РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Таня Скарынкина

За 10 метров до зги

15-08-2020 : редактор - Владимир Коркунов





Тынь

Мужчина из огромного мешка
выбрасывал длинные спутанные волосы
когда я к мусорным контейнерам подошла
следом за мной женщина с розовым ведром
и тут какая-то худая мимо нас прошла


вдруг с размаху
швырнула бутылку на дорогу
и она разорвалась как граната
мы все трое у контейнеров
даже вздрогнули


«Это протест» решила женщина с розовым ведром
и поинтересовалась у меня
успела ли я разглядеть её лицо
не алкоголичка ли она
и не протестует ли против собственного алкоголизма


но я лицо не разглядела
но одета говорю вроде прилично
а я спросила у мужчины с мешком
не видел ли он
как это всё в точности произошло


потому что он стоял
дальше всех от нас
потому что мне казалось
что вроде как шла она
без бутылки мимо нас


«а она вот сюда к пакету
с уже выброшенными бутылками наклонилась
и взяла две 200-граммовые от водки
я ещё подумал
сдавать она их что ли собирается


но почему все тогда не взяла
а только две
странно
а она – тынь!
и друг о друга их с размаху»


а женщина говорит
«и не стыдно
у людей на глазах
так себя показывать
злость свою срывать»


а я говорю
«ей именно нужны были зрители
и тут мы целых трое
не каждому домашнему артисту
так повезёт»


ведь мы действительно стояли раскрыв рот
и довольно долго провожали глазами
фигуру в коричневых сапогах на тонких ногах
оставившую после себя осколки в грязи
как Серебряное Копытце почти.



За 10 метров до зги

Мы в ясли никогда не заходили
в здание на краю нормального садика
мы даже близко к нему не подходили
кто его знает что там внутри у него делается

оттуда всегда крики плач доносятся
лучше не рисковать
стараться не обращать внимания
громче играть с нормальными ровесниками.


Сплю на ходу

И я б могла как невидимка
но засыпаю на ходу на зорьке
я как представлю что в аду
нет ни снежинки ни звезды

лишь строгие зачёсаны сантройки
имя и фамилию
поступившего
с номером по списку сверяют

чтоб знать в какую
температурную ячейку
поместить душу грешную
завывающую от ужаса

и переставить регулятор
на соответственную метку
ох и жутко
летят оттуда

грехи
как вши
из-под расчёски
нестройно пощёлкивая.


В дороге

Дороги проходят сквозь ноги
тропинки бинтуют колени
перевязываются узелочками трав
пальцы на ногах

тварь твари молвит
здравствуй тварь
поправь меня если я не прав
но тварь не смеет.


Пообедали


И подружка
взялась мыть посуду
а я в большой комнате наугад раскрыла
первый том «Войны и мира»


я с любого места люблю читать у подружки
старое издание временем измочаленное
где наотмашь страницы раскрываются
где только пожелается


пожелалось место где Пьера сватают к Элен Курагиной
это настолько не соответствует моей теперешней жизни
что лучше места и придумать нельзя
для послеобеденного чтения


как он единственный не понимает
что происходит вокруг него
но это выглядит не смешно
а трогательно до дрожи в голосе


до подступающих но нельющихся слёз:
«Князь Василий ленивыми шагами
подошёл к Пьеру.
Пьер встал и сказал, что уже поздно.


Князь Василий строго-вопросительно
посмотрел на него, как будто то,
что он сказал было так странно,
что нельзя было и расслышать».


Подружка из кухни пришла
и я ей прочла этот отрывок
мы в восторге замолчали надолго
я думала о том как умеет выстроить фразу Толстой


вроде ничего такого
а в то же время отличишь от любого другого
писателя
наконец подружка вздохнула:


«Ну что пойдём уже рассаду сажать»
а я и забыла что пришла к ней помогать
огурцы рассаживать
подружка специально взяла полдня отгула после обеда


а я половину этого полдня
Львом Толстым взяла и заняла
неожиданно для себя
как свинья неблагодарная.



Мир
замер
и я молюсь бабушке собственной
как Богородице

Когда я молюсь
Марии святой
то в действительности обращаюсь
к бабушке Марии Францевне

ничего не могу здесь
поделать с собой
и надеюсь что молитва не напрасная
тем более дедушку звали Иосифом.


Где девочка над нами

Там новые теперь живут хозяева
и по ночам разбрасывают
спортивные ядра для толкания
чугунные шары для сноса зданий

и не догадываются
топая военные сапожищами
что прежде там жила
старая девочка одна

которая девочкой умерла
вот она бросала
на пол
только мячики для тенниса

да шарики от настольного бильярда
и бегала за ними по квартире еле слышно
в закрытых тапках
на резиновой подошве.


Ради Будды


Как хлынуло солнце
как стало дворами тепло ходить
мы головы подняли с родителями

мы захотели красиво погибнуть
во имя
спокойствия Будды Шакьямуни

мне кажется это было уже не однажды
или это апрель играет с нами
воспоминаниями

посторонними головами
заменяет наши собственные
будто мы фигурки разборные

там дальше стихотворение
переходит в свёрнутый рулоном
трактат о природоведении


становится невозможно разобрать
где жаворонки где скворцы где трясогузки
где крокусы где нарциссы где гортензии

и до того это утро вытянулось от размышлений
что я дважды пыталась начать
и не закончить это стихотворение

как никогда не заканчивается благодать Шакьямуни
даже если кажется
что заканчивается.

(Сиддхартха Гаутама после пробуждения стал называться Буддой Шакьямуни — Пробуждённым мудрецом из рода Шакья.)


Сна на всех не хватает

Сна на всех не хватает
за городом соловьи
надувают и схлопывают с огромным писком
гармоники вразнобой

будто договорились
собраться над речкой на хрупких деревьях ольхи
у многих верхушки сломаны
речки не видно почти

но верхушки на фоне лунного неба
видны а соловья
я никогда не видела
и не увижу и не ухожу домой

всё равно усну
лишь под утро перечитывая Тургенева
сейчас я перечитываю «Вешние воды»
вешние то же что и весенние

за что я люблю Тургенева
так это за размеренность
за то что вдобавок от чтения
сохраняется долго пыльца на дне дня.


Немного иная жизнь


На жизнь чуть только в стороне
едва хватало нас
на чтение и пение
под блеск пытливых глаз


машинки еле двигались
коровы спали в траве
лишь повозки легко катились
от мельницы к реке


в столетних деревьях горлинки
в пушистых кустах шмели
далёкие звуки колокольные
близкие велосипедные звонки


низенькие изгороди
льняные жалюзи
где жили мы в прошлой жизни
как нормальные люди.



Одна мысль

Я не понимаю что делаю
но попытаюсь исправиться
как будет свободное время
сразу же после смерти

эта простая мысль
не очень-то веселит
но слегка успокаивает
когда мы сидели у памятника ангелу

и наблюдали спутники
с Александрой
которые летели во все стороны
мы насчитали 10 если не более штук

до чего же они суетливые
и я говорю Александре представь
если сейчас все звёзды двинутся с насиженных мест
вот будет ужас-то

сразу же после смерти
я постараюсь не двигаться
надеюсь что там это несложно
потому что здесь это невозможно.


А что у нас было своего

А что у нас было своего
кому могли мы нравиться такие вот
в лифчиках двоюродных сестёр
в  штопаных маминых колготках

в синтетических кофточках тётушек
вышедших из моды
в пальто от родни самой дальней
которую встречали лишь на похоронах и свадьбах

юбках и сарафанах сшитых учительницей
труда
я лично сама
не дружила со швейной машинкой

и в первый же день шитья прострочила
себе указательный левый палец
белой ниткой
туда-сюда

в шапках связанных одноклассницами
я лично так и не научилась вязать
неплохо получалось одно лишь макраме
два раза в 13 лет.


Нормально нормально

«Нормально нормально»
приговаривал мужичонка в кожанке
шлёпая сырой мешковиной
об пол городского туалета рядом с парком

дверь настежь
только что был дождь
хор из костёла
растёт многоголосый

а бабёнка
что пропускает народ
в туалет
за 35 копеек

из-за низкого окошечка
материт
на чём свет стоит
мужичонку в кожанке

в парке ни души только птицы
свежие звонкие капли
и маты
я остановилась на расстоянии посмотреть

мужичонка до того старательно мыл пол
что его бы не матами крыть
а расцеловать
и приговаривал миролюбиво

«Нормально нормально
нормально нормально всё
нормально нормально
нормально всё».


В полный рост

После того как я понял школу
как прошёл под тюльпанами
во весь рост

и тогда когда в левом крыле
зазвенел звонок прощальный
я позабыл о том всё

а когда прогудел набат колокольчика на высоте
то только меня и видели
свидетели родители


то и мне перевалило наконец за горизонт
после того как одолел последнюю ступеньку
и взлетел.


Странный

В маленьком городе
на пяти улицах
странному туго приходится

некуда даже свернуть а по-нашему збочыць
если очень захочется
разве что ночью

трудно быть странным в маленьком месте друзья
практически даже нельзя
если строго судя.


Молодость была

Молодость моя
выдана была
на спортивном празднике
не помню названия

и пока я думала
как с ней обращаются
быстро перешла она
к молодым участникам

во распоряжение
мне была обещана
а досталась следующим
в бесконечной очереди

юношам и юницам
в современной обуви
будто так и надобно
что за ерунда

я не поняла
юноши и юницы
даже не оглядываются
в уголок со старостью

многими зубами
солнцу улыбаются
а оно в ответ им
смехом заливается.


Валерка-талерка


Всё-таки я посмотрела на Валерку
лицо его было

как металлическая талерка

которая упала с высоты
а после долго лежала в подвале
куда не попадают солнечные лучи


мы так его дразнили малы́ми
Валерка-талерка
и додразнились


Валерка покатился талеркой
по наклонной плоскости
алкоголизма


теперь с палочкой
полчаса спускается
из квартиры на 1-м этаже


покурить на лавочку
у подъезда
а ведь мы с ним ровесники


когда-то играли вместе
в Али-Бабу
поверить не могу.


Талерка (бел.) — тарелка.


То что не по мне

Я пытаюсь выдержать
то что не по мне
я читаю сутры
а душа в огне

пью голландский кофе
ем два раза в день
а душа не хочет
этого совсем

я гуляю полем
воздухом дыша
а душа на волю
просит не шутя

чего ей не хватает
какого рожна
мне душа такая
даром не нужна

пусть нормально скажет
как мне поступать
мы же не чужие
нечего вилять

но душа не внемлет
молча мне в ответ
просится наружу
а наружи нет.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney