РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЛеонид Георгиевский
Железо правильной стороны
13-09-2014 : редактор - Женя Риц
I.
разговор в тени
1. – Одна женщина продала душу дьяволу, чтобы выйти замуж. Не за кого-то конкретного, а просто так.
2. – Это история про синюю печать?
1. – Что?
2. – Баба попросила печать в паспорт, и та появилась. А позже то под правым, то под левым глазом женщины стали появляться синяки. Сатанинская плата.
Или она просто не высыпалась, не помню. Сначала орал муж, потом – ребёнок. Она спала пять часов. У неё появились морщины и всякие болезни. Муж пообещал бросить её. Она решила заработать на подтяжку лица и с тех пор спала три часа. Муж забрал деньги и ушёл. На развод не подал, ему было лень. Это женское дело – околачиваться в очередях в учреждении.
1. – И она вскоре умерла?
2. – Нет, её муж напился, врезался на машине в дерево и умер.
1. – Тогда это другая женщина. У той, о которой я говорю, сатана попросил самое дорогое. Она подумала, а что самое дорогое – золотые серьги или бутылка с чёрным ярлыком в холодильнике? Нет, дороже всего для неё была печать в паспорте. Но печати ещё не существовало. Как же она пожертвует наилучшим, когда оно не настигло её?
Да, к тому же, можно отдать А в обмен на Б, но не А в обмен на А. Не мучайся, сказал сатана, отдай мне душу, и всё. Женщина подумала: а где моя душа? Огляделась вокруг, полагая, что раз этой субстанции нет внутри, значит, она где-то снаружи – полурастворилась в воздухе или висит на ветвях, как паутина, и можно сжать её в руке, и она, словно инфекция, попадёт сквозь кожу обратно в кровь. Может, она уже изъята из воздуха и помещена перед удалением в карантин?
Как только ты захотела печать, души и не стало, сказал сатана. Женщина решила, что он лжёт. Во-первых, ему подобает говорить неправду – так написано в книгах. Во-вторых, душа как воздух, и если ты её не увидел, то…
2 (проснувшись). – А можно ли душить воздух?
1 (не слушая). – Она вернётся к тебе, сказал сатана, и обретёт форму синей печати. Люди будут уважать тебя. Есть печать – значит, есть душа. А пока её не видно. Её и раньше, когда она присутствовала, видно не было. Потому что не было печати.
А зачем ты попросил меня отдать её, если её уже забрали, спросила женщина. Да так, ответил сатана, чтобы ты подумала над ситуацией, у нас же свобода выбора.
2. – И что, вышла она замуж, или это была не живая женщина, а пример из учебника логики?
1. – Да, конечно.
2. – Что – «конечно»?
1. – Да какая уже нахрен разница.
2. – Какие были жуткие времена – обязательно официальный брак, обязательно дети, а иначе ты изгой.
1. – Отвяжись, я хочу досмотреть трансляцию из совета депутатов.
2. – А что там?
1. – Принимают поправки к статье 1125 «Доведение себя до самоубийства». Кто себя особо злостно довёл, будет после смерти не только вычеркнут из единой инфобазы, но и отдан на мясо в «Макдоналдс». У судьи Ц. вопрос: а если человек чем-то совсем опасным травился, это же сколько денег будет потрачено на очищение материала?
2. – Не заслуживает посмертного очищения тот, кто при жизни загрязнил свою психику настолько, что покончил жизнь самоубийством.
1. – На кладбищах места нет, вот они и придумали, как спасти экономику. Земля же дорогая.
2. – Дело не в экономике, а в нравственности! Человеку от природы свойственно кормить собой других. Тем более сейчас. Мы вымираем. Детям нечего есть. Водитель аэробуса, который сбил школьников и сам погиб, после смерти оправдывает своё существование, пойдя на корм другим детям, это прекрасно и гармонично. А отравленцев, разумеется, надо в яму с известью. Вымрем окончательно, если будем жрать якобы очищенное мясо, ведь медики – шарлатаны. В столице остался всего миллиард жителей. А знаешь, какой прирост населения наблюдался в начале двадцать первого века?
1. – Это потому, что женщины тогда выходили замуж и уважали традицию.
2 (строго). – Традицию, но не жизнь и свободу. Мне вот будет стыдно, если меня не съедят, если я не смогу спасти людей от голодной смерти. Или съедят в «Макдоналдсе». Там чистое мясо смешивают с…
разговор в темноте, или распоротая божья глотка
418. – Как-то бог проснулся, а говорить ему нечем.
777. – Нечего. Ему всегда нечего. Кого ты хочешь удивить?
418. – Это люди сказали, а ты слушай меня.
777. – Люди такое говорят, что скоро я буду как бог – слушать мне станет нечем. И незачем.
418. – Это произошло не сразу, вначале он был как ты.
777. – Думаешь, после этой фразы я заинтересуюсь и дослушаю? Я не настолько интересен себе, и бог не настолько интересен мне.
418. – Бог стал интересен благодаря бритве, распоровшей его глотку.
777. – Что такое бритва?
418. – Вещь. Они бывают разные: бритва Оккама, бритва Хэнлона и ещё десять, о которых не помнят люди. В общем, поскольку никто не может перерезать богу глотку, кроме него самого, сделал это он, чтобы побороть желание разговаривать с такими низменными существами, как люди. Бритву бога невозможно увидеть ни на небесах, ни на земле. Все должны верить ему на слово.
777. – Врёт. Если бы хотел перестать общаться, отрезал бы себе язык, а шрам на горле – это просто отметина, а не отсутствие. Шрама под бородой всё равно не видно, так что, может, и нет никакой бритвы.
418. – Иногда он режет ею овец.
777. – Последнее время они поступают к нему уже дохлыми, разве нет?
418. – Не все. Он показывает им шрам на горле и мысленно (?) говорит: выживете и будете как я.
2012.
В юности N не любил технику, не догадываясь, что она медленно уничтожает следы воспитания.
Пишешь, по завету Ильича, только правой, но печатаешь обеими, словно тебе снова пять лет и ты амбидекстр. Следы советской школы — как язва на тыльной стороне ладони; если пользоваться обычными средствами, не поможет: сумасшедший-то он сумасшедший, но мылом-то это не смыть.
Одна учительница сказала, что буквы с наклоном влево у правши означают отклонение — забыл, от чего — правильного курса? В школах больших городов учителя, случалось, читали забавные лекции о врождённой шизофреничности левшей, но здешние наставники были для этого слишком глупы. Или педагогичны? N увидел это слово в серой книжке Гиппенрейтер по возрастной психологии. Отец говорил, что Гиппенрейтер — еврейка, евреям верить нельзя, а книгу ему то ли всучили в институте, то ли какая-то курва подарила на седьмое ноября.
Трудно выгнать из дома дурака, если это твой отец.
Около двух недель в начальных классах проучилась чужая, очень светленькая девочка. Её звали как N, только на женский манер. Люди белой масти казались N вдвойне чужими, но не вызывали ненависти: скорее, у него был повод возненавидеть собственную темноволосую семью и вместе с нею — всех чёрных людей мира и полюбить иных, но симпатия к белокурости — почти sympathy for the devil. Даже отец N не решался на фашизм. Но если бы итальянские фашисты победили, сделав правильным курсом чьё-то чёрное щячло и наводнив города плакатами со смуглыми мужиками в белых рубашках — отец, несомненно, грохнул бы сбережения на самую удачную копию культовой зюйдической агитки. Заметка на полях: чёрные рубашки меняют на белые после победы, одежда отличает человека от жида — как же ещё различать их, если они оба тёмные. Впрочем, можно рисовать жидов рыжими, утверждая, что темноволосые евреи — потомки хазар, небезнадёжные, значит, существа.
Тут N задумался: не будет ли в зюйдическом рейхе обязательной леворукости? Мать говорила: ты упрямый, как баран, — значит ли это, что память об уничтоженных возможностях сохраняют лишь упрямые? Вдруг половина людей на самом деле тоже способна рисовать обеими руками?
Белокурой девочке в виде исключения разрешили писать левой рукой. Дети косились на неё. Задержись она в этой школе подольше, не миновать ей великолепных правил. N попытался вспомнить, подходил ли он к ней, спрашивал ли: тебе удобно писать левой рукой?
(Тепло ли тебе, красная?)
Голова показала пустой серый квадрат.
Это не цвет вытеснения и тем более не вытесненного воспоминания, а цвет покоя, подумал N. Когда вытесняют? Когда в башку въедается винт: он пожирает кожу, сосуды, кости и становится больше, его природа — металлическая; это железо правильной стороны?
Ответ на этот вопрос будет — да ничего не будет, человек с неправильной серой пустотой так и будет стоять возле школьной парты, изрисованной косяками, слева надпись «Гашиша нет» (стихийный Магритт), ему исполнится пятнадцать, он решит, что находился на пороге платоновской пещеры — между теми, кто забыл полезное убитое взрослыми, и той, кому просто не из чего выбирать, девочкой, похожей на вылинявшую репродукцию. Но тебя не было ни на каком пороге, ни в какой пещере, теперь у тебя смесь опия и гашиша, тепло ли тебе, какой рукой ты чаще берёшь зажигалку, это неважно.
Русская мысль, набитая требухой, пещера, набитая мыслями о мнимом переходе. Альфред Кубин говорил: в смерти субъект выходит на диагональ между пространством и временем. Но женщина и всякий другой человек неправильной стороны в этом мире объект, поэтому он/-а умирает, когда умирает. Если N не печатает, то пишет правой рукой, чтобы перечёркивать: таким, как он, надо что-нибудь перечёркивать, напоминать себе каждый раз, когда снимаешь колпачок с авторучки, что могли бы переучить навсегда — и только действия, а не слова закрашивали серые квадраты в голове белым. Да, ты по-прежнему не помнишь, спросил у неё или нет, но теперь тебе на это плевать.
Развороченный левый край. На правый не оглядывался, зная и без того. Только по середине удобно ходить, а сделаешь лишних полшага —
Пока он думал, что середина повсюду, было тихо, потом стало слышно, как падает снег, похожий на метаморфин, покрывая разодранную слизистую оболочку. Внутри краёв живут все наши пустые головы, а середина живёт сама по себе. Снег становится шрифтом, словно пишут белым по белому. Но ведь нельзя шрифтом по шрифту: что-то всегда рабочее поле, а что-то знаки. N вглядывался, пока ему не сказали: разделять поле и знаки — всё равно что разделять левое и правое, — и он подумал: вот, даже сейчас меня стараются обмануть.
2014.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney