РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Звательный падеж
30-07-2024 : редактор - Евгений Паламарчук

Вася Чернышёв



     fast_rewind    fast_forward      print     



Меня зовут Вася Чернышёв, до войны я жил в Москве, участвовал в поэтических слэмах Андрея Родионова, выступал со своими стихами в театре Фоменко, публиковался в журнале "Лиterraтура", альманахе "Словесность" и сам издавал свой журнал под названием "Зюйд". Сейчас я живу в пустом и хрупком городе Кракове, где уже наступила весна, и трамваи наконец перестали сходить с рельс. 


написанное вдали


***

садится солнце. улицы пусты,
как здесь всегда бывает в воскресенье,
и пьяница, опершись о костыль,
нужду справляет у дверей кофейни.

я кем-то был, но я уже забыл,
уехал, переехал, попрощался.
так Даль определяет слово быль:
нельзя и невозможно возвращаться. 
 
так бахают настенные часы,
так макароны времени на вилку,
у бабушки уже растут усы,
и мелочь глухо падает в копилку.

а значит – к черту! нечего жалеть!
давай, Собянин, демонтируй арку,
куда трамвай едва ли мог пролезть,
чтобы приехать к бауманскому парку.

и чистый пруд, и киевский вокзал,
и крыша, где мы целовались с мирой,
и все что я когда-то не сказал,
и все что будет продано с квартирой 

не загрузилось в новую игру:
прости, чувак, я перепутал кнопку.
я стану старым. а потом умру
и выйду на футбольную коробку.


***

я сижу на крыльце больницы
лето больше не прет как в семнадцать
мы устали от эмиграции.
здесь такое же, за границей. 

мимо катят тележки прохожие
срут собаки в кустах смородины
я уже не вернусь на садовое
а том хэнкс не вернется в кракожию

ночью пил у костела на площади 
и шептал: покажите, пожалуйста!
и они показали, из жалости. 
только там ни хуя. там такое же.


***

с крыши падает лёд.
мир блестит, как бензин.
завтра кто-то умрёт
по пути в магазин.

это буду не я,
это будешь не ты.
здесь трамваи гремят, 
проезжая мосты.

здесь мосты - типа скобы
на ране реки.
мне так хочется, чтобы 
сдохли все мудаки,

чтобы в чистом трамвае 
я ехал один.
с крыши падает лед.
я иду в магазин.


***

шрам ниточкой от носа до губы,
то смазанное утро, где кофейник
стоял, как ферзь, на клетчатом столе,
зеркальный карп, чугунный водолей
и в неопределённый день недели
двух языков слепое танго у воды.

жизнь в негативах, объектив зрачка.
грохочет жесть под теплыми шагами,
мы — вдребезги, и мир смеется с нами,
принцесса цирка по хребту конька
как по канату шествует босая.

восточноевропейские трамваи
пересекали наши сны наискосок,
ты уронила поцелуй мне на висок
и длинною рукою до луны
дотронулась с кровати не вставая.

бродили дни, упавшие в траву,
текли недели, как по часослову.
пилоты в горьком небе октября
хрустели шоколадом сухпайковым.


***

половина семьи и собака,
половина рубашек и книг,
половина друзей, анекдотов,
половина билета в кино

половина лаврушки в тарелке —
значит жди половины письма.
половина меня у Абая,
половина меня у пруда.


***

я думал, что бомбы навечно
разделят меня с москвой,
но на сухаревской чебуречная
открыта, где мы ели с тобой.

дом остался на том же месте,
и открыта дверь на чердак.
я иду по заснеженной жести,
но я знаю, что это не так.

беспилотник, целуй меня в губы!
преврати меня в звездную пыль.
мне приснится твой голос полярный
и доверчивый пес-поводырь.

оставайся там, белая девочка,
замерзай под неправильным льдом.
это все не имело значения
и не будет иметь потом.

двадцать лет мне покажутся точкой,
и забудутся имена. 
из-за дерева выйдет луна
в тонкой газовой оболочке.




     fast_rewind    fast_forward      print     

b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h







πτ 18+
(ɔ) 1999–2025 Полутона

              


Поддержать проект:
Юmoney | Тбанк