РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЕвгений Клюев
МАЛЕНЬКИЙ АВГУСТ
22-08-2024 : редактор - Сергей Круглов
Til lille August
I
От лета осталось совсем ничего — и маленький Август
приходит ко мне поболтать, посидеть на краешке стула,
и в летних его шестилетних словах есть смелость и беглость,
а горечи нет вообще никакой, ещё не настала.
И мы разгова… раз-го-ва-ри-ва-ем, и маленький Август
мне всё до конца объясняет про то, чего я не понял —
прожив мою долгую глупую жизнь, и с нею не справясь,
и вечно горя то Господним огнём, а то преисподним.
Но маленький Август спокойно глядит большими глазами
в пучину судьбы и уроки свои мне в сердце вбивает:
мол, зря Вы сказали, что жизнь коротка, и зря Вы сказали,
что лету конец… никакой не конец, концов не бывает.
Ну, раз не бывает, тогда хорошо — и, значит, отныне
не стоит ругать эту старую явь: такая-сякая!..
Я дыней тебя угощу, чтобы сок полуденной дыни
потёк по щекам твоим спелым, струясь — и не истекая.
II
Ах, маленький Август, когда бы всё так на свете и было…
но ты говори, говори, дорогой, ты не прерывайся!
Оно веселее, чем весь этот бред, бред сивой кобылы,
с которым мне жить и с которым дружить… кружить в ритме вальса.
О чём я — да кто б ещё знал, дорогой! О долге, о чести,
о частностях… частых поездках домой — домой, не домой ли,
о чтобы однажды собраться толпой, о чтобы всем вместе:
кто жив и кто умер — и я б прискакал, весь в пене, весь в мыле.
Но ты говори, говори, дорогой: тебе собеседник
почти и не нужен, почти ни к чему, почти и не в радость,
тем паче такой, потонувший в своих мотивах осенних, —
о чём тебе с ним и зачем тебе с ним… ах, маленький Август!
А тот говорит, говорит, говорит — не переставая:
про тиволи, и про кино, и про цирк, про детский театр,
и как одна рыбка вчера умерла, а нынче живая…
мой маленький Август, мой маленький друг, мой врач-психиатр.
III
Его по утрам отправляют в детсад, что неподалёку,
и там у него есть подружка одна, по имени Лоне,
и он ей вчера навсегда подарил такую каляку…
ну, в общем, тарелка одна, НЛО — как на небосклоне.
Тут маленький Август, вдруг переходя на сбивчивый шёпот
и взяв с меня клятву, что я не скажу ни слова соседям,
мне — мне одному! — сообщает: "они" поставили опыт,
заслав нас на Землю, но все мы с неё однажды уедем!
Ага… я давно это подозревал, поскольку иначе
совсем ничего непонятно вокруг, а так всё понятно,
и все наши дни обретают свой смысл, и все наши ночи.
Но я никому ничего не скажу, соседям — тем паче!
И маленький Август, под-ми-ги-ва-я (мы связаны тайной!),
тихонько уводит меня за собой в счастливое детство:
там Лоне, и маленький Август, и я, и там мы летаем
(они — на пушистых на крыльях своих, а я — как придётся).
IV
Нет, маленький Август, сегодня никак, сегодня я занят.
Тут, видишь ли, братец, такие дела: статья для журнала.
О чём… да о том же, о чём и всегда: что память терзает,
что люди уходят, что годы летят, что жизнь доконала!
Какое там «злитесь»… я сроду не злюсь, но, маленький Август,
у взрослых всегда ведь забот полон рот — помимо… помимо!
Вот вырастешь — и, как и все мы, поймёшь, что возраст — диагноз.
Диагноз-то? Это когда мы больны… стой-стой, не больны мы!
Но маленький Август уже убежал искать подорожник.
И чёрт меня дернул сказать про статью! — твержу в тишине я.
Как будто статья не из тех же бесед, из пустопорожних,
что с маленьким Августом, только в сто раз длинней и скучнее!
Журнал отдыхает, редактор, прости: нахлынула немочь.
«И Вы отдохните», — велит мне мой врач, всевидящий Аргус.
Конечно же, мы отдохнём, отдохнём… вот и Антон Палыч
велел отдыхать в «Дяде Ване» — точь-в-точь как маленький Август.
V
С чем, маленький Август, сегодня? С мечом! С мечом и забралом.
Настала пора, говорит, воевать (не сесть бы мне в лужу,
поскольку я вряд ли кому покажусь совсем таким… бравым,
хоть с парочкой-тройкой нестрашных врагов, наверное, слажу).
Конечно, я сам предпочёл бы покой и мирное время,
но, если уж тут распорядок такой, — по коням, мой Август!
Мы всё завоюем с тобой, чёрт возьми, и пусть они в Риме
болтают себе про имперскую спесь, имперскую наглость.
Какая нам разница, что говорят досужие люди?
У нас на войну государственный взгляд — ни больше ни меньше.
В шесть лет не бывает иначе: врагов — карают не глядя,
а после целуют и милуют всех, включая умерших.
Ну что ж, собираемся: я не предам тебя, мой понтифик!
Мы вместе сильны: уже съеден пирог и сок уже выпит,
оседланы кони, рабы сочтены, трепещет противник,
и ластится к нашим сандальям чужой прекрасный Египет.
VI
Мне маленький Август оставил письмо — точней пиктограмму —
на двери… конечно, приклеив её надёжнейшим клеем,
который теперь уж ничем не содрать (замечу угрюмо).
Хотя… чёрт с ней, с дверью: подумаешь, дверь! Не то мы жалеем.
Не то мы жалеем, не то бережём, роднимся не с теми,
и, в общем-то, даже не теми нас всех зовут именами,
и старость приходит к нам тоже не та: хандря не по теме,
не в те, ах, не в те приглашая места… не то вспоминая!
Составить бы список: куда не ходить и с кем не встречаться,
кого ни за что никогда не пускать в своё мирозданье,
кого назначать себе в чада свои, кого в домочадцы —
и жить бы легко, и делить свои дни с детьми и дроздами.
А на пиктограмме два чахлых цветка из ближнего сада,
подкова коня, ускакавшего вдаль, его же уздечка
(с кем надо дружить до конца своих дней, с кем вовсе не надо)
и в самом углу, умещаясь с трудом, — кривое сердечко.
VII
От лета осталось совсем ничего, но маленький Август
мне пообещал приходить в сентябре — и даже позднее,
поскольку я, значит, один, без него, навряд ли притрафлюсь
к совсем уже близкой осенней поре и той, что за нею.
Забавно… откуда б ему ещё знать о той, что за нею,
когда я и сам-то — на старости лет — теряюсь в догадках
и то леденею от мыслей о ней, то вдруг пламенею
и как-то совсем себя не узнаю в моих одногодках!
Ты, маленький Август, давай не ходи далёко от дома:
на что тебе будущность, как бы она тебя ни манила?
Она ведь такая, дружок дорогой, нечестная дама:
уж я-то знаком с ней, уж я-то прошёл сквозь это горнило.
Но маленький Август умеет считать — и числами тешит
себя и меня, погоняя года вперёд понарошку,
и держит тяжёлое время в руке, как будто игрушку —
игрушку такую для всяких таких особ августейших.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект:
ЮMoney | Т-Банк
Сообщить об ошибке:
editors@polutona.ru