СООБЩЕСТВО
СПИСОК АВТОРОВАлла Горбунова
Стихи девяти озёр
15-02-2010
СТИХИ ДЕВЯТИ ОЗЁР
*** (озеро Осиновское)
созерцая вещи, открываешь путь чудесам.
лестница, выдолбленная в песке, ведёт на безлюдный пляж.
я сижу там один – отшельник и маг, рядом ржавый велосипед,
бутылка тёмного пива, чей-то затёршийся след.
мои пальцы вливаются в озеро, словно реки.
я отдаю свою память Александру, Евгению, Юрию, Роману, Ивану.
я отдаю свои уши русалочьим голосам.
я отдаю глаза подводным малькам и бликам.
я отдаю нос запаху водорослей, смолы, песка.
мой рот молчит и не знает слов,
как рот пеликана, в котором трепещет улов.
моё сердце – дом нищего человека.
мой ум – дворец нирваны.
*** (озеро Ветреное)
по красной дороге сюда пришёл через долгий лес.
-- возлюбленный мир! -- вот – ки-
дает весло загорелый мужик на лодке,
жарят шашлык выходные люди на джипе,
и синий купальщик с красной своей бородой.
но обычно здесь пусто, лишь я сижу на отшибе,
а озеро светлое, словно проточное, с красной водой:
красная глина, красный песок, красный ил,
кровь зимних солдат твоих, грудь снегирей твоих,
раны ступней твоих, мякоть расклёванных вишен твоих…
в долине смерти ночью замёрзла дивизия – наша? врага?
дачные дети, намазав кожу, играют в индейцев,
строят шалаш у кривых деревьев, где ведьмин шабаш.
и если ты заблудился, то надо найти могилу красноармейца.
до того, как гусей-лебедей выпустит баба Яга,
как выпрыснется на закате воздушная благодать -
растопит стёкла старой веранды,
мертвецы заклубятся в дыме печной трубы,
и выйдут в небесный обход стразовые дурынды
нашу ночь соглядать
побежденным начальством судьбы.
*** (озеро Малое Борковское)
Дедушка Ау помер зимой в холода.
Букаху сбил грузовик. Джексон подшился.
Борода забесплатно, бывает, меня угощает.
я спал у магазина, выгнали, пришёл на мостки.
в небе ясный месяц протягивает от мостков дорожку.
распускает волосы какая-нибудь Катерина.
разжигают костры подростки, достают гитары.
подсаживаюсь, запеваю: «Афганистан, кровавый край…»,
веселюсь, выпиваю стопку, показываю награды,
подмигиваю глядящей в землю девчонке: «что, коза такая-то,
небось не знаешь, что такое заниматься сексом по-офицерски?»
*** (озеро Большое Борковское)
смех и горе гуляют по бережку,
смех мой, горе моё, кукушачье ку-ку,
вдали - петушачье кукареку, вблизи - лягушачье ква,
кувшиночьи ладоши и зажмуренные цветы,
озеро, разморённое, как молоко, готовится ночевать,
от солнца осталась одна полоса всё слабеющей красоты, -
как калинов мост над огнём, как печной каравай
в утробе печи, что просит: отведай моих хлебов,
яблоня красными яблоками трясёт, умоляет: срывай.
Василиса премудрая ищет свою любовь.
крупные слёзы в кольцах травы лежат,
в листьях осин дрожат.
чайки кружат, чаячьи кольца, пепельно-дымные перья,
как зола от костра, которую ветер носит.
по бережку гуляют моя грусть и моё веселье,
моя трезвость, моё похмелье,
молчат, ничего не просят.
*** (озеро Безымянное)
как пошли мы с дивной матушкой покупать сапожки
у длинноносой старушки – бабушки Ёжки,
а и привели меня к лесному мужичонке сапожки
в лаптях и рубахе, с волосами-соломой и на меня похожему.
всё-то шутки шутил, словечечки и поговорочки мужичонка,
повёл меня к топям, где редкий болотистый лес, как его бородёнка,
а из заросших озёр смотрят-качаются сухие тростинки,
в общем насилу ушёл от того мужчинки.
но мил он мне пришёлся, как душа родная, и сердце моё потешил,
я потом как-то вдруг понял, что это леший.
пришёл к матушке и говорю ей: видел лесного мужичонку в лаптёнках,
он повёл меня к топям, где редкий болотистый лес, как его бородёнка,
отвели меня к нему бабушкины Ёжкины лихие сапожки,
это был сам леший, и на меня, как отец родной, почему-то похожий.
а матушка мне: ой, ой, они тебя нашли, они тебя всё-таки достали,
а я столько лет от них скрывалась, но делать нечего, так что слушай:
мужичонка этот в натуре грёбаный леший,
и ты – его сын, а я – русалка, но из озёрной дали
ушла к людям, и все эти годы жила, маскируясь под человека,
и тебя воспитывала так, чтобы ты не догадался, что ты сын лешего и русалки,
хотела, чтобы ты получил образование, вышел в люди.
вот такую историю, ёлки-палки,
дивная матушка мне преподнесла на блюде,
и надо мной, побелевшим, по-русалочьи захихикала.
а я-то думал, я человек, да не похож я на человека,
сам чувствую, что меня тянет к омуту, к тростникам, к озёрам,
где мои тётушки и бабушки, к лесному мужичонке в сырую чащу,
и испил я до дна в ту минуту чашу позора.
и понял я, что таким я создан, и куда мне от этого деться,
и на гнилом болоте пребыть мне слаще,
чем среди сынов человеческих, ибо я –
сын чародейский,
нечисть лесная, проще говоря, - кикимора.
это, согласитесь, пожёстче случилось со мной приключение,
чем если б я просто был негр, садомазохист или голубой.
и охватило меня такое глубокое отчаяние в моём спасении,
что я поднялся на крышу высотки, чтобы покончить с собой.
***(озеро Радужное)
землянка рыбака на берегу.
большие звёзды на сыром лугу.
над свежей черникой, над пьяной морошкой –
дымные стружки и месяца рожки.
вышли ночницы, прошли и ушли
в чёрных платках с огневыми цветами.
ели, скренившись, тропу замели:
дом свой забудь и забудься здесь с нами… снами…
и куда меня в темноте завела судьба:
в сплетеньях деревьев ветвями обвитые черепа,
змеиные яйца, кости, и без окон изба.
сломы ветвей или запястий изломы,
ветви, повившие ветви, вервьём на локтях,
и паутина жгутами свивается, льстясь
сладкой щекоткой до смерти в оковах зелёных.
*** (Чёрное и Белое озёра)
1 (озеро Белое)
свет голубиный и вещего ворона мрак -
капля двойная на давней двуцветной эмблемке.
небо и ад заключают непризнанный брак -
думка моя в этот вечер о Бёме и Блейке.
дивом предивным любуйся: лес в блёстках лучей
розовых и изумрудных, как бор Лориэна,
серебра-злата собор из деревьев-свечей -
образ природы спасённой и благословенной.
словно любовным резцом - как святые отцы
славу господню воспеть открывали уста -
выточен образ природы, и в нём - красота,
мудрость, покой, исцеление, всё – о Творце.
2 (озеро Чёрное)
череп лесной, огранённый хвоёй,
с нетопырём, неясытью, змеёй.
в голые ноги – крапивная плеть.
в образ природы впечатана смерть.
папоротники, что тянутся вверх,
небо закрыв, и цветут на Купалу,
корень их – яд, отпадение, грех,
буйство травы, птичий щебет и ропот.
ранящий серп, что срезает омелу,
дрогнет, почувствовав древнюю похоть
хищной природы; тигровые звери
нежно и страстно друг друга едят,
из-за деревьев беспутные фейри
за птицеловом с ухмылкой следят.
се есть природа из корня от древа
знания зла и добра,
та же, другая, светла и мудра,
от древа Жизни.
как право и лево -
озеро Белое, озеро Чёрное, но
кто посадил оба древа,
или оно - одно?
*** (озеро Блюдечко)
---
вся бесконечность нам судьба,
а мир – разбитая игрушка.
---
в руках ребёнка –
нож, «Плейбой» и «Ягуар»,
плечо невесты с меткой проститутки,
и вся эта лазурь и киноварь -
кровь неизвестного солдата в незабудках.
---
но чаю-чую леший с водяным у лесного костра поют:
это мы сделали революцию в раю,
как мы были молоды и красивы в отважном строю,
как мы любили ходить на краю,
теперь смотреть на нас страшно,
но это не важно…
---
а вот и мой дружочек Вано
бренчит на гитаре на бережочке диком.
бескомпромиссны, несносны, чисты,
дети-уроды, дети-индиго,
эльфы и назгулы, братья и сёстры,
поём, прижавшись друг к дружке,
про судьбу - бесконечность,
мир – сломанную игрушку,
и дружочек мой запевает, и я подпеваю:
я ищу таких, как я,
сумасшедших и смешных,
сумасшедших и больных,
а когда я их найду,
мы уйдём отсюда прочь,
мы уйдём отсюда в ночь,
мы уйдём из зоопарка,
ла-ла-ла,
ла-ла-ла
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney