РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Сана Праедгарденссон

Авторские переводы с украинского

25-01-2010 : редактор - Женя Риц





***
В ласточкиных ложах Опера-Комик
сумеречные рыжеволосые дамы –
величественные каравеллы –
подносят к глазам
крошечные бинокли
инкрустированные перламутром –
всматриваясь в океан партерных голов
ищут новую землю…

Зелёные острова графских потомков
и материки – усатые генералы
под жадными взглядами
одетт, олимпий, октавий
поглубже вжимаются
в кресла свои
и в сюжет несмешного спектакля…


***
Детьми
они,
чтоб ужас увидеть,
чтоб посмотреть
на панику,
раскапывали
города муравьиные,
поливали их колой,
и, сидя на корточках,
наблюдали
часами…

Сорокалетние,
желая наделать шума,
они наклоняются
и,
жар выдыхая
в затылок,
говорят:
- Я люблю тебя,
люблю тебя очень
очень…


***
Маленькая японская женщина
отвратительными называет
внутренности ушей
котов императорских…

Драконы,
обитающие
в рапанах серых голов,
не любят напыщенных фрейлин…

Домашние звери и дамы,
запертые
в спальнях бумажных,
стараются
не смотреть друг на друга
и даже не дышать
слишком часто…


***
Разницы между черным и белым
практически нет
если ты –
ярко-зелёный…
И кожа твоя – сезаль,
а ноги – из красной глины…

И перед тем,
как навечно
родительский дом оставить
ты смотришься в зеркало,
улыбаешься…

Выдвигаешься
через два часа наконец –
двадцатилетний платан –
в мир
старых черных джазменов
и шелковистых девочек белых,
которых желтушная русская
по пятницам
учит балету…


***
Карту своих любовей
он изучает опять –
коричневое, зелёное, желтое,
голубого совсем немного…

Коленки Галины –
холмы,
цветущие круглый год –
приглашают
на токайское с мёдом…

Бёдра Густаво –
Голгофа,
обещающая только смерть,
без гарантии воскресенья…

За изучением географии
сумерки его застают
и он, на коленях стоя,
зажмурившись,
в бумагу вонзается пальцем –
выбирая путь восхождения
или падения точку…


***
Дети живут в мире
хозяйственных сумок и задниц,
и растут очень быстро,
в мир поднимаясь
бюстов и нахмуренных лиц…

Первый слой неба,
второй,
ещё один и ещё –
свадебный торт звёздный…

И крошки в постели,
мешающие уснуть…

Хроническая бессонница…

А последнего кусочка
коржа номер семь,
шоколадным политого кремом,
никакому не съесть ребёнку…


из цикла «ТРИ ГОРОДА»

МОСКВА

АНДРЕЙ
21 июля 2008 года
Андрей, такой, как есть

Только когда Андрей спит,
спиной повернувшись к светлым,
руками от света закрывшись,
за настоящего он
вполне ещё может сойти…

И, чтобы сберечь это чудо,
на цыпочках ходит семья
и шепотом ведёт разговоры
иногда до обеда даже…
Мёртвые и живые, и не рождённые,
и те, которых не будет,
представители его крови –
дерева ветвистого старого
сучки, побеги и листья –
замирают,
словно в игре
взволнованное черное море
и ожидают со страхом,
ставшим почти привычкой:
Проснётся он
или забудет…


13:45
Андрей и его мечта

Ты – моё золото! - Мать говорит
и прячет ли цо Андрея
в холодных своих ладонях…

Прыгая в её руки,
словно в снежные кучи,
словно в крупу ледяную,
он думает: Ты – мой фонтан!
Съешь меня, как монетку
и не вернёшь никогда!

Погружаясь всё глубже и глубже,
вспоминает бесконечную гладь,
зовущуюся Акимом –
воду, в которую приятно нырнуть
всем телом
и голосом, и музыкой сердцебиенья –
прерывистой и недоброй…
Захлёбываясь,
мечтает об океане –
тёплом и тихом – утопиться в котором можно
и рядом лежать с такими же
сокровищетрюмными кораблями,
плывшими за любовью
и разбившимися о рифы затылка…


14:35
Андрей в засаде

Спрятавшись в солнце,
зажмурившись,
штрихуя ресницами свет,
наблюдает Андрей,
как гуляют прожаренным парком
понятные, безопасные звери:
лабрадоры, пекинесы и таксы
и ведомые ими
одышливые старушки;
шахматисты,
просравшие короля,
удаляющиеся восвояси с позором;
девушки – Гнесинки пленницы,
плетущиеся со скрипками-флейтами,
молчащими в кофрах кожаных,
чуть потёртых;
дети, вооруженные
пистолетами водяными
и пластмассовыми Made in China мечами…
Отупевшие и разомлевшие все,
и все слишком простые,
чтоб в кого-то из них
влюбиться…


17:55
Андрей сочувствует

Андрея закалили
бесконечные семейные битвы –
вежливые
и кровавые очень –
с отцом – воинствующим атеистом
и мамой – дурочкой тихой,
верящей
в невиновность Ходорковского
и в лечебные свойства мёда…

Он уже давно не боится
слёз женских
и тупых ножей из Толедо,
но, когда смотрит на голубя
с культяпкой
на месте одной из лап,
понимает:
Михаил Борисович – пушистый
и абсолютно белый,
мёд – практически панацея,
а папочке
придётся всё-таки
гореть в аду долго-долго…


19:25
Андрей ждёт

Когда его били впервые –
по-настоящему,
а не по жопе ремнём –
Андрей понял –
усвоил сразу и навсегда,
что наука смотреть не глядя
проста удивительно,
но абсолютно необходима
для выживания вида…

И теперь,
с потёртым слившись сиденьем,
он смотрит в окно,
терпеливо ожидая минуты,
когда вагон нырнёт в темноту
и на холодном стекле отразится
профиль орлиный
красивого армянина,
стоящего рядом
и из памяти Моторолы
вытирающего эсэмэски любовниц…


20:15
Андрей в оцепенении

Медитировать на рулончик
бумаги туалетной –
в пьяных ромбах щенки голубые –
Андрей может часами…

Сидит он и смотрит…
Время вытекает в трубу,
убегают минуты,
три тысячи литров воздуха
превращаются в патоку,
в которой он тонет…
Делается янтарём запах жёлтый
и Андрей в нём – синяя муха…
Спотыкается сердце,
прекращается сердце…
Срастается он с унитазом,
врастает в розовый кафель…

Третий инфаркт…
Отбой…
Андрей Иванович не возвращается
домой…
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney