РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Виктор Качалин

Исчерпание

05-08-2019 : редактор - Женя Риц

Маленькие победы над временем,
опоздание на обед отдалённого облака,
а ещё на поезд и на отпевание,
дождя успевание,
безграничное терпение тёрки земли и солнца,
смотрение в светящееся окно в три часа утра после смерти,
по лепесткам негадание, просто отдание.

Улыбка улитки на вышке листа,
стон сена в иголках цветов, снесённый за край
неукротимого ковыля,
хождение с тростью, когда она полнится ветром,
путь, сплетённый из слипшихся паутинок,
отложение отражений,
немноготочие источника.

А кто догадался, что мир не огромен?
А кто допонял, что мир безумен, беззвучен, бесспорен?
Кого догнало мгновенное, срочное, вечное
письмецо от дождя -
и он дочитал его до конца, не отрываясь
от земли?
А кто вошёл в запах молнии и вышел с миром,
расчищая крышу от дыр винограда,
хлебнув несладкого? Свежей, чем черви,
сбегали капли, не длились в мыслях,
не вспоминали.

А в марте мир был полнотой стекла,
друг-подоконник – белым югом,
и, вынимая поролон из окон,
губами выдувая
предметы, установленные рядом,
не рядышком и не вблизи, -
кем очарованные? Взглядом,
отвёрткой, молнией? -
на склоне легко отталкиваясь друг от друга,
они опрятывали свет,
им не хватало духоты реки
и резких линий гор.
Рисунок за день выгорал
пока набрасывались сотни новых.

А кто - переменная времени?
Пока не переменится сам, и длится это «пока»
внутри капель, а ими меряют время,
и, когда перестанет быть каплей,
перестанет сливаться и падать,
оставляя круги на воде доведённых до смеха «я»,
перестанет по капле миловать и убивать,
время исчезнет, да, исчезнет он сам, переменится,
переведается со временем по-настоящему,
полным потоком, где тают камни,
стучались в них тщетно, лучше бегом загладить,
от лица их
отнимаешь и видишь -
камни раскалываются сами,
капля за каплей.

А лето сломалось в силах,
и мир – по-прежнему символ,
и наше в нём – одно
исчезающее исчерпание.
Его бы не было без тебя и меня,
но почему-то стирают тебя и меня,
видимо, чтобы вспышка
божьей была до конца, не спутанной
нашими волосами и вскриками.
А помнишь, как мы мечтали,
где нет ни печали, ни воздыханий,
родить троих светлых помыслов,
и даже ещё круче,
а бесконечная жизнь бессмысленна,
как вечный экстаз,
и оказалось, на истине дом не построить,
даже детский, шалашовый, песчаный –
на истине можно лишь умереть,
как на вершине, замусоренной туристами,
или на островке,
обнажённом после отлива.

Радуйся, чаша,
от света блестящая,
лирой скользящая,
а когда все подходы к свету исчерпаны,
словами исчерканы,
начинается настоящее,
отлипая от окон в неистовом созерцании
где-то себя отражённых в свёрнутом небе,
не по себе бегущих, а может – по миру,
никому не расскажем, но ляжем в прозрачном пакете,
пока не бросят
и его по воду -
сами в себе проглянув,
выскользнем из него аксолотлями
с вечной улыбкой и золотцем вокруг глаз.

blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah

πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney