РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Дмитрий Дедюлин

Я ЗАВЕРНУ ТЕБЯ В ПАПИРУС, МОЙ ДОРОГОЙ КОРОНАВИРУС

01-04-2020 : редактор - Алла Горбунова





Я ЗАВЕРНУ ТЕБЯ В ПАПИРУС, МОЙ ДОРОГОЙ КОРОНАВИРУС






ФИКУС


ужасный бог – Коронафикус
зашёл с улыбкой в каждый дом
и заиграли в небе блики
на этом чёрном голубом

не знающем увы покоя
покой нам снится – вот те раз
увяли белые левкои
а в небесах сверкает глаз

он смотрит яростно и тихо
на землю павшую во тьму
и призывает чёрный вихорь
как то что надобно ему

солёный ветр закружит море
взовьются пенные валы
и вырвут страшный чёрный корень
и фикус будет как полынь

таким же горьким и отвратным
ужасным ледяным питьём
и мы вернёмся к нам обратно
войдём с улыбкой в каждый дом






ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЮ


дорогие друзья, чего вы вдруг так спохватились? – вы внезапно узнали что
вы смертны? и теперь вы одержимы ложными переживаниями конца и
канцоны великих уже не указ вам? – да впрочем вы их не читали – разлука
с печальною жизнью – что может обычнее быть – все мы ходим под смертью
– всё в руках у Судьбы – её тёмная пряжа на пальцах – мы лишь песок что
в песочных часах так шуршит будто время лишь шёпот тех занавесок –
знаете – в июльский полдень когда ветер весёлый на кухню вдруг залетит и
знамя заката будет тихо сиять после свежего ясного дня – не безвкусно ли
так умиляться падению в бездны? – гекатомбы свои громоздить разной
гречки, крупы, туалетной бумаги набрав, и служить своему страху, молчанию
в зеркале лунном, в бедном трепете денег желанья свои находить – не лучше
ли положиться на Рок, исполнять свой людской человеческий долг, и любить,
плыть по жизни высокой на ялике утлом, заниматься изящным искусством,
играть в баскетбол и фланировать в парках вальяжно – все мы дети Измены –
богини немой Прозерпины что в саду своём древнем играет на гуслях иль
арфах и колеблет забвенье отобранных правильных фраз






ЗВЁЗДНАЯ БАЛЛАДА


как только Добро побеждает Зло
оно становится им
горит над водой золотое стекло
небес светозарный нимб

и падают капли в пустую траву
и ветки цветы таят
а я в этом море как ты плыву
среди белокожих наяд

они говорят: «погоди, постой!
чего ты такой смурной!?!»
и звёзды сверкают над пустотой
над этой большой луной

плывут эти звёзды как белые рты
незримых святых детей
родившихся словно из черноты
и канувших без затей

в эту тяжёлую мутную мглу
в прозрачное колдовство
которое сеткой заткал паук
давайте восславим его

давайте увидим что он как крест
как радуга и как сон
и каждый заплачет средь этих звёзд
забвением вознесён

как край этой тайной слепой волны
смотри – серебрится пыль
и звёзды стекают как гроздья слюны
и я их почти забыл






ЖЕЛЕЗНАЯ ЛУНА


мы живём в железном Аду – сочиняем себе лабуду – тратим деньги на
выпивку и еду – когда мы едем – «на природу» – мы делаем вылазку и
покидаем пустынный Ад – мы спускаемся на Землю в железных скафандрах
– не дай Бог отравиться чистым воздухом, не дай Бог прослыть заезжим
зазнайкой, не дай Бог играть в палочки-выручалочки, не дай Бог повторять
смертельные номера, играть колодой без карт при свете свечи с пьяным
поручиком – «Лёвушка, напиши матушке» – мы живём на Железной Луне –
в каркасе из стали на каменном валуне – нас всех создали и всех закрыли и
нет выхода из Театра Теней – я думаю о Ней и расправляю крылья чтобы
лететь – жук-олень к голубому Урану – к Архангельским или Мурманским
небесам – к Небесному Океану возле которого сижу сам и думаю о Железной
Луне – сиамском близнеце прекрасной Земли – Всадник на Голубом Коне
тихо командует: «пли!» и ракеты летят к лазоревым облакам – там где
Божественный Сад и молодая Ока – барышни с кавалерами в лодках и
самовар и за пустыми манерами любви оранжевый пар






* * *


древо обязано только земле
солнцу и тёмному ветру
что приникает колеблясь к золе
дерево тоже ослепло

в белом движении каменных чар
близится колдовство
дерево – это подкожный удар
выпусти древо – его

солнце взрастит и весна напоит
зеленью собранных жил
дерево тоже как сердце болит
как бы ему не служил

и раскрываясь, пуская цветы
вот она – завязь плоды
дерево тоже – цветок красоты,
голого неба звезда






ЭКЛОГА АБРИКОСОВАЯ


прочёл я как-то у одной девушки в фейсбуке что дескать нам не надо нищету
плодить – ведь людям из семей неблагополучных зачем рожать детей? – ведь
счастье – деньги и социальные стандарты это Рай, если высокие они у друга
Пети – а если нет, прощай, мой друг, прощай, тебя сплавляют словно ты
бревно по этим рекам – в Антарктику, в безлюдье, в Божий Стыд и там ты
будешь настоящим человеком – убит и неподсуден словно кит и странно –
раньше люди были счастливы и в нищете и в бедности – рожали блин детей и
жили блин – любили от недостатка просвещения, ума и прочих опций
которые привили повсеместно и мы – свободные умы, висим в сетях и в этих
шорах мы смотрим в жизнь – увы её не видим, а счастье не зависит от
вложения в тугие банки кровососов мерзких – оно как зайчик лунный на
стене – то здесь, то нету, и можно быть убогим бедным сторожем, курьером,
официантом, экспедитором и счастье не закрыто для него а можно быть
топ-менеджером «Роснефти», коммерческим директором, владельцем банков,
ресторанов, шхун и яхт и быть несчастным человеком в тьме задавленным и
есть с улыбкой слезной антрекот в мишленовском каком-то ресторане –
виски сжимать и бьётся у виска луна и жилка – кровь по ней проходит и
чёрный мрамор страшен как гранит героев государственных – вас не смутит
объятье этой Истины – вы как собаки за куском по кругу катитесь – зеро, мой
друг, опять зеро – и ваш хозяин на трибуне в бинокль смотрит и конфеты ест
– а волшебство простое безвозвратное горит во мраке той звездой обычною
которой поклонялися волхвы и чем рассветом я прельщён таинственным – я
выбираю быть счастливым, господа!






ЗИМА


сердце всегда милосердно
жизнь всегда так мала
бьётся наша камень усердно
бьётся в груди у орла

роли расписаны – боле
не о чем други жалеть
Белый Архангел мирволит
Чёрный поднял свою плеть

но я бегу лунным зайцем
в поле невольной любви
тела любимой касаясь
сердце младое живи

но умирает досада
в белом и чёрном ручье
больше, мой Ангел, не надо
больше скажи мне – зачем?

но Он берёт мою руку
и открывает январь
вьюгу, холодную вьюгу
малых детишек букварь

что замерзают на санках
с горки опять прямо вниз
лихо сигают пацанки
а за щекою ирис






МАТРИЦА И ТРАДИЦИЯ – ЛОНДОН О БОЖЕ НЬЮ-ЙОРК


они пишут статьи, эссе посвящённые дикому традиционному варварству –
охотники на Кипре убивают славок, африканские аборигены охотятся на
дельфинов – какое варварство ваша Традиция – слава Богу Модерн положил
этому конец – Модерн запрудивший океаны пластиковыми бутылками,
Модерн сливающий химикаты в реки, выбрасывающий в атмосферу
мегатонны говна, вырубающий леса в Индонезии чтобы садить деревья какао
и чтобы родить дорогой шоколад для сытой Европы – Модерн изобретший
винтовки с оптическим прицелом с которыми охотятся на слонов отцы
управляющие миром и никто не воспретит им – ведь власть принадлежит
кучке наглецов и негодяев – удачливых шулеров и дальновидных стратегов,
везунчиков Фортуны вытолкнутых как говно на поверхность сточных вод и
опутавших мир своими сетями – конечно, виноваты странные и дикие
охотники выполняющие традиционные ритуалы чья доля убийства в этом
мире ничтожна и чьи убийства это та свежая кровь что необходима
естественной органике ведь жизнь и смерть – это одно и то же – я путаю их
глядя в лицо – а гигантские гекатомобы мировых войн, массовых репрессий,
резня в которой вырезают целые народности в локальных конфликтах – это
так надоело, так навязло в зубах, может быть мелькнёт на второй полосе
в мировых сми и утихнет – «с ними это происходит потому что они дикари»
и живут на окраине вне объятий прогресса и новых идей – впрочем у нас есть
возможность умереть от нового вируса неизвестно откуда появившегося –
умереть как марсиане в своих машинах в известном романе Уэллса
написанном так давно когда только заря брезжила на задворках пыльного
Лондона и Ист-Сайд и Вест-Сайд были странны в своей красоте






ЛУНА


симбельмейны медленного мая
что идут в Испанию неся
крылышко гуся, перо трамвая
жир суровый жёлтых поросят

бедная моя святая скупость
отсчитаю вскользь три медяка
и пойду придерживая губы
и сжимая медного быка

за ноздрю – уж он такой хороший
но его наш милый папа съел
что опять?! – опять за рыбу грОши!?
и опять Порфирио запел

наш Шекспир – весёлый странный малый
и наладить девок он мастак
мы спешим на тёмные вокзалы
сквозь печальный сине-чёрный мрак

там зажжёт звезду наш постоялец
Белый Ангел – сказочный мотив
напевает дева между пялец
и сипит гармония простив

на углу всех забулдыг, всех алых
пилигримов – все хватают снег
вот Февронья прячет полушалок
и блестит луна скрывая смех






ЯБЛОКИ


раньше были свежие крепкие яблоки пахнущие землёй, фруктами, садом –
теперь мы живём – тамплиеры, в королевской Англии и нас окружает мумии
прежнего рая – папье-маше, вата, резина, старые и чуть подгнившие плоды
хранящиеся в холоде, в запасниках магазина, а прежних прекрасных яблок
уже потерялись следы – где эти ангельские вопросы? – грех – это просто
рутина – воспроизведение стёртых ненужных схем и ты машина – сломанная
машина и только твои поломки говорят о прежнем блеске ангельских диадем
и только какая-то бабушка на деревенском базаре по-прежнему продаёт
антоновку или белый налив а мимо проезжают упакованные хазаре косясь
из своих «Лексусов» на грязные шины «Нив» и вот в этом белом и
ангельском мраке там где костры как змеи не лечат а жгут стоит яблоня
Ньютона чьи гроздья как белые маки своими простыми цветами над этой
юдолью цветут






РАЙ


я сам – голимый тамагочи
меня хранят, меня же пьют
и я лечу на крыльях Ночи
чтобы нарушить ваш уют

чтоб с вами в комнате болтаться
как зёрна в выбранном стручке
и среди вверенных квитанций
оставить там – на пятачке

лишь отраженье сонной дури
мои терзания в стекле
меня как колбу вы надули
а сами вдруг на помеле

взлетели – ведьмы на Голгофе
сбирают хворост и скажи
твой каменный и чёткий профиль
как тень легко во тьме лежит

тьма голубая, тень ржаная
и хлеб что мелют пауки –
лишь только облако из Рая
где догорают угольки






CREAM


купите мне крем для рукопожатия чтобы я намазал им свои конечности,
чтобы моя рука скользила в другой, в руках негодяев, младенцев, задротов,
весёлых больных, нарисованных ангелов, ярких подонков, чтоб крем мой
божественным был и холодным причастьем к высокому Раю, к зелёному
белому пню той берёзы что плачет отважно на этом просторе, на тёмном
простом Ничего где Смерть как малиновый клоун гуляет безмолвно и белые
ангелы словно голУбки пустые снуют по траве в полом беге минут и
скромных растений приветят во мраке ту поросль – белую пыль, щетину
губы белым облаком, голым окурком, мундштук мой во рту, я жую этот
плотный пирог






ЛОГОС


селезень зелёный в тихом мраке
утка среди капельных ночей
посылали сладко меня на хер
ночь сочилась и уже ручей

тёк из золотого Мирмидона
куклы белой – куклы золотой
я пришёл к тебе как крохотный Иона
за акульим трепетным хвостом

пусть она – акула, наша люстра
что висит над бедной головой
ты корми её коктейлем сна и дуста
и неси прекрасную Его

резвую сестру на штангенциркуль
пусть измерит что, почём и как
а потом возьмёт и в злую дырку
сунет каменный и кабельный кулак

заискрятся провода под током
а акула плавником махнёт
и свеча что тает в лоне окон
содрогнётся, языком мигнёт

что и нужно Богу – оправданье
только Логос – ангельский язык
что растёт в Архангельской Нирване
и к веслу и ангелу привык






ПОЭТИЧЕСКАЯ ЭЛЕГИЯ


мы окружены сектами – мы сами секта – секта консьюмеристов, а внутри неё
и по краям – другие секты, религиозные и атеистические, пейнтболисты,
театралы и актёры, литераторы и националисты, фашисты и антифашисты,
правые и левые, ролевики и спортсмены, байкеры и рокеры – мир кишит
сектами – никакого целостного общества – здесь, на территории
христианства, после того как Дерево Традиции было разрушено, сословное
общество было уничтожено, мы живём в хаосе и аморфности, который
тщетно пытаются контролировать с помощью технических средств,
с помощью сети общих связей, но ничего не работает – Мир, в котором нет
Центра, превратился в провинцию – это мир вне Библии – жилище шамана –
где-то там, в тундре, это и есть Центр Мира, и там стоит его шест, воткнутый
в землю, как Ось и Мировой столб, а Москва – это провинция, дорогими
 понтами пытающаяся прикрыть свою ничтожность – я уже молчу о Киеве –
нет цели, нет смысла, и только миллионы комаров кружатся вокруг
подъездной лампы, там, где дома микрорайона рядом с рекой, над одиноким
костром уставшего рыбака, достающего шкалик и кутающегося в свой
«костюм огородника», и над белыми девицами, купающимися в реке ночью,
сквозящей дальними огнями на блестящей глади, а девицы выпили
шампанского или ликёра – им теперь сам чорт нипочём, и только зелёная
синяя Мать-Ночь смотрит на них всеми своими глазами и улыбается,
улыбается жалостно и доверчиво – вот сейчас смахнёт их, как жалких
комаров, и сольётся с водной гладью, чтобы править этим странным
многоочитым многоликим миром, из которого мы ушли и не вернулись
обратно






ДАГЕРРОТИП


Чёрная Мадонна в белой раме
то икона белых лебедей
её рубят черти топорами
но она сильнее и сильней

Белый Агнец золотого поля,
для чего скажи ты жив?
к нам спускаются надеясь и мирволя
облака зелёной лжи

каждый месяц ты гоняешь тучи
по ободранным надорванным лугам
может лучше – без сомненья лучше
надувать огромный Бабл Гам

нет, Офелия, я тайны не тревожу
если надо тоже закричу
и скользят по этой милой роже
листья превращаясь в алычу

я в саду блуждаю бедном диком
а в душе малиновый закат
счастье – опалённая гвоздика
видно хочет каменный солдат

бережных венков – ромашка, лютик,
что сплетали девушки в саду
милые друзья, не обессудьте,
Донна, дети, в бездну упаду






УЛЯЛЮМ


я человек убогий, элементарный – меня даже комик Долгополов изобразил
в одном из своих скетчей – слушаю Долгополова и понимаю – это я – ползу
как зомбическая змея среди фикусов и акаций – меня глотают факиры и
выпускают изо рта огонь, пар идёт из их ушей, я – странный странник,
Всадник Червонное Копьё, мой Чёрный Конь – это ледяная статуя на которой
начертано: «Наутилус» и я погружаюсь в бушующие волны – в одной руке
шапка, в другой носовой платок, смахните с меня пыль, изобразите улыбку
на своём лице, и скажите комику Долгополову что он – умнейший человек
нашего столетия благо оно катится ко дну – там где сломанная повозка,
разбитые оглобли и страшная грязь найдёт он успокоение своей душе чёрной
как душа мавра – пятиконечника поддерживающего балкон Виндзорского
короля в Вестминстерском аббатстве – там где белые лебеди плавают
в чёрном пруду и холодная звезда отражается в стеклянной зелени вод






КАНЦОНА 55


в стеклянном облике иллюзий
мы таем словно саранча
и думаем что всё «инклюзив»
над чёрной памятью рыча

но жизнь летит – как раз двенадцать
пробило в облаке часов
а мы застряли между станций
и каждый к памяти готов

как пионер, как бедный суслик
как каменный и страшный мавр
жующий пламенные мюсли
среди пахучих странных трав

подумай, странник, ты – невежа
раз ты стараешься во тьме
рабочего стального Льежа
как некий памятный Адмет

твои коровки, овцы, куры
уже забыли тайны власть
и десять ясель у Натуры
но должен ты к одной припасть

к одной невзрачной колыбели
и там увидеть первенца
который гулит на постели
и сам уже как Сон с лица

Сон о Закате, о Распятьи
тех бедных и простых дерев
с которыми мы тоже братья
и сёстры нежные меж дев





PAST OF PEACE


советский мармелад моего детства – тёмно-красный – его делали из яблок
и провозили из Полтавы, покрытый шоколадной глазурью
с кислинкой как в конфетах харьковской кондитерской фабрики, или просто
ровные треугольники выложенные на листе пищевой обёрточной бумаги –
я помню всё это – молочные холодные коктейли взбиваемые специальным
автоматом с пузырями и лёгким кружевом пены, мороженое покрытое
сливками, разноцветным кремом, яркими точками отдельных ягод и
шоколадной стружкой, продаваемое только в двух местах города – в кафе
«Кристалл» в саду Шевченко и в подвальчике в начале Сумской – недалеко
от театра, или крыжовник который продавался на маленьких базарах который
мы ели ложкой посыпав сахаром в чашке и жмурились от свежести этой
почти оскомины – но потом была сладость – как мы воровали его в летних
лагерях сбегая с косогора где находились дворовые хозяйства и кусты и
деревья – как за нами гнались собаки и заполошенная бабка орала и орала
нам вслед – теперь ничего этого нет – только синяя луна дрожит в жёлтом
поле обманчивого горизонта, шелестят листьями вишни усыпанные белым
цветом – великая империя канула в бездну забрав с собой наше детство,
наши надежды, наш страх и наше отчаяние вместе с сеансами индийского и
французского кино, мультиками для самых маленьких в первой половине
дня, первое японское аниме которое мы увидели – «Корабль-призрак» и
антенны на крышах домов неясно видимые сквозь зелень запылённых
тополей на закате ванильного солнца






РЕТИРАДА


мёртвые явились из пустоты
и расправили флаг
тёмного клёна пустые листы
день что везут на волах

бедные мальчики бледных идей
алые кулаки
если не хочешь то снова налей
воду из этой реки

и посмотри на холодный завод
башенных этих часов
стрелки вращает голодный урод
сделанный из полюсов

чёрные речи и белый полёт
ангелов в небеса
и на реке этот розовый лёд
а в голове голоса

шепчет конвойный: «меня не прости
бей колоти давай
видишь как в небе ангел летит
молотом птичьих стай

и в обводном и простом пузыре
мается чьё-то дитя
только растёт Петроград во дворе –
город умерших котят»

мы херувимы и мы подлецы
мы – утомленная сталь
плачут от счастья пустые отцы
их пустота проста

бредят во мраке мосты и стада
и низвергаясь во тьму
звёзды блистают как некий радар –
крохотный наш хомут

так и бредём как простые скопцы
в логово тёмных чар
лучше возьми молодца за уздцы,
каменный Аватар,

и прям в Нирвану направив свой бег
падаешь – Божий Конь
ты – человек, человек, человек
ветка одной из крон






НОЧНОЙ ПОЛЁТ


привет неспящего неспящей
и лёгкий ветер как река
выходит из тяжёлой чаши
и тихо гладит твой рукав

а после времени – в полночном,
он доверяет полый сон
и тает ветер водосточный,
стук капель, крови перезвон

и я взлетаю, я лелею
твою полдневную красу
и дню кидаюся на шею
и тяжесть вечности несу

она свинцова – эти гирьки
кого угодно втащат в Рай
и шепчет мне полночный Рильке:
«мой милый сын, мой сын, прощай!

мы встретимся за поворотом
пустой неведомой реки
предстанет Ангел Бегемотом
и ты мне скажешь: «Ну беги!»

и упадёшь весь в этой власти
которую куёт печаль
нам это Солнце небо застит –
то небо что поёт в ночах»






ТРИЛИСТНИК ГЕНДЕРНЫЙ


1.
дорогие друзья – власть на самом деле основана не на законе а на произволе
– об этом знают мужчины – то – так просто навязывающие свою силу то
трактующие её как право – создающие из неё – силы, правило для всех но
конечно не без исключений – о! – не без исключений и вот женщина так
долго управлявшая исподтишка тоже ввязалась в мировую борьбу – женщина
решила использовать своё исконное оружие слабость – драгоценную
игрушку сильных и часто глупых мужчин – криптоматриархат выходит из
тени на арену цирка и сбрасывает паранджу – теперь женщина секс – любое
межполовое общение, сексуальную игру может трактовать как угодно –
зависит от целей женщины, от её планов, просто от её настроения – это
произвол рождающий власть, это рычаг давления с помощью которого мы
перевернём мир и это универсальный способ когда проповедуют равенство
но на самом деле приобретают привилегии и способы управления – конечно
я говорю о массовых случаях и о конвенции а не о столь однозначных
сексуальных и межгендерных преступлениях за которые наказывали и в
«патриархальном» обществе


2.
но власть – истинная власть беспола – её чудовища используют несчастных
гендерных революционеров – они хотят подчинить секс как одну из
витальных энергий, как источник силы и как жизнь своему контролю – секс
становится преступлением, нужно навязать страх, сделать существование
прерывистым как череда истерик и оскопить жизнь не поддающуюся
контролю – никакого равенства не будет достигнуто потому что равенство
это абсурд в конечном мире – будет то же что было с борьбой с социальными
привилегиями – сословное общество было разрушено а эксплуатация как
была так осталась – просто личинками занялась безличная сила
а не конкретный хозяин и князь Юсупов – да – а уничтожение сословного
общества как важной части Традиции и было целью мировых манипуляторов


3.
так что является целью на сей раз? – конечно семья которую хотят
уничтожить – хотят уничтожить союз между мужчиной и женщиной – и
вообще союзы людей – семья – это единственная крепость которая у нас
осталась – она мешает Молоху пережёвывать нас так чтобы хрустели все
косточки – человек должен быть одинок, беззащитен и управляем – он
должен функционировать только так как мы этого захотим – ГЕНДЕРНАЯ
ВОЙНА НЕИЗБЕЖНА

 
b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект:
ЮMoney | Т-Банк

Сообщить об ошибке:
editors@polutona.ru