РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВАртем Осокин
Мигают лампочки. Лягушка говорит
04-09-2015 : редактор - Василий Бородин
***
Вот недавно услышал:
Верблюд –
красный.
–Невозможно
такое.
Верблюд–
синий.
Вы скажите еще,
что Верблюд–
из мяса.
(Я-то знаю давно,
что Верблюд –
из линий).
Круг
голова сидела на копье
голова смотрела на пейзаж
голова пыталась шевелиться
голова боялась воробья
и напрасно ведь боялась
потому что
воробей ходил по голове
воробей искал червя в макушке
воробей пытался выживать
воробей тот голода боялся
и напрасно ведь боялся
потому что
мальчик подбирался к воробью
мальчик сыт и у него рогатка
мальчик меткость развивать пытался
мальчик не боялся ничего
в общем нечего бояться
потому что
голова жива каким-то чудом
воробей червя здесь не отыщет
из рогатки выпущен шуруп
и для новой головы
копье
готово
***
Представь, как вышло:
Вот, приехала в Москву
с таким огромным чемоданом.
Сказал, что правда встретит,
что готов
понять и слушать о произошедшем
за года,
минувшие от школы.
Лежит растянута лягушка
на мутной металлической дощечке,
а в лапках гвоздики блестящие торчат.
Попытка бегства героически смешна;
никак не гибнет изумрудная царевна
и говорит мне:
Я приехала в Москву,
сказала маме «всё со мной в порядке,
любимый встретил, поступаю в институт
и скоро праздновать приедем вместе»
Влажнеют чёрные еврейские глаза;
в тебя, несчастную, стрелял Иван-Царевич,
и лист кувшинки медленно тонул;
неужто снова кто-то метил под сердечко?
Зачем, зачем приехала в Москву?
Ведь я-то думала,
что выйду на перрон,
что он не скажет ничего,
лишь улыбнётся,
и каждый шаг под сводами вокзала
нам посулит безоблачное что-то.
Я слышу, что лягушка говорит.
Ей неуютно, холодно и горько.
Мне горько тоже за лягушкину беду,
но ведь зачем-то продолжаю резать
и слушать, слушать, задавать вопрос,
мол, почему так, бедная случилось.
А что тут спрашивать?
Его я не виню.
И вроде не за что: ну да, не оправдал
моих девчачьих школьных ожиданий.
Вот только маме правду не сказала.
Скажу попозже.
Всё ж приехала в Москву,
живу, привыкла, даже поступила,
но в нашем тихом городке всё было проще.
Мигают лампочки.
Лягушка говорит.
Я режу и пишу.
Пишу и режу,
и тихо полнится рассудочный конспект.
***
Лишь застынет в зените тяжелое, медное лето,
уезжаешь туда - прыгнуть в зыбкую пену за кубком.
Всякий раз возвращаешь его бирюзовым барханам
добровольно, а после, счастливая, ставишь зарубку
на согретых мостках, чтобы помнилась радость момента.
Будь возможность, гремучий простор навещала бы чаще.
Дожидаясь отъезда, в прихожей стоишь у порога,
не решаясь присесть – а зачем, если скоро дорога?
Если жить предстоящим прыжком, рисковать можно многим,
лишь бы снова со дна унести драгоценную чашу.
Расскажи, каково это, самозабвенно, без всякой препоны
невредимой лететь резвым камешком в токе лавины?
Безобразные чуды морей без желанной добычи
уползают в колодцы пещер, в тихой злобе надвинув
на подобия лиц роговые свои капюшоны.
Не страшны золотому мальку рыболовные сети.
Он снует сквозь ячейки – ребенок на чьих-то поминках,
беззаботный такой. Общий траур ему непонятен.
Он не слышал шуршанья чешуек под лезвием финки,
и задавленной рыбьей мольбы, потому и бессмертен.
Нет покоя у вод, многоцветные луны несущих.
Лишь задремлешь, одним только небом колени укроя,
переливчатый морок скользит по остывшему пляжу
к обнаженным стопам, и рассудочным плеском прибоя
похищает песок – ненадёжную память о суше.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney