Увидев деву корабельную,
Не опасаться колеса.
Всего-то нужно – шапка, валенки,
Но раз над головой твоей
Повисла девушка трамвайная –
Давай лыжню уступим ей.
И все-таки, зачем они убили Баумана?
А мы с такими рожами возьмем да и припремся к Бауману?
Ай-яй-яй-яй-яй-яй, убили Баумана.
"Дубровка". Выход к Шарикоподшипниковской улице.
На Угрешской улице (это «Дубровка»)
Один вошедший принц-полукровка
В толпе щенков и птичек дворовых
Лишился волосяного покрова,
Напился брома со вкусом чая,
Увидел мешок у себя за плечами
И толстую Родину в центре зала.
И тут она ему и сказала…
Что сказала Родина:
Принц, на ступенях мужского клуба
Запомните солнце этого дня!
Вы захватили Вашу залупу?
Прошу оголить ее для меня!
С ихнего спутника супостату
Особенно осенью и весной
Виден рубиновый лес звездатый
И свежих шишек походный строй!
Пусть знает враг, покуда летит,
Как вся страна на него хотит!
И как не хотеть, если каша, чай,
И что пожелаешь, то получай:
Сорок восьмой, сорок третий, нах!
Мирное небо в надежных руках!
Что сказал принц:
О милая Родина, можно – «мама»?
Спасибо за чай, а также мешок!
Не хватит нот, не снесет бумага,
Как я хочу, чтоб Вам хорошо!
У Вас закрома, заводские трубы
И качества знак на каждом яйце,
Но если я Вам покажу залупу,
То это будет почти инцест?
Струится мощь из каждого сопла
И даже ложка стоит во щах,
Но если рука моя вдруг отсохнет,
То как я буду Вас защищать?
Я просьбу, конечно, исполню Вашу,
Но можно, я буду думать про Машу,
Ведь если я буду думать про Катю,
Боюсь, на меня такое накатит,
А если про Лену, то будет предлог
Снова белить у Вас потолок…
Что сказала залупа:
Люблю, когда меня оголяют,
Но я сейчас готова сама
Из принца выпрыгнуть на халяву,
Увидев Родины закрома!
Но что-то после сладкого чаю
Кажется мне, что свет выключают.
Застыл мой принц, как пенек в саду,
А я, простите, сплю на ходу.
Что, не расслышала? Мы – годны?
Тогда разбудите после войны…
«АВТОЗАВОДСКАЯ». Выход к Симонову монастырю.
Ей показалось, что он успеет –
Рубль за ландыши, тот, который.
Мимо завода велосипедов,
Мимо дворца трамвайных моторов.
Желтый, зеленый, и что случится,
Хватит ли воздуха ждать посылок?
Снизу мелькнула его лисица,
Сверху свалился кусочек сыра.
Но может ли точка висеть за скобкой,
Стучать в висках и бежать по дискам,
Как будто в воздухе над парковкой
Его окно могло находиться.
«БАРРИКАДНАЯ». Выход к зоопарку и планетарию.
Вам, возможно, повстречаются ровесницы,
Потерявшие ресницы на ходу.
Они смотрят, как еноты из-под лестницы
На плывущую по воздуху еду.
Я-то знаю, что в небесном планетарии
Кроме глобусов мужских и гравицапп
Есть купальники и метлы для летания
До созвездия Холодного Лица,
Есть движение воздушного кораблика
Просто в зеркале, еще не перед кем,
Есть в ладонях отдыхающее яблоко,
Словно счастье на коротком поводке.
Там, где носите желудочки и клапаны,
Где стоите, плавниками шевеля,
Это парусники в воздухе заплаканном,
Встречных взглядов выплывающие для.
"СХОДНЕНСКАЯ". Выход к улице Свободы.
вот остались в случайной фразе
она кукушкою он гусём
поскольку кроме мобильной связи
было у парочки ровно все
но если кто-то владеть умами
кто-то выбросил аттестат
за что тогда развязка романа
типа клеверного листа
«КУЗНЕЦКИЙ МОСТ». Выход к улице Рождественка.
Мои сверстники не танцуют,
А девушки гораздо моложе
Забираются на высокую стойку,
Сумочки снимают последними.
Они знают, что освещение
Прозрачным делает белое,
Что чаще бретельки падают,
Чем ранние кавалеры.
Они, наверное, правы,
Но я, выходя из метро,
Вижу, что все чужие,
Тебя среди них нет.