РАБОЧИЙ СТОЛ

/
Три из того

1.
увидеть или 
услышать
слово за словом
через запятые
совсем без точек
(ну кто в состоянии 
через точку)
ведет вокруг сферы
вокруг света
где голуби 
совсем не голуби
но не как у Ингер

(Ингер продевает 
нитку в иголку
иголка в сене
системно 
закодирована
послание будет 
получено
вопрос времени)

исключение возможных вариантов
круг подозреваемых резко сужается
бесконечность минус бесконечность 
результат не определен нулем

кто упирается взглядом в стенку
кто наталкивается на стенку
кто бьется о стенку

и она
кажется
дрожит

2.

приблизиться 
и сначала увидеть 
очертания
(как их можно увидеть?
можно договориться
что можно)

потом понять
что тоска – это шар 
(опечатка
не тоска – точка)

приблизить еще и уведет 
(не уведет – увидеть
опять опечатка) 

очертания ее 
(чьи?) 

не такие строгие 
и неподвижные
дрожат
как облако
электрон на орбите 
в модели Бора

геометрия смотрит 
снисходительно
точка неделима 
по определению

(нет неделимого 
постоянного 
неизменного)

точка придерживается 
другой точки зрения

геометрическое множество 
точек (без запятых)

упорядоченное движение
заряженных частиц
(однонаправленное) здесь
(касается пальцем виска)

это импульс
(надо было лучше 
учиться в школе)
а не постоянный 
(нет постоянного
что за детский след
/опечатка, 
не след – сад/)
ток (под 
напряжением 
и не такое 
привидится)

расположенные 
равноудаленно 
от некоего центра
или точки
вращаются вокруг нее 
и своей оси 
(с завидным 
/или каким-то упорным
постоянством/)

что же всё 
крутится вертится
не дает ей упасть


{*«һурвн уга»

Нет подпорки у неба
Нет мутовки у моря
Нет крышки у океана
__
* «Три из того, чего нет» – название калмыцкой триады (трехстишия). Название в этом фольклорном жанре содержит загадку, само трехстишие – ответ}


//

Ну что ты, что ты, не надо.
Столько страданий,
соль в прозрачности
по щекам.

Ну разве же это беда?
(Куда со своим обесцениванием?
Горением, гонением своих желаний,
а где граница другого? В запале 
разгляди-ка) Тут река 
не широка – он брошен.
Здесь парус, штурвал, 
надута грудь моряка.

Ну что ты, что ты. Сколько ещё 
невыполненных обещаний,
недолетевших лепестков,
круглых краснеющих снов.

Если он был так нужен,
он вернётся, не канет
в темноте времён.
Может, рано ещё, 
он памятен и в вину 
не вменён. Не утонет,
приплывёт на Луну.
Тихо, тихо, поплачь 
о нем, Танечка, 
может, больше и некому

{«И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье поет в луче}


///
1.
Едва заслышал ваше имя от Рейнальдо,
грудная клетка удержала сердце,
что вскачь забилось, стук в ушах и рёбрах,
горели щёки, как в тот Лондонский Большой – 
тут забежать вперёд велела вечность
в пекарню, что на Паддинг-лэйн (ну здрасьте,
экспресс бери из аэро-/из порта до Паддингтон,
потом недалеко), в чуму бубонную.

Так вот, мой принц, едва заслышав имя:
«"Я видел, он входил в веселый дом",
Сиречь в бордель, иль что-нибудь такое»
(Лаэрта выноси на воздух свежий, Рейфилд,
и больше никогда назвать он женщин 
не хотел иначе, чем крыса и собака – ну привет.
Любовь же зла, не то что псину [лучезарен гений]
полюбишь – полюбишь и.. ну дальше знаешь,
и Книппер полюбишь [что? ревниво?],
а раньше – клиппер/баржа, Сахалин, 
и кровью – да плевать!
                                            Все слышано не раз – 
не мучай повтореньем мать) –

Я вздрогну, принц мой. Зачем на эшафот 
меня отправить вы велели
без покаяния, прощения. И вот, 
века спустя, едва заслышу имя
(своё опять переменя),
то, что теперь 
мне служит клеткой,
не в силах удержать меня

2.
И там верблюд, и ласточка, и кит:
один идёт, другой плывет, а та – летит.

И в облаках, мой принц, вы ищете защиты.
А я в венке из роз, меня течение несёт,
и в чёрных водах золотые звёзды отражают всё,
вас вижу днём и ночью, но глаза мои закрыты.

Я – Гильденстерн. А кто ещё? 
Ну разве только –
Розенкранц. Не разберёшь 
в блистающих осколках