РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Татьяна Вайзер

Светосферы

07-05-2013 : редактор - Екатерина Завершнева





Рождение

Древоветвящее
тонкорукое
в-муке
и в щемящей щедрости
на свет произведенное
долгожданное



Колыбельная

Соприсносущий
соприкосновенный
и ныне и присно
пребудущий с нами
золотом распыленный
золой раскрошенный
растревоженный
рассотворенный
слог Твой



Веретено

Прядет нить за нитью
нерукотворную
золотых речей
долговязых сорняков пряжу
то ручей строфы твои омоет
то рассвет у ног нагим
ляжет

Кто меру тени и света моего измерит?
Кто золотой прах со рта моего омоет?
чтобы петь правильное понятное
а не мутное
неботканное?



Германия no man’s land

Белый поезд
равнина
колокольный звон
бездонный дом
               души
открывается тебе
сладкой патокой дремоты
тамбура духоты
бездомный звон
                    в
                       уши

Шумная улица посреди
Кальян гранбазар стол стул
Глухой сумбур в голове
Кебабпохлавапельмени
Гордый
         праздношатающийся
                              Истамбул

Снежный заснувший Гёттинген
бесшумные звонари
по колено в январской мгле
слышу спутанные твои
шаги
       по дружественной
                           земле

Не тебе звонят бездомные
                                   звонари
и кальян чадит в суете не мне
то дурман дурманящей голове
льет
       тоску свою
                     по ничьей нигде


Поезд Берлин-Франкфурт, январь 2013



Роза-ветра


Лето каплями меда
в ягодные уста
травы мятные
мятые
волоса
шепоты шорохи
потревоженные
голоса

а мы
стопами земли не касаясь
на зиму земным запасаясь
паром
страстотерпием
порами проступя срастаясь

роза в диком саду от ветра
сбросила лепестки без числа
что то древо по осени от тоски
оплакивало
нецелованные чресла
било ветками в окольцованные
виски

от земли парной
и нежных несотканных полотном ночей
розоволикое
светлоокое
неподъемное воспарило
преобразилось
слово

за слово
зацепилось



Сограничное


                             В шорохах, как наше начало,
                            там, в провале,
                            где ты мне выпала,
                            я завожу ее снова,
                            шкатулку музыкальную -
                            ту, знаешь, что невидима,
                            что
                            неслышима

                      П. Целан, из сборника «Нити солнц», пер. М. Белорусца


Закрою глаза твои
влажными сухими ладонями
изгибами линий жизни
вторя ломким сечениям на сетчатке
география твоего взгляда
что видишь: близь ли? даль ли?
разводы
сине-зеленые желтые белые блики
белки светосферы
то те близкие руки, дали, что
сомкнулись вокруг нас
развели разделили
слепотой сплели
оттепели
слово твое – сухо
а губы - тёплы
зажал мне уши
влажными сухими ладонями
и из глухоты
немой
бездыханной
не вижу, не слышу -
ты ли? я ли? шепчу
тьма ли? явь ли?



Четыре настроения

I

Слезоточивая
апрельская капель
пишущие машинки дятлов
разброд
захороненных некогда
голосов
взбудораженных
пьяных
от счастья
счетчики циферблаты
новых времен
рассогласованный хор часов


II

Рожь
переломленный колосок судьбы
пряных трав янтарные заросли
обморок от жары


III

Мутная прозрачная
осиротевших глухих лесов
проливная горечь
прогорклая ерунда на уме
что сошел с ума
я не мнюсь тебе
и ты – не мне
водоем
в котором не та вода
на не том дне


IV

Белое
бесстрастное
пышнотелое
снежных проповедей всевластье
монотонным сном
уходящее в никуда время
из которого никто не вернется
никогда
кроме как в новые времена
где душа апрельским мироточит днем
пьяная от любви и счастья



Анатомия памяти

(или о возвращении ритма к его архаическим началам)

от времени бездвижно
онемев
мне мышцы слов
напоминают снова
что ткань, материя и ритм
всему основа

прядильщик памяти
немногословный
там
сухожилий сноп
переплетает

великодушно вены
оплетают
обрывки наших снов
и наших слов

от слез твоих
опавшая роса
остывшую
просвечивает кожу

то память вызывает голоса
и память их упрятывает снова

не помню, кто я: он? или она?
младенец ли? мудрец ли седовласый?

я слышу взрыв плавильного котла
я слышу слог сгоревшего дотла

за горизонтом властно
и несмело

соленая горячая волна
ленивое
отбрасывает тело


Мысль-стигма

(в память о жертвах биополитических режимов)

                             Борису Дубину


Багрянящий прелюбодейством
уродующий все живое
одним помысленного действом
клинок корыстный
входит в тело

и кровенит
калечит душу

и ссаднит языка усилье

но слово сокровенное целую
и шелест голубиный шепчет в уши
и трепет крыл под сердцем сердце прячет
и воск пчелиный плавится на солнце

и тени расступаются покорно

когда же, обессилев, мудрый разум
о тихий свет
клинок-убийцу сточит
из тысяч тысяч
заключенных разом
мысль-музыка закровоточит



Разговор с солнцепослушным другом на закате Отца-солнца

Во цвете лет
все краски бытия
широкооким взором обретя
и терпкого и сладкого вина
и горького вина
приявши схиму

- то яблоки
нехоженным ковром
размягченные детскими ногами
в медово-пряничном
соку
изнемогали
и теплились
разрезанные вдоль
на языке
земным недолгим вкусом -

Солнцепослушный друг
не ты ль
когда тяжелое
в разреженном хмелю
за горизонта нить
осело солнце
златых кудрей
тяжелую от хмеля
главу склонил
и слушал
как земля
налившись яблочным
непроцежённым
соком
ко сну в одеждах схимника
клонилась?
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney