РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВДмитрий Достатнев
Речь природы
29-08-2016 : редактор - Женя Риц
***
Так пульсируют потоки подземных вод,
закольцованные в густой темноте,
высекающие из жил медный звон.
Я позволил им проступить сквозь почву,
дать родники в засушливых местах,
и выбрать себе путь к большой воде.
Прозрачное клокотание по каменному,
илистому, песчаному дну отбивается эхом
в коре огрубевших стволов.
Солнце смачивает лучи в холодном ручье,
потускневшее и обессиленное от жары,
окунает свои скальпели в плоть воды.
Я позволил деревьям и солнцу быть
свидетелями плача земли, от которой
им не отлучиться даже до самых последних минут.
***
Камнепад
1
С тайной вошли, оголили её палачу,
двинулись дальше, принесли дары,
реченое пророком сбылось, отошли
в пределы свои иным путем.
2
Беспощадный погром у дипломатических стен
высек из жизни до единой души,
от морозных ветров февраля до июльской жары
путешествие траурно длилось.
3
Пешком, с Благою Вестью через плечо,
пока не войдет в дом к каждому,
пока не озвереют безумные –
тащили по улице, но уже был спасен.
4
Время длилось обыкновенно,
и ничего более не стряслось,
как только частый в этих местах
камнепад.
***
Орнамент
Я рисую орнамент.
Успевай следить за рукой.
Линия не прерывается и не соприкасается.
Каждый её поворот - это новая точка, что помнит предыдущую.
Возможно, лабиринт.
Пока - вид сверху, не сложно.
Что будет, если получится оказаться внутри?
Неоконченная работа порождает преждевременные ожидания.
Наконец возник прямо.
Дышишь на холодные его стены.
Один на один с их великим множеством.
Обидней всего, что ключи от дома взял, а вот клубок белой нитки...
Отмечаешь одну деталь.
Влажность очень не характерная.
Для лабиринтов - так точно. Ищешь утешение. Находишь.
Всякая нитка, размотанная в этих условиях всё равно сгниет раньше.
Что если не выбираться?
Повесить зеркала, включить вытяжки.
Научиться говорить уверенно, стоя перед кирпичной кладкой.
Предпринимать попытку сходить к самому себе в гости за N километров.
Что если выбраться?
Все-таки жена и дети не поймут.
Куда ещё ни шло - сутками рисовать орнаменты.
Но когда исчезаешь из поля зрения, тебя все-таки, кажется, начинают любить.
***
Оказались на вечереющей площади,
где дома-утюги и дома-поезда
мглою кроются, и облазят, и морщатся,
без опоры стоят дома.
По зауженной на конце темной улице
продвигались под зуд недоверчивых глаз;
безнадежная перспектива рисуется,
как для тех, кто здесь в первый раз.
Соблазнишься, и тут же хочется броситься –
не навстречу, но в сторону каменных плит;
в этом городе раздробив переносицу,
и придавшую строгий вид.
Дверь открытая вместе с тьмою глотает нас,
где прядильщица в платье разорванном спит,
подле Зингера крепдешин, голубой атлас,
за киннором воссел Давид.
Не тревожа сна, не ввергая в унылый плен,
дверь сквозную бесшумно толкая вовне,
чтобы, краденный осквернив гобелен у стен,
оправданий искать себе.
В небе слышен гул, город делает вид, что спит,
и нутро норовит изрыгнуть чужаков:
надвигаются с горизонта, с его ланит
раскаленных стада быков...
***
Жуковского
Утром проверь свою принадлежность миру
в зеркале старого шифоньера-гроба.
Чтобы на улицу выйти мог ты, чтобы
зря не покинуть вновь старую квартиру.
Вспомни, окинувши взглядом ком постели,
как за стеной всю ночь голос звал: воды.
Где ты, Сережа мой, сын мой, где же ты?..
Мать твоя гибнет от этих колыбелей.
Выйдя на улицу, не спеши к друзьям,
но прикоснись к ветке каторжника-вяза.
Здесь осужденного жертвой стать приказа
"Благоустроенность - территориям".
Если получится - позабудь дорогу,
мир старикам верни. Никогда не скажут -
строго воспитаны, - и намеком даже
не смутят. Сетуют только разве Богу.
Пос. им. Жуковского, примешь ли меня?
Мир аэродинамических машин.
Встретишь, взмахнув крылом, ста́ртер заглушив,
и приглашая внутрь, внутрь корабля...
***
Из природы не вылажу,
весь храню себя в лесу.
Что молчащий месяц скажет,
если здесь я и усну?
Не увижу, как уходят
те, кого любил, и нет.
Не услышу тех мелодий,
что слагали напослед.
Безразличное наследство
адресата не отыщет.
К старости вернулось детство -
угольком на пепелище.
Из природы нет дороги,
чтобы вывела назад.
Но всё глубже путь заводит,
поглощая жадно взгляд.
Что, молочный месяц, скажешь,
если выпадешь с небес?
Мхом покроешься и ляжешь,
растянувшись на весь лес.
***
То другие были моря
и озера другие были.
Та, что помнит вечность, - вода
не скрывалась под слоем пыли.
Городские стены стоят
и поныне, полны молчаний.
Снизу вверх по ним виноград:
омертвелость не замечает.
- Август, Август, быстро домой! -
раздается чуть слышный оклик.
Это осень. Зонт золотой
предназначен для тех, кто мокнет.
Бронзовеют камни в дожде,
и прохожий свернет с дороги.
Так блаженны - счастливы - те,
кто расслышать смог речь природы...
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney