СООБЩЕСТВО

СПИСОК АВТОРОВ

Борис Херсонский
30-01-2018

санаторий

      print open_in_new     



***
она пережившая зиму сорок седьмого
в сорок девятом была в санатории в сочи
видела пальмы колонны и статуи выпивала немного
ходила на танцплощадку возвращалась в палату к ночи
был не сезон и темнело довольно рано
мерзла бы но захватила серый платок пуховый
пастух и свинарка ей улыбались с экрана
видела много раз но фильм смотрелся как новый
собственно и она работала в животноводстве
гремела ведрами пойло наливала в корыта
но в кино все иначе чем в жизни чуть меньше скотства
больше музыки песен плясок и рожа у всех умыта
а тут еще пальмы статуи и кипарисы
странно но тут к себе сильнее чувствуешь жалость
весь вечер пыталась вспомнить имя известной актрисы
так и не вспомнила а спросить постеснялась

***
мы живем вчерашними слухами надеждами опасениями
мы сравниваем себя с увядающими растениями
с одеждой изношенной выброшенной без сожаления
с техникой постепенно выходящей из употребления

наши уши засорены шепотом лжи проторенной
наши ноги уныло топчут мостовые страны опозоренной
наши мысли ходят по кругу словно пони на привязи
наши мифы застыли как перед камнем витязи

ни налево пойти ни направо а прямо пути заказаны
руки прячем за спину как будто связаны
держали язык за зубами а чаще протезами съемными
умирали рабами а жили вольнонаемными

жили вольнонаемными получали авансы с зарплатою
на субботники выходили с веником и лопатою
после пили всем коллективом водка льется и время тянется
думали выпьем стаканчик глядишь и все устаканится

а потом анекдоты старинные сальные непотребные
потом карманы пустые и романы служебные
раз за жизнь санаторий раз в две жизни путевка в Болгарию
сегодня и ежедневно начальство с пропитой харею

а был ли смысл или цель спросите у священников
а была ли чистая прибыль спросите у мошенников
а была ли правая власть как помрете у ангелов спросите
а несете ли вы проклятие так вы всегда его носите

***
я справил сорокалетие жизни в совке, сорок первый
оказался последним в ряду. прощай, родное болото!
так до старости человек живет с какою-то стервой.
опомнился, убежал, глядишь - не хватает чего-то.

вспоминаешь примус и "приму", тяжелое бурое мыло.
очередь в общую баню, кабинки, банщика в грязном халате.
даже в портретах членов ЦК что-то родное было,
что-то шамкающее, дурное, как в старческой смертной палате.

и еще людские потоки, как реки, текли к трибуне,
грузовики- баррикады, чтоб люди не разбежались,
шкалик в кармане пальто. жизнь на своем горбу не
полегчала, не сжалась. откуда же эта жалость?

ровесники, что вам военная служба и мирный атом?
что вам партпросвет семинары, что длятся часами?
что вам четырнадцать младших братьев со старшим братом?
что вам мощи ленина с безбожными чудесами?

что вам красная площадь, парады, гробы на лафетах,
что вам эти красные стены и голубые ели,
что вам в неправых судах в поспешных обетах,
которые вы давали а держать не умели?

что вам спутник- пищалка на самой первой орбите,
что вам трешка взаймы - не вернем в зарплату?
что вам в скудном, немытом, насиженном быте?
наша хата с краю была. но враги сожгли эту хату.

и осталась надежда в поплиновом платье из песни булата,
чапаев, петька, анка из фильма и анекдота,
и шутка: во-первых раз в месяц была не зарплата,
а во-вторых весь месяц это была не работа.

ровесники, что вам дом отдыха, пансионат, санаторий,
пальмы в сочи, скульптуры из гипса, сталинские колоннады?
в совок подмешана юность, как в скверный кофе - цикорий
как горечь - в безудержный хохот цирковой клоунады.

***
как замечено было поэтом
тьма сгущается перед рассветом
на советской открытке с приветом
круглым почерком с легким наклоном
как положено с нежным нажимом
на природе с разнузданным лоном
в санатории с жестким режимом
на кровати под старым портретом

гарин строит гиперболоид
крот подземную улицу роет
подлетает к земле астероид
чтоб свести с ней последние счеты
но земля не съезжает с орбиты
не считает свои обороты
и луна королева без свиты
гладь морскую слегка беспокоит

и прожектором водят по пляжу
два сержанта несущие стражу
и космическому экипажу
с высоты наши жизни понятны
наши истины слишком конкретны
наши чувства слегка неопрятны
документы не слишком секретны
а покупки похожи на кражу

это жизнь со стандартным покроем
это с детства хождение строем
пеленою забвенья покроем
как сидели попарно за партой
как писали диктанты диктата
как склонялись над контурной картой
а копеечная зарплата
справедлива мы больше не стоим

***
Провалился бы по уши, как в вызолоченное болото,
в семнадцатый-восемнадцатый, в их барокко,
завитками цепляющееся за рококо,
в девятнадцатое с колоннадным ампиром,
желто белым, с шампанью типа "вдова Клико",
лишь бы только не в детство с рахитом и рыбьим жиром,
со стаканом, в котором с пенкою молоко,
с коридором где примус на разваливающемся табурете,
всеобщий генералиссимус на портрете,
санаторий - лечебные грязи и душ Шарко.

Все равно по дворцовому мрамору или по нищей земле за плугом,
или с лукошком по ягоды летним российским лугом,
все равно честнее, чем быть преданным другом
во всем двойном значении этих слов.
Крепостник, крепостной, городской или сельский житель,
мужицкий армяк или армейский китель,
все равно над тобой в облаках Господь-Вседержитель,
Творец, победитель смерти, Владыка снов.

***

Десять месяцев под землей в забое,
после смены - как мертвый, а отпуск - в запое,
раз в пять лет - санаторий, а там наверняка
подвернется какая-то баба то ли
бухгалтер, то ли училка в вечерней школе,
разведенка или жена моряка.
Раз в десять лет на родину к маме: чистое поле,
река, деревушка, церковь - видно издалека.

Как то раз повалили на площадь толпою,
и он со всеми, не хуже других, ногою
пинал мента - все пинали, и он - пинал.
Потом все вокруг загорелось и сразу погасло...

Оказалось - подняли цены на мясо и масло.
По толпе стреляли солдаты. Но этого он не узнал.

***
была в санатории предавалась греху
раньше бы дегтем вымазали да вываляли в пуху
а тут мажут лиманской грязью и заворачивают в простыню
большегрудую широкобедрую рыхлую сельскую ню
обеды невкусные но три блюда в меню
палаты правда большие на десять душ
все равно хорошо особенно после грязи под душ

после свинарника жизни неподъемных пустых трудодней
после упитого мужа измывающегося над ней
аллеи плотный кустарник скульптуры на каждом углу
музыка из репродуктора коврики на полу
буфетчица из кастрюли разливает компот
а выпьешь горячего чаю сразу бросает в пот

на столе газеты журналы для просвещения масс
куяльник назвали хуяльником смеху было на час

***

Общее у санатория и монастыря -
источник целебной воды, подъем ни свет, ни заря,
элементы архитектуры - аркады, колонны,
утренняя зарядка, как молитва, включает поклоны.
Общие трапезы. Вместо иконы
в столовой три известных богатыря.
Опять-таки, белые общие спальные корпуса
и - отверстые небеса.
Вечером там и там восходит луна,
наполовину светла, наполовину темна,
как человеческая природа.
Вечера теплы в благоприятное время года.
Мотыльки кружатся у каждого фонаря.
Здесь кончается сходство санатория и монастыря.

Заметней отличия. Голос певицы с эстрады,
маска из белой пудры, черной туши, алой помады,
хор цикад дополняет трели, рулады,
аккомпаниатор умеренно пьян.
Сидит на табуретке, растягивает баян.

Этот голос не в голосе, это оздоровленье
организмов включает предчувствие и томленье,
надежду, что жизнь изменится прямо сейчас.
По крайней мере супружеская измена была неизбежной ложью,
как всякая ложь, нарушающей волю Божью,
и санаторный грех вставал при луне без прикрас.

И дорожка лунная разделяла на равные части
поверхность залива. И зубастые пасти
подводных чудищ мерещились в глубине.
И обнаженной купальщицы слишком тяжелое тело
на границе воды и песка белело,
а спутник ее, застегнутый на все пуговицы, стоял в стороне.

***

Нам казалось тогда, что жизнь навсегда состоит
из разговоров на кухне, угрюмых очередей,
ненужной работы, а после - кружка полит-
просвещения,коридоров, улиц и площадей
родного города, лестничных клеток, дверей,
примуса, керогаза, вражеских голосов
в ламповом радио с изумрудным живым глазком,
сквозь рокот глушилки, хотелось, чтоб поскорей
все это кончилось, дрожащей стрелки весов,
хроники в кинотеатре, еще – заявлений в местком,
оздоровленье ребенка, путевок, пионерлагерей,
туберкулезного санатория, бывший «Белый цветок»,
инвалида с точильным станком, о который свой коготок
острила эпоха, еще - фасоль с пробивающимся ростком,
дневник юнната, погоды, набор условных значков,
еще - указка, внезапный взгляд поверх очков,
встань, повтори, что я сказала, встать,
равняйсь, смирно, председателям сдать -
рапорт сдан - рапорт принят, скорей домой,
гипноз, гипноз, хвать тебя за нос, вы слышите только мой
голос, вам хочется спать, спать, спать.

***
давясь компотом чуть подогретым
под вездесущим блеклым портретом
над подвалом с крысами и мышами
мы были правильными малышами

пели песни играли в игрушки
после обеда на раскладушки
после сна жидкий чай на веранде
все по порядку все по команде

так в лагерях в санаториях летних
укрепляли растили нас незаметных
нас послушных нас присмиревших
не замечавших стен отсыревших

наша жизнь наша песенка спета
у костров пионерского лета
под салютом вождей линейка
в кармане с царским орлом копейка

в коробке жуки в альбоме гербарий
в ушах обрывки оперных арий
не поймешь кто фауст кто мефистофель
на обед отварной картофель

что делал вожатый с вожатой а палатке
что девочка маша писала в тетрадке
что пьет вечерами директор украдкой
кто ходит ночами походкой шаткой

просты ответы на все вопросы
головы стрижены ноги босы
все впереди а что непонятно
что позади всегда безвозвратно

***

Какой-то там санаторий. Какая-то там душевая.
Из воронки стальной струится вода живая,
Решетка из дерева на бетонном полу, над стоком.
Огромное тело стоит, повернувшись боком
К окошку, заложенному мутной стеклянной плиткой.
Где-то там, высоко, лицо с вымученной улыбкой,
Мальчик смотрит на мать, бедра, живот, заросший
Лобок, массивные груди. А ну, скорей, мой хороший,
Сильнее глазки зажмурь, чтоб мыло в глаза не попало!
Мальчик жмурится. Все стемнело и все пропало.

b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h







πτ 18+
(ɔ) 1999–2024 Полутона

              


Поддержать проект:
ЮMoney | Т-Банк