РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЗвательный падеж
Татьяна Губанова
05-06-2021 : редактор - Андрей Черкасов
Татьяна Губанова родилась в 1996 году в Самаре. Закончила исторический факультет Самарского университета. Публиковалась в местных изданиях.
+++
Сестры мои располнели
Первая с детства искала красную лампочку в своем теле
Вторая была слепая
Пальцы третьей пощипывал ток от экрана старого телевизора
И ступни становились мокрыми
А четвертая каждый день заставляла себя смеяться
Каждый день на то уходило все больше времени
«Мама, это наш дом? » — спрашивает ребенок.
«Это наш дом» — отвечает мать.
Сёстры мои постарели и уже не выходят из дома
«Это наш дом?» — спрашивает мать.
«Да, это наш дом» — отвечает ребёнок.
«Где наш дом? Это наш дом?» — спрашивает мать.
И свет повторял тишину.
+++
Ты, возможно, умеешь петь одну и ту же песню по-разному.
По-разному.
Только одну.
По радио крутят Дэвида Боуи,
И я слушаю,
слушаю до окровавленных пальцев, которыми так удобно и страшно водить по страницам.
Искать женщин, с таким же подбородком, как у тебя.
Опевание и модуляция - это все, что я помню из музыки.
Я измучена
поиском того самого места, которого уже нет
[в нём ночи казались поздними, как непонятные фильмы],
И я ненавижу секс с его отрешенностью —
Говорю тебе.
Я дослушала.
Я дослушала.
Хочется увидеть, как ты сокрушаешься, как ты возбуждаешься,
И вообще, делаешь что-то несвойственное себе/
мне.
Хочу увидеть, что тебе свойственно.
Хочу — от «невозможно увидеть» —
до «невозможно смотреть».
Наблюдаю твои неловкости, будто дотрагиваюсь языком до больной десны.
Снова и снова.
Хочу видеть тебя под дождем.
И эту женщину, которая каждый раз приходит к тебе.
И себя [не]оставленную тобой.
+++
Телекомпании прошлого
как пальцы на бортиках телефонных
вчера.
Ретроспективная романтизация тел предельна [воде, коже, подкожному, неосязаемому].
Стены отражают сиренево-жёлтый в категориях очертаний и стыдливости ног.
Отдаление настигает. Настигает и настигает.
Новые листья у дома детства — где он?
Горизонтальные тверди спущены под ноги.
И от ног (больше) не нужно отводить глаза — они оказываются
красивыми.
Ночью всё становится всем, —
перенимая и отдавая, —
и полуявь верхних полок, и поцелуи школьниц.
+++
Когда моя бабушка была маленькая, — играла разноцветными стеклышками-осколками.
Зелёные как изумруд, коричневые вместо красных.
Потом была я, и в моем детстве верхушки деревьев ранили небо.
Оранжевое вместо красного.
Твои осколки, из которых я собираю узоры, рассыпаются, и любовь к горлу подкатывает.
Невозможно.
Я говорю: «Красный. Красный!» — И оказываешься ты.
И ты – вместо красного.
И мне теплее.
+++
пальцы, выросшие из стен, смеются
о том, как каждое последующее случайное отражение звуков
оказывается для тебя,
и вся улица фигурирует внутри куба.
и что если часть лиц этих, мужских и женских [как взмахи, растворённые в воде], – стекают в воду,
ты смеешься — и стены дрожат, и пальцы
— и колени, обглоданные голодом боли.
[молчание — крики с закрытым ртом]
Кто-то, обратившись в тебя, ждёт закончившегося дождя,
не оборачиваясь — это и есть я
Ты сидишь, непохожая ни на одного из индийских богов –
я цепляюсь за твои ветви.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney