РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Александр Петрушкин

ADOBE PREMIER: КЫШТЫМСКИЙ НЕМОЙ. РАСКАДРОВКА

05-03-2008 : редактор - Тимофей Дунченко





Марии Гусевой

дерево сделает крюк мёртвую вскользь петлю
раньше летали на ТУ теперь только курим ту –

сто пятьдесят четыре невидимых вам бойца
выходят их окруженья из языка кольца

сидят на железной ветке смотрят в глухую даль
эти Кыштыма детки дай им урана дай

выкури их из схрона дай свой горьчайший дар
и расскажи что так вот здесь никто не летал

всё по Транзиту мама такая-с-сяким благородь
дерево рубят детки урановые в настой

ящик почтовый письма – всё изменил адресат –
дым отступает этих всех разметает ГРАД


КАДР №1 /ПРЕАМБУЛА/

ты жил в кыштыме жид кыштыма жив
ты лез на ветки но орал от боли
от всякой задыхающейся воли
ты жил в кыштыме между твёрдых жил
церквей которых здесь всегда четыре
и рек подземных от которых три
пруда стоят по ним ночами ходит
один один престранный человек
и если с ним идёшь то он заводит
в такие дебри где незрим нам лес
он каркает он говорит но внятен
отнюдь немногим поднимает воды
и небом едут некрылатые подводы
собака кропит весь январский снег
а ты лежишь и смотришь из подводы
на этот проникающий нас свет


КАДР № 2 /ВИД ВЕРХНЕГО ПРУДА/

на пересечённой местности плавленой как сырок
стоит дом в нём горящий (зачёркнуто) говорящий игрок

он говорит: мама меня угораздило пишет: вот занесло снегами под самое не могу
не хочу говорит дай каждому из соседей по воздуху по глотку

он преломляет тело достаёт оттуда ребро рыба такая сырок делает буль-буль
девушка которая ехала в столицу стоит на берегу и думает: такой же как исык-куль

но есть отличие оно скорее за кадром пятнадцатое января
встаёт на пруду столб горящий и холодный и соединяет берега

столб электричества смотрит в слепую страну
из тарелки на площади раздаётся слабый голос
сегодня метеоролог ишукова
нам предрекла пургу


КАДР № 3 /ВИД ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ/

низкое небо
поскольку земля здесь выше
внизу толпятся гробы
и кушают мясо
свежее и не очень души
гнездятся
возле корней у изголовья –
особая раса

выживших в этом
гнездовье-зимовье-ложбине
вот и меня здесь же ожить
сговорили
вытащили откуда-то
из-за миасса
я говорить разучился
и начал смеяться

голос плотвы слышен лучше
чем речь за забором
этих всех с нижнего
мы засыпаем от брома
слышишь как стайка гробов
распечатала хохот
клюёт из ладошек корней
как плотва
на крещение
холод


КАДР № 4 /ОПЕРАТОР/

манёвры меж побережьем и небом
между глотком воздуха и глотком воды
местные на языке с артиклями произносят оды
на все лады.

и вот выходит мальчик совсем выходит
совсем мальчик из тёмных ив
он так долго спал древесной породой
себя продевая но не продлив

манёвры варягом на траверсе с эхолотом и датчиком
он идёт по воздуху не касаясь вод
снеговик леплённый по образу и подобию соседским мальчиком
в половину идиот на другую бог


КАДР № 5 (ПЕРВАЯ КЫШТЫМСКАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ)

не бойся меня я боюсь сам себя
по свету скользя будто глубже нельзя
ты ходишь по свету ты ходишь сквозь свет
неясною тенью себе же послед
по свету по этим покойникам по
ты ходишь за тенью в своём лимпопо
по мягкой дорожке упругой пчелой
ты бродишь под светом как бабское ой
не бойся меня я себе говорю
как будто бы дальше и в правду нельзя
ты ходишь по свету себя говорю
как будто бы тень мою надо спасать…


КАДР № 6 (ВИД ОТ ЦЕНТРА)

вот ещё один кадр

он выходит из комнаты в ледяном городке,
где был прежним правителем в землю закопан
фонтан
он идет к левой башне чтобы отлить что прилило –
то ли пар то ли ангел бьёт по
бесцветным губам

(здесь меняется план)

и ещё один кадр он стоит в тишине в тёплом парке
по окружности снег возвращается тень
за кулисы
из отброшенных листьев торчат как медали забытые лядвии Парки
и железные кости от белого мяса по небу торчат
бледнолицый

по топорному песню журчит по топорному снегу
проходит
на сощуренный свет то посмотрит а то поглядит
и опять в ледяной городок за снегуркой заходит
и култышкою правой в своё отраженье
стучит

(смена кадра вторая – короткая:

ангел уходит –
потому что зима –

крепко спит)


КАДР №7 /ЛЕВАЯ ПЕРСПЕКТИВА/

в этом году снега нет не было и не будет
парщиков снится в начале кутик снится в конце
то ли пара целующихся что-то напутала то ли убудет
кожа спадёт но останешься при лице

говорящим с самим собой потому что больше
собеседников нет с утра до утра усмиряешь гнев
выпьешь деревенской самогонки на тему любит не любит
и созреешь до этой львицы этот вот самый лев

ты николаич почти ты почти что бродский
травелогам твоим нравятся те места по которым ты прошёл-
ся то есть себя прошёл в них

и вот уже чувствуешь как исчезает в перспективе
лицо

остаются

места


КАДР №8 /ВИД ИЗНУТРИ/

заходишь в себя: справа – стол за окном – часы.
с высоты потолка смотрят тапочки – с высоты
их полёта – ты стоишь не правильно т.е. не стоишь ты
их голов – вот и смотрят в тебя, приоткрывши рты

там за окном снег дождь нет уже ничего
открываешь форточку говоришь поверяя собеседника поверх голов
с высоты раздаётся голос: ты уже готов

(пиф-паф и прочая буффонада) –

так ты слышишь среди позывных
звон-зов)

вынимают большой ладонью,
щелчком отперев засов,

- ах ты маленький мой

(здесь снег на экране)

потом – потоп


КАДР № 9 (ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС)

вот и ещё один еврей на сером асфальте плакал сегодня говорил отдайте
отдайте магнум отдайте узи и эквалайзер
я отдал бы

вот и ещё один местный урка доставал финак говорил куртку
отдай отдай верни мою молодость и первую ходку мне говорил стыдно
я бы отдал да тоже стыдно

а ещё приходила бывшая ощупывала своё тело как лишнее
щебетала отдай моё тело помаду тени шампунь пиздёночку
всё что мог вернуть – вернул ребёночком

приходил к себе говорил отдай не придумал что
но просил полай – подавал себе язык еврея урку бывшую
вот и плачу подаю щебечу всё что лишнее


КАДР № 10 (ВИД ИЗ НАТЮРМОРТА)

в селе (так сказала корнева)
да в селе – корни ближе всякого текста
любого кадра.

ты глазеешь наверх чтобы в межгород пролезть
ты присутствуешь (будто бы) зритель
последнего гада

берега все восточны все водочны эти края
это будет не так по мостам и заградам
(спит зритель)

это будет вчера (что неточно) позавчера
зона спит (а за нею спокойный спит
вытрезвитель)

в том селе в том краю чьим присутствием смыты края
корни ближе всего и затянуты ниткою
(неба

натюрморт) недопита на треть третья рюмка кроя
речь из воздуха нёбо касается нового
неба


КАДР № 11 (ПРЕДПОЛАГАЯ ЖЕНЩИНУ)

она говорит что она говорит не она
так речь непонятна как речка иного понятья
она говорит что она не одна но она
об этом и том не имеет другого понятья
мы здесь понятые понятные смотрим в разрыв
той речи той течи с которой последует взрыв
с которой последует кайф говорить не своё
и быть языком не смелое но ремесло
она говорит она этим падает в верх
она обрывает то тёмную жизнь а то светлую смерть
гадает по речи чей неба касаемый вжик
всех ангелов там известит
что речь сквозь её говорит


КАДР № 12 (ЭМБРИОНАЛЬНЫЙ DISPOSAL)

дети воркуют скоро
направят на них рогатку

будут неспешно спать
ангелы на небеси

дети воркуют сколько
их в небесах осталось

сколько пошло с фараоном
сколько на bbc

дети воркуют завтра
их небеса отпиздят

вывернут наизнанку
взрежут от сих до сих

дети воруют воздух
крутят язык под снегом

первенцы фараонов
пески на всё небеси

дети воруют речи
пальчиками и глоткой

завтра на горло ночь
мойша или отец

в небо попав отпиздят
это самое небо
кто ворковал под небом?

ангелы на небеси


КАДР № 13

кратковременный всплеск ребёнка – по дну идти
тёплой жести похожей на жизнь - по дну реки
по ватерлинии выше любой кормы выше любого тела
не извлеки

не извлеки не соври не схохми не сплачь
катит по небу потерянный в детстве мяч
катят по телу слева по самую кровь
тонкие словно тело то речь то любовь

краткое время полёта твоих отражений во тьме словарной воды
ты – его слово
ты говорю
ты


КАДР № 14 (ВТОРАЯ КЫШТЫМСКАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ)

перебежчик слетает по небу вверх
потому что на дороге туды снег
потому что смех бесподобен нам
всё говно что говно ну и хули нам
перебежчик слетает до неба вверх
потому что ему отпустили грех
а не смейся только смотри смотри
перебежчик уже не один а три
так ползёт к себе снеговик Поздняк
всё говно что говном пережило мя
отпусти меня просвети проспи
заступись за меня а потом – сгори


КАДР № 15

Не страшно, у тебя ещё три попытки…
(Мария Гусева., Перепись населения)

Есть три попытки первая вторая третья
вот пошёл снег – он работает здесь. Вертолётом

лежит человек – лижет костлявую руку,
другой обнимает суку. Четвёртым лотом

собака скулит, роет носом тёплым пустое тело.
Есть три попытки – ты помнишь, чего мне пела?

Вот пошёл снег. Ты – за ним на работу – снегом –
сука с твоим теплом поиграла в лего.

Есть три попытки: третья, первая и вторая –

ложись со мной на дороге из Кыштыма в Касли

полаем…


КАДР № 16

вот и разборки начнутся по старой
памяти лбом в полстакана по горло
видишь как нож поднимает устало
к нам остриё как дыхание твёрдо
входит в дыхание мягкое слабое
буковка е – опять наебали? –
странно не странные речи выводишь
то ты и прав – эти суки достали

ссученный снег пролетает над зоной
северной южноуральских провинций
стронций по венам как членом по векам
будешь ходить ты по водам безлицый
входит дыхания вялое снегом
сугробною коркою и перегаром
с ложечки ешь словно инсульт свой небо
скоро заснёшь под последним ударом

голой заточки желавшей закончить
пошлый базар и изустницу пьяни
так из разборок неточно уходишь
одновременно и мёртвый и ранний


КАДР №17 (ИЗ-ПОД ВОДЫ)

ложки нет говорю тебе ивкин ложки нет
и ложь отражение правды
писать идеологически выдержанные стихи
то же что рисовать кисточкой по воде
нижнекыштымского пруда
ахнем?

какая тебе в общем-то разница
что там за плечом о тебе спорят бог в драповом пальто
чёрт в купальнике ложки нет говорю тебе ивкин ложки нет
спим нагишом под небом не совсем нагишом валенки
на руках на ногах снегоступы под спиной свинцовая земля
и небо маленьким

кажется отсюда ивкин ложись со мною рядом ивкин
нет системы полежим поспим во сне вскрикнем
будем наблюдать своё одиночество стряпанное из людского теста
наскребём по сусекам ивкиных и петрушкиных
для внесистемного текста

будем хлебать щи-борщ с перебором истины а не правды
тело твоё лежащее здесь
кажется небу
маленьким


КАДР №18 (ТРЕТЬЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ)

негромкий мой аминазин
скрипит пропитанный смолою
поговори скорей со мною
я опасаюсь так других

негромкий мой аминазин
кричи крутись как глупый мальчик
поговори скажи аминь
и упаси и я оплачен

негромкий мой скрипит скрипит
смолою верной никотину
проговори меня ты сыну
я опасаюсь так других


КАДР №19 (ДЕТСКИЙ)

разница только лишь в материале я помню
мама ходила в сельпо по купала ткани
было немного расцветок различных фактур (читай: фабрик)
советских (импортных:
а. тогда не бывало –
б. их привозили и увозили с зада
машины и странные люди в стиле де сада)

- разница только лишь в материале
так говорила мама когда возвращались с ней из зоосада
и шли навстречу нам разные звери люди
мама была права права по фактуре
мне же было по ветру на все ткани
видишь ли вот навстречу прошёл ещё один ангел
в песочном в ситцевом в крепдешиновом в клёше

- разница лишь в материале сказать бы проще
слово такое да жалко мне что не имею
слова такого

было

тогда

улетело


КАДР №20 (ВИДЫ ФРАНЦИИ)

– мне надо знать кто со мной – говорил вийон
он ходил по пятам за мной – параноик и вор
выходил во двор говорил за червей падал в мразь
– надо знать где небо чтобы туда упасть

– надо знать что за мной – говорил по ночам франсуа
где вийон крепко спал потому что сходил с ума
– никого не простить если этим червём не прощён –
говорил над вийоном тот что был не вийон

– переводчик с тобою скоро сойдёт сюда
говорил перевозчик в жизнь и туда-сюда
он ходил за вийоном, который ходил с франсуа
повторял себе – не сойди с ума не сходи с ума
– надо знать не знать

кто за мной
кто со мной
за плечом
франсуа вийон –

дольше неба
в котором он


КАДР №21 (СО ВНУТРЕННЕЙ СТОРОНЫ ЛОЖКИ)

скрипит сугроб – живые – неживые
пульсируют все тайны
ножевые
переходя себя на красный цвет
ранета
снегиря тебе здесь нет

но тянется как свет за тонкой ниткой
тебе мертвец
несчастною улыбкой
протянутой и длинной
как ответ пробитой ложкой снега
смерти нет

ты слышишь? смерти нет
но слышишь ближе
вбегает пёс и кости хрипло лижет
неповоротливым неправым
языком

и эта смерть становится всё тише
всё медленней
невидимый урон


КАДР № 22 (ВИД СТАРОГО КИНОЗАЛА)

страшней тишины заиканье на каждом смысле
будто бы ты смотришь очередные «птицы»
жизнь по Фрейду книгу любого клерка
или «психо» или же любой фильм кроненберга
твой взгляд спотыкается на каждом видеоряде
это не ад приближается => ты к очередной ограде

наградою станет твоей <= виноградарь черпает кровь = >
тот кто стоял всех ближе то есть тебя на бровь
на отличие мира сдвинувшего себя на логос или покус
опережал или у камеры сбит был фокус = >
прицел оператора с датой-фиксатором в тёмном кресле
страшней тишины было когда исчезли

пейзажи и тишина и города и страны
урла в подъездах все гебешники и тираны
колыма индигирка история хиросима = >
страшней тишины встало твоё не видно
ничего – стоп-кадр ты в этом тёплом кресле
исчезаешь с нажатой кнопкой => за тобой исчезли

и тишина и заиканье ада (то есть пейзажа)
Было Бы так неплохо если Бы оставалась хотя Бы сажа
но сажи нет поскольку нет для горенья
причины в смысле предмета (чтобы возникло тренье)
между тобой или твоим за левым
и повернуться нельзя потому что нечем

ты наблюдаешь мир который из парадигмы
не возникал не возрос не проникнет
и движенья нет чтоб тишина возникла
ты спрятан за креслом пустым за кадром
лишённым смысла


КАДР № 23 (ЧЕТВЁРТАЯ КЫШТЫМСКАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ)

пора заснуть пора брат на покой
пора на боковую за рукой
тянуться в сон
и доставать неспешно
то дерево с зарубкою то сон
страшнее ночи а глаза закрыты
и крутятся во сне не по орбите
а против даже этой
часовой

пора пора глаза почти закрыты
неспешные
и кажется умыты
отскоблены слайд кадрами молвой
всей суточной
не то чтоб суетой
древесною и ручьевой тоской
а выглянешь за сон в часу четвёртом
и бог стоит над белою
метлой


КАДР № 24 (КЫШТЫМСКИЙ НЕМО)

Ты по новой исследуешь своё тело – тоже мне, знаешь ли, капитан Немо:
На четверть немой, вполовину глухой и смертный –
Там где есть кожа – нам ничего не светит.

Говори со мной – пойми
за тобою слово,
заслоняешь его портвейном,
слышишь, как снег засовом
закрывает твои
(запечатывает)
эти речи
В самой мёртвой, но
не словарной печи.

Мы с тобою плывём
среди нефти и нафталина.
Смерть не длиннее жизни –
твоего же сына.
Я иду по дороге
в Касли из Кыштыма – дымом
Больше не пью.
Не вижу.
Пробитый клином.

Я по новой и верной
себе испытатель – глубже
больше некуда.
Грунт.
И у земли есть потребность кушать –
Ешь же меня:
Тебе повезло –
Есть ужин.
Я же буду тебя наблюдать
И слушать.


КАДР № 25

Не падал снег два года, или три
мы не смотрели в небо: из стекла
там истекла страна, там перетёрли
хороший наш язык три пацана.

Трамвай гремел и протирал колодки –
закуски не было, зато – залейся водки –
трамвай гремел – хрипели берега
дороги скользкой. Два-три пацана

смотрели на непадающий снег,
себя под этим снегом ощущая,
кончался год – точней, кончали век –
переходило время, не прощая

больной – верней, неведомый – язык,
Вернее тело приближалось к телу:
пацан стоял, трамвай гремел, калмык
грозил корявым пальцем и был белым.

Не падал снег и стёртая страна
не принесла голодной похоронки:
и был в пейзаж вмурован – у холма –
кто, зная, что сказать – уже не хочет.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney