Рефлект...куадусешщт #19
Наталья АНТОНОВА. ЦИКЛ «НАС СУЩЕСТВУЮТ»
Автор визуальной работы - Vio Vermei-Viole,
КНИГА ПЕРЕМЕН
Мир стал мне тесен.
износился мир
дыряв и сир
изъеден крысами
увечен
и не вечен.
Не жаль.
№31. Взаимодействие
Видите ли, сон приснился мне – я пела так протяжно, так красиво, так тонко и набело. Я высилась немного вверх и вправо над другими, кто-то высился надо мной, и там, в небе, насколько хватало глаз, пели и пели ангелы Господни, и я с ними, потому что это был мой сон. Захотелось поделиться этой благодатью хоть с кем-то, стала искать глазами твои глаза, губами твои губы, руками твои руки. Хорошо, что ты был рядом, спал со мной рядом обычным своим тяжелым сном, я передала тебе благодать всю, что получила, чтобы наутро ты проснулся отдохнувшим, отчего-то счастливым, пусть даже меня рядом не окажется.
№20. Созерцание
Если бы голова моя была наполнена легковоспламеняющимся материалом: сосновыми опилками, например, или мыльными пузырями, я бы без раздумий чиркнула спичкой. Можно себе представить, как с веселым потрескиванием горели бы мысли о вечной молодости и непреходящей (неприходящей) любви. Славные, добрые воспоминания о прежних временах, в которых не было места заботам, при сгорании издавали бы слабый запах розового дерева и жасмина, расплавленных кассетных пленок, быть может даже, донося извращенные звуки хорошей музыки Дебюсси там или Crеssidа, летние деньки, зимние вечера, которых было так много, что, пожалуй, этот круговорот можно было бы и прекратить. В выгоревшей моей черепной коробке, как в черном ящике, осталась бы лишь информация о причинах пожара (чиркнули спичкой, поднесли, воспламенили), больше никакой памяти ни о чем, только в левом углу ящика, там, где раньше был центр управления чувствами, сухой кленовый лист, которого не берет ни огонь, ни время, настолько он первопричинен.
№ 57. Проникновение
Совершать ошибки, которые уже ни раз совершались, – в обычае людей. Случается путь человека представляет череду одних и тех же заблуждений, которые только кажутся новыми и блестящими, словно взгляду сороки любая брошенная за ненадобностью вещь. Мы подымаем ее, разглядываем оценивающе, думаем себе – какое блестящее заблуждение, какая неожиданная возможность наступить на старые, грязные грабли. Так и со мной – я тоже человек, со скрипом проникаю в себя, чтобы рассмотреть во тьме невежества стародавние зачатки вечных моих проблем, чтобы отойти в сторону, чтобы поразмыслить (кто, собственно, мешает подумать сначала) и пойти чужим путем навстречу чуждым мне проблемам, потому что это буду уже не я.
(17-18, 22, 28 июня 005)
МОРОК
I
Один человек, мужчина средних лет, долго всматривался в рисунок деревянной поверхности обеденного стола и обнаружил в нем всех мирных и гневных божеств бардо, заключенных в круги, расходящиеся словно от брошенного в воду камня. Со временем он научился различать сто тридцать злобных ужимок гневных божеств и пятьдесят две причины для безмятежности мирных. Потом он увидел, как они танцуют, принимая замысловатые позы, сплетаются между собой так, что уже и не отличить, которое из божеств мирное, а которое - гневное, белое, зеленое, красное, голубое.
Мужчину отвезли в сумасшедший дом, в котором по режиму всем сумашедшим надлежало три раза в день ходить строем в столовую и есть кашу и хлеб, а иногда и мясо из тарелок с резными краями на столах, деревянная поверхность которых изображала всех мирных и гневных божеств бардо, вытанцовывающих жизнь и смерть.
(2 июля 2005 года/ 10.45)
II
Одна женщина в возрасте умерла прямо во сне, где ее с запрокинутым удивленным лицом с широко открытыми глазами и нашел сын, мужчина средних лет, поседевший от раздумий, недоступных простому смертному. Ее тело оставили в доме до похорон в комнате, которая всегда была слева по коридору, а теперь оказалась справа, небольшая пыльная комната с черным шкафом у двери, похожей на вход в другой шкаф, обеденным столом и швейной машинкой
«Зингер» довоенного производства, стоящей в дальнем углу.
(3 июля 2005 года/ 09.40)
III
Одна старушка одной ногой в могиле шла поутру в магазин за хлебом и кашей и разглядела что бы то ни было, лежащее у обочины. Старушка подумала: «Я за целую жизнь ни разу чужого не брала, а тут – свое лежит». Осмотрелась: нет ли кого отнять, подняла пыльное что бы то ни было, проросшее насквозь острой травой, с земли и понесла домой, осторожно, как дитя, показать умершей дочери и единственному внуку что-то действительно свое.
(6 июля 2005 года/ 09.50)
IV
Одна девочка пила чай с черничным вареньем и испачкала белую кофточку да так, что ни мама, ни бабушка, ни брат не смогли отстирать черничное пятно, так напоминавшее теперь любому, смотревшему на девочку в белой ли, в розовой ли кофточке, и дом с окнами в сад, и печь, и черного, нежащегося на открытом солнце, кота, и будущего мужа девочки, рисующего на дорогих холстах похожие пятна, никому, впрочем, ничего не напоминающие, и ни одного подобного тому.
(13 июля 2005 года/ 16.07)
***
Лиха беда начала
когда приходит конец
вечерняя дремота перетекает в ночной кошмар
в утреннее поспать бы
в дневное забытье
вечерний сон без сновидений
в смерть
(13 июля 2005 года/ 22.03)
ДУХ худ
1
сны снам,
явь нам,
горе в тугой коре,
счастье в мыльном пузыре,
полоскали белье
да и выполоскали все
ребенок хохочет – радоваться хочет
2
являясь собою
являюсь нечасто
немногим
всего лишь однажды
и долго не будет
и больно не будет
я обещаю
3
очень шумно и слишком много света
оттуда снаружи
изнанка кажется непролазной
темной и
грязной
темной и
грязной
(май 2005)
Верная мудрому своему безумию,
которому посвятила лучшие свои
тексты, и худшие тоже для него.
ЗАЧЕМ ЛОШАДИ ПЯТАЯ НОГА
Зачем лошади пятая нога, если уж она родилась пятиногой. Лошадь не думает о своей пятой ноге, как о чем-то отдельном от нее, лошади, в целом. Она не думает: хорошо бы мне быть, как все лошади. Она вряд ли умеет считать до пяти. Лошадь с пятью ногами, такая же по сути своей лошадиной, как и лошадь с четырьмя ногами, лошадь с тремя ногами или с двумя ногами, или только с одной ногой, как лошадь без ног, без головы и гривы, без пятнистого крупа. Лошадь как лошадь.
И никто не спутает лошадь с кошкой или миской. Все одно ничто.
(5 июля 2005 года/ 18.55)
***
Все то, что приносишь с моря,
мгновенно теряет ценность:
покой,
прозрачные камни,
песчинки на голом теле.
Все то, что там оставляешь,
все то, что там остается,
бесценным делает море:
покой,
прозрачные камни,
песчинки на голом теле.
(13 июля 2005 года/ 20.04)