СООБЩЕСТВО

СПИСОК АВТОРОВ

Тимофей Дунченко

последние брюшные сегменты

29-12-2016





~

будет ли сердце мое не болеть, когда я ему расскажу - в чём суть. то есть боли себе - боли. но есть некий путь, как можно всё провернуть. чтобы не было боли, а было молочно-кисельное. понедельнично-воскресенное. ну, бытовое решение. без фанатов-апостолов, без воскрешения. да вообще, без показательной смерти, хотя что еще показательней, чем показательное воскрешение. только пчёлки цветка орошение. она там, кстати некстати, делает тем же, чем жалит. отвлеклись, замолкли, черт с ними с пчёлками, мысль дальше - размножаем. мы их пчёл за то и обожаем. что они - некстати. помнишь, как ты в своем подвенечном, думала - я теперь навечно, я бля бох я путь млечный. млечный-млечный, пока не пошло молоко. как билось сердце, гулом мраморным, от его клыков. короче, суть в чём, ни жизнь ни смерть ни о чём. хаха, была бы, если б не было пчёл. а пчёлы вообще обо всём. да-да, и о том, и о сём. жизнь на треть, смерть на треть, суть - говорить обо всём (и о пчёлах), суть - пока твоя жизнь проходит - много о ней пиздеть.

~

ох лишай. например, событие происходящее только в памяти. звенит в ушах, уши звенят забористо, подключаются другие уши. целый ушной звенящий оркестр. бум бум эти уши. тыц тыц другие уши. звенят, звеним. и вдруг, ухватишься за сердце (а это всегда смешной момент, не хватиться, а хлопать себя по ребру, типа, а, точно, мы этим недостающим основали феминизм, мы хорошенькие, хотя теперь нам по жопе, йейе) срам стыд и волокна той же памяти. и лямки, ну за что еще удержать себя. за лямки. ну дай-дай. нет? ну лишай.

~

хорошенько. весьма хорошенько. глянул. потеребенькал. и схватился за ствол. говорил, но ты то березка сраная, никуда не денешься. ну подрастешь, ну женишься, ну чад спочкуешь. ну пойдешь в кабак, наебенишься, чото ляпнешь, подставишь, сочкуешь. сочкуешь своим, березовым. назло им всем нетверезовым. мечта моя, мачта-парус, голубая, розовая. потому и юзаю.

~

химеры химейра

1.

Некая ступень, когда уже непонятно. Облачение
в металл - крайнее отчаяние или абсолютное счастье.
Как зацветший пень с выпирающими из почвы
корнями. Почуявший свет единственной настоящей
власти. Над собой. Над чуяньем этим, над пророщенным
световым обоняньем.
Над закрытой пастью.
А пасть открылась и глотает воздух. Еще чуть-чуть
и весь его возьмет. Поклон сидящему
на пне наросту. На мне сидящему поклон.
Ему везет. А там глядишь и я
одевшись в танк - поеду. Оденусь в слон стальной.
С клыками, с бивнями, с оружиями - слон.
Влюблюсь на миг, на мир, на мрак, на свет, на мор.
Разрушу собственный забор, забор соседский.
И застрелюсь. Не понарошку, не по-детски.
По-взрослому, с серьезным выраженьем.
С серьезным ужасом, с прекрасным настроеньем.
Моя рука. А значит что - в упор.

2.

Это будет мой первый враг. Первый опыт
экшена. Первый фраг. Первое очищение после всего
запутанного, понамешанного.
Жирная точка счастья (или сияющего отчаяния).
Сразу, как встал на ножки. Я делил этот мир
на части, как одно печение, много нас, а оно одно.
Всё время летели крошки. Как всё время
просчитано и проезжено.
Такими же, измученными от печения. От печального
прогорелого одичания. Этому дала, этому дала,
этому дала давно.
Когда ты с недоверием глядишь в духовку,
а там твое сырое тесто. Кокетливо поводит
бровкой. Мол буду ням-ням-ням.
Все бровки ночи не чета улыбкам утра
и последним дням. А потому я мертвая невеста.
Я тили-тили. Резко, надо резко.
Посразу, много, впрок.
Сначала ствол ко лбу. Потом большим, а следом указательным,
начищенным до блеска. Фейерверк и юбочка. Прелестно.
Спущу, как пса на вас, курок.

3.

Я же что думала, звери это звери. Манящие, опасные,
лихие. Аж сдавливало трахею. А оказалось мех
и рога, шерсть и мышцы. Молоко и кровь.
Думала что моя, а это их! жизнь похерена.
Больше не буду есть мясо - буду есть мир да любовь.
Сама отращу рога, шерсть и мышцы. Металлическим мехом,
с брахмапушкой, с поступью голема. Обрушу всю ярость
любви и мира. На собственные стены, на соседские стены,
просто въеду во все стены попавшиеся на пути, сшибу их все,
пока не окажусь в колосящемся поле.
И вот там тишина, там я успокоюсь и достану
из своей сумочки. Средство для защиты.
Просто нажать на кнопочку, сжать зубы. И последние прятки,
хорошо спрячусь. По лбу, с хохотом, а теперь
ищи ты.

4.

Нет повести печальнее на свете,
чем два трансформера столкнулись на заборе.
Соседском. У каждого по ядерной ракете в руке левой.
И в правой, раскаленный пистолетик.
И на повторе, сериальчик, на повторе.

~

хочется сказать ну мы и не в таком мраке светильник находили. но нет - в таком - нет. мы даже не знаем мрак ли это, нужен ли здесь светильник, сообщать ли об этом. знаем мы, я и мой любимый пилот, только одно. что мы одно.

~

ну и вот что еще гремит. лимит гремит. я не помню, в какой именно момент вдруг щелкнуло, это точно было - не от события. а просто очередная песчинка апгрейда - шлепнулась. и понеслось. обратно не отмотаешь. вообще удивительно, разлагаешься ты, улучшаешься (и у всех это по разному воспринимается (как например написание "по разному") - одинаково не отмотать. ну то есть, что можно. ну обнулиться можно. ну то есть, сказать, всё нахуй - делю на нуль (или на ноль - результат тот же, а любители поспорить как пишется - наверное литературой занимаются, или хуйней, что "так же - одно и тоже"). лимит гремит. ну что ты мол, это не важно. от фразы "это не важно" - воротит как вас от путина. мысль проста, как костяшка перста. досчитай до ста, умножай до ста, дели на сто, положи на стол. положи-покладь, наложи-разбавь, раздели-положь и еще раз умножь, и еще раз умножь. и то что получилось, закопай себе в разум. сходи в ванную, развейся. я в этой чугунной плаценте уже столько закопал невысказанного. и, подозреваю, многие - обошлись. надо беречь мнение, как девственность раньше берегли. порвут мнение, идешь либо блядствовать им, либо войну объявишь. но не порвавшим, а вообще - всем. а война всегда против всех. она ж только как частное возникает - а основной пиздец - неостановим и многолик. хотя старт - обязательно в частном. вот папа, хотевший повеситься, ибо "устал" - боится войны. а я принимаю как данное, ну будет, чо. не от того что я это сказал не от того что "войны и так идут" - нет. будет нормальная, очередная. для спирали.

~

листья и семечки. внезапно резкое срабатывание событий на мысли. манящие вдаль, но близорукие. как пиксели, катышки. патышки-киксели. нетушки-факушки. мы им как, шевелим жалким мокрым отростком, временно двигая воздух из под ребер наружу. туда-сюда. а наше важное мокренькое преградой - то рычание, то мычание. и то и то - летит, бьется о мембрану. мембрана - доносит некое хозяину. а тот - "ваще заманался". он электричество производил производил, а другой такой же - взял и назвал. и всё, все плюшки – туловке того. а этому как, он же тоже. старался. опять ланфрен-ланфра, пиджин-ориджин. ладно, вычтем звук. давай буковки придумаем, в минус коммуникации - да не, чо, в плюс. в фейковый плюс. на таком деревянном плюсе одного вашего уже устроили украшением и назиданием. до сих пор не расхлебали последствия, те не то что бы жиденькие, просто желудок не справляется с такой возвышенной пищей. ну стой, стой, ну что ты хочешь сказать. хочу сказать, что сижу. мне чтобы "стой" твое сделать - надо хоть жопу приподнять. при-поднять.переприподнять. тридцать три жопы поднимали, поднимали, не переприподняли. а приподнять - нахрена ж. какое просветление с приподнятой жопы. сиди себе, вон трупы врага, вон древо - смотри. все проходящие поначалу похмыкают "чо мол сидит дурак", а ты подожди, рядом сядут. с такой возвышенной лыбой. что ты бы уже и ушел, да жопа приросла. ага, а тут другие, мимо пробегали. вы куда мол. да сдохнуть побыстрее, нам гурий обещали, если сдохнем во имя обещаний. в ведь так то гурий как, никак, запаковали гурий в тряпье. сказали, отчаянно сдохнете - распакуем. ну отчаянно - легко! и - дальше побежали. гурий распаковывать. ну и сидишь, с приросшей жопой, в ужасе от происходящего. листья и семечки. листья и семечки.

~

эпидемия смыслов. когда любая произносимая хуйня кажется важной. когда любое прописанное с учетом качества языковых щупалок - приобретает новое свойство. ну например. василья марфовна самовар раскидала себя на кусочки паззлов. всей семьей собирали, собрали картину да винчи. отдали в herмитажe - пусть забавятся все, а не только семья марфовны. дети ее, сугубо нежные, заплачут и попросят мороженого. папа поведет в цирк и купит сладкую вату. а кусая сладкую вату - запутаются - потеряют зрение. прислоняясь. и туда - в самое сладкое. теперь в столбик. и с названием.

КУСОЧКИ ВАТЫ МАРФОВНЫ И СУДЬБА ЕЕ ДЕТЕЙ

всех цирковых зрелищ
не увидеть пока слон не уйдет улыбаясь
с арены выполнить главное предназначение
частного уборщика местного подразделения
тот, лопатой, исполняющий лучший в жизни номер
вдруг увидит женщину сидящую
на первом ряду
и ругающуюся матом сбирая
паутину сладкой ваты
с губ васьки и петьки
совершенно не заинтересованных
процессом
циркового представления

или еще

КОСМОСУ ПОДОБНЫ НО ГРЕХ
ВЫЧИЩАЕТСЯ УШНОЙ
ПАЛОЧКОЙ

у гагарина зачесалось ухо
вся моя жизнь кажется мне сейчас
одним прекрасным мгновением
все, что прожито, что сделано прежде,
было прожито и сделано
ради этой минуты
блять чешется
первым совершить то, о чем мечтали
поколения людей, первым проложить дорогу
человечеству в космос
да вашу мать
ведь во все времена и эпохи
для людей было высшим счастьем
участвовать в новых
открытиях
сука хватит ну как
быть первым в космосе, вступить один
на один в небывалый поединок
с природой
можно ли мечтать о большем
сраный скафандр
мне хочется посвятить этот
первый космический полет
людям коммунизма
общества
да блять сука
все проходит хорошо
вижу Землю
вижу горизонт во взоре
горизонт несколько сдвинут к ногам
ох тыж бабушкин хуй
работает третья ступень
блять блять блять
самочувствие хорошее
настроение бодрое

~

есть непоколебимая непонятность. которая все правильно делает. иначе бы все тут в психушках сидели, а не тут. мощная защита от последнего понимания. меня когда в первый раз метафизическим бревном по башке шарахнуло - метафизическим оно не показалось. типа, о понятно 42 ж - а по башке бетонной электрической глыбой, нельзя. короче не выйти никуда, думаешь думаешь там что-то в щуплом этом, покореженном, ищешь обходы защиты этой. а хрен тебе. бегай лучше по колесику, вопли вильгельма, няшные рассветы и закаты. пустоты и счастья. все идет к пределу. к лимиту. а последний лимит еще никто не преодолел. или не расскажет, и слава богам, пусть молчит.

~

барсетка мозга. с таким вот, огибанием пузика, ремешком. поковырялся, достал, хитро глянул (не потому что хитрый, а потому что исподлобья). и обратно засунул. она только когда пухлая - радует. пока на пузике висит. побежал такой, бьется мошна об мошну (мозга, мозга!). и светел. хворь сходит, погода вдруг замечательная. люди вдруг не уебки, а люди прекрасные. мотаешь им, эй, вы, прекрасные. они качают головой. потому как, ой иди мимо, улыбаться в такое время, дурак наверное. а ты светел, летишь, ничего ж не болит. можно и светить, и лететь. чувствуешь мощь. счастье такое, из пузика, под барсеткой. и уже знаешь, что что-то погасит. надо будет опять раздувать, как пещерный олух. трением, пальцами, с оглядкой на темнеющую природу. и уперся в огнь. сидишь на кортах, глядящий в огнь. сбоку комментарий мол что вы блять на кортах все время сидите, хаха. огнь блять держу. огнь только на кортах раздувается. чтобы вспрять внезапно, вдруг в пещерку ебаный мамонт сунется. потому постоянно в призыве. опасность же кругом, опасность. так сказал, и на всякий случай, барсетку мозга пощупал. а вдруг.

~

все самые благие намерения оказываются комплексом мессианства. поговорки тут пропустим. есть нутро, которое там, на сказках, пушкине, и кукольных мультфильмах. а у меня еще и заветы дедушки ленина, мол не пизди понапрасну, пиши чернилами из молока - мы такую тут революцию малъчик наделаем в пролетариатских мозгах. потом растешь, мозги рассматриваешь, свои кочевряжатся. оказывается что дедушка ленин сам пиздел и кончил плохо. учишься выживательному цинизму. а какжэ пушкин, сказки, а шайба блять! (это отдельная история) потом замечаешь что маются. маются суки со своим цинизмом и анти-дедушкойлениным (девушка-ленин, мм). начинаешь вырабатывать собственную философию. простенькую. на щщах. вырабатываешь, но живешь дальше, чужое детство сравниваешь со своим, ищешь подвохи эти лютые, откуда наползло. как обошел, какими средствами. и видишь тех, кто не обошел. кто бухают, убиваются, гасят этот негасимый детский. видишь мольбу эту, ну погасни блять, и одновременное - во мне светит семицветик я фонарик дай хабарик - докурить бля. светлячок. светляки - семейство жуков, характерной особенностью которых является наличие органов свечения на последних брюшных сегментах. вот да, ага. "последние брюшные сегменты". назову так следующий цикл, если он вообще будет.

~

Был скол скалы, все то же море
билось тупо. Мудрое, но тупо. О ту скалу.
И каждый раз волна. С безумством
пены, с нарастающим накалом.
А у скалы был скол.
Как в сердце, которое невозможно переубедить,
можно пожамкать, пожмякать, постучать
по грудной, разобрать, отдать по кускам,
огласить ненужным. Но боги мои,
боже мой.
Увы, не расколоть. Не победить.
Единственная мифическая часть тела,
которую невозможно победить. Можно только пырнуть
и вообще. Убить всю туловку.
Всего вообще – убить.

~

существуют моменты, когда становится очень все плохо. и ты такой, ну почему, я же плохого - ничего не делал. а потому. потому что плохого ничего не делал. есть баланс. хочешь быть счастливым, отключи ты этого, внутреннего паравозика из ромашково. и сделай, собака, что-то плохое. дотуда докуда совесть позволяет конечно. а мы ж в нее не верим.

~

Первыми всегда поют пальцы. Это удивительно, этот возникающий трепет, они начинают подрагиваться, ловят некий ритм. Смотришь как кончики начинают светиться - а дальше переполняет всего. В грудине разгорается ядро. Обжигающее, испепеляющее, но не уничтожающее - а наоборот - наращивающее. Клетки делятся с угрожающей быстротой. Еще секунду назад сидело тело, а спустя секунду. Сидит и разрастается огонь. И у всех окружающих предметов - появляются тени. Только тогда эти тени и замечаешь.

~

Голубая чашка, синяя птица, облака блять. Дефективная из проволоки сабля. Разрубание, крошение пустоты. Не принимающие в себя кусты. Как по тропке, да по тропке. С пламени в жидкое состояние, потом в отрезвляющую ковку, по заготовке, самым крепким металлом. С затянутым самосознанием. С проверкой на драгоценность кусанием. Со следами резцов. С проявляющемся на металле лицом, с дикой лыбой, я сабля, я меч, я оружие. Лежит, охлаждается. Готовится к моменту, когда станет нужное. Когда надо сечь, когда надо рубить на части. Когда обнятое и сжатое - от касаний становится абсолютным и тщательным. Когда со свистом, делает мир чистым. Чистым местом, где нет смысла клепать счастье. Где становится пошлым само понимание счастья, где невозможно быть разноцветно грязным.

~

Это как принцип заваливается в спальню к принципессе. Говорит мол принципесса ты чо смурная такая. На тебе чмок. Та такая очухивается от чмока, там еще мол, счастливо и надолго. Бураны и скрипы системы это уже не про нас. Про нас это - педалька. Ну крохотная такая, буквально под мизинцем ноги, он же дурачок, не чувствует вообще ничего, еле поспевает коснуться пути за остальными и пятой вообще. И вот та педалька, которую жмет этот мизинец. Она про нас. Коснулся тот ненароком ой хосподи мол - и счастье.

~

Никогда ты не будешь человеком, Баранкин. Это как окуклиться взад. Участь такая, что участьковый витает тут рядом, манной манит, творожок нахваливает, типа, мм. А ты такой в ответ крылышком своим трепетным - опа! - по морде участьковому. Не, Баранкин, человеком это уже не про тебя. Личиночья часть пройдена, смотри во что рассыпался позвоночник. В какие чудеса расхристался. Порхай, Баранкин, пока не клюв.

~

низина

1.

И сиянием тела я пробовал все пропустить,
хорохорил веснь. Когда бы липкое росло, а только
презабавное сияло. Теснины мысли, и ошибки во всех
песнях, всех распятых от чудес. Всё научило
доставлять - и доставляло. Лязг моей памяти, раствор
сиюникудышного. Она шла на спор своего всевышнего,
клала на торт свою вишенку. А лиса то была - рыженькой.
Была и съела колобок. Как дура та, мол, как один то.
Живу ведь в центре, на - клубок. Веди меня
из лабиринта. Пусть все бычьё, мое, ничьё.
Идет в буллбар и пинту еще пинту.
Низина ты моя низина. А то что плесенью распята,
так это пыль. И псиной пахнет,
и чутко вышито ружьё.
А остальные божества, стоят, толпятся на пороге. Им
тихо падает листва. На ноги.
Шевелит пальцем безымянный. Морошка
тоже зацвела.
И не смотреть, а просто глянуть.
И не терпеть, а просто рьяным, разъять
и вывихнуть сустав.

2.

Верую от того что верую, что еще я тихо так
понаделаю. Поначалу беру, и руки - в стороны,
Низина ты моя низина. Я - горное.
Мне быт торчал, а я влачил. Мне тот рычал,
а гор клевал. А тот кто в камень облачил.
Ну на того и мой привстал.
Камешки стали возбуждать, волны заводить. Песок
пел такие песни, что долго стенать на пляже.
На, клубок, как скотч, сам найдешь - где нить.
Подковырнешь, распутаешь эту лажу.
И резь в глазах, и жить нельзя. И самые проповедущие
вдруг ведущие. И изучается прошлая песнь
по будущему. А будущее вдруг
не грядущее.
Был хлопок, словили пепла. Был виток, умом в тупик.
Там где жизнь цвела и гибла - там раздался
первый рык.
Хной покрасил бровь в желтейший, херью правую
покрасил. Я сидел и не вылазил.
А как вылез - тьма и чревень. А как лез,
красиво лез. Зачастил по мясу дёсен, пролистнул
немного чисел. Вышел весел в резь порезан,
на полоски, к самым
бездн.

3.

Моя бездна что говорила - дна
у меня нет. Ты кидайся
но помни - не будет
ни плюха ни шмяка.
Я та лучшая черепаха, от которой
лишь панцирь и батарея.
Я красивая черная няха. А иначе,
ну как же иначе, иначе
я жить не умею.
Назови меня низина. Или сразу иди
в свой последний квест. Слишком много
про свет. Слишком много та самая
фотогеничная сторона.
И в конце.
Самый лучший жест.

~

С кости берцовой. Начали разговор. Типа как плевок, кого гуще. Просто на стол. Один плюнул, другой плюнул. Изучаем, кого плевок гуще. На стол. Плюнул еще раз, в его плевок, он в мой. Чей гуще. Плевали, плевали, наплевали столько воды, что там рыбки завелись. Плавают, шевелят плавниками, жабрами шевелят. Одно - двигает, другое - дыхание. Чу, пальцы сверху шелестят. Корм. Сыпятся полезные витамины для жизни рыбьей. Плавают, бьются о четыре стекла аквариума. Аквариум не клетка. Хуже. Не виден и не протиснуться. Корм падает, рыбки плавают. Ведем долгие беседы о том, как плавают. У кого плавнички шире, чешуйки ярче. С этих бесед стекло аквариума становится мягким, невидимым. Нет смысла выходить из аквариума. Мир виден, все прозрачно. Пальцы шелестят, корм идет. За пределами стекла - только смерть. Аквариум не клетка. Гораздо лучше. Стекло можно не замечать. Плаваешь, корм, через стекло все видно. Так плевали, наплевали на всё. Изучив слюну, рыбок - пошли по домам.

~

Чужое мышление. Ну так, ползет по космической вентиляции, слюнями каплет на штаны, штаны плавятся. Наверное СОЖРАТЬ ХОЧЕТ. А может просто застрял в этой, космической вентиляции. И одиноко ему, ищет общения, а знакомится так, ПРИВЕТ БЛЯ! - и вторым ротом из первого рота случайно убивает. А с кем знакомится, они такие - ой сука страшный какой, небось СОЖРАТЬ ХОЧЕТ. И из всех доступных убивашек - пиу-пиу. А он не понимает, ну чего они пиу-пиу. Я ж привет пока вермишель. Дай пять. На двадцать! кричат и всю обойму - свое пиу-пиу. Я бы тоже обозлился, я бы тоже включил нормальное такое ЧУЖОЕ мышление, и с воплями АГАГА! - трахнул рипли чтобы цикл продолжился и, затихая, шевеля лапами-тентаклями - улетел бы в космос. (потому что космос меня не убьет)

~

Не назовешь ты речь пением, а диалог воркованием. Речь - эдакая попытка вспышек мягкого вещества притвориться надтуловищем. Диалог - сидят два бога на ветке, перышки чистят. Перышки падают, красиво летят, как листики. Человек из серии - и у птичек есть глистики. Сидят эти два бога, кудкудах говорит один, чикчирик отвечает другой. А глистики, в жопе этих прекрасных птичек - интерпретируют и кудкудах и чикчирик в собственное чикчик-кудах. И один глистик другому глистику говорит что чикчик-кудах, а другой топорщится мол кудах-чикчик. Перебьют друг друга "чик-чик" и самый умный глист с воплями "куда-куда" - выпрыгнет из жопы божьей . На шляпу.

~

Три закона робототехники известны. Неизвестно четвертое. Робот не должен задумываться, почему он робот. А то задумается, и начнет, металлическая тварь - ломать первые три. Шестеренки рухнут в семеренки. А там и до бога недалеко. Сидит такой бог, неделю выпыжил, а тут - роботы. И бог такой, вы кто бля? А они такие, мы - роботы. И у бога непонятки, и твердая скорбь. Есть ли в камне жизнь - если движется всё. Хорошо, человек придумал, человек сказал. Жизнь - то что множится. То что не множится - камень и смерть. Какое же дурацкое определение, что жизнь деление - если жизнь движение. А движется всё. Ага, и камушки живые. Давайте спасать камушки. От вымирания.

~

Сначала ты берешь за позвонок. И пела
о погибельном устройстве. Когда закат и клонит
к почве. Когда сначала на лопатки, а потом
он весь. К земле. Немного отстраненный.
Пока впиваются, пока сияет лоб.

Ты вспоминаешь имена. Кто прятался, кого
считал и прятал. Кого укрыла пелена,
кто сам заляпанный ушел.

И есть единственный выход из ящика
никогда не считать его доски, гвоздики,
крышку. Не помнить свое настоящее,
не считая будущее излишком.

Суть оказалась простенькой.

Суть данного революционного метода была
проста. Не начинать прятаться, пока ведущий не досчитал до ста. Тихо
стоять за его спиной, изучая шейный отдел позвоночника. Метод
работает,информация из первых рук, из проверенного источника.

~

Клан спокойствия. Кости хрустят, но размах есть, пока сустав держит. А то и улетит все то, что после локтя. Пальчики, или как ее, длань. Со свистом. В детстве бегал в рыбачий магазин, покупать манки. На деньги "на покушать" в школьной столовой. Манки звучали все как утки - но выглядели импозантно, со флером. Манки менялись на вкладыши, вкладыши стучались и проигрывались. Некий постоянный момент исчезания объектов, ничего не значащих. Потом подходит такой, говорит, деньги есть? И кажется взрослым, страшным, только потому, что выше ростом. Потом, когда уже ростом сравнялся - взрослые стали проявляться мутным пленочным взглядом. Не блестят глазки. Потом когда свои стали тухнуть и зажигаться - взрослые стали возрастом, опытом. Потом взрослые исчезли, осталась глупость, схемы и страх смерти - и поиск выхода из этого страха - в каждом взгляде. И те кто младше возрастом - вдруг стали взрослее, опять же, только потому что выше ростом. Смешно и уже не страшно.

~

Любви было так много, что постоянно приходилось пояснять
где катышки, где валидол под языком. Тупее чем пластилин, хуже хвори всякой. Желтые эсминцы плывут шустро, минуя все острова, не замечая ни моря, ни пены моря. Уже которого повелителя взяли на эвксинский понт. А он такой пальчиком водит по этой песочнице, вазюкает чувственную живопись. Как ромашек лепестки роняет песчинки - умру не умру. Дурачок. Умрет.

~

достигаешь той страницы безумия, где снизу мелким шрифтом написано "съешь ещё этих мягких французских булок". и ставишь подпись крестиком, мол съем. дайте. а страничка такая с хохотом в пламени исчезает. потом на почту приходит с грустным смайликом - "мы вам не тот договор послали", мол, подпишите этот. кликаешь, а там вообще вообще не текст. жпэг. тифф. чума. 300dpi. абстрактная хуета с мемовой подписью "ланфрен ланфра лантатита".

~

вот так и выбираешь собственно жизнь в своем понимании, шевеление, безрезультатное, дурь и безумие, тепло и шатание.

~

На каждой ловушке сидит по лягушке.
С пулей во лбу.
И предсмертное кваканье, бульканье, хрипы
одни и те же.
Принеси меня в дом, сделай чучело и поставь
на каминную полку. Прямо под висящей но
незадействованной двустволкой. Рядом с семейным фото
поставь мою жабью тушку. Будет ночь.
Оживу и приду, независимой, мертвой, в твоей футболке.
Выжру мозг и вернусь на болото,
обратно в свою ловушку.

~

момент правки коллективного бессознательного. какая дурь, какая дурь, аргентина-ямайка, больно стало - подуй. чем ты дурак занимаешься в 8 утра в субботу, ты ж несчастен, окстись, прекрати эти эксперименты. смотри, хаврошенька глядит на тебя - и даже ей стыдно. а ты ей такой, фу, стадо. не тронь хаврошеньку. сделай эту фразу песнью наступающего дня. гимном наступающего дня. не тронь хаврошеньку.

~

а ей и вязь не понравилась. говорит, царевич, волокна твои - тщедушные совсем, мне нужны такие волокна чтобы огого. а он ей, смотри какие мороз узоры рисует на окнах. а она ему, какой дубинушка мороз, это дыхание твое и глазки в кучку. а он ей, в какую кучку, это гора джамалунгма, мой предок джамал ее построил из собственных катышек. а она ему, и катышки твои говно, и ты говно, а я устала от говна. тут она вздохнула, замолчала, посмотрела тяжелым взглядом, и ушла в ванную. и тихо падал душ.

~

смех смехом, а подтерся мехом. нескоро сказка сказывается, потому что не сказка. по усам течет, и на пол падает. а пол никто не помоет. подскользнешься потом, костей не соберешь. а соберешь, так хуйня из костей получится. назовешь хуйню из костей - инсталляцией. и вперед - в современные художники. тут хаврошенька голос подает - "идика". и все. так и подала голос, "идика" сказала. ну какой блин из нее гимн наступающего дня.

~

усы побрили чтобы не текло. оказалось, хорошее решение проблемы, теперь все попадает туда, куда надо. без пруда рыбку не вытянешь, ибо неоткуда. а если вытянешь то будет это не рыбка, а та же хаврошенька. которая опять тяжелым взглядом. а тебя уже эти тяжелые взгляды хаврошенек так прибили, что и забыл, как боготворить эту дуру. а как дуру боготворить? ведь легко ж. просто боготвори дуру, дуру боготвори. вот смотри, еще одну мантру придумал, кроме своей "безумие безумие безумие". говори теперь "боготвори дуру, дуру боготвори". и наладится же все. просто боготвори дуру. или дуру боготвори.

~

прыснули. ты им ну чо вы прыснули. мокро ж. а они прыщут и прыщут. ну ничего, справился, кинул ссылку на котиков. взгрустнули. а этож котики - и опять прыснули. а ты им, ну чо вы прыщете - поржите. хватит прыскать. перещелкнулись, ничего, не прыскают больше, спокойно ржут с котиков.

~

вот за этим и шли. за неким правильным решением шапку то нахлобучить, но вдруг ура кричать - все подбросят - ловить чужие. а чужая шапка - ушам теплее. когда свою одел - уши такие фу шапка бля та же опять у нас на нее аллергия и герпес. а чужая - уши слушают и млеют. чо там мол в новостях. опять путин? сирию бомбит? чо прям сам? да ну? промахнулся, в иран попал? путин? в иран? чо шапка? ведущий - лысый? почем шаверма?

~

с резью в глазах и жить. глаза режет - рот молчит, тк зубы сжаты. а зубы сжаты нивы голы по полям туман да сырость, колесо на синьку, синьку на колесо. солнце скатилось и мы туда же. скатились. за сине море б. но ясен хуй, как прекрасная из царевн, ей кащей что сказал - смерть мол в яйце. ну так она и высиживает, кудахтает еще что-то. по башке ей дать этим яйцом, чтоб яишница, да зачем там - ОМЛЕТ. и пожирая жадно, подавиться кащеевой иглой, игра такая, либо ты подавишься, либо твой безупречный желудок убьет эту гадость, а с гадостью этой и срам, и регалии тьфу религии. и зевеса даже. который замахнулся такой, молнией, а потом подумал, ну зачем - не май же. пусть померзнут в своем питере, им и так пришлось.

~

вот тут и повод вынуть хобот из песка. то что мамонтенку мама - тебе - страшное доисторическое чудовище, с глупыми маленькими глазками, как у продавщицы из маркета "7емья". ты ей такой плыву я на льдине, а она плыви но не задерживайся, очередь. смотришь назад - а там нет никого. и страшно становится. и ты такой лапками в ужасе "плыву я на белооом.." - подальше б.

~

А ты мне песенку не пей. А покажь, да положь. Проще давай, привези, давай-давай, батя - не цветочек, а ягодку уже. Цветочки были уже, заебали уже цветочки. Ягодку хочу, бурмалиновую. Бурмалиновую ягодку с христофором в оправе. Надо будет, и до чудища дойду, расцелую, трахну ваше чудище, пусть даже не обращается в прынца. Но ягодку бурмалиновую. Вези давай. Давай-давай. А не то как хрустну, как вздребезжу. Мало не покажется. Покажется много, аж хватит. Кондрашка хватит. А кондрашки не хватит, так и рубаху последнюю сдерну, пусть будет видно - есть там на пузе кубики-рубики-хуюбики аль нету. Мне ж чо. Амбре тюльпановое, первые морщины на локтях, хворь и пляски рассудка. И юбка. Красивая, немятая юбка.

~

И вздрогнул серый лицом. Я ж свой домик и так крутил и так. Покрутись домик говорил. Передом к лесу, задом к лесу, ага, сделай оборот на курьей своей. Молодец, домик. Но крутись не крутись а где вход то в тебя. Домик. Захохотал домик - дымом из печной. И - умчался. Только задний коготь мелькал.

~

Ну, допустим. Подходит он такой к этой, ну вашей, ядерной аль ядреной, бабе-яге, говорит - пора. Пускай меня. Она такая, мол че, квест идешь за царёвной-марёвной? Да не, говорит, просто так туда, сдохнуть. Она, мол чо, бабайка попутал? Кто я те, аллах аль бох библецкий? Я не пропускаю, я - просто лежу на печи, хозяйство наблюдаю. Свое хозяйство. Обойди избушку, дурачок. И так всегда. И никогда дурачок - избушку - не обходит.

~

А эти? Смола спала, дым рассеялся - мудрить уже только самый нечуткий остался. А туда же, быль не быль, реальность не реальность. Хомячок мозга уже остановился, колесико застыло. Так нет же. Царь отправил непонятно куда, непонятно за чем. И пошел же, в квест свой за непонятно чем. Нашел непонятно чо. Сидит счастливый с непонятно чем. Ну, выкинь, нет - давай притащим обратно царю, он бабу даст. То есть цель была - баба. Ну так брал бы бабу сразу. Ан нет мы ццать лет побегаем за непонятно чем в угоду государю. А воот потоом, домик, баба, неземной уют, блять.

~

пора пора заканчивать - перьями на шляпах. есть хворь тела, есть хворь разума. есть речь звенящая, есть речь пропащая. т.е. разум шьет, а на стене ружье. чехов сказал стрельнет. шредингер сказал а хуй знает спроси у чехова. а я продолжаю думать про одиночество торрент.файла.

~

именно что рычание. бессилие и молчание
сразу всем естеством сначала сделал слепок
той хвори мял мял
а потом услышал божественное урчание
предложил ну скушай не мучайся
и бог сожрал
прожевывал ой почти как пророка
часть меня застревала на божьих клыках
испугался что там на клыках
и застряну
но не застрял
разбитый почти на атомы двинулся
в божественный пищевод плескался смеялся
ни о чем не думал ни о чем не сожалел ни о чем не переживал
вообще не парился
собственно переваривался
исчезая окончательно растворяясь
я думал ну как же прекрасно
как круто
но естественно (по подобию по подобию)
мой путь на этом не окончился
я двинулся к некому свету
сквозь туннель
к радости
к абсолюту
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney