Цотне Чиковани
Собака
Эта история случилась в тот период моей жизни, когда мне на работу приходилось ходить «в галстуке». Нефтяная компания, которой я отдал почти 20 лет своей жизни, в то время переживала очередной период перемен. Сменилось начальство, и почти каждый день начинался словами: «Так было. Но отныне всё будет иначе» или «Мы начнем сызнова и всё преобразим».
Как и полагается, преобразования начинались с изменения дресс-кода сотрудников. Нам было строжайше приказано приходить на работу только в костюмах и с галстуками. Между тем стояло лето, и я ездил на работу из загородного дома. Каждое утро я тщательно брился, надевал снежно-белую рубашку и просил отца завязать мне галстук, поскольку как это делается, не знаю до сих пор. Затем бодрым шагом выходил во двор, направляясь к припаркованной у ворот машине. И в этот момент меня, как правило, поджидала одна большая неприятность, которую звали дворовой кавказской овчаркой. Дворовой – потому что она была бездомной, а на ее кавказское происхождение указывал ее рост и вид. Когда она поднималась на задние лапы, то с легкостью могла опереться на мои плечи. Когда она раскрывала пасть, можно было увидеть блестящие белые и острые как кинжал клыки. В общем вид у нее был устрашающий, хотя это был только внешний вид. На самом деле она была смиреннейшим из псов, и своим поведением напоминала трусливую болонку. Она поджидала людей у калитки просто потому, что надеялась получить что-нибудь съедобное. Увидев меня, она обычно бежала ко мне, падала у моих ног, тёрлась о них и очень жалобно скулила. В общем готова была на всё, чтобы получить хоть какую-то еду.
Разумеется, она мне не очень нравилась. Я никак не мог принять такой жалкий характер этой громадной собаки. Мне казалась, что полудикая собака таких размеров должна вести себя достойнее, ну хотя бы иногда рычать и лаять, показывая свой характер. Наверняка у нее накопилась обида и злоба на людей, которые когда-то ее выгнали из дома. И эта злость должна была хоть иногда проявляться в каком-то виде агрессии. Когда-то я читал норвежскую новеллу о корабельной крысе, которая внезапно нападала на матросов, кусала их просто потому, что была озлоблена на весь мир. Наша же собака не знала злости и не стыдилась клянчить еду, забыв о своем достоинстве.
Не могу сказать, что я с ней плохо обращался. Я обычно чем-то ее кормил, хотя не всегда. В общем как всякую дворовую собаку. Но по утрам она меня очень злила, так как нередко пачкала мои начищенные туфли и одежду, что грозило мне если не потерей работы, то безусловно неприятностями. Как-то она вспрыгнула и запачкала мою чистую белую рубашку своими грязными лапами. Разозлившись, я ее пнул, но не рассчитал силы и попал прямо в ее горло. Бедный пес свалился в судорогах и не мог прийти в себя несколько секунд. Я не на шутку перепугался, прежде всего потому что мне стало ее жаль, но в этот момент я подумал – всё, теперь она набросится и загрызет меня. Однако ничего подобного – придя в себя, она снова подбежала ко мне, скуля и виляя хвостом, выпрашивая еду.
Так продолжалось до середины сентября. Мы встречались с ней каждое утро, и я был с ней холоден и бездушен.
Спустя какое-то время я обратил внимания, что больше не вижу эту собаку по утрам у калитки, однако не придал этому большого значения. Как-то за ужином ко мне подсела мама и сказала между прочим:
- Ты знаешь, у этой нашей собаки родилось шестеро щенят.
- Да ты что?! – неожиданно для самого себя обрадовался я.
- Да, она родила щенят, но сама умерла во время родов.
- Что?! – я просто оцепенел.
Мама, видимо, понимала, что эта новость расстроит меня, но не думала, что настолько. Между тем на меня как будто глыба свалилась. Мгновенно я все понял, оказавшись лицом-к-лицу с жесточайшей правдой. Вот оказывается в чем было дело, чем объяснялось столь неестественное поведение этой собаки. Она и не помышляла ни о каком достоинстве и самолюбии, лишь потому что у нее была великая цель – сохранить зародившуюся в ней крохотную жизнь. Этим объяснялось и то, что она не избегала унижения, побоев. Для нее важно было одно – раздобыть еду, чтобы не потерять щенят. В иных обстоятельствах она наверняка разорвала бы меня на части, но не в это время. В округе почти не было других жителей, поэтому она и терпела всё, прекрасно зная, что если посмеет на меня напасть или облаять, дорога к нашему дому будет для нее закрыта.
Даже после ее смерти я не смог вернуть собаке долг. Нам уже пора было возвращаться с дачи в город, и даже при всем желании мне не разрешили бы взять с собой в городскую квартиру ее щенят. Единственное, что мы могли сделать, это посадить их в корзинку, положить в нее письмо, в котором написали, что щенки остались без мамы, в надежде, что кто-то их приютит, и отвезли утром в центр соседней деревни, где часто играли дети.
Вот и вся история, в которой два героя: один благородный и другой недостойный, жестокий, бессердечный и, мало того, использующий историю бедного существа для сочинения своего рассказа. Единственное, чем я оправдываю это сочинение – острое желание напомнить людям о братьях наших меньших, ничем не уступающих нам в мудрости, благородстве и достоинстве, а порой и превосходящих нас в этих качествах.
Авторский перевод с грузинского под редакцией Надежды Казариновой