РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВРегина Мариц
УЗЕЛКОВОЕ ПИСЬМО
18-01-2016 : редактор - Женя Риц
Вступления нет
1
Вступления нет –
наступление.
2
– Где Иоаким, дед твой?
– Тридцать восьмая страница по святцам.
Самое место для тесных и стриженых
по-взрослому целоваться.
– Анна?
– Страница сорок шестая:
голод за батюшку, батя за сталина.
– Марья?
– Не стала сбываться.
На фотоплащаницах
только вернувшиеся домой.
3
Красная ватка на травном ребре,
жёлтая стрелка по разутюженной речке.
Цвет наплывает на звук – он завоюет апрель.
– Легче?
– Пожалуй, что легче.
Крутится, шмыгает носом,
пахнет помадкой "Коровка"
и кошкой.
2015
Затакт
я больше этой песни не хочу,
но и держусь её всё больше.
где стыдно петь [х.з. почему] —
полудня опрокинутая плошка
и я красивей, лучше, чем внутри.
как милого узнаю по походке,
[смотри горбатая, смотри]
так и порхаю.
а где не стыдно?!
гой, портняжка хайм,
ты раскроил мне горло по лекалам
раздёрганных дунайских рукавов
и в твердь буджакскую воткнул
калёную иглу.
конвой гудел, дрожали на развязках
две железнодорожные струны́,
обрывный лай вдогонку — ласка
ссобачившейся доли.
из сумы
торчали колья струганных отцов,
всё чаще детям не показывали снов,
лишь иногда — лозу, колодец, на тряпице соль.
от этой каменной не отколоться.
вольно.
пой.
2015
За цветущими именами
приходили чёрные с белыми огнями,
вставали за нами.
говорили: вам не спрятаться от своих
за цветущими именами,
растите до самой вины,
ждите прощёный камень —
ворожить себе корни, слово пить,
небо перегнойное ворошить.
а забудете жить —
возвращайтесь чёрными с белыми огнями,
вставайте за нами.
кто вы такие
я спрошу
и опрокину лица белые
в наследную межу
кто вы такие
выйдет мне
и птицы крикнут чернотелые
в моей стране
2014
Кишинёв
Двенадцать лет, и лето нараспашку.
Вспотевший двор хрущёвской трёхэтажки,
рукастые каштаны
в балконные карманы —
без спроса.
Чу! Из казанов —
вишнёвое стаккато: Ки_ши_нёв.
Вирджѝл Васильевич выносит мусор —
румянец и послеинсультный шаг,
фанат Вертинского и женских бюстов;
как выпьет, плачет, кроет Сибирлаг
и русских: тех, что увели корову
и папу — ни за что и навсегда.
Опять бушует рэбе со второго!
Поёт, кричит ли, молится?..
Седа
в его окне колючая джида.
За гаражами тень, и три девицы
гадают на сыпучих лепестках:
останемся, уедем, что случится?..
Всё будет хорошо.
А будет так:
вот этой, с левантийскими глазами,
цвести, толстеть и соблюдать шаббат;
вот этой, длинноногой, в Алабаме
рожать разнокалиберных ребят;
а этой вот, молчунье близорукой,
ходить за словом, за вишнёвым звуком,
неузнанной маруськой
по памяти по узкой,
оттуда,
где был русский мир
натянут между «доа́мне»* и «вэй'з мир».
2013
*доа́мне - [’dŏam-ne] боже мой! (с румынского)
От первой звезды до последней гордыни
1
встречаешь вот так своего человека
из рваного фотоальбома
и видишь, где тонко: слепые побеги
на сморщенных розах у дома,
обмасленный полдень, pink floyd, чебуреки,
по списку на лето — обломов.
о главном — нельзя, но — заглавными, с точкой.
что левин и кити?! что правда?!
что чиркано было тогда между строчек —
так важно, так важно,
так страшно, так страшно,
как ножиком новым по парте.
2
от первой звезды до последней гордыни,
до тихой тщеты от кичливой сарыни
всходили и падали головы:
черешенка, яблоко, колокол,
и лисья, и пёсья, и рыбья, и рачья —
их грызли горячка и быт на карачках,
их вёл по завинченной мёбиус,
и лопались писанки, лопались.
пожалте вовнутрь, чтобы вылезть наружу.
мой враже, мой друже, всё туже, всё уже
мертвимый совиный разгневанный
живимому львиному левому.
3
встречаешь потом человека — вот так:
песочница, пыльные львы,
два бога [о, ямочки на локотках!],
цветок на куличике — стяг и рейхстаг,
пологое небо, недолгое "мы",
сердце взамен головы.
2013
Гусиные лапки
прилетал перепончатый гнев
иерихонский
горланил и выкал
полугусь-полулев-полублеф
полный хоботов на мотоцикле
ах, савранский, — славянский авось
по весне так роскошно и хлябко
и так надо, чтоб громко жилось
мятый фантик — гусиные лапки
*
лестничный такт и фермата двери,
целая нота глазка,
тридцатьвторыми: до_ре_ до_ре_ми,
пауза.
издалека:
— кто там? — тарелки, железная дрожь.
— я! — оборвётся струна.
так поиграешь, и снова живёшь.
родина, что ли, весна?..
2013
День-одолень
1
день, день, день, день —
плещется слово в строчке.
словно и не был апрель, апрель,
вымолчанный в рассрочку.
тенькает где-то: разлей, разлей,
легче нести пустое.
день-одолень, день-одолень —
на посошок и стоя.
2
где упала ничком перекатная дрожь,
неоплатная ложь,
[отвернись и не трожь]
я живу и не верю ладонным,
и в трясучих держу перочинный стальной,
[завиток золотной
да слеза над скулой]
а в закушенных русское слово.
ничего тяжелей перевитых корней,
перебитых стеблей,
[всё о ней да о ней]
ничего ненадёжней заслонов.
и святых не отместь, и земных не отвесть,
и весенняя взвесь,
как дочерняя месть —
вперекор, вперехлёст, по ладонным.
3
как сойти с убегающей улочки
и не встать соляным в перекрёстке,
если речь не по месту получена,
и места небесам не по росту...
перемелется ли, перебродится,
я вернусь ничего не забывшей,
приложить подорожником родину
к этой незаживающей жизни.
2013
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney